Теплоход медленно отходил от причала Ленинградского порта. Над толпой провожающих взлетали платки, шляпы, платочки и даже полиэтилен-мешочки. Всё это плавно падало на раскрытое поле сомкнутых зонтиков. Обычный день с неизменным питерским дождичком.
Весь экипаж судна, кроме вахтенных, растянулся у штирборта и тоскливо помахивал чем попало в сторону сбившихся на берегу сухопутных родственников и друзей. Чем обеспечил непредусмотренный крен Ковчега науки на правый борт и мегафон вахтенного штурмана с просьбой не бросаться за борт. Заканчивался декабрь и вода в канале была близка к точке с нулём.
А корабль был непростой и набит дипломами о высшем образовании, регалиями кандидатов наук и даже доктора таковых. Обслуживающий персонал обходился как правило аттестатами зрелости, корочкой техникума, реже коврижкой механика, еще реже предупреждением капитана корабля о несоответствии.
Теплоход вышел из канала и прямым ходом отправился в заграницу. Вскоре обошли берега германских племён, самой Германии, дали датчанам дружеский гудок где-то вдоль Скаттегата. А там и ночной Копенгаген замелькал, залитый копнами света. И, не обратив внимания на разных прочих шведов, корабль ринулся осмотреть высоченные обрывы передового края Альбиона.
Западное горло моря вытолкнуло корабль прямо в пасть бушующего новогоднего Бискайя. Неимоверно ревя, он с лёгким сердцем заглотнул до дна два судна на параллельных курсах. Греческий танкер и английское промысловое судно. А умудрённый бот был оснащён успокоителями качки. И на простом русском языке предупредил зверя, что такие штучки, мол, у него не пройдут безнаказанно. А заказ был большой и ответственный. Академия наук разработала Программу океанических исследований характера зверя/ моря, океана/, его животного и жаберного мира.
Жизнь в океане показала впоследствии, что и на Академии есть пятна. Ибо исследованию до сих пор подлежат и человеческие моря и океаны души. А такого раздела в Программе упомянутой Академии не оказалось.
Не пожертвовав Бискайю ничем кроме теплой воды работающих механизмов, корабль вышел в открытый ещё поморами океан Атлантики. Но в борьбе с ним он накопил пуды горечи и шлама в своём дизельном сердце и в выхлопных сосудах. И чтобы разрядиться, он устроил всему экипажу грандиозное и страшное зрелище. Внезапно из груди его вырвался артиллерийский салют большого калибра. Над палубой из дымовой трубы взвился, как над вулканом, столб пламени и черного дыма. Огнепоклонники корабля бросились на колени с мольбой к Нептуну. Последний не торопился, занятый помощью Русалке, утонувшей в море любви. Пока они оба медлили, старший механик вызвал пожарную команду из морских чертей, огнетушителей и прочих систем безопасности.
Но и этого не потребовалось. Вулкан, бог огня, после ночной вахты свалился в мертвецкий сон. И голубое небо без единого облачка дало зелёный свет к чёрному континенту.
И всё же пожар был предзнаменованием для суеверного моряка.
В утешение вскоре Нептун разработал сценарий ещё более грандиозного праздника. Но без собрата по Олимпу-Вулкана. Ибо и так хватало экваториального жару. И с Русалкой. Кому ж можно доверить накрыть стол праздничными макрелями, тунцами, медузами и планктоном.
А сам исчез в волнах зеркальной поверхности Атлантики.
Заглянув на недельку на Золотой берег Гвинеи вояжеры из любопытных углубились в глухие джунгли разноголосых крикунов чёрного рынка. Евересты бананов, любых цитрусовых вплоть до помелы, ананасов, манго и прочих невиданных со своим тонким ароматом оказались неслышимими.
А в ауре рынка копошились шерстяные и перьевые четвероногие и двулапые друзья африканцев.
Задохнувшиеся туристы на автобусах бросились в горы отдышаться. Среди изумительных пейзажей тропической флоры они разглядели под кокосовыми пальмами едва видимую кучку хижин.
С дарами и добрыми намерениями вышли на центральный пятачок туземцев. Первым упал в обморок учёный лингвист. А без него вести переговоры и дышать было невозможно. На этом и закончились прекрасные впечатления и детская мечта, навеянная доктором Ай-болитом и Робинзоном Крузо.
Корабль срочно отдал швартовы и полным ходом ушёл в океан чистого продезинфицированного воздуха на лечебные воды Атлантики.
Приближался экватор. Рано утром при абсолютном штиле за бортом корабля раздался страшный взрыв. Из воды взлетел Нептун с Русалкой подмышкой. Вслед за ним гурьбой морские черти и Делопут.
В мгновение ока они оккупировали полубак. Капитан подобострастно представился мокрому богу. Когда Делопут оформил все документы, Нептун с венком царя в голове и Трезубцем власти торжественно объявил начало обещанного Праздника. Всё шло по программе: купель, обмывка на троих, шашни преданной Русалки. Не счесть чудес чудачеств человечьх в краях безлюдных и водообильных. Где только бог один Свидетель.
Никто не сосчитал сколько воды испарилось с поверхности океана пока Магелланы и Колумбы вместе с купцом Калашниковым, Никитой Богословским и впридачу с Исааком Дунаевским прохлаждались в гостеприимной Атлантике. И сколько станций, рыбалок в дрейфе и флотских щей с акульими плавниками было пережито и переедено.
Об этом Наука молчит, и не всем это дано знать. Однако достоверно известно, что и в круглогодичном штиле в экваториальной зоне мирового океана иногда случаются штормы с пожарами вперемешку. Однако, до этого надо ещё доплыть.
И доплыли. Даже два корабля сразу. И тут придётся раскрыть небольшой секрет.
Дело в том, что оба близнеца, почти ничем не отличаясь друг от друга, должны были выполнять совместно одну задачу. На одном науку возглавлял мужчина, превосходящий мечту женщин по всем критериям без всяких скидок. На другом женщина со скидкой на возраст. И в этом конкретном случае он даже превосходил прекрасный пол. Но судьба их развела по разным кораблям до дистанции между ними в две тысячи морских миль. А в простых километрах и того более. Однако это противоречие нисколько не мешало выполнять Программу исследований. До поры, до времени. А время, как известно, работает всегда против человека до самого конца.
И прошло уже полтора месяца, а от родных, знакомых, жен, мужей и детей ни одного письма. Хоть шаром покати по земному шару с океанами и морями вместе. А почитать хочется и в глаза посмотреть тоже. А где их взять. И тогда кандидат-шу наук осенила гениальная идея найти корабль кандидата. И посоветоваться на болящую тему.
И тут как раз согласно Программе/так гласит легенда/ с корабля номер один дали радиограмму с координатами на рандеву. Через каких-нрибудь пять суток на рассвете двойник номер два закачался на волнах экваториального штиля. Шлюпка за борт и оба кандидата в Вечернюю Москву встретились на борту, а вернее в каюте.
И долго рассказывали друг другу сказки о кораблях-призраках, пиратах Карибского моря , судьбе капитане Грея на Алых парусах Ассоли. Вспомнили о капитане первого в мире атомного крейсера Немо, сумевшим спрятать концы в воду.
А вскорости опять разошлись пути кораблей и кандидатов.
Но ничто не проходит бесследно, особенно в замкнутом пространстве Ковчега .
И донеслась в нём благая весть о несчастной разлуке. И тогда их несчастье разделила пара нижних чинов с неполным аттестатом зрелости. Они объединились в сочувствии к невинным жертвам недоработанной Программы научных исследований. ОН из молниеносных электриков. ОНА из ограниченного круга обречённых на всеобщее внимание сердобольных молодцев из круга на порядок большего. Поскольку пара обитала на одном корабле, никаких радиограмм не требовалось. Хватало одного взгляда официантки на ужине или замены лампочки в каюте пострадавшей от короткого замыкания.
Долгое время на горизонте не появлялось ни единой тучки. Поэтому у свободных от вахты и науки была масса свободного времени .
По утрам многие встречали изумительные радужные восходы Светила над бескрайними водами спящего океана. Или стаи летучей селедки, спасающейся в воздухе от нахальных притязаний бескрылой макрели .
Некоторым экземплярам удавалось скрыться от макрели на палубе корабля. Иногда стада дельфинов крутили сальто над водами для увеселения безбилетных зрителей.
Но еще более захватывающими выступали заходы Солнца. Лучи его отражались всеми цветами радуги на редких облачках причудливой формы. Картины, достойные Айвазовского, одна за другой, плавно таяли. А мировое Светило, коснувшись вод, и немного помедлив, внезапно исчезало в их глубинах.
Непроглядная ночь ласково усыпляла лунатиков и они быстро расходились по каютам. А поклонники ночи растягивали удовольствие от ночного зрелища. И как только над палубами разносился могучий храп тружеников моря, они моментально расходились каждый в одну каюту.
Однако, воспоминания прочь. Это было , да прошло. И снова тысячи миль разделяли тоскующих.. Еще несколько десятков раз утонуло Солнце в океане. И самый нетерпеливый дал радиомолнию о необходимости провести дополнительные совместные опыты. Но, к беде, молния без шифрограммы была перехвачена ФБР Академии Центра.
И разгорелся пожар пуще прежнего, и не в простой трубе. Нависла угроза над Программой и возврата на континент. Об этом узнала Русалка и памятуя о своих поклонниках на корабле №1 зарыдала. Верный Нептун утешал Русалку № 1, как мог.
А тут сороковая ревущая сбросила факс о помощи штормующему в дали берегов Патагонии кораблю № 2. Благородный царь моря в едином броске спас подопечных.
Вырвавшись из объятий стихии, они через короткое время стали на ровный киль. И на этом пятачке спустился с небес, наконец, укачавшийся доктор наук. Став твёрдыми ногами на уходящую из-под них палубу, он немедленно откорректировал заброшённую Программу. Еще не доходя до Гибралтара она была успешно выполнена. Этому способствовала и набежавшая от волнений валюта-великий утешитель.
Шторм до прихода в родную гавань шестидесятой параллели больше не тревожил аргонавтов.
Однако на берегах Невы и Москва-реки шторм разразился с новой силой. И ещё долгое время продолжался в четырёх семьях, в двух со средним техническим дипломом и других двух академических. А в Академии доныне идёт диспут на тему- Что опаснее, шторм на берегах рек или пожар в море.