СУББОТНЕЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ, ИЛИ ХАРАССМЕНТ
РОМАН
Начало:
http://www.proza.ru/2015/03/24/1293
Глава 21. ПОДРУГИ
Хотя многие мужчины в наш век
стали болтливее женщин, женщины
в целом всё ещё остаются
достаточно болтливыми существами.
Ф. Искандер
В понедельник позвонила школьная подруга Элла:
– Привет-привет! То есть Христос Воскресе! Ты мне вчера не позвонила, а зря! Помнишь, я обещала тебе испечь кулич по моему лучшему рецепту?
– Ой, а я и забыла! Неужели ты испекла? – удивилась Ольга.
– Легко! У меня теперь две тефлоновых формы, и я, как сказочная волшебница, исполняю мечты сладкоежек. Между прочим, твой кулич я даже освятила, так что приезжай за ним, как только освободишься. Посидим, поокаем...
– Спасибо тебе, Элка! Сразу после уроков и приеду.
В гимназии Элла уже не работала. Лет десять назад она организовала собственные курсы английского языка, которые пользовались популярностью среди старшеклассников и приносили ей неплохой доход. Её первый брак оказался не слишком удачным, но со вторым мужем она была вполне счастлива: воспитывала двух дочерей-близнецов, готовила на своей суперсовременной кухне новые блюда, не беспокоясь о стоимости продуктов, и успевала два раза в неделю заниматься фитнесом.
Правда, у её очаровательных девочек сначала была няня, а потом кто-то вроде гувернантки с высшим педагогическим образованием, но Элла тоже не сидела сложа руки. Она и сама много работала, и муж у неё стал весьма успешным предпринимателем, владельцем двух магазинов, хотя и не сразу.
Надо сказать, вначале он потрепал нервы жене, когда из-за проблем с неправильной растаможкой товаров (кто-то из приятелей научил, как можно сэкономить деньги) он лишился всех своих капиталов и ещё остался должен. Правда, это оказалась не такая страшная сумма, но, тем не менее, несколько месяцев они сидели на картошке и макаронах.
Теперь это была обеспеченная и вполне законопослушная семья – по крайней мере, у Ольги не было никаких оснований подозревать расторопного супруга Эллы в финансовых махинациях. Это его дело – чем торговать и как платить налоги. А её подруга, в сущности, такая же учительница, как и прежде, хотя зарабатывает, наверное, раза в три больше.
В последнее время они виделись редко, однако продолжали дружить и были в курсе всего происходящего в их семьях.
Элла встретила Ольгу с распростёртыми объятиями.
– Ну наконец-то! Ты у меня уже сколько не была? Наверное, целый год!
– Да нет же, мы приходили на твой день рождения.
– А, ну всё равно – в прошлом году. Надо ещё именины отмечать, тогда чаще будем видеться, а то всё дела какие-то. Давай, проходи сюда, я тут по-простому собрала нам к чаю.
На столе, накрытом пасхальной скатертью – Элла любила наряжать дом в соответствии с праздником – стояли лёгкие закуски, бутерброды с икрой и севрюгой, бутылка крымского муската, ликёр «Бейлиз», дорогие пирожные из частного кондитерского магазина.
– Могу себе позволить! – сказала хозяйка, заметив удивлённый взгляд подруги. – Всё куплено на честно заработанные рубли! Давай начнём с муската. Если что, останешься ночевать у меня.
Разговор двух близких подруг передать невозможно. Кажется, ничего особенного они друг другу не сообщают, никаких экстренных новостей, слава богу, нет, однако им всегда есть что сказать.
– Оля, ты хоть слышишь, что я говорю? – громко спросила Элла, и Ольга поймала себя на том, что отвлеклась и не поняла смысла длинного рассказа подруги о каком-то дорогом концерте. То ли он понравился ей, то ли она жалеет, что потратила столько денег на билеты.
– Ой, извини! Я задумалась – буквально на секунду.
– Ну и какие же важные мысли тебя так одолевают, что ты не можешь выслушать меня, как полагается близкой подруге? Я ведь не о каких-то там тряпках разглагольствую, а делюсь впечатлениями о прекрасном, то есть о современной эстраде. Кстати, она относится к прекрасному или к чему-то другому?
– Не знаю. – Ольга пожала плечами. – Это зависит от исполнителей. Иногда и на эстраде бывает что-то очень хорошее и возвышенное.
– Ладно, пусть этот вопрос решают философы, которые пишут диссертации по эстетике. А ты мне лучше скажи, почему ты какая-то не такая? Словно тебя прокрутили в центрифуге и ты ещё не успела расправиться.
– Ну почему – не такая? – вяло возразила Ольга.
– Ты скучная и молчаливая, а это тебе не свойственно.
– Да, собственно, ничего такого не случилось... Хотя – как сказать... В общем, небольшая неприятность, – неопределённо ответила Ольга.
– Ну вот и рассказывай, не темни.
Ольга, привыкшая обсуждать с подругой все свои проблемы, стеснялась рассказывать о недавнем безобразии.
– А, ничего интересного. Пошлость несусветная, да и только.
– И всё же?
– Ну ладно. Ко мне приставал мой, так сказать, начальник. Ты его не знаешь, и это хорошо.
– Да ты что? В самом деле?
– Вот именно что в самом деле, а не в моём причудливом воображении! И теперь я не знаю, что мне делать.
– Скажи Денису, пусть он его арестует.
– Элла, ты же знаешь, что его участие в подобных вопросах исключено!
– Да я так, в шутку сказала. А что, это тебя сильно напрягает?
– А ты как думаешь?
– Думаю, что напрягает, у тебя это на лице написано.
– Не то слово! – тяжело вздохнула Ольга. – Мне так тошно, что не знаю, куда деться.
– Он что, так прямо руками лез к тебе?
– То-то и оно, что лез и лапал!
– Блин! Он даже не знает, на кого посягнул! Ну и дала бы ему разок! В смысле – по фэйсу.
– Да вот как-то не решилась... Он, понимаешь, не так уж молод, чтобы его по фэйсу бить. Лет на тридцать старше меня, если не больше.
– Ого! И он ещё пристаёт к девушкам! А как он из себя, ничего? Я имею в виду, у него есть основания трогать их руками и так далее?
– Мне кажется, в таком возрасте надо тихо смотреть передачи о здоровье и вообще не перевозбуждаться. Хотя он довольно шустрый, но всё равно – конкретный дедушка.
– Да, не повезло тебе! Был бы молодой, не так обидно.
– Скажешь тоже! Ты только представь себя на моём месте!
– Ой, ну что ты переживаешь! Ничего такого ведь не случилось? Ты знаешь, что я недавно услышала в какой-то передаче? В России каждая вторая женщина подверглась изнасилованию. Ничего себе статистика?
– Ну, это вряд ли... Там что, на улицу уже нельзя выйти?
– А я думаю, что такое вполне возможно. Особенно в больших городах. Это ведь не обязательно, чтобы нападали незнакомцы тёмной ночью в лесопарковой зоне. Учитываются, наверное, все случаи принуждения и давления, которые воспринимаются женщинами как насилие. Например, я тоже считаю, что подпадаю под эту категорию.
– Элла, ты преувеличиваешь! Если ты имеешь в виду Женьку, то он с тобой всё-таки дружил. А то, что уговорил тебя отдаться ему, так это можно объяснить юношеской гиперсексуальностью.
– Ну да, мальчику вдруг захотелось! А знаешь, сколько ему лет было? Двадцать! А мне всего восемнадцать! Он уже не мальчик был, мог бы сообразить, что это почти преступление!
– Сейчас в таком возрасте девушки уже ничего не боятся. Это мы с тобой были нежными созданиями. Может, это и плохо. В результате в сорок лет какое-то недоразумение выбивает из колеи.
– Оля, я, конечно, понимаю, что ты сейчас не в настроении, но представь, что я тогда пережила! Он ведь нисколько не считался с тем, что я не хотела этого, боялась, отбивалась. Он просто меня физически утомил и вынудил, а деться мне было некуда – я по глупости согласилась поехать к нему на дачу. Сначала, правда, там собралась небольшая компания, потом осталась одна парочка, а потом и они куда-то смылись, а я – ну куда я денусь ночью одна? Вот и нашла себе приключение.
– Первый раз, конечно, надо потерпеть... Но даже по согласию...
– Да, но если ты человеку доверяешь и сама идёшь на это. В конце концов, я не любила его так, чтобы забыть обо всём на свете. Просто поначалу он мне нравился. Может, со временем я и полюбила бы его. Он был такой... брутальный, как сейчас говорят. Такие многим нравятся. Я думаю, он мог бы как-то адаптироваться, стать помягче, хотя бы по отношению ко мне. В конце концов, уже тогда были всякие книжки о взаимоотношениях мужчины и женщины.
– Но вы же не расстались сразу после этого?
– Сразу – нет, но и дружили недолго. Он уже смотрел на меня, как на свою добычу. Как будто я уже в его логове припрятана. Правда, некоторое время он подождал, пока у меня утихнут моральные и физические раны, а потом стал намекать, что пора бы... А я с таким ужасом вспоминала ту ночь, что со мной было бесполезно говорить. И вот сложилась какая-то странная ситуация, что мы вроде бы связаны с ним интимом и он считает меня своей девушкой, а я должна решиться на продолжение. Он уже не хочет ждать, пока я созрею для секса, а я не хочу, чтобы он меня использовал.
– Может, ему не стоило тебя принуждать?
– А у нас больше и не было ничего. Он мне как-то сразу разонравился. Всё-таки я пережила это как насилие. А ему, конечно, нужна была какая-то постоянная девица, с которой всё могло происходить по обоюдному влечению и даже по любви. Он ведь выглядел очень даже ничего: мышцы качал, одевался модно, и голова у него, кстати, работала – учился-то он без троек.
– Да, Элла, на фоне твоей моральной травмы мне даже неловко переживать по поводу безуспешных приставаний пожилого джентльмена. Я-то уже не девушка.
– Вот именно! Он что, был единственным смельчаком, встретившимся на твоём пути? То есть наглецом.
– Ну, допустим, не один, но другие как-то не запомнились. Они же не были моими начальниками или стариками. Нормальному человеку можно дать по рукам или вежливо попросить: «Убери грабли!», и он поймёт, что продолжать не стоит. Конечно, экстремальных ситуаций с превосходством силы и наглости у меня не было, но всякие мечтатели попадались. Обычно это безобидно и вскоре кажется смешным, а вот сейчас – не очень. Мне не хотелось бы уходить из университета из-за какого-то старого ловеласа.
– Ещё чего! Это ему уже пора уходить!
– Но, как ни странно, он обещал, что поможет мне устроиться на постоянную работу. Если будет объявлен конкурс, у меня есть шансы, что меня возьмут. Я уже три года жду этого места и работаю буквально за гроши.
– Надеюсь, он потом не будет требовать, чтобы ты ему отдалась?
– Боже упаси! Вот тогда я точно на него заявлю! – засмеялась Ольга.
– Ну наконец-то ты смеёшься! – обрадовалась Элла. – А вот у меня таких случаев злоупотребления служебным положением не было. Да и где? В гимназии из мужского начальства только завуч был, но это ведь не босс, а старший товарищ, ему не положено по чину ни командовать, ни злоупотреблять. А теперь я сама себе начальница. Слушай, а давай-ка мы сменим тему. Между прочим, мы собираемся летом в Испанию. Поедем с нами!
– Даже не знаю, что тебе сказать. Денис хотел поехать в Польшу, а я вообще не задумывалась, хочу ли я.
– «Хочу ли я? Могу ли я?» А зря, между прочим, не задумываешься! Пора и самой чего-то хотеть, а не только исполнять желания мужчин. Они-то, как видишь, всегда знают, чего хотят, даже когда это не совсем хорошо, точнее, совсем нехорошо. Можно ведь немного подумать, и незаметно подвести мужа к другому выбору, и он будет уверен в том, что это именно он тебя уговаривает поехать в Испанию.
– Это уже относится к сложным вопросы стратегии, а я в ней не сильна.
– Я тоже не сильна в военной терминологии. Мне кажется, что это никакая не стратегия, а всего-навсего женская хитрость. Не коварство, не смертный грех и даже не порок, а выживать помогает.
– И не просто выживать, а с комфортом, – сказала Ольга, обведя рукой красивую просторную гостиную.
– Думаешь, мне легко было уговорить мужа сменить мебель? Он был уверен, что после ремонта мы перетянем его любимый мягкий угол и поставим старинную югославскую «стенку» на то же самое место.
– Кстати, замечательная стенка! Я ею очень довольна. Если бы не твой подарок, не знаю, куда бы я поставила все наши книги. Сейчас таких вместительных шкафов уже не делают.
– Не стоит благодарности! Хорошо, что вы её сами вывезли, так что избавили нас хотя бы от одной проблемы.
– Об Испании я, конечно, подумаю, – вежливо пообещала Ольга, слабо веря в то, что этим летом ей вообще захочется что-то предпринимать.
Несмотря на утешительное действие доверительной беседы, она не забывала о своём злоключении. Этого и следовало ожидать. Слишком много надежд было связано с факультетом, чтобы спокойно относиться к мысли, что они внезапно могут обрушиться и придавить её обломками. Она не такая бесстрашная героиня, чтобы выползти из-под них целой и невредимой, отряхнуться и с песней пойти в другом направлении – вперёд, к светлому будущему.
Однако нужно собраться с силами и пережить эту ситуацию. В конце концов, можно ведь поверить в порядочность университетского профессора? А если он и вправду поддержит где-нибудь в ректорате её кандидатуру, как и обещал?
Продолжение:
http://www.proza.ru/2015/12/09/1457