Валечка, вдруг,
пропала на сутки.
Подруга ее
Мне позвонила:
Она заболела,
Лежит в больнице.
Я прилетел,
сорвался с работы
в стационар
областной больницы
В справочном
мне сказали,
что Скорнева
Валентина
в третьем корпусе
дальнем,
седьмая палата.
ВалЮшка-
бледные губы,
на себя не похожа,
в шлепках
на босу ногу,
не захотела
сидеть в палате,
с бабульками злыми,
и мы забились в угол,
за волосатый ствол пальмы,
на кожанный
липкий диванчик.
Она была
такой горячей!
Тридцать восемь и семь!
Мы целовались
так долго,
друг друга тискали
отчаянно нежно ...
Что я готов был -
прямо
на этом диване...
-Я тебя инфицирую!
Она всё боялась.
Я отвечал
-Уже давно...
тобой заражЁн!
Так я соскучился!
Без тебя
в этом мире -
пустыня Гоби!...
Нас прервал старичок
бомжеватого вида.
Он прохлопал тапками
мимо нас
прямо в тубзик.
-Что с тобою,
моя девочка?
Я так испугался!
-Простыла наверно...
В холле больничном
стоял полумрак,
и пальма
надежно
нас отделяла
от фильма
про плохую больницу.
Я разглядел
болезненное личико
в этом сумраке
и вдруг потерял
эталон
ее красоты,
которую я утвердил
для себе
как константу.
Она не была
красивой
сейчас,
скорее
даже наоборот.
Но нежность моя
охватывала
эти два существа.
Причем второе
мне было
ближе, дороже!
Наверное раньше,
в больницах
я научился -
боль понимать.
Эти сущности
и были теми
"астральными близнецами",
в одном человеке.
Только состояли
из внешнего "я"
вЕдомого,
И другого -
скрытого,
за скорлупой бытового,
за плотным,
нервным поглядом,
ненакрашенных глаз
и дрожью
синюшних губ.
Две расплывшихся сферы:
радужная и серая
слились в одну.
И заискрились
И засверкали.
Копытов Г.Л.
09.12.15