Ермоченко Анна передала записи своей мамы,1916г.р.
Родилась я в селе Шевченки в Полтавской области в многодетной крестьянской семье. В 8 лет научилась прясть и вязать, а в 14 лет подрабатывала летом по прополке огородов.
Были у нас в хозяйстве: корова, лошадь и вол для полевых работ и перевозки грузов. Посчитали наше хозяйство в 1930 году слишком богатым и обложили непомерным налогом. За невыплату налога отца арестовали и направили на принудительные работы в Хабаровск, несмотря на то, что в семье было одиннадцать детей и мама была беременна.
Повезли маму с детьми в товарном вагоне на Север. После недели в пути на остановке в Вологодской области мама родила между железнодорожными путями мальчика.
Привезли в Няндомский округ Приозерского района и заставили валить лес. Для плохо работающих существовал карцер на 7 дней без пищи .
От непосильной работы и скудного питания начали умирать люди. Умер родившийся в дороге мальчик и два моих брата. Ели прошлогоднюю клюкву и бруснику, разрывая подтаявший снег. От такой пищи без хлеба началась дизентерия. От голода, отдавая пищу детям, умерла мама в 1931 году.
Покойников заматывали в тряпку и складывали в раздвинутый мох. Хоронить не было сил. Куда бежать? Чтобы попасть на паром через реку Онегу, нужна была справка, а вплавь ведь реку не переплыть.
Детей постарше направили собирать сосновую живицу. У моей старшей сестры были плохонькие сапоги, и она сбежала в Петрозаводск. А у меня с младшей сестрёнкой на ногах были опорки – пошли просить милостыню.
Маленькую сестрёнку взяли в детдом, а я за самовольную отлучку попала на Север на апатитовые разработки (город Хибиногорск).
Определили нас на строительство дороги в посёлок Расвумчорр, где за работу получали по 800 грамм хлеба в день. За хорошую работу меня назначили бригадиром и даже повысили норму хлеба на 300 грамм. Теперь я смогла взять свою сестрёнку из детского дома, что было для нас счастливым событием.
Жили мы с сестрой в шалмане, где на нарах люди спали вповалку. Одну семью от другой разделяла маленькая дощечка – на одного человека полагалось полметра площади. Позднее нас переселили в барак, где я познакомилась со своим будущим мужем.
В 1936 году у меня появился сын, моя радость. Но опять трудности: началась война и мужа призвали на фронт. В 1941 году Кировск бомбили, и мы с маленьким сынишкой были посланы в эвакуацию в Татарию. Там я получила похоронку на мужа. Было много горя и слёз не только в нашей семье. Похоронки получили многие эвакуированные из Кировска.
После войны устроилась я на работу стрелочницей, где по расчистке путей работало много репатриантов, побывавших в немецком плену. Встретилась я с хорошим мужчиной, уроженцем Херсона, но опять не повезло. Муж попал в автомобильную катастрофу и умер после недолгого лечения.
Сын находился на действительной службе и уже считал дни до возвращения домой. За неделю до отпуска ставил он мишени на стрельбище. Шальная пуля сразила моего сынишку, а я получила ещё одну похоронку.
Живу одна. Почему пишу? Хочу, чтобы о нас, старожилах, помнили власти и не забывали старшее поколение.
Примечание: имя-отчество матери Ермоченко Анны в записях не указано.
фото из архива историко-краеведческого музея города Хибиногорска (ныне Кировск)
текст из газеты "Котлован",1990 год, изд. Хибинское общество "Мемориал"