«В человеке всё должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли», - считал Чехов. Начальник Московской полиции, генерал-лейтенант Евгений Петрович Грачёв был на все сто процентов согласен с Антоном Павловичем, но в жизни следовал только первой половине его высказывания.
Весь субботний вечер генерал Грачёв провёл в ванной, где тщательно вымыл своё холёное и тренированное тело, после чего облачил его в элегантный шёлковый халат.
- С лёгким паром тебя, Евгеша, - обратился он к своему отражению в зеркале, тщательно укладывая свои кудрявые чёрные волосы и фиксируя причёску сеточкой для волос.
Затем генерал уселся на диван и, любуясь свежевыстиранной и свежевыглаженной генеральской формой, висящей на специальной вешалке в гостиной, начал полировать свои ногти, предварительно аккуратно срезав на них кутикулы.
Это приятное и полезное времяпровождение было прервано неожиданным, как всегда, звонком домофона.
- Ну, кого ещё там принесло, на ночь глядя? – недовольно проворчал Грачёв и поднял трубку.
- Евгений, это – Зимина, - послышался из трубки обеспокоенный чем-то голос. – Надо срочно поговорить, открой дверь…
«Интересно, в какую неприятность Мишаня влетел на этот раз?» - подумал Грачёв, нажимая на кнопку дистанционного открытия ворот. Ведь Зимина была непосредственной начальницей его внебрачного сына, майора полиции Михаила Зотова, и очень часто приезжала к Грачёву, чтобы тот помог по-тихому «разрулить» залёты своего единственного сынули. Генерал всегда щедро благодарил Зимину за заботу о Мишане, очень часто приглашая её то в хороший ресторан, то в приличное кафе.
Через пару минут Грачёв уже спешил к входной двери, в которую требовательно звонила Зимина.
- Что с Михаилом? – стараясь быть хладнокровным, спросил Грачёв, впустив Зимину в квартиру и закрыв за ней дверь.
Зимина выглядела довольно странно для деловой встречи: элегантное платье с открытой спиной и тряпичной розой в тон на воротнике, вычурной причёской, открывающей её слишком высокий лоб, и тонкими полукруглыми бровями, нарисованными немного выше её тщательно выбритых или выщипанных надбровных дуг. Она суровым взглядом окинула Грачёва с ног до головы и осуждающе покачала головой.
- Значит, всё это правда, - мрачно сказала она. – А я всегда пыталась пресечь на корню эти слухи…
- Ирина, объяснись, пожалуйста, - высокомерно попросил Грачёв, которого покоробило непонятное заявление Зиминой.
- В главке ходят упорные слухи о том, что ты предпочитаешь проводить свободное время в компании очень молодых людей, - начала свою речь Зимина. – Причём не только девушек...
Грачёв от такого заявления так возмутился, что выронил из рук полировальную пилочку, которой продолжал подправлять ногти. Он хотел было нагнуться, чтобы поднять пилочку с пола, но вовремя вспомнил, что на нём только один халат, а за его спиной - огромное зеркало, в котором Зимина обязательно разглядит, что под халатом у него ничего нет…
«Нужно было до прихода Зиминой переодеться в спортивный костюм, - запоздало подумал генерал и почесал себе голову. – О, Господи, ещё и эта сеточка…»
Поняв, что выглядит довольно гомосексуально, Грачёв дал себе слово всю оставшуюся жизнь ходить по квартире в майке и спортивных штанах, если ему сейчас удастся доказать Зиминой, что он – нормальный мужик.
- Я просто решил тебя шокировать, - ответил он. – Хотел посмотреть на твою реакцию…
- А сутенёров, которые детей из двадцатого детского дома педофилам продают под видом усыновления, ты покрываешь тоже, чтобы шокировать окружающих? – закричала на него Зимина. – А может, ты и сам их услугами пользуешься, ведь у тебя любовница моложе твоего сына? В то время, как Миша изо всех сил борется с высокопоставленными торговцами детьми…
- Стоп, - перебил её обличительную речь Грачёв. – Какие сутенёры? Какая торговля детьми из детдома? И при чём здесь мой Миша?
Зимина долго оценивающе смотрела на него, затем начала объяснять:
- В детском доме №20 города Лесной Московской области очень много детей находят себе приёмную семью. Всё, вроде, чудесно, если не принимать во внимание тот факт, что за каждое такое усыновление ходатайствует лично некий депутат, а работники по делам семьи, которые должны курировать эти приёмные семьи, очень часто не допускаются к бывшим воспитанникам… К нам в отдел однажды поступил вызов: люди, зимующие на даче, утверждали, что видели, как их соседи привезли на свою дачу двух детей, а уехали потом без них. Миша со своими операми поехали на эту дачу и обнаружили в подвале мальчика и девочку, которых замучили до полусмерти… Допросили приёмных родителей, оказавшихся содержателями притона для педофилов… Вот так и вышли на целую сеть по поставке детей всяким извращенцам…
- Я возьму это дело под личный контроль, - пообещал Грачёв. – Постараюсь что-нибудь сделать…
- Прихвостни, работающие на этого депутата, убили Максима Рябушкина – мальчика, которого фиктивно усыновили, а потом отдали в подпольный бордель, - объяснила Зимина. – А так как Мише в раскрытии сети торговли детьми помогал Карпов, то эти ублюдки решили повесить убийство Максима на него…
- Да, я слышал об этом, - перебил её Грачёв. – Карпов сейчас в федеральный розыск объявлен…
- Он всё это время на конспиративной квартире жил, а Миша ему еду носил, - сказала Зимина, после чего Грачёв сильно побледнел. – А теперь за этой квартирой следит полиция…
- Чёрт! – генерал в халате с развевающимися полами резво побежал в комнату в поисках мобильника, чтобы немедленно вызвать к себе Мишаню и начать в очередной раз выбивать из него дурь.
- Евгений, - крикнула ему вслед Зимина. – Мишу можно спасти только одним способом…
- Каким? – быстро вернулся в коридор Грачёв.
- Пусть Карпов поживёт у тебя до тех пор, пока не будет доказана его невиновность, - сказала Зимина и открыла дверь, впустив в квартиру Стаса Карпова и Глеба Самойлова, которые всё это время стояли под дверью.
Предыдущая глава - http://www.proza.ru/2015/12/12/1545 Следующая глава - http://www.proza.ru/2015/12/12/1570