20. Воспитанник интерната

Саша Пчелка
 В тот месяц,когда я ушел из театра,умер мой отец. Мы с матерью похоронили его как положено,по- людски. Людей,проводивших моего отца в последний путь на кладбище,было мало: я и моя мать. На поминках людей тоже было мало:были два отцовских собутыльника,живущих в нашем доме в соседнем подъезде,и одна женщина,которая,как она сказала,когда-то ходила с моим отцом в школу. А мы с матерью и не знали ничего об этой женщине: отец нам о ней никогда ничего не рассказывал. Да. Он ушел из жизни ничего о себе не рассказав. Так уходят из жизни многие простые люди. Уходят,и все свое уносят с собой.Ничего не оставляют.Даже памяти о себе. Нет.Отец,все же,кое-что оставил,забыл на земле: мать прибирая в доме,нашла за шкафом банку с недопитым пивом. Отец умер,не допив пиво.Жалеет,наверное,что не допил на земле свое пиво.

 После смерти отца,мать стала уговаривать меня занять его место на работе,пока его другие не заняли. Но я снова становиться дворником не хотел. Руки мои давно отвыкли от метлы. Да,возвращаться в свое прошлое я не хотел.

 Работу  я нашел. Нашел случайно.

 Как-то днем я проходил мимо корпуса пошивочных мастерский. Я остановился,привлеченный ровным стрекотом швейных машинок,раздававшемся из открытых окон. ...Я стоял и слушал эту производственную музыку. И как-то неожиданно даже для себя самого вдруг спросил у вышедшей из  здания швейных мастерских  женщины,не нужны ли на предприятии хорошие разнорабочие.Как раз рабочий был нужен: рабочего давно искали,но не могли найти. Я сказал женщине,что нужный им рабочий уже нашелся-это я. "Ну,тогда пойдемте со мной,-сказала женщина,улыбаясь.-На месте все обсудим и примем решение."

 Решение было принято. Меня взяли в эти швейные мастерские  работать.

  Работа представляла из себя вот что. В швейных мастерский образовывались отходы производства. Отходов было много. Отходы эти утилизировали: собирали,сортировали,упаковывали в тюки,складировали и увозили на утилизацию. В швейных мастерских этой работай занимался старик по фамилии Хмара. Он был готов выйти на пенсию,но его все удерживали на работе,потому что ему не находили хорошей замены. И вот появился я. Меня прикрепили к нему обучаться его делу. Работа была не сложная,и я научился его делу быстро.

 Старый Хмара обучал меня работе так. Приходил он на работу всегда с большим опозданием. Так он всегда делал,потому что никакого над нами со стороны начальства контроля не было. Заходя в наше с ним рабочее помещение,довольно просторное,в котором мы с Хмарой работали,он еще в коридорчике-на этом пути  из внутреннего двора швейных мастерских в наше помещение-начинал громко подкашливать,что-то бормотать,давая этим мне знать,что он уже идет,что он уже на рабочем месте; и еще там,в коридорчике,он вынимал из кармана большой носовой платок и начинал вытирать им пот всегда выступавший на его лбу,лице,шее. Увидев меня,он,продолжая вытирать с лица пот,начинал говорить о последних новостях услышанных им утром по телевидению. Потом он,видя,что на работе у него все в порядке,садился на ступеньку лестницы,-а рядом с нашим помещением была лестница,называемая запасной,необходимая на случай пожара,-садился,ставил рядом с собой свою хозяйственную сумку с потертыми ручками,и продолжал обсуждать дела государственные и мировые. Насидевшись,он поднимался,расправлял затекшую спину и опять садился. А я и сам хотел,чтобы он не работал,а сидел,потому что,когда я вникнул в суть работы,он стал мне только мешать,и старик Хмара,наверное,поняв это своим стариковским чутьем,стал стараться мне не мешать. Я это  не сразу понял,но потом понял что к чему: старик Хмара был старик не такой уж простой,каким многие его воспринимали.

 Старик Хмара был стариком крепким,но,как старый дуб,был он уже стариком надломленным:он был плотного сложения,но согнут в спине он был так,что не наклоняясь мог рукой дотянутся до земли;пальцы на руках его от долгой работы были заскорузлыми,скрюченными;большая голова его была облысевшая и всегда в поту; ноги  у него были,как спина его,тоже согнутыми,и видно было,что ходить ему на этих ногах было трудно. Короче,был этот старик Хмара человеком изработавшимся и готовым к отправке на заслуженную пенсию.

 В рабочее время,если на улице пригревало солнышко,старик Хмара выходил из нашего рабочего помещения на улицу. У самого входа в коридорчик,ведущего в наше помещение,возле двери,он усаживался на красный с песком ящик,называемый им пожарным ящиком,и сидел на этом ящике до тех пор ,пока не уставал сидеть. Отдыхая от работы,я иногда к нему подсаживался,и тогда мы с ним сидели на этом ящике вдвоем.

 Когда старик сидел на солнышке,на своем ящике,один,то он  сидел молча и сосредоточенно смотрел перед собой  своими подслеповатыми,но блестящими,живыми маленькими глазками в землю и о чем-то думал; а когда кто-нибудь к нему подсаживался-я,например,-он затевал разговор обо всем сразу,что ему в ум придет. Из-за этих его разговоров он казался некоторым людям стариком выживающим из ума. Но это было не так. Старик был умным человеком,но со своими индивидуальными особенностями. Я это вскоре понял,и перестал считать его выжившим из ума.

 Когда рабочее время походило к концу,старик Хмара глядел на небо,говорил,что вот уже и вечер настал, и смотрел на свои часы. Я говорил:-"Да.Вам пора домой собираться". Тогда старик снова смотрел на часы,и спрашивал меня;-"А ты тут без меня справишься?" И услышав от меня утвердительный ответ,брал свою,уже приготовленную к уходу,хозяйственную сумку,-он в ней носил на работу свой обед,-что-то делал с своим телефоном-у него был телефон,-звонил,жене наверное,и отправлялся с работы домой,хотя до фактического конца рабочего дня еще было часа два. Но старика тогда уже никто по этому поводу не беспокоил:он мне сдал свой пост и теперь работу спрашивали только с меня.

 Вскоре старик Хмара уволился. И стал я работать   один.  Старик Хмара проработал на этом,моем теперь месте, многие годы. Теперь уже мне предстояло пройти тот путь,который прошел он. Как сказал старик Хмара,произошла наглядно смена поколений. Он пришел на работу молодым человеком,и передал работу молодому человеку. " Держись,парень!-сказал он мне на прощание.-Работай хорошо,как положено..." И я пообещал старику Хмаре работать хорошо,как положено...