МЫСЛИ ВСЛУХ ИЗ БЛОКАДНОГО ДОНЕЦКА.
Книга посвящается светлой памяти моей мамы…
ПРЕДИСЛОВИЕ.
Я говорю о том, что поможет мне выжить.
Поль Элюар.
Вот как это все произошло.
Я и по сей день остаюсь под впечатлением, которое, по старой доброй традиции, вполне можно назвать - неизгладимым. Так принято говорить о чем-то, что неожиданно потрясает терпеливо и заботливо выстроенные на перепутье лет основы собственного мироздания. И что оставляет памятный след, как правило, в мыслях. След давнего пореза на щеке, или, другими словами, шрам, не замечаешь, до той поры, пока не окажешься у зеркала. Или не прикоснешься случайно к тому рубцу, задумавшись о чем-то, или читая интересную книгу. А память, она не бывает случайной, она всегда надежна. Временами, правда, она терпит поражение. И опять - старые и добрые слова: случаются провалы памяти. С кем ни бывает. Но пусть беспамятство будет эффектным и, скорее, театральным контрастом к тому, что и называется – постоянство памяти.
Не знаю, согласятся ли со мной другие, но память, какой бы надежной она ни была, как-то незаметно трансформируется, как маленькая, свободолюбивая стихия. И я абсолютно уверена, что происходит это не только по нашей собственной воле. Вибрирующие импульсы однажды запомнившегося события неугомонно теребят сознание, порождая все новые ассоциации. Вот так и я однажды почувствовала, в чем все больше пытаюсь себя убедить, что то, мое давнее неизгладимое впечатление я могу сегодня назвать загадочным, мистическим или даже судьбоносным. Какое из этих слов лишнее, или, вернее сказать, какое из них будет правильным, чтобы выразить суть описываемых в дальнейшем событий, мне так, увы, и не стало понятно. И все же. Я долгое время остаюсь под впечатлением от встречи, к которой тогда, пять лет назад, была не готова. Кто-то разумно и немного нервно возразит: да сколько их, таких встреч, происходит у каждого чуть ли не каждый день! Целой жизни не хватит, чтобы подготовиться к ним заранее. В таких случаях, во избежание бессмысленных споров (ах, оставьте ненужные споры!), я молча соглашаюсь. Хотя что-то мне убедительно и настойчиво подсказывает: призрачная, почти неуловимая случайность едва ли станет действительностью, если не произойдет обязательное, особенное стечение многих обстоятельств. Не совершится таинственная алхимия, мне больше нравится - волшебная магия, превращения неизбежного в реальность. И под едва заметной небесной вуалью рутинного бытия не сплетутся в один крошечный узелок тончайшие нити незначительных, казалось бы, историй. Вы о них уже забыли? А они происходили в Вашей ли жизни, в моей ли, вчера, два дня назад а, может быть, и сегодня. Только сосредоточишься, чтобы предаться воспоминаниям, как вдруг – натянутые до предела нити памяти обрываются, а узелок, легче и не бывает, стремительно уносится ввысь. А, значит, еще одной тайной, рожденной мгновением, обогатился небесный свод. Поразительно, как много всего непонятного и неразгаданного вокруг. Иногда мы это замечаем, иногда – нет…
Но мне надо познать мою тайну...
…Итак, что-то тянуло меня в тот день зайти в тот самый магазин (один из целого десятка вокруг, это – правда), чье огромное пространство напомнило бы обыкновенный холодный склад. Если бы не многочисленные полки с книгами, очень дорогими и не очень, с книгами для детей, для любителей-садоводов, любителей собак и кошек, для любителей детективов, женских романов и всего другого и прочего. Одним словом, длинные полки, как и положено, от пола и до потолка вдоль высоких стен, ряды полок - посередине, легкие складные столики – рядом с полками. И везде на полках и столиках – книги, книжечки, книжонки. И особый запах вожделенно-торжествующей книгомании вокруг - тот особый и неповторимый мир, в который радостно ныряешь, едва входишь в магазин. И, закрыв за собой дверь, огораживаешься хотя бы на час, от всего того, что и есть суета сует. Он просто жизненно необходим, этот волнующий дивный шлейф из смеси запахов бумажного клея, лака, красок, когда бродишь, вроде бы бесцельно, среди добротной книжной мебели, внимательно изучаешь временно поселившиеся на полках корешки печатных изданий. И, наконец, понемногу “утолив жажду” узнать и увидеть что-то новенькое, берешь в руки книгу, на которой неожиданно остановился взгляд… Первый взгляд, он редко когда бывает ошибочным. И с него очень многое начинается…
Я не люблю ограничивать себя во времени, когда прихожу в книжный магазин. Как и многие другие вокруг, я здесь становлюсь такой, какой я есть на самом деле. Здесь, в этом обетованном книжном раю, не надо фальшивить и притворяться, и “играть в игру” под названием “Жизнь”. Здесь все всегда предельно честно и понятно. Здесь царствует земная невесомость, очень уютное состояние, которое еще есть в книжных библиотеках, и в котором почему-то все тебе нравится. Здесь всегда беззаботно зависаешь в пространстве, радостно позволяя себе игнорировать бремя жизненных обязательств. Мне нравится эта заповедная тишина, отвоеванная раз и навсегда у обнаглевшей до предела суматохи технического прогресса, от которой избавляешься сразу, как только прикоснешься к дверной ручке той самой двери, что ведет в магазин. В такой хрупкой и блаженной ауре (по-современному) незаметно успокаиваются, упорядочиваются, что ли, мысли. И становится как-то щемяще-сладостно и приятно, особенно, когда слышишь, как нежным серебром рассыпается между полками шелест новеньких книжных страниц под чьими-то пальцами, то здесь, совсем рядом, то где-то далеко, в конце зала. А в руках моих побывает не одна книга, прежде, чем я решусь что-то купить. Это – такой обязательный ритуал, отличительный вкус книжного шопинга, и даже – изысканная, как соблазнительное пирожное-суфле в фирменном кондитерском магазине, привычка, успешно путешествующая со мной во времени.
Книги о войне? Никогда не читала. А в “Войне и мире” Толстого безнаказанно позволила себе пролистать страницы с описанием военных баталий. Внимательно отнеслась к Юлиану Семенову. В его “Семнадцати мгновениях” очень понравились страницы с философскими рассуждениями. Как-то было необычно: книга – о войне, а так запросто увлекла.
…Возвращаюсь опять в тот день… И вдруг, изрядно покружив по магазину, рассмотрев новинки, я, которая всегда обходила стороной полки с военной литературой, останавливаюсь именно у той, что была заставлена книгами в ярких лаковых обложках. Одна из них была – о предстоящей войне на Украине.
Блестящая фантастика, подумала я тогда.
Но гром небесный прозвучал…
И вспомнила я ту книгу о войне, когда начали слетаться на Украину американские “ястребы”. Началось сбываться книжное пророчество. В реальности это происходило, наверное, еще быстрее, чем на страницах книги. И потянулись военные эшелоны на восток, полетели следом бомбардировщики. И на Украине началась война. Заработала кровавая “мясорубка”.
Я не заметила, когда то недалекое, аналитически беспристрастно предсказанное автором будущее превратилось-таки в наше кошмарное настоящее. Европа приближалась ко второй Мировой войне в темпе вальса. Очень известная цитата из далеких времен. Грохот барабанов – начался шабаш на Украине. Перерастет ли он в третью мировую…?
…
Мне и сегодня не хочется углубляться в политику. Но, переживая блокаду города с первого ее дня, я почувствовала, как неразрывно оказалась связана в единое целое со всеми теми людьми, кто оказался живым щитом во время первых и всех последующих бомбежек и непрекращающихся многомесячных обстрелов. Их горе, их невосполнимые потери близких – все это я переживала и переживаю вместе с ними.
Что было и есть особенно важным в это страшное время? Конечно, правдивая информация. Оккупация - не оккупация. Военная операция - не военная операция. Что за малодушие? Что за лицемерие? Началась война! Она еще продолжается…
....................Время торопит.
В дальнейшем я не называю в своей книге никаких конкретных имен, но люди, о которых пишу, более, чем известны и узнаваемы. Я должна признать, что экспрессия пережитых за время блокады чувств в моем повествовании заметно обостряется с каждой прочитанной страницей. Происходит это потому, что невозможно отстраниться от человеческих ощущений и переживаний в момент осмысливания повсеместно нескончаемого горя. Заметно соблюдается хронология событий. Но, если бы пришлось начинать писательство сегодня, то ничего бы путевого не получилось. Хотя так много всего произошло, что-то все равно было бы упущено… Но боль не проходит… Но не может же она быть вечной!? Вечной будет человеческая память.
Я думаю, что вся книга написана во имя будущего, которое в таких ужасных муках рождается сегодня на моей земле. Многое остается сейчас непонятным.
О том, что в мировой истории началась новая глава, сомнений нет. Но нужна летопись событий, чтобы понять суть происходящих необратимых перемен. Кружится голова… Где те слова, те нужные слова, которые помогут сосредоточиться, чтобы не сфальшивить…? Как много и что именно окажется необратимым в нашем скором будущем? Пусть все упорядочится: и мысли, и события.
И пусть, наконец, утвердится на Донбассе выстраданный мир. Ноябрь, 2014 год.
Донецк.
--------------------------------
ЗА ЧТО?
Много на нашей Земле есть городов.
И, что удивительно, ни один из них не похож на любой другой. Но люди, населяющие их, испытывают особые чувства привязанности к тем местам, где они появились на свет и где живут. Не пытайтесь их пылко переубеждать, что где-то живется лучше, потому, что любовь к своему городу, стране, Отечеству, зарождается однажды в сердце каждого из нас. И, если она дала о себе знать, то это – навсегда! Чтобы полюбить свой город, надо как можно чаще ходить по его улицам, площадям проспектам, дышать его неповторимым и всегда узнаваемым воздухом. Торопитесь впитывать в себя каждое мгновение полюбившегося очарования… Кто знает, ведь завтра все может быть безвозвратно, совсем
по-другому… АПРЕЛЬ, 2014 год. Отрывок из моей статьи в газете.
…
Сегодня я поняла, многие вещи происходят в жизни тогда, когда подсознание уже не в силах справиться с некогда зародившимися в голове идеями: они уже достаточно сформировались, чтобы вырваться наружу. И, когда что-то все-таки происходит, наступает облегчение, как будто случилось долгожданное выздоровление после затяжного недуга. Но почему же так мучительно больно привыкнуть к тому, как вызывающе стремительно и необратимо меняется мир нашего бытия? Как результат, подсознательно чувствуешь, что все в нем происходит совсем не так, как должно быть в цивилизованном человеческом обществе в XXI веке. Пусть это будет извечный философский вопрос, двигающий человечество вперед к еще нераскрытым тайнам мироздания: так или не так. И что вообще понимается под этим понятием – цивилизованное общество. Пусть у каждого будет свое мнение на этот счет. И возможность высказаться. Я от своей – не отказалась.
… Но вот военные самолеты, которые с жутким, истерическим гулом ворвались сегодня в наше мирное, тронутое девственной лазурью, небо… И все это над опустошенным, как будто вымершим, почти миллионным по населению городом, настороженно застывшем в непонимании, немом ожидании – будут бомбить или нет…? Вы знаете, никогда не думала, как это страшно на самом деле… Сказать, а не подумать: “бомбить”… Ведь это слово из совсем другой, военной жизни, о которой, как и большинство, знала понаслышке, но которая уже черной, все более различимой тенью маячила вдали. И вдруг неожиданно громко заявила о себе, случилась.
Как все наивно, на самом деле. Была эта незнакомая жизнь все же где-то далеко, так в это верилось. И поэтому оправданно воспринималась с непозволительной долей обывательской отрешенности и привычного равнодушия в душе. Отдаленность опасности, чего греха таить, успокаивала и оказалась хорошим допингом к поощрению душевной беспечности и ментальной халатности. Мы уже видели гаубицы на полях с вытоптанной созревающей пшеницей, стреляющие куда-то вдаль, на десятки километров вперед. И первые разрушенные дома–пятиэтажки в шахтерских городках в клубах густого черного дыма. И первых убитых, незнакомых нам людей. Но это - по телевизору. И тогда нас та стрельба не очень коснулось – все-таки события происходили не с нами. Но постепенно настороженность в душе нарастала, временами было зябко телу… А теперь, значит, война действительно началась и в нашем городе? Как же быстро она оказалась рядом. А, может, это мы потеряли счет дням начинающегося таким печальным образом лета… 2014 года...
“Волнения на Востоке Украины”, так назвала разыгравшиеся трагические события в Донбассе умница и некогда старательная отличница учебы фрау Меркель, та самая, из образцовой по всем стандартным показателям Германии. Общаясь с журналистами, она мило, если не застенчиво, улыбается в камеру и вдруг, недоуменно пожав своими хрупкими плечами, спешит сменить неприятную ей тему беседы. Я, наблюдая за ней на экране телевизора, тоже недоуменно пожимаю плечами и медленно качаю головой, безмолвно и отчаянно твердя в душе:
- НЕТ! ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Я НЕ ВЕРЮ! НЕ ВЕРЮ! НЕ ВЕРЮ!
Нельзя в мире живых и образованных людей называть волнениями массовое убийство других людей! Оно уже происходит каждый день, каждый час и даже минуту, а, значит, оно было хорошо, профессионально подготовлено заранее… Значит, война на пороге наших домов – увы, не оплошная случайность или недоразумение. Пока мы жили мирной, ленивой жизнью, кто-то где-то трудился в поте лица, а кто-то утирал пот со лба от чрезмерного бремени удовольствий, омерзительный и скрупулезный план по разрушению нашей жизни, и даже ее уничтожению, был составлен. Директива “К выполнению” не заставила себя ждать. Может быть, она, наша жизнь, и была в какой-то степени несовершенной и примитивной, но она была нашей. И она, представьте, более или менее устраивала нас со всеми ее недостатками. Так, кто же возымел такое подлое право утверждать, что живем мы не так? Но если бы только утверждать…! И внезапно, с появлением первых сводок об убитых под обстрелами людях, стало понятно, как жесток и несправедлив мир живых людей!
Я видела сегодня громко плачущих и перепуганных детей на детской площадке, когда над их головами в грохоте хорошо обдуманного дьявольского насилия (не поворачивается язык назвать тех “людей” людьми) носились тени “взбесившихся” военных самолетов. И их матерей, которые бросились к малышам, чтобы своими телами закрыть их. Потому, что таков материнский инстинкт, который всегда присущ хорошей матери, и который всегда побеждает чувство страха. Во имя того, чтобы продолжалась жизнь.
Вам страшно? Не пугайтесь, в вечернем телерепортаже малышей назовут “слегка испугавшимися”... Телевизионный канал – местный… Однако какая удивительная согласованность в мыслях несмотря на отдаленность в тысячи километров до умиротворенной Германии! Телепатия на расстоянии какая-то.
Мне очень хотелось написать Вам еще раньше, когда на виду прохожих нашего города были жестоко, хладнокровно, зверски, прицельно точно расстреляны 35 раненых молодых ребят, которых везли в больницу в машине с белым флагом на кузове, с огромным красным крестом посередине полотнища. Подобное мракобесие чинили фашисты во время войны. Но, вспомните же, тогда они пришли осквернять нашу землю с одной целью: разрушать и убивать. Не бойтесь громкой правды: пришли, чтобы убивать наш народ. Они были чужеродными и непрошеными захватчиками и не думали о том, что по всем счетам в жизни надо платить. В браваде охватившей их паранойи поработить весь мир они забыли о самом главном, что всегда напоминает о себе, когда несправедливая захватническая война заканчивается: насилие вечным не бывает. Рано или поздно наступает день расплаты. Для них он тогда наступил, и мир осудил убийц. Ведь все же об этом помнят!!! Или некоторые, дипломатично отведя в сторону свои равнодушные глаза, предпочли об этом забыть?
Сегодня можно говорить о разных политических пристрастиях в нашем обществе, но каждый знает то, что любой, скажем так, хищный зверь убивает себе подобных из чувства голода. Чтобы выжить в диком мире непрекращающегося и оправданного биологией соперничества.
Мир людей, основное отличие которого от всего остального животного и растительного мира, наличие разумного начала, что здесь вечно происходит? Есть человеческий разум – значит должна быть воля оставаться человеком. Но как много стало их, таких “человеков”, кто насаждает и утверждает в сообществе истины из грубого животного мира, несколько перефразированные: если – не ты, то повелевать будут тобой!
Не переставая стонет душа, леденеет кровь при воспоминании об Одесских событиях в начале мая. Там уже преодолена невидимая, но хорошо воспринимаемая человеческой совестью черта, за которой оказалось неукротимое, сознательно раззадоренное зло, но совсем не напоминающее дикие прерии с их справедливым законом: побеждает сильнейший, он и будет сытым.
Искра, годами копившейся то тут, то там человеческой злобы, вспыхнула в воздухе, отяжелевшем от сконцентрированного дурмана. Прочно впаянная в головы отупевшего и умело прирученного большинства забывчивость о принадлежности все-таки к людям оказалась хорошей средой. Запылал вырвавшийся из земного ада жуткий факел человеческой ненависти. Огонь, на который можно смотреть часами, в одночасье выжег дотла уже никчемные, уничтоженные навсегда людские души одних и обуглил до неузнаваемости человеческие тела других… И жуткое надругательство реально победивших в тот черный день календаря над изуродованными телами погибших. Таким было историческое начало вселенского позора моей страны, бесстыже представленное на обозрение всему миру… Чуть ли не с особым чувством гордости. Сострадание со стороны? Да нет…, несколько минут в новостях, в подборке обо всем и ни о чем. Кто-то мог и не заметить начала болезненной агонии, ведущей прямой дорогой в ад. Но она затянулась, непредвиденно… А сегодня – опять проливается кровь… В моем городе… И ребят еще не всех опознали… А совсем рядом жилые дома, из светлых и еще не выбитых взрывной волной окон которых, за происходящим в недоумении и страхе наблюдают старики, дети…
Можно ли назвать матерями тех, кто родили подобных…, способных так жестоко и плотоядно убивать не из чувства голода, а из азарта: типа, устроим сафари на этих двуногих. Это - юмор “бесстрашного”, трусливого корреспондента из интернета, прячущего свое настоящее имя. Инкогнито делать комментарии происходящему – это вполне созвучно нашему неугомонному времени, в котором не видно озабоченных происходящим лиц, а только толпы орущих и беснующихся людей на улицах городов, в основном молодых, и в уродливых капюшонах, сдвинутых на самые глаза. Самых страшных человеческих слов будет недостаточно, чтобы дать определение этому уже многотысячному потомству, заселившему Землю… Не люди, и даже не звери, потому, что это будет непростительно оскорбительно для последних… Что-то откровенно ужасное по своей сути…
Который день болезненно истекает кровью растерзанный Славянск. Сегодня целью наводки стала школа… Последний звонок у детей. Они нарядные и красивые, но с очень напряженными лицами и совсем недетскими, все понимающими глазами … И местная старенькая больница… Ранен четырехлетний мальчик… Под обстрелом оказалась операционная. Тяжело ранен пожилой хирург, стоявший в операционной над телом больного со скальпелем в руке. Убивают мирное население, расстреливая улицы и дома из тяжелых орудий. Тонны металла, со знанием дела начиненные смертью, которые всеми возможными способами притащили сюда за многие сотни километров издалека и которыми загнали недоуменный пока еще город со всеми его жителями в смертельный, непреодолимый капкан обреченности. Еще есть связь с внешним миром, и перепуганные люди наперегонки шлют из него послания, как сигналы SOS с тонущих в штормовом море кораблей, SOS всем неравнодушным к их горю, о разрывающихся в домах и во дворах бомбах и снарядах… О погибших мирных жителях, соседях, родственниках и просто знакомых, кровавый счет которым уже идет на десятки и сотни…
В таких маленьких украинских городках люди по-особому приветливы и удивительно терпеливы. Они умудряются жить на свои нищенские зарплаты, пенсии и не терять при этом человеческое достоинство. Последняя прибавка в три гривны (четвертая часть доллара) и то не всем – изощренный трюк государства, которое эти “маленькие” люди отстояли во второй Мировой войне, отстроили заново, и которому теперь они не нужны. Их обманывали годами, осознанно и жестоко унижали, низводя до состояния беспрекословных и покорных рабов. Цинично пичкали “ царским изобилием” в их потребительских корзинах, где была одна пара носок на несколько лет. Или два яйца не несколько месяцев… А как же насчет того, что у владельца такой “корзины” могут болеть зубы, или по старости обостряются болезни, и надо платить много денег, чтобы лечиться. Об этом - очень невнятно и не вслух. Или, наконец, надо купить теплые ботинки на зиму, не из картона, как предусмотрено в той “корзине”, а из кожи. И очень много сладких обещаний о светлом будущем (это вполне возможно в современном отреставрированном рабовладельческом строе), за которым никак не угнаться, когда приходится трудно жить на жалкие подаяния.
Послушайте, вы все, кто ехали когда-то по тем или другим обстоятельствам в комфортных вагонах скоростных поездов в столицу. Вполне возможно, возвращаясь из отпуска или из деловой поездки, часто за государственный счет. Вы, что, не видели смиренных чистеньких бабушек, как правило, в белых платочках на головах, сидящих на боковых сидушках? Они начинали появляться в ваших вагонах за час или за два до прибытия поездов на вокзал. Приходилось наблюдать, как вы презренно, с ничего невидящими глазами обходили их, спеша в туалет на утренний променад, оставляя после себя в проходе вагона шлейф освежающих заморских ароматов. А вы бы спросили, что делали они в поездах в четыре-пять часов утра. И летом, и зимой, и в дождь, и в вьюгу… Какой путь преодолели они, чтобы добраться из своих убогих сел и деревушек до этого спешащего поезда, который вез вас к вашему неизменно изо дня в день счастливому рассвету?
Зачем он им, этот поезд, битком набитый вами и вашим бесстыжим счастьем, вообще сдался? Да плевать вам, что приходилось им просидеть на пластмассовых стульях в зале ожидания провинциального вокзала с самого вечера, чтобы успеть заскочить под утро другого дня в тот или другой сонный вагон. А мучились они так потому, что везли вам, сытым и безразличным к их судьбам, маленькие баночки с вкуснятиной из консервированных баклажан, огурчиков, помидорчиков, абрикосок, клубнички. Они спешили на столичные базары, чтобы продать вам там за позорные копейки итоги своего тяжелого труда, эти несчастные баночки, вызывающие обильное слюновыделение, когда рассматриваешь их красочное содержимое внимательно. Всего-то несколько баночек в стареньких, потертых от времени сумках – а много, ведь, не привезешь больными руками. Мотались они туда-сюда, пока были силы… Потому, что надо было собирать копеечки, чтобы купить уголь на зиму, подлатать старую избу, купить корм скотине. А как же здоровье? О нем не надо говорить: больница в соседнем селе, а то и дальше – в городе за десятки километров… И пенсии, которые вы с таким особым старанием высчитали для них… Несчастные старики не догадывались, да и не предполагают сейчас, сколько отмороженных и наглых “паразитов” жили и живут в стране за их счет. Бессовестно пользуясь благами цивилизации, выставляя напоказ дорогие, сверхдорогие часы на своих загребущих, жадных руках (каждый час жизни – бриллиант) и принимая законы, обеспечивающие им откровенный паразитизм на ваших шеях: шей в стране – предостаточно, а ярма для них – еще больше. Уже тогда в тех поездах была насквозь видна жуткая изнанка процветания “нэзалэжной”, правда, “вышитая” умельцами врать не моргая, вонючими гнилыми нитками. Хорошие они давно украли для собственных нужд… Как и все остальное, что попало в поле их зрения.
И бесконечный ежедневный пустозвон, что с “совками” покончено. А что плохого было в тех “совках”? Молодежи не говорят, что это значит, положить в карман своих штанин ключи он бесплатной квартиры, пахнущей еще не высохшей краской на стенах в ванной комнате. Плевать в который раз, что она зеленая! Но она, квартира - своя, и ты ничего за нее не платил! Ни единой копейки! Или ключ от новенькой машины только за то, что ты хорошо работаешь на своем заводе или предприятии. Или только потому, что ты - молодой специалист, и государству небезразлична твоя дальнейшая судьба. А каково получить бесплатную путевку на море с проживанием в комфортном санатории, для тебя самого и для твоей семьи?
Но настойчиво (по сей день и который год подряд!) “втирают” в мозги, как оказалось, более, чем на сто процентов успешную теорию зомбирования о пресловутых ДЖИНСАХ. А когда вы купили в “совках” свои первые джинсы? А сколько они стоили? А как вы умудрялись их шить? Здорово, пороли старые и делали свои выкройки! А какого цвета были строчки? Неужели вшивали надежный старый ZIPPER, выпоротый из старых? А кто вам привез их из “великой” Америки? Ах, какая жалость, вы донашивали дядины! Какое горе! Но какое счастье, что то страшное время без джинсов для каждого из нас, чуть было ловко обреченного так никогда и не узнать о таком чуде современной цивилизации, благополучно закончилось! “Совок” побежден! Ваши права безмозглых страусов, выращенных в рекордно короткий срок на фермах для убоя, специально построенных для вас, больше не ущемляются! Началась новая эра “свободных” людей!
Бесспорно, джинсы - удобная одежда. Но почему сегодня не спрашивают у молодежи, сколько стоит для них приобрести сейчас квартиру. Хотя бы с одной жилой комнатой на самой дальней окраине города. Или машину. Поголовно - все они, молодые люди, в джинсах. И - на съемных квартирах. Часть которых забита клетчатыми, плотнее, чем целлофан, сумками, которые они таскают с одного жилья на другое. И “ломают” иногда совсем неглупые головы, как заработать на свою. Но своего жилья может никогда НЕ БЫТЬ! Потому, что хорошие джинсы стоят $200, а средняя зарплата по стране - тоже $200, если не меньше. Так что, придется подождать, когда отправится на тот свет любимая бабушка, проживающая в той бесплатной, полученной в “совках” заветной квартире. Хорошо, если ты - один наследник, а если еще есть и брат, тогда придется разнести ту квартирку по кирпичам, деля наследство. Так что, иди, парень, суперпродукт новой “демократии”, лучше на стадион. Ого! Он – не “совковый”! Новый, европейский! И дуди ошалело в дудку, наблюдая за своей любимой командой. Попей пивка для настроения, чтобы погромче покричать с толпой подобных, вдохновляя любимых игроков забить гол. Какая будет потом радость! А ночью возвращайся на свой съемный угол и посмотри телик, давясь заморским гамбургером ценой в хорошую курицу из села. Твоей гражданской жене не нравится такой образ жизни? Дороговатенько стоит билет и твой бутербродик с непонятной вонючей гадостью в виде начинки? Скатертью ей дорога! Завтра без труда найдешь себе другую. В Америке и в Европе все так живут. Так даже и веселей – никаких тебе обязательств! И подумай, во сколько обойдется тебе рождение ребенка, если вдруг почувствуешь в своих зазомбированных, неразвившихся мозгах без пяти минут европейского “демократа” такие происки на тему о продолжении рода. Тогда придется забыть о классных, “с иголочки” джинсах и о билете на стадион. Или будешь донашивать обноски из Европы, из секонд-хенда, запах хлорки от которых не улетучивается даже после многочисленных стирок. Так тоже делают в Америке и в Европе…
Но неймется вам, жаждущим перемен, замучила депрессия: на работе проблемы, доллар опять подорожал (как он вообще оказался в наших руках?), а с ним - и все остальное. Приходится “болтаться” по психологическим тренингам в надежде узнать, как быстро разбогатеть, как стать успешным, как понять, где секс, а где политика, как выйти замуж, как жениться, как…. Как…? Как…?
Проплаченные с лихвой ответы не помогают? Так, забыли же вам сказать, что ВСЕ лечатся от депрессии, там, где ВСЕ носят джинсы. Почти у каждого – свой личный психотерапевт. Зато – у них свобода! Чего? Куда, вам бестолковым понять, вы все равно в последнем вагоне американо-европейского счастья. Да и поезд ваш совсем не скорый, и вообще ваш путь – перекрыт, перекопан глубокими рвами. Когда вы сами их копали, вы об этом не думали… Дешевле вам всем дать лопаты в руки, да чтобы были они потяжелее, чем образумить. Образумливаться теперь будут 5, от силы-10% общего поголовья, чтобы вами, копателями своих тяжелых судеб, успешно руководить. А вы послушайте лучше Beatles. Когда вы, кстати, купили их первую пластинку, когда вы впервые о них услышали? А как вам “Земляничные поляны”? Какой прорыв в нашем космосе! И опять, всем вам в утешение – вы не в “совке”!
Но, пожалуй, уже бессмысленно об этом говорить… На пару поколений, точно…
И пока – жуйте с наслаждением жвачку, запивая ее coca cola. Для вас, зомби, специальная реклама везде, где только ни посмотрят ваши глаза! Сколько ароматов, сколько наслаждения! Как только умудрялись “жалко” существовать предки ваши без этого всего кайфа! Куда им до вас, невостребованным “совкам”, ежегодно проводившим свои отпуска у моря и сокрушавшимся чуть ли не до слез, что не пускают их в Европу. Как же она вас всех “заждалась”, настрадавшихся за железным занавесом, горемык!
Вспоминать стыдно, как всего этого … так не “хватало”. Особым видом развлечения у иностранцев, приезжавших в “совок”, была раздача жвачки детям, да и взрослым балбесам - тоже, чтобы потом заснять на пленку, как они жадно жевали пропитанную химическими добавками тянущуюся бурду. До конца дня. А вечером смотрели телевизор и кривились оттого, что много хлеба убирали в стране с полей, много угля добывали в шахтах, много рыбы ловили в морях и океанах, много детей рождалось. А умирало – намного меньше.
И тогда мальчишки не болтались по улицам и не пробовали наркотики, порой, становясь к своему совершеннолетию законченными наркоманами. В “совке”, если вам удастся это понять, были бесплатные секции для всех желающих по всем видам спорта, без исключения. Кто хотел чем-либо заняться – тот и занимался. А попробуйте-ка отправить вашего сына на хоккей в новом, специально построенном для вас “демократическом” обществе! Обожжетесь… Деньги - вперед, да столько, что общего дохода всей вашей семьи не хватит. И это притом, что вам придется ни есть, ни пить, а только тратиться и тратиться на форму отпрыску, на аренду зала, на оплату тренировок. Да, и на проезд!
Если, уж, и были проблемы в “совке” у знаменитого на весь мир сегодня Павла Буре, так только - ОДНА: добраться с одного конца Москвы до другого, чтобы попасть именно в тот ледовый дворец, где он хотел тренироваться. Пять копеек(!) – за проезд в метро, ему и еще пять - его маме, которая очень хотела, чтобы ее сын стал хоккеистом. А его силы воли и искреннего желания играть хватило с лихвой, чтобы стать хоккеистом экстра-класса. Ведь на слуху у всех были прославленные имена героев спорта: Владислав Третьяк, Вячеслав Фетисов, Сергей Макаров, Валерий Харламов. Вот о нем – немного позже…
Но знайте! Все они вошли раз и навсегда в шестерку лучших игроков планеты! Играли не за деньги. Играли за честь своей страны! …
…Только вот слезы, льющиеся сегодня нескончаемыми потоками из их глаз, женщин, стариков, мужчин, и недоумение в душах, порожденное непониманием происходящего – за что вы так с нами? Или это была чья-то нелепая ошибка, ведь так бывает, за которую еще не поздно извиниться? Но безжалостный, гигантских размеров маховик откровенного человеческого уничтожения на четко обозначенной территории уже запущен. Никаких извинений! Это такой вид вашего “освобождения”! Маховик крутится так быстро, что уже не заметны его лопасти. И издевательский свист пролетающих над головами тяжелых снарядов. И взрывы, рядом, далеко, и разрушения, и смерть… История смертельно больной страны, пораженная искусственно выращенной специально для нее инфекционной заразой образца 2014 года, не сдержала натиска смертоносных бацилл… Еще бы! Над неизлечимой болезнью колдовали не один десяток лет… Не жалея долларов… Задумайтесь, их, миллиарды в валютном исчислении, уже записали на ваши счета… Когда собираетесь возвращать?
И еще раз плевать, что когда-нибудь вы все узнаете о том, что судьбы ваши были предрешены в заморской доктрине безликого современного варвара много-много лет назад. И нет уже у вас никакого права жить на своей исконной земле. Впрочем, вам скоро скажут, что земля эта – уже не ваша. За вас так решили… И согнать вас – не сгонишь, лучше – расстрелять или зачистить: с воздуха, с земли, да еще и одновременно, из всего, что есть под руками, не давая никому опомниться. Сами и разбежитесь. А кто не успеет, так кто же виноват? Да и пенсии вам не надо будет платить, вообще… Страна должна избавляться от дряхлеющей и требующей реализации своих гражданских прав обузы. Вполне вероятно, в счет ваших долгов. Говорили же уже не раз вам об этом, вся та “элита” с нарисованными дипломами об образовании в престижных вузах. Очень часто – одновременно на двух факультетах, а то и на трех. Ах, какие “полиглоты”, да нет - наглые “самородки”, со всевозможными и возможными в этом мире “заслуженными” званиями, дающими желанные привилегии и права быть особой кастой “неприкасаемых” в стране нищих. Но которые так и не смогли “поставить ее на ноги”, такую замечательную и процветающую некогда страну. А вы, образованные реально, оказавшиеся в провинциальном захолустье, все никак не уходили, понимай, не умирали…
Земляничные поляны Джона Леннона… Сладкая сказка из прошлого века… Подумать только, как самозабвенно умилялся мир, слушая в 70-десятых растиражированную попсовую мелодию и дружно подпевая музыканту, проникнувшись заданным настроением борца и спасателя этого самого мира от бед цивилизации. Упоительные картины беспечности и согласия на зеленых лужайках американских и европейских городов. Мирный протест молодежи против войн и насилия. Хороший способ протеста, если развалиться на такой ухоженной лужайке и погорланить гимн свободе под гитару, глядя небритой физиономией в бездонное небо и упиваясь собственной значимостью. А девушки, на чьих джинсовых коленях покоились эти миролюбивые и одновременно бунтарские головы, как куклы с цветами в распущенных волосах. Они, эти земные нимфы, тоже были в рядах борцов за мир. На самой передовой! Это – днем. А ночью – свободная любовь. И вообще, жизнь – по собственным правилам. Деньги, правда, на такую сладкую и беспечную жизнь мамы с папами давали, иначе, как же тогда можно валяться в траве и протестовать. Когда-то надо и покушать, не люди, что ли? Кстати, бедняков в ряды борцов – ни-ни. Пусть не забывают о своей трудовой повинности!
А потом, как оказалось, непутевые отпрыски все же поголовно образумились, и жизнь их наладилась: кто-то унаследовал папашин банк, кто-то – завод, а кто-то переоформил на себя престижную адвокатскую контору. Дети – хиппи, судьба у них такая. Вам и не снилось, одним словом.
Тогда был далекий и неизвестный Вьетнам, мирную и непокоренную землю которого щедро жгли напалмом изо дня в день, из месяца в месяц. Стоит упомянуть, что находится он в Азии. Результат бомбежек? Годами земля маленькой азиатской страны не могла вспомнить о своем предназначении: давать людям жизнь. Для той страны все слишком долго было потом в болотистом и дурно пахнущем прошлом, которое никак не отпускало измученных жестокими испытаниями людей в их будущее. Но время было терпеливо, а люди очень хотели жить. И жизнь медленно, но возрождалась после каждого теплого дождя, после начала каждого нового дня, после рождения долгожданных детей… Инстинкт самосохранения очень силен, тоже… Сегодня невозможно понять, за что же бомбили вьетнамский народ. Жгли его землю… Об этом вообще перестали говорить, ведь страна медленно, но выздоровела. И окрепла. Земля, на которой люди рождаются, способна дать человеку второе рождение. Говорим же мы, дома и стены помогают…
А ведь украинский Славянск, если кто не знает, и есть огромная сказочная поляна наяву, щедро умытая утренними росами, обласканная южным полуденным солнцем, изнеженная любовью людей, живущих рядом. Там произрастает САМАЯ вкусная в мире клубника. Сочная, сладкая, не политая химикатами, как в магазинах Европы и Америки, и пахнущая по-особому, по-настоящему. Да там и не знают этого дивного вкуса райских ягодок, и категорически не хочется. IT MYST BE BANNED – ЗАПРЕЩЕНО! Чтобы когда-то узнали. Но никто в Европе не слышит грохота канонад, перекрывших дыхание мирному городку, и не видит, как жестоко и цинично уничтожается его незатейливая провинциальная жизнь. С использованием запрещенного во всем мире оружия… Бомбы, начиненные шурупами, которые после взрыва рассыпаются в разные стороны, или наполненные ядовитым веществом, которое, попав на тело человека, углубляется вовнутрь, превращая его в огромную незаживающую и безумно болезненную рану. С таким агрессивным арсеналом впору охотиться на космических злодеев. Но все это порожденное земным адом зло в чудовищном несмолкаемом грохоте, когда земля и небо дрожат и стонут одновременно, сыпется на головы мирных жителей здесь, в Донбассе.
Мир западного “процветания”, “борющийся за справедливость”! Вы так много об этом говорите, дотошно оповещая потом об этом всех и вся! Вы что там, оглохли и ослепли? Или еще недостаточно убили людей и недостаточно разрушили школ, больниц, жилых домов, наконец, чтобы ВЫ ВСЕ заговорили смело и вслух о страшной беде, происходящей в моей стране? Или эта тема человеческого горя во всех его проявлениях в Восточной Украине вам не интересна? Или нужна песня, желательно состоявшегося кумира, чтобы было веселее протестовать на зеленых лужайках?
Смертоубийство в моей стране… Люди, сидящие в холодных подвалах сутками без еды, без тепла, без света, без лекарств, без помощи раненым. Это какой-то чудовищный нескончаемый сон воспаленного мозга, сюжет из очередного американского фильма, претендующего на Оскар. Да, и к тому же, беспроигрышный сюжет по сколачиванию денег. А ведь иначе быть и не могло. Накануне Великого Дня Победы в эфире местной радиостанции два бравых юнца забавляли себя и слушателей веселыми историями о войне. Апофеозом всего того пустословия и какого-то истерического хохота был вопрос одного другому: а что это за “штучка” такая, Бухенвальд?
Страшно. Очень страшно оттого, что зверские злодеяния против человечества в том аду в центре Европы, что был специально построенным лагерем смерти для советских военнопленных и граждан многих европейских стран, молодые ребята в эфире своей радиопрограммы играючи назвали таким мило-ласкательным словом: штучка. А таких “штучек” было там более двух тысяч… Запаситесь терпением и будьте мудры, когда представите себе, сколько же на самом деле людей прошло через ворота таких “штучек”. В одном направлении, вовнутрь концентрационных лагерей… Вечная им всем память, всем тем, таким же, как мы с Вами сегодня, кто завершил там свой земной путь…
Но вы же не забыли там, в Европе то, что нас здесь, в Восточной Украине, всегда очень волновал этот вопрос, и мы все испытывали глубокое сострадание к вашей боли. А ваше благополучие сегодня – это жизни наших отцов, дедов, сыновей. Много братских могил наших родных на вашей земле. И еще больше новостей об их насильственных разрушениях сегодня.
Гитлеровский план Барбаросса и памятник генералу Ивану Черняховскому в Польше. Что общего? Затерли, вытерли из памяти, что во имя реализации этого плана, славянская раса подлежала полному уничтожению. А Черняховский, самый молодой генерал советской армии, выигравший вместе с армией не одну битву с гитлеровцами, погиб, освобождая Польшу. 39 лет жизни! А что вы все успели сделать за это время?
- Зачем же они так?! Этот человек погиб в бою - уже за это можно его уважать. Нехорошо издеваться над памятью. – Польский ветеран не смог сдержать горьких от отчаяния и несправедливости слез, увидев следы вандализма и разрушения памятника.
Трусливое надругательство над памятью героя (как всегда - ночью и, как всегда - инкогнито) нисколько не смутило спокойствие местных жителей. Их реакция на происшедшее – лучше бы муниципалитет занялся обустройством жизни. И муниципалитет городка вполне готов снести мемориал…, чтобы не нагнетать политическую обстановку.
И голос все-таки торжествующего разума из Венгрии: предприниматель, чей отец воевал, освобождая Европу от фашистов, готов оказать помощь в восстановлении памятника. Помнит Мир спасенный о долге, который вечно будет неоплаченным…
Но почему-то не вспоминают в Польше и о том, что Варшава была минирована во время войны и подлежала полному уничтожению. Сотни тысяч советских героев полегли на польских землях, сохранив там города с их историей и культурой. И самих жителей, наконец, тоже... Имена многих и многих – похоронены в ваших землях вместе с неопознанными телами. Страшное, веющее холодной мерзлотой, слово – безымянный… Но сильное, как вековой дуб, по сути – солдат…
Наверное, вам надоела ваша мирная жизнь, пани и панове ... Действительно, постоянство всегда утомляет.
…Внезапный комок в горле, яростный гнев в душе, горе вокруг: для нового поколения памяти больше нет. Преданы те, кто пали смертью храбрых в беспрецедентном танковом сражении под Прохоровкой, кто отстоял Сталинград, Ленинград, Москву, Киев, Минск, Брест, безымянные, стратегически очень важные высоты и еще, и еще, и еще большие и малые города. Преданы и опорочены те, кто освободили когда-то Европу, спасли европейские столицы от разрушений, и кто, умерев, дал всем нам, сегодня живущим, самое дорогое - право на жизнь. И теперь трудно сказать, что ужаснее: физическое или нравственное убийство? Зачем так изощренно убивали сознание нашей молодежи, на ее глазах разрушая памятники героям войны и оскверняя могилы воинов-героев. А потом пичкали ее пошлыми “штучками” вроде Гарри Поттера, настоятельно рекомендуя школьникам прочитать фантазии бедствующей домохозяйки. Как символично, авторша хорошо заработала, издав свои “шедевры”. Однако potter по-английски, второй перевод слова – зря проводить время или работать спустя рукава. Кому-нибудь это говорили? И опять, зачем? Полистал навязчиво разрекламированную заморскую “жвачку”, поиграл в футбол, а потом, подкрепившись “Энергетическим драйвом”, специально произведенным для скучающей молодежи, прочно “приклеился” к своему планшету, перевоплотившись в участника бесконечных звездных войн. К слову “война” с предполагаемыми смертями, как обязательными атрибутами, уже привыкли: она в детских играх, в интернете, на каналах TV. Можно повториться о том, что мир меняется. Но разве это повод, чтобы оправдать тот факт, что 48% молодых людей не прочитывают ни одной книги за год?! А, если бы читали, то очень бы удивились их буйные головы тому, как планомерно и жестоко осуществляется их оболванивание.
Потому, что все, что происходит в нашей жизни сегодня, это повторение в который раз всего того, что происходило уже в истории человечества не один раз(!). С разницей лишь в том, что не с нами и в других странах. Только много лет назад. И называется все это – всемирная история. Оболванивание и происходит там, где есть дикое невежество, и где нет знаний. А в целом, факт приобщения к “новым мировым ценностям” свершился, на фоне меняющегося мира. Думать и образовываться строго запрещается! Это - его зловещие позывные. Американские студенты на вопрос, где находится сегодняшняя Украина на карте мира, упорно искали ее в Африке. А в Украине бесценные произведения Пушкина и Толстого изучали как произведения иностранных авторов. По два-три часа на каждого.
“Я думал, что благодаря Тургеневу я и сам жил в России”. – Хемингуэй о русском классике. Много сомнений, на предмет того, что заядлые читатели Гарри Поттера знают, о ком вообще идет речь…
Пусть у каждого будет свое послесловие…
Невыносимо больно смириться с кричащими фактами нечеловеческих зверств, насилия одних над другими. И понимать, как обесцветилась человеческая память, что на самом деле есть пробел в истории человечества. Но история – наука, не терпящая забывчивости, какой бы она ни была. И признающая только факты в жесткой хронологической последовательности. А если все это предать забвению, то моральные жертвы человечества будут еще ужаснее, чем были те, когда беспричинно бомбили наши города, убивали, калечили ни в чем невинных людей. А потом грубая сила, как дамоклов меч над обреченными головами жертв, стала единственным аргументом в человеческом общении.
Но тогда, в 1945-ом, все же пришла на Землю выстраданная долгожданная Победа. И помогла залечить кровоточащие раны и облегчить впившиеся в кожу каждого без исключения страдания. И полетели над Землей годы-птицы мирного созидания. Но как же так получилось, что равнодушие, как поганая плесень на еще вчера свежих яблоках, успело покрыть и основательно изуродовать наши души? Как непростительно смешно и нелепо выглядят в лице оформившейся, безликой и дико гогочущей массы те, кто это поняли. Их, увы, единицы…
Стоит ли говорить, что наши дети всегда похожи на нас…
Сегодня опять идет война. И опять страшно произносить: в Восточной Украине, точнее – в Донбассе. Теперь - это есть регион прокаженных. То тут, то там, вначале – вскользь, а теперь нагло и громко говорят о том, что всех здесь надо бомбить. Желательно - атомными бомбами. Вначале казалось, что это – неуместные шутки.
Но всего лишь несколько дней – и появляются обстоятельные инструкции в местных газетах и листовки на входных дверях подъездов о том, как вести себя во время бомбежки и эвакуации. Куда бежать, что брать с собой в первую очередь? А кто же будет бомбить нас, прокаженных!? Вдумайтесь, те, кого взрастила, кому “дала крылья” моя страна. Когда же их мечта о вольном полете в чистом небе превратилась в черную работу убивать сознательно? Без никаких кавычек… Почему Земля позволяет им, человеческим стервятникам, приземляться после таких вылетов? Почему не уйдет из-под их ног или не разверзнется перед ними бездонной пропастью??? О чем они думают, возвращаясь домой, что скажут родным и близким, чем они занимались в командировках на Востоке? Что расскажут своим детям эти “герои” из созданного ими ада, оставившие сотни и сотни тысяч семей без крыш над головами? А многих хладнокровно лишивших жизней, в их числе и детей… Не жгут ли им руки деньги за такую работу, насквозь пропитанные кровью невинных людей? Как фосфор, который прожег землю, и которым были начинены бомбы, летевшие с их самолетов на нашу землю. В их деньгах, заработанных в Донбассе, оказалось самое ужасное мерило – эквивалент человеческих жизней. Спрашивайте смело, глядя им в глаза: сколько человеческих жизней определяет зарплата убийцы? От высшего чина, кто планирует убийства, до низшего, кто их осуществляет. Невозможно перестроиться морально, чтобы это осознать. Деньги за убитых – на покупку деликатесов… Не застревают ли они в горле?... На покупку желанных радостей жизни… Расплачиваться деньгами, полученными за убийство людей…
Они, человеческие подонки, выполняющие на Донбассе свою воинскую повинность, хорошо приспособились к эффективности в своей работе. Ночные бомбежки и обстрелы жилых домов в городах и селах Донбасса, или накануне рассвета - всегда много жертв… Целятся или сбрасывают бомбы наугад, но всегда много разрушений – регион ведь густонаселенный…
Летчики, с обстоятельным добавлением – оборзевшие на моей земле налетчики. Во время Великой Войны военными летчиками называли тех, кто бесстрашно вступали в бой с противником в небе, очень часто неравный, лоб в лоб с двумя-тремя машинами. И несметное количество раз побеждали, потому, что геройски сражались за свою землю. И беспрецедентные случаи сверхгеройства были тогда. Когда пикировали они свои самолеты жестким штопором вниз, на землю. На движущиеся колоны или железнодорожные составы противника. Своими жизнями предотвращая бессмысленные смерти гражданского населения, а иногда и меняя тем самым ход военных событий. А вы, человеческое воронье, смердите в нашем небе, зная, что у вашего противника самолетов НЕТ. Потому вы так “храбры”.
Трусливые, дерьмовые душонки, человеческие очистки, прячущие свои лица в каких-то тряпках. Поверьте, их, лиц, у вас уже давно нет. Они стали жуткими масками современных палачей-изуверов с новым орудием уничтожения людей в ваших руках – бомбами, которые в современных цивилизованных странах категорически осуждаются. А что можно сказать о стране, которая вам дала приказ на уничтожение мирных спящих людей? Никогда вам не стать летчиками-асами, хреновые у вас ведущие.
-------
“Так вы ехали туда убивать? – Да”.
- Ради чего?
- За Украину.
- Так, и мы – за Украину.
- У нас разные с вами страны.
Цитата из интервью с украинской летчицей, показанного по TV.
-------
Не всех детей удалось вывезти их осажденных Донбасских городов. Уезжали и уезжают все, кто может. А что делать тем, у кого нет такой возможности? Опомнитесь! Большая часть нашего населения – люди престарелого возраста! Иногда одинокие, все больше -немощные… Зачем им, прошедшим чистилище адовой перестройки 90-х годов, подлое предательство всех без исключения последующих правительств и властей? Прибавка последней в три гривны - еще одно чистилище.
… И очень интересный сюжет в одной телевизионной программе. Долговязый дитятя, лет 20, вырядился в немецкую форму, пугающе черную, как смола, и храбро продефилировал в ней перед камерой. Эта роль воображаемого Штирлица, должна была быть видео-поздравлением другу на его день рождения. Съемка заросшего и нечесаного недоросля с инфантильным полусогнутым телом в идеально скроенной немецкой форме и фуражке с высоким козырьком на непутевой голове стала доступной всем и каждому в интернете. Невежественный недоросль, он так и не дорос в своем сознании до того понятия, что немцы, в силу известных на весь мир особенностей своего воспитания, всегда были аккуратно подстрижены (это о его внешнем виде). “Друзья”, не задумываясь, предали “друга”. Не надо удивляться: поколение “ПЕПСИ” живет по другим моральным принципам, где нет ничего общего с принципиальностью и честностью смелого и храброго Мальчиша- Кибальчиша и его настоящих друзей. Или Гули Королевой с ее покоренными высотами. Скандал разразился, так как отец дитяти оказался высокопоставленным чиновником. Что там возмущения оскорбленной общественности, какие-то обывательские аргументы против ношения фашистской формы! Парень сыграл роль – и точка! Вы же не хотите, чтобы он стал пенсионером в свои двадцать с чем-то. Пусть развлекается. Кто так смело парировал? Один очень авторитетный и уважаемый человек. Гнев общественности, не посмевшей спорить с “шишкой”, сошел на “нет”, а невежественного увальня назидательно пожурили, с обещанием исправиться. И папа-чиновник так заискивающе ухмылялся и не менее подобострастно кивал головой: кто его знает, что оно означало. В общем, все сошло на нет, пронесло… И публика в студии, совсем недавно агрессивно-воинственная, по-дружески заулыбалась.
Весьма заметный в обществе гражданин, так “умело и доходчиво разруливший” конфликт с неудавшимся Штирлицем, позднее признался, добродушно улыбаясь, что испытывает особое удовольствие от всего когда-либо сказанного им и не отказывается ни от одного произнесенного слова. Но вот какой неожиданный и нелепый конфуз произошел: совсем скоро, в считанные недели после злополучного эфира, разыгралась неслыханная кровавая трагедия в Донбассе. И реальные юнцы в фашистских формах и с фашистскими крестами в виде наград на них, с оголтелым, с никак не пенсионным азартом начали убивать там людей, называя свое насилие их “защитой”. И даже еще смелее – охотой или сафари на двуногих…
А сюжет в телевизионной программе как-то быстро потускнел: там же была невинная шуточка…
Другая история, происходившая много лет назад, на другом континенте, аккурат через океан. Еще один дитятя такого же возраста, из наших, заинтересовался историей прошедшей войны. Он приобрел в обыкновенном книжном магазине объемную книгу в глянцевом переплете об истории немецких войск, напичканную черно-белыми фотографиями событий тех лет. Или, правильней будет сказать, хроникой откровенных убийств мирных жителей и военнопленных в стремительно порабощенных европейских странах… Житель той страны, увидевший откровенную книгу в руках парня, едва сдерживая свой гнев, настоятельно попросил юношу немедленно избавиться от нее. Все-таки - это и есть та самая честность, неподкупная бескомпромиссность, о которых мало кто сейчас говорит. Жизненная позиция без лукавства. Совесть того человека не позволила ему “идти с ней на сделку”. Таким было его воспитание. И это был тот случай, когда книга, переполненная не пенсионной информацией, оказалась злом. Хотя и жестокой правдой одновременно… А в руках молодого парня в ответственный момент формирования его личности – наверняка, могла оказаться бомбой замедленного действия.
…
…Этой весной очень часто шли дожди… Сыпались мелким моросящим бисером на землю, а иногда подолгу стучали тяжелыми каплями в окна домов. Драгоценный бархат только-только народившейся зеленой листвы был наполнен дивным птичьим пением. Упоительное наслаждение, почти, что блаженное спокойствие. Воздух был непривычно свеж и пронзительно чист: сказывалось то, что многие предприятия в городе не работали. И было понятно: опять деньги. Их уже очень много, жадно выкаченных из изношенных мартенов и аварийных шахт денег. В жадных руках, украшенных роскошными побрякушками. Деньги, потраченные не на то, чтобы обезопасить жизнь городу и его жителям…
…А пернатым крохам, невдомек, что рядом вовсю идет война. Они строят свои гнезда, скоро появится новое потомство… Грядет великое обновление жизни…
…
22 июня, 2014 год…
Совсем скоро еще одно ужасающее совпадение: сто лет, как началась Первая Мировая война. Миллионные жертвы тех страшных событий, попытки понять причины возникновения той бездушной “мясорубки” для уничтожения людей. Получается, что сто лет ничему не научили человечество. Только еще изощреннее стала человеческая ложь, еще циничней равнодушие. И что-то липко-зловещее в повторяющихся цифрах: 22. Как ни крути, как ни переставляй цифры - все повторяется… Да и год, если немного подкорректировать, получается – 1941. Еще одна война. И вновь бесконечные жертвы: убитые на полях жестоких сражений, отравленные в газовых камерах, замученные в пытках, погибшие под бомбежками.
Легендарный генерал Дмитрий Карбышев… Забытое имя истинного человека и настоящего героя… Того, кто не стал предателем и предпочел сотрудничеству с врагами заживо застыть во льду. Несколько часов его поливали ледяной водой на морозе в концлагере с несколькими десятками других советских военнопленных, из пожарного брандспойта… Неразгаданный и великий дух непокорных, передающийся по наследству генетически… Дух не просто десятков, а сотен тысяч, миллионов, десятков миллионов убитых, замученных, но не предавших свои имена и свое родство. Самое дорогое, что вообще есть у человека. Немецкий генерал Кейтель, познавший унизительное поражение германских замыслов на нашей земле, другими словами, признавший факт поражения немцев, не постыдился честно написать об этом в своих мемуарах. Их стоит почитать тем, кто стаскивает сюда, к нам, груды смертоносного оружия, используя его против мирных жителей.
А непокорный Славянск уже несколько дней выживает без света и без воды. Скоро разобьют и хлебный завод. Город обстреливают так беспощадно и жестоко, что люди из подвалов почти не выходят. Десятилетний мальчик с обезумевшими глазами, раскачивается на матрасе, брошенным на цементный пол в подвале, как приведенный в движение часовой маятник: он увидел взрыв на своей родной улице перед домом, где вырос. Оглушенный, обезумивший, за целый день он не сказал ни слова… А другой - погиб на следующий день после своего пятилетия… В маленький гроб вместе с маленьким безжизненным тельцем положили игрушки, подаренные мальчонке на его день рождения… Плюшевый мишка с голубой ленточкой на шее, коробочка с заводной машинкой, конструктор-лего…
Всего пять пальцев, на левой ли, на правой руке… Такой короткой была его жизнь… И рука уже навеки законченного поддонка, направившего сознательно снаряд-убийцу на жилой дом…
И ежедневно по несколько раз на дню бомбят и бомбят, и бомбят истерзанную Семеновку… Людей там давно нет, да и домов тоже – жуткие пепелища вокруг и выжженная земля под ногами… Осталось название на географической карте региона, как настойчивое напоминание потомкам о существовании поселка. Но солнце продолжает всходить и там каждый день над горизонтом, бесстрашно освещая последствия жуткого “освобождения”…
Я не знаю, поют ли птицы в поверженном Славянске и блуждающем, обугленном и бесконечное количество раз расстрелянном призраке Семеновки… Не спугнул ли их устрашающе-монотонный, непрекращающийся вот уже несколько дней плач по-варварски изнасилованной, опустошенной, измордованной земли, обреченной на небытие… Земля глухо стонет. Но она никогда не простит такого надругательства над собой и над жителями, которых не смогла защитить… Земля навсегда запомнила страдания невинных и любящих ее людей… Землю не обманешь… Она, как мать всем нам, кто ее не предал в час ниспосланных временем судьбоносных испытаний.
Испытаний новейшей истории зарождающейся страны …
НАЧАЛО БЛОКАДЫ
Непривычно идти по любимому городу, прислушиваясь к каждому своему шагу, когда в нем тихо и безлюдно. Простор его широких улиц напоминает великолепие королевских дворцов. Его благородное лицо никогда не страдало уродством, но, хм…, на безлюдье он невероятно красив! И, вне сомнения, может смело поспорить по этому поводу с любым европейским в конкурсе на са-а-мый - са-а-мый. Город славен своей богатой историей! Скоро - 145 лет со дня его основания. Он давно повзрослел и, как и положено юбиляру, стал самостоятельным и вполне самодостаточным. Бесспорно – городом-тружеником, немного – заядлым театралом, как и заядлым болельщиком, ну и, как же без этого, немного легкомысленным повесой. Счастливое сочетание всего этого заставляет испытывать к нему заслуженное почтение и глубокое уважение. Он уже давно понял, что не к лицу ему, возмужавшему и в самом своем расцвете, да еще и без мала “миллионнику”, быть смиренным и робким! Его внешняя красота – неоспорима. Но сейчас он временами сосредоточенно и задумчиво хмурится и, немного погодя, надменно и горько усмехается. Нам никогда не узнать, о чем он думает, наблюдая за нами. Но он посерьезнел и надежно сохраняет, однако, в каждом кирпичике обновленных и недавно построенных домов, в каждой веточке своих каштанов, тополей и, на завидное удивление, хорошо прижившихся в его донбасской земле пушистых голубых сосен, стоическую и, может быть, даже утроенную в сложившихся особых обстоятельствах силу воли жить. И любить. И прощать…
И все-таки, назло всем чертям – выжить!
…Первыми поспешно уехали те, кто побогаче, заметно снизился “класс” машин на дорогах, опустели дорогие кафе. Впрочем, дорогие - слово относительное. Как ни старайтесь, ребята, а запах жареного подсолнечного масла, медленно, но основательно пропитавший заведения общественного питания, сверху донизу, насквозь, когда булькает это раскаленное добела масло на разогретых сковородках на невидимых кухнях, все никак не исчезает. А иногда, когда посетителей много, сбивает с ног прямо при входе. А вам, жалкие неучи, показалось, что вы уже в Европе? Расслабьтесь, право…, Европа любит ваши деньги, с несмываемым душком, но не вас, пальцами рук и самими руками, выражающих поспешно ваши примитивные мысли в дорогих гостиницах, когда нужен, к примеру, утюг или дополнительные услуги гида. Ваши бездарные учителя по иностранному языку обнадежили вас: будьте смелее, какая грамматика! Вас и так поймут в Европе! Поймут, но с каким особым, радостным презрением в душах посмакуют: ignorant bustards. Не для того они 2 000 лет выращивали свои изумительные лужайки, очей очарованье, чтобы вы приезжали и топтали их с диким ржаньем вместо смеха. Но они вас терпят, ровно до того момента, как закончатся ваши деньги. Для них вы всегда узнаваемы, в какой бы бренд вы ни были одеты. Узнаваемы своей особой и отличительной даже под микроскопом наглостью европейских аборигенов. И невежественных неучей.
…Знаки особого почтения – всегда клиентам, кто подкатывает к кафе на сверкающем Лексусе или Порше любой модели. Официанты, старательно протирая столики, всегда наблюдают краем глаза за парковкой: привычка вырабатывается сама самой, как и в любом другом городе планеты. Состоятельные клиенты, хорошие чаевые – всегда значительная часть их зарплат. Подражая западу, посетители стараются оказывать свои предпочтения одним и тем же кофейным заведениям. Но вот придти туда просто попить кофе – это все никак не получается: дежурная пицца, многомесячной давности, разогретая в микроволновке, почти обязательна. Если, конечно, нет желания покушать поплотнее. Хотя кафе и ресторанов в городе много, но еще как-то не сложилась традиция приходить туда каждый день, с одной целью – позавтракать или поужинать. Однако популярными были комплексные обеды: фиксированная цена, более или менее вкусная еда. Но даже в среднем 100 гривен за обед – определенно шик для многих горожан. Показная благопристойность новоиспеченной впопыхах местной буржуазии, направленная на показное удовлетворение желаний - все это было очень заметно в городе еще совсем недавно. Но показное внешне - исчезло. Еще быстрее, чем формировалось.
Джентльмены, ребята, формируются на протяжении трех поколений. По крайней мере, так было раньше.
…А потом, гонимые страхом и неведением, потянулись из города и остальные. Но он, брошенный на произвол своей судьбы, стал еще красивее в своем одиночестве. Кто-то, может, и скажет, что осиротел. Нет, это не то слово. Все же не гуляют сквозняки трусливой безысходности по его дворам. Дома как будто выпрямили спины – вызов смельчака мятежному времени, не ставшему перед лицом неотвратимого на колени. Еще шире стали улицы, познавшие и, что лукавить, полюбившие неведомое им дотоле чувство нежданной свободы, чуть-чуть захмелевшие без бремени неуправляемой ежедневной суеты со всеми заторами и “пробками” на дорогах. Еще красивее – роскошное многоцветье цветочного царства на неисчислимых клумбах городских улиц и бульваров, как особый вид нашего местного изысканного декора. Кстати, очень хорошо известного даже в Европе. Ухоженные петуньи, вовремя политые розы, ликующие в солнечном сиянии бархатные чернобривцы. Почему бы ими не полюбоваться, отбросив в сторону насущные дела? Все-таки последние годы решительного созидания не прошли даром. Мы на совесть старались, чтобы построить город нашей мечты – современный, просторный, гордый, гостеприимный, не похожий ни на один другой. А теперь бы надо было с особым рвением позаботиться о его судьбе, его будущем… Всем нам, кто называл его своим домом. Но как-то совсем не догадываясь, что дом всегда будет холодным, если он не будет родным.
И вот он - брошен… Одними – за ненадобностью, для них он и был-то всего, что временным пристанищем, источником “рубить” бабло. Другими, кто не мог рисковать жизнями своих маленьких детей – по необходимости. На местном канале TV мелкой строкой внизу экрана идет призыв: не бойтесь покидать город. Вдумайтесь, призыв к тем, кто еще остался, кто бесстрашно готов разделить с городом его судьбу. Что ждет его и их? Сейчас хорошо ощутимо его ровное дыхание, волнения почти нет: ведь есть еще люди, их немало, которые по-хорошему смелы и отважны. Он так и предполагал, и не ошибся: в основном – это старики… Но пусть запомнит он, наш город, этот предательский призыв, сильным ударом откуда-то из-за спины сбивающий его с ног, чтобы потом хладнокровно добить или убить выстрелом в лоб, как загнанную лошадь, не оправдавшую алчных ожиданий сумасбродного хозяина. Он догадывается, наверняка, или всегда знал, но не хотел в это верить, что таких лошадей всегда пристреливают. А, если нет, или жалко пуль, им перебивают ноги и бросают потом в море или в реку, на глубоководье… Стараясь не смотреть в их умные огромные глаза, которые от переживаемого стали еще больше: животные понимают, когда их предают.
И пусть город поймет, как он сильно ошибался, позволяя таким “сердобольным патриотам”, живо меняющим окрас своей совести в зависимости от текущих обстоятельств, ходить по его улицам, строить здесь свои жизни. Пусть запомнит он: кто предал раз, предаст еще не раз.
А я не могу избавиться от мысли, что навсегда запомню этот его сегодняшний по-настоящему героический образ, может быть, самый мне полюбившийся за все то время, что я знаю город, и побудивший меня вспомнить: принимай неизбежное с достоинством.
Но мои глаза тоже широко раскрыты… Напряжен слух...
Сегодня, ранним утром, когда протяжно и очень громко прогудел вдруг немного подзабытый заводской гудок, на весь город, как это была еще совсем недавно, я отчетливо поняла, что в его почти полуторавековой судьбе произошли необратимые изменения. Ему предстоит много испытаний. Испытания…, значит, будет трудно. Но, остался же он, по своей сути, простым рабочим городом, в вольнолюбивой Донецкой степи, продуваемый ветрами со всех четырех частей света, не сломленный и не отчаявшийся. И со своей собственной историей, в которой сейчас устанавливается новая точка отсчета. И сейчас он, как никогда прежде, полагается на всех нас, доверяя нашим чистым помыслам и обещаниям. Такие отношения, доверительно-откровенные, всегда складываются между давними и надежными друзьями, чья дружба оказалась хорошо испытана временем и обстоятельствами, несмотря ни на что. И зародилась она тогда, когда верили в то, что герои из книг Джека Лондона, смелые, отважные, да и повторюсь еще сто раз – надежные, существовали на самом деле.
Оставьте его в покое, наш славный город, все те, кто так и не понял пока еще, что нарыв выращенных вами здесь самых низких человеческих пороков, часто причинявших ему нестерпимую боль – вскрыт. Произошло это чрезвычайно и чрезвычайно болезненно, и с большой, на грани гуманитарной катастрофы, потерей крови, когда обстреливали окраины, плотоядно резали на куски по живому отдаленные рабочие районы, вынуждая людей бедствовать без света, воды, лекарств, еды... А многие, очень многие, из числа настоящих граждан, трагически погибли…
Город выстоит! Это очень хорошо поняли те, кто остались, кто проводили долгие ночи в грязных ободранных подвалах, теряясь в своих навязчивых мыслях о настоящем и будущем.
Город и люди, разделившие с ним его судьбу, стали ДРУГИМИ.
И, уж, кто заслуживает громких фанфар после его полного освобождения – так это только они.
…
Кстати, а где же его заморские “друзья-побратимы”, так любившие направлять свои делегации к нам еще совсем недавно? Мастера по налаживанию “дружественных” и бизнес-контактов… Большая беда случилась в моем гордом городе, и хоть бы одно, всего лишь в несколько скупых строчек, письмо поддержки и сочувствия, хотя бы из светского приличия, из далекого далека! Что молчите вы, Шеффилд, Бохум, Катовице, Питтсбург? Не стоит вас всех перечислять. Какая-то неприятная горечь во рту, от которой хочется немедленно избавиться, когда произносишь вслух ваши названия. Не сомневаюсь, вы напомните о себе, когда не нужны будут ваши обязательства. Обязательства чего? Да и вы и сами знаете. Но время идет, а друг познается в беде. А многочисленные консульства-представительства ваших держав уехали, умотали из города одними из первых.
Ох, как вы недостойны большой литеры в таком величественном слове, как Держава, и даже самого этого слова. К счастью, в ваших языках, иностранных для нас, и нет его. Так, государство, власть. Без глубокой сути величия самого этого понятия.
Ведь все вы смылись в спешке отсюда, как говорят у нас в народе. Только сверкали ваши пятки.
И все же… Давай закурим, товарищ, по одной, давай закурим, товарищ мой…
Нет сомнения, что лишь немногие из немногих могли бы вслух, призывно и дерзко, возмутиться происходящим и рассказать о кровавой беде в нашем городе всему миру, “завалить” его своими обращениями, смелыми призывами признать беду бедой и убийство людей – жуткой реальностью.
Клавдия Шульженко, Людмила Гурченко – именно они, навечно истинные патриотки страны, никогда не позволяли себе лгать и жалко изворачиваться, ни при каких обстоятельствах. Да и просто называвшие вещи своими именами, глядя людям в глаза, потому, что были воспитаны называть трусов – трусами, предателей – предателями. А деньги – деньгами. Даже, если это стоило им очень и очень многого, как для творческих людей: лет забвения, возможности творить и быть услышанными.
“Звезды” из многочисленного батальона культуры, бывшие и теперешние украинцы! Вы, что, поверили, что люди в разрушенных домах по всему Востоку сами себя обстреливали и разрушали свои больницы, школы, заводы, палили свои поля с созревающим хлебом, обрекая себя и своих детей на голод во власти неумолимо приближающейся зимы. Почитающая фашизм Прибалтика с ее обольстительными холодными волнами из разноцветной попсовой мишуры вам стала ближе и теплее… Какое совпадение опять! Здесь – проливается кровь обреченного народа, а там - праздник дорогой жизни. Одновременно, минута в минуту. Но хотя бы несколько ваших слов в поддержку всем смелым и непокорным. Ах, вот ведь незадача, возможны неприятности. Мы уже догадались, какие именно. А поэтому…
…Светлая и вечная память во веки веков великим украинкам Клавдии Шульженко и Людмиле Гурченко… Мы помним их военные песни, пропетые сердцами. Какое непозволительное упущение: звучали бы они чаще, вместо дешевой, наспех состряпанной подделки дешевых “звезд”, выкачивающих деньги из карманов наивных “овечек”, не пришло бы к нам сегодня горе… Вдуматься только: гримасничанье под “фанеру” – ныне искусством зовется…!
Много лет назад никто из сегодня живущих не поверил бы, что к нам опять придет война. И кто-то опять из забоя пойдет на передовую, что есть, на самом деле, окраина города, где он родился и вырос. И кто-то опять не вернется из боя, отчаянно смело распрощавшись со своей жизнью. И кто-то опять геройски бросится под танк врага, как тогда, в 43-ем. Но, вдумайтесь, враги говорят с нами на одном языке! Чертовски успешно удалось поссорить нас, раздавая ядовитое печенье, пропитанное насквозь ненавистью. Вскармливая ядом на главной площади страны одних и грозя грязными кулаками в назидание другим. Люди! Бесплатный сыр из рук заокеанских, неожиданно свалившимся вам на голову “доброжелателей” бывает только в мышеловках! А цена такому сыру-печенью – ваша кровь!
Susanne Posel ,Chief Editor Occupy Corporatism | The US Independent
July 9, 2014
The Berkeley City Council (BCC) in California has approved an amendment to the current medical marijuana city ordinance that will require dispensaries provide 2% of their pot reserves to low-income residents and homeless free of charge.
The ordinance states that 2% of the gross weight of all medicinal marijuana sold at each dispensary of “the same quality on average” with product sold to customers should be given to individuals who officially qualify as low-income.
Darryl Moore, member of the BCC told the press: “The city council wants to make sure that low-income, homeless, indigent folks have access to their medical marijuana, their medicine. We think this is the responsible thing to do for those less fortunate in our community.”
Moore explained : “Basically, the city council wants to make sure that low-income, homeless, indigent folks have access to their medical marijuana, their medicine.”
Currently, a head of house hold earning less than $46,000 or individual earning less than $32,000 is considered low-income and would be eligible for free pot.
Sean Luce, spokesperson for the Berkeley Patient Group (BPG), commented : “It’s sort of a cruel thing that when you are really ill and you do have a serious illness… it can be hard to work, it can be hard to maintain a job and when that happens, your finances suffer and then you can’t buy the medicine you need.”
Journalist Dan Simon asked : “Is it a good idea to give free cannabis to the homeless? When you couch it that way it sounds peculiar… but we’re talking about free medicine. This is medical cannabis that is used to relieve pain for glaucoma and heart problems and things of that nature so I think it is a good idea.”
Simon pointed out: “Berkeley really has a terrible homeless problem. It’s just going to attract more homeless people to the area. I volunteer here at the local rehab clinic and I think it’s really going to create number of drug problems myself and my colleagues see on a regular basis. This will just open the door for people to get marijuana and sell it as opposed to them using it themselves for medicinal purposes.”
О чем здесь так много написано? Да так, сущая ерунда, trifles. Муниципалитет города Беркли, что в Калифорнии, одобрил поправку к местному закону в сфере медицины о том, что 2% резервного фонда марихуаны или лекарств ее содержащих, будет раздаваться индивидуумам с низким доходом бесплатно.
Дэрил Мур, член муниципалитета города Беркли: “Главным образом, городской муниципалитет хочет быть уверенным, что нуждающиеся бездомные и люди с низким доходом будут иметь доступ к лекарствам, содержащим марихуану. Человек с доходом менее, чем в $ 32 000 в год рассматривается как малообеспеченный и менее удачливый в обществе.”
Это - очень ответственное дело помогать таким. Потому, что тяжело работать, когда ты болен, а тебе надо продолжать работать. Но ты не можешь купить необходимые лекарства.
Дэн Симон, журналист: ”Беркли известен своей ужасной проблемой бездомных. А теперь еще больше бездомных потянутся сюда. Но хорошая ли это идея раздавать бесплатно наркотики? Когда вы относитесь к ним, к бездомным, таким образом, это довольно странно”.
А вам, доверчивые и наивные, понравилось печенье из рук заморских “народолюбивых” наставников? А что еще будет! Ого! Вам очень, несомненно, понравится еще больше! Чего так не хватает в вашей потребительской корзинке? Эх, жаль, секрета уже не получится.
А, что, дядько, ты еще не выучил гимн так “полюбивших” тебя, до “полного самозабвения” USA? Ну-у-у, дядько, тогда ты - не украинец. А сам знаешь, кто! Ганьба тебе!
…Эти безумные дни мы будем долго вспоминать…, настанет такое время… Очень мудр мой народ. И это есть не показной престиж изгоя на “побегушках”.
…
…Два-три дня одиночества, неделя, другая, месяц, но город не сможет жить без детского смеха, без влюбленных молодых людей. Ему нужна подпитка, наши чувства, проблемы, переживания. Он живет, когда все мы, мирно уживаясь друг с другом, идем и едем по его улицам, сидим на скамеечках в своих любимых скверах. Встречаемся, расстаемся, грустим, смеемся, провожаем взглядами машины новобрачных. Это - наша жизнь. Почему она подло разрушена, почему гибнут люди, почему сотрясается воздух от взрывов оружия на окраинах? Ведь столько было предпринято титанических усилий, совсем недавно, чтобы наладить там удобную жизнь простым людям, не хуже, чем в центре... Невозможно забыться и уснуть, зная о том, что рядом - огромное, безбрежное горе. Оно уже как море. Штормящее море пролитых слез и нежданных страданий. Под одним и тем же небом, что есть крыша всего нашего человеческого дома. Но война приближается, пополняя своим присутствием список разрушенных шахтерских городов и уничтоженных, злобно втоптанных гранатометами и фугасными бомбами в землю сел и деревень. Сколько пунктов мерзкого разрушительного плана, состряпанного выродками, уже осуществлено на моей земле?
И теперь начинает осуществляться в моем родном городе…
Так хочется, чтобы случился провал в памяти, и время вернулось на несколько месяцев назад. Для чего? Может быть, можно было бы что-то сделать, чтобы уберечь от неслыханного горя и нескончаемой удручающей скорби мою землю… Но об этом кошмаре уже никогда не забыть… Мы обречены на вечную память об этих жутких событиях. Безжалостно избитая кованым сапогом подонка собака долго зализывает свои раны, тихо поскуливая. Мы, пядь за пядью, улица за улицей, город за городом, крепко стиснув зубы и не жалуясь, будем терпеливо избавляться от всего того, что попытается напомнить нам о последствиях кровавого нашествия.
Слушай, моя земля! Многие деревни и села восстановлению не подлежат... Многих надо перезахоронить и дать покой их растерзанным душам… Пусть льются дожди, пусть плачет природа, всем нам надо выплакаться…
Мы имеем, в конце концов, человеческое право назвать разрушивших нашу жизнь – недоумками?
Неужели это правда, что у каждого поколения своя война?
…
В ночь с 13 на 14 июля в городе буйствует гроза. Их было много этим летом, как никогда прежде… Надрывно громыхает в кромешной тьме необъятного пространства гром, в его гулких раскатах - мольба горожан о спасении. Небо - в пульсирующем металлическом зареве бесконечных молний. И одновременно - ночной обстрел пригорода. И опять дети, старики, больные, беременные женщины – все там, в сырых подвалах. Ночью раньше по-фашистски зверски растерзана шахтерская окраина. Обезображенные тела на родной земле возле СВОИХ ДОМОВ, насильственно изгнанных из жизни… Еще мгновение назад это были люди со своими мыслями, проблемами… И их больше нет… В их разрушенных домах на уцелевших стенах остались их фотографии. Счастливые, смеющиеся люди, счастливые мгновения их обычных жизненных историй. Они, те мгновенно погибшие люди, были лишними на земле? Их лишили права жить! Не становится легче, и не должно становится легче оттого, что когда-то война закончится, и все эти убийства моего народа назовут преступлением. Но ведь жизни не вернешь! Самое страшное преступление – лишать человека жизни…
Матери тех, кто сейчас уничтожает города Донбасса… Они тупо просят наладить быт своим сыновьям, накормить их, напоить, помыть. Не честнее ли бы было орать им во все горло, до хрипоты, часами, а, если и понадобится – то сутками и неделями, месяцами? И просить вернуть сыновей домой. Барабанной дробью стучит в мозгу: потерянное поколение, потерявшее свое предназначение жить и совершенствовать жизнь. Если им и повезет вернуться домой, они уже никогда не будут людьми. Матери, которым посчастливится их дождаться, быстро поймут это. Вспомните Вьетнам и судьбы воевавших там американских солдат. Один и тот же лейтмотив обреченности, обозначившейся в их судьбах… Травмированные войной души практически неизлечимы. Да и душ давно нет, остались одни тела с непонятными амулетами-свастиками на шеях… А вы все еще говорите “военная операция”...? Вы полагаете, что вам так ловко удалось увернуться и не признавать слово “ война”? Тени убитых, особенно тех, на чьих могилах издевательски поставили кресты в виде знаков умножения, не дадут вам возможности забыть о ней.
…
Никогда не забуду американца, военного летчика, с выцветшими глазами и трясущимися руками, оказавшимся по случаю, проездом много лет назад в нашем городе. С тяжелым взглядом из-под нависших на глаза век на худом морщинистом лице. Взглядом, не выражающим ничего более, как перманентное равнодушие к происходящему. Казалось, он воспринимал жизнь вокруг, как несущественные отголоски отдельных событий. Посещая, между тем, все мероприятия, не скажу, что важные, и которые часто организовывали его соотечественники, работавшие в нашем городе, он предпочитал уединяться в самом отдаленном углу комнаты. Облокотившись о спинку кресла или стула и положив одну ногу на другую, он сидел долго неподвижно, как правило, со скрещенными на груди руками. Лишь несколько раз он оживлялся. Да, в эти разы американец замечал рядом красивых женщин. И казалось, что он вот-вот улыбнется и что-то скажет. Ну и что, что по-английски. Взгляд мужчины резонно оживлялся, как если бы сам он вспоминал о ком-то или о чем-то приятном, но – не более того. И сразу же потухал, как будто на его глаза кто-то внезапно надевал темную, не пропускающую свет повязку. Запомнилось его постоянное желание пить, все, что угодно: пиво, вино, виски, очень много водки, все виды алкоголя… И каждый бокал напитка – залпом до дна.
Выпив один, он тут же “отстреливал” глазами по той же возможной цели: бутылке, что была рядом на столе. Кто-то шепнул: он воевал во Вьетнаме. Кошмары, как последствия содеянного там, не давали ему покоя…, не давали жить… Не давали покоя люди, сожженные напалмом, который он, не задумываясь, сбрасывал со своего военного самолета, пролетая над полями и лесами. Там, в вырытых норах, прятались согнанные со своих насиженных мест перепуганные жители страны. Голая девочка, плачущая от боли и бегущая по дороге, спасаясь от налета. Ее одежда сгорела на ней, тело сильно обожжено, где-то местами сожженные лохмотья впились в худенькое тельце..., но она выживет! Одна из немногих… Та фотография из далекого Вьетнама, напечатанная на страницах всех газет мира, и сейчас часто “стоит” перед глазами… На Донбассе – такое же зло, бегут по дорогам перепуганные люди, бегут те, кому удалось убежать из обстреливаемых городов. Почти у всех на руках – маленькие дети… Нет только напалма с неба… Но есть фосфорные бомбы…
Американец, даже летом носивший на руках легкие кожаные перчатки… Много недоуменных взглядов ему вслед, но его это не волновало. Немногим позже он осознал, как много на них, его руках, человеческой крови. До него, наконец, дошло, что ему никогда ее не смыть. Он стал бесконечно противен самому себе. Он мало говорил, а, если и говорил, то многого не договаривал. Он не смог честно рассказать обо всем, коснуться ужасающих подробностей далекой войны, искалечившей жизнь ему и людям, которых он прилетел тогда убивать во Вьетнаме. В Америке его послевоенная жизнь сложилась трагически: став законченным алкоголиком, он потерял семью, перестал общаться с родственниками. Потом – покончил с собой… За всем этим – преступные приказы, которые он выполнял, обстреливая землю и людей Вьетнама, так и непонятого им… Но запомнилось, что рассматривая его со стороны, мне подумалось: он вполне бы мог быть у себя дома так называемым “тихим американцем”, персонажем одной из книг обожаемого Грэма Грина, славным малым, безумно боготворящим своего рок-н-рольного идола Элвиса Пресли, таким же веселым и своим “в доску”. И мог бы жить так, как жили те, кто не попали в “мясорубку”, войны, механически перемоловшей людей в человеческое мясо. Ему, служившему во Вьетнаме, не повезло…
…
Природа, разбуженная человеческим безумством, уже пролилась многочасовым ливнем на головы живых и мертвых. Жуткое преступление против жителей моего города…, во время жуткой грозы… Неужели вода с небес смыла с земли все следы подлого мракобесия? Или потом все, кто это задумали и осуществили, сядут в инвалидные коляски, имитируя свое безумие накануне неизбежного суда истории, как всегда делали их предшественники? И, пряча свои подлые глаза извергов за черными очками, начнут заикаться, рассчитывая на сочувствие…
Не люди… И даже не людишки…
А ведь Бог так долго и основательно создавал нашу Землю, надеясь на то, что каждый будет здесь счастлив, и каждому будет здесь достаточно места.
Что вы, лицемеры, возомнившие себя хозяевами земли, делаете здесь? Вас – намного меньше, но как изощренно извиваетесь вы, напялив на себя робы “борцов и спасателей мира”. И все – во имя одного: обеспечить себе и своим ничтожным потомкам на много поколений вперед сладкую жизнь НИЧЕГОНЕДЕЛАНИЯ.
Кошмар! Земля, отданная на пожизненное пользование людям- паразитам!
Вы не считаете, что ваша подлость безгранична? …
“Снежнянская Жизнь”…
Эта газета оказалась на развалинах дома в маленьком городке Снежное… Заглавная ее страница, не тронутая даже ветром…
Город нагло бомбили рано утром, самый центр, как всегда, когда многие еще спали. Европе никогда не понять, почему жители из отдаленных районов города, кто как мог, кто на чем, пришли и приехали туда, где случилась непоправимая беда. Город большой души, так сказали бы во Франции. А по-нашему - беды чужой не бывает. Не теряя ни минуты, люди начали разгребать завалы рухнувших зданий в поисках оказавшихся погребенными под руинами людей. И вдруг – тихий детский плач из-под земли… Из отверстия в многотонной каменной плите шириной не более, чем футбольный мяч. Живой мальчик, уцелевший после бомбежки! И смельчак, отчаянно нырнувший к ребенку в аварийное подземелье.
Усилиями многих людей удалось поднять плиту и освободить его. Первым его спасением было одеяло, в которое он был закутан, а вторым – бесстрашные мужчины из города, где он родился и рос. Богата наша земля такими, кто рискуют не за деньги, не за привычную выгоду, а потому, что души у них – души настоящих людей. О том, что с ним произошло, мальчонка поймет позднее и назовет свое невероятное спасение вторым рождением, а пока его обессилевшее тельце на носилках унесли в машину Скорой Помощи. Совсем рядом – застывшее, как восковое, и присыпанное грязным пеплом, на прерванном навсегда дыхании, обугленное тело мужчины, между двумя плитами полуразрушенного подъезда дома… Видное наполовину… Есть этому прощение? Богдан! Так зовут полуживого мальчика, он все же тихо прошептал. Красивое украинское имя. Уже известно, что его маленькие ножки были сдавлены четыре часа той роковой плитой. Омертвление тазобедренных мышц, нижних конечностей… Предстоит сложная многочасовая операция… За что ему такое испытание, мальчику, оставшемуся сиротой? Имя погибшего жуткой смертью мужчины пока не известно… В чем их вина?
А еще - оглохший и ослепший котенок, оказавшийся под машиной во дворе дома, когда щедро и опять безжалостно, по-фашистски, обстреливали городок. Малыш никак не приходит в себя, крутит по сторонам головой и не видит запомнившийся ему когда-то добрый мир вокруг. Этот мир он больше никогда не увидит. А пока даже теплые и надежные руки его хозяйки никак не могут его успокоить.
Убитые и калеченые животные, которых мы так любим приручать, счета им теперь нет… Так, где же вы, защитники прав животных? Вам невдомек, что животные тоже погибают во время обстрела? Но это же вы требуете в титрах любого фильма, где принимали участие животные, обязательно уведомлять: животным не было причинено никакого вреда. Нас очень впечатляет, однако, ваша выборочная забота. Особенно - на предмет стерилизации бродячих собак. Была у нас одна такая “сердобольная” проездом, с благородной миссией проконтролировать обстановку и пригрозившая всем тонким пальчиком напоследок: не обижайте, дяди и тети, доверчивых животных.
Не обижаем мы их, но теперь многие из них на нашей земле еще и калеченные. Животные- инвалиды… И одичавшие от разрухи и голода. Но мы им помогаем, без ваших никчемных, как оказалось на деле, деклараций о правах животных на помощь. Животные чувствуют хороших людей, особенно, когда им плохо. А вы, особа, наполненная “голубой” кровью, наверное, сейчас где-то в европейском зоопарке, наблюдаете за новорожденным пингвиненком, впервые рожденным в неволе. Очень пикантно, однако, мы радуемся с вами тоже. В перерывах между налетами и обстрелами… И, если окажется неповрежденным летающей миной электричество. А так, и телевизор не будет работать. Мы уже и не думаем о холодильниках… И о пропавших в них после обесточивания продуктах, и о водопроводных кранах без единой капли воды в них… В некоторых городках счет тотального обезвоживания идет не на дни, а на недели...
Гуманитарная катастрофа! Теперь эти два слова будут повторяться и повторяться, вслух.
Выжить! Так хочется жить! Жить, дышать, задыхаться от счастья!
…
Уполномоченная по “мирному” урегулированную конфликта в Донбассе! А, что, так и не смогла приехать сюда, чтобы увидеть самой, что сотворено “освободителями” во время многомесячного шабаша в нашем в регионе? Сколько, поименно, школ и больниц разрушено! Сколько жилых домов не подлежит восстановлению! Сколько малышей убито, самой маленькой девочке не было и месяца! Всего несколько недель так долго зарождавшейся человеческой жизни, в аду! Сколько сел и деревень существуют теперь только на географических картах региона! А Богдану из Снежного, чьи ножки были придавлены плитой, так и не смогли оказать здесь помощь. Вместо больниц остались руины, лекарства – на исходе. Мальчика отправили в Москву. Только не надо говорить, что вы не видели, как он надрывно кричал от боли, когда его худенькое тельце перекладывали с одних носилок на другие! Дети-инвалиды в мирное время! Как живется вам, когда летит над Землей их детский плач незаслуженной боли? Вы устали от полнейшего равнодушия к их уже навсегда травмированным, очень часто, сиротским судьбам? Как будут называть они это время, покалечившее их?
Не сомневайтесь! Войной!
Да, конечно, домик на территории бывшей базы отдыха “Соловушка”, построенной в “совке” и канувшей в лету. Некогда известной базы в загородном бору, с чистым воздухом на километры вокруг, куда милее “неспокойному и борющемуся с несправедливостью сердцу.” Ой, спасибо, что была “совковая” дачка у мамочки. Малю-ю-ю-сенькая хижина, как когда-то у Чипполино: если голова в сарае, то ноги – на улице. Удачно продали(!), чуть-чуть добавили и, пожалуйста, можно жить. Получилось совсем, как в Европе: просторно, удобно, современно! Каждое утро свеженькие помидорчики и огурчики с заботливо ухоженной грядки неподалеку. И милые цветочки с клумбочки в вазочку на столе, рядом же. Мамочка, такая славная умничка, старается. Осенью, кстати, надо поспешить на осенние показы мод. Такая любительница всего нового и модного, эта уполномоченная по “мирному урегулированию”!
Да не брюзжим мы! Живите, как можете! Но знайте, что в такой войне, как сейчас, слово “ПОБЕДА” будет звучать по-особому. Будет война долгой и, по вашей воле тоже, кровавой. И победа дастся в руки тем, кто ее выстрадает. Как вы думаете, кто страдает больше, тот, кого возят на автобусах домой после их грязной работы убивать здесь, у нас, чтобы там отдохнуть и потом, по возвращении, с новыми силами издеваться над людьми и над их землей? Или те, кто сутками, месяцами, без отдыха и сна защищает свой дом и свою землю?
Не ваша ли это работа, разоблачать всеми возможными и невозможными способами всю грязь и все горе, что принесла война в наши дома?
Думается, опомнились бы вы, если бы, хоть один раз, пронесся над вашей головой и над головами ваших детей с адским свистом хоть один смертельный снаряд. А взрыв его где-то совсем рядом выбил бы все окна в вашем доме. Это в лучшем случае. А, приземлялись бы эти снаряды в вашем дворе каждый день? Каждую ночь! Оставляя на память воронки глубиной в несколько человеческих ростов. Да, куда там!
Некогда об этом думать. Это только мы “можем брюзжать”. И считать ваше накопленное “долгим непосильным трудом” имущество. И все во имя нас “стараетесь”, таких непонятливых недоумков!
Летом чудесная погода стоит в вашем бору, радостно и упоенно свистят соловьи, неустанно жужжат пчелки, собирая по капельке с цветочков драгоценный нектар. У мамочки, поди, уже и улики есть. Как кстати будет и медок к утреннему чаю. Ой, да совсем скоро и первое сентября. Деточек надо готовить к школе. Отдохнули они, благодаря вашим действительно нескончаемым усилиям, хорошо. Вы так старались их оздоровить, а теперь приятно смотреть на них, повзрослевших и посвежевших. Ваша радость, надежда и опора в старости.
А что с детьми Донбасса? До сих пор никто не может назвать точную цифру погибших малышей, впрочем, она трагически увеличивается каждый день. А сколько их, бледных, голодных, истощенных сидит сутками в сырых подвалах?
Или это не ваша это тема?
…
…За что бомбили этот тихий городок ранним утром 15 июля 2014 года? Ведь любое действие – это всегда итог работы мысли. Невозможно найти слова, которые должно адресовать тем, кто спланировали и осуществили это очередное убийство. Получается, уже упились вдоволь злодеяниями в истерзанном Славянске, разодранной в клочья Семеновке, донецких Марьянке и Петровке? Поднадоело таскать за своими БТР-ами тела раненых молодых ребят из госпиталя, который не смогли эвакуировать… До их последнего вздоха… Больница в Красном Лимане с расстрелянными ранеными, поголовно, включая медицинский персонал…
Пока одним “втирали” в мозги сказки о джинсах со “счастливым” для них концом, других, “натаскивали”, как собак-бультерьеров, без жалости убивать все живое… В специальных лагерях, специально подготовленных и хорошо охраняемых логовах. Это, на самом деле, очень страшная история…
И опять о прошедшей войне… Жестокость фашистов была тогда беспрецедентной, но свои города, граждан своей страны они не бомбили! Не разрушали они молочные и комбикормовые заводы. И детские сады на тихих окраинах мирных городов… Но один из последних аккордов той зверской “симфонии”, сочиненной сумасшедшими людьми в приступах шизофренической вседозволенности, и что пять лет сопровождала кровавый террор в европейских странах, прозвучал-таки в подземелье берлинского метро весной 45-го года. Были открыты речные шлюзы, и закрыты все входы и выходы подземки. Результат – погибшие дети, женщины, раненые, старики. Погибшие… Утопленные!!! Как недостойные жить! Как - неспособные осуществить великое предписание умственно неуравновешенного стать сверхнацией.
Сегодня кажется, что те мерзкие ноты с лейтмотивами–призывами к убийству, все же сохранились. Кто-то об этом очень позаботился. И уже нашлись музыканты, готовые помузицировать в новом составе… Метроном отстукивает ритм, музыка уже играет… Темп – prestissimo! Очень быстро! Шабаш…
…Звериный оскал на лице сбитого украинского летчика. Он накормлен, умыт, он пережил шок после своего падения в бескрайнюю донецкую степь с небесной высоты. Он отводит в сторону свои нечеловеческие глаза, понимая очень хорошо, что для него этот плен - позор. Он – начальник противовоздушной обороны где-то там, откуда прилетел. Он твердит и твердит о том, что ему надо учить своего сына, там, в Житомире. Послушай, так, зачем же ты прилетел к нам на Донбасс убивать наших детей? Им жить и учиться не надо? Недоумками назван целый регион! Словом с яркой выраженной экспрессивной негативной окраской. Без права дальнейших комментарий.
But nevertheless we are quite able to answer in English: look, man, you say that way not because you are blessed with a chance making up your mind, but rather because you do not have any… Think over what we are talking of. Gosh! You have been talking of the united country for a whole deal! … But have you seen the pictures of the dead people and especially children on the Feast of Ukraine? Around 1000 km off the capital you will never leave which to visit Donbas in that terrific moment… Have you happened to hear the terrible revelations of those who survived? Sure as a hell, you are not interested in such sort of trifles. You have already said that subtle people do not deserve to be heard and seen…
So far… That is our answer.
Сколько можно талдычить и талдычить о единой стране! Вы, именно вы, видели фотографии убитых людей и особенно убитых детей на Востоке? За 1 000 километров от столицы, которую вы никогда не покинете, чтобы посетить Донбасс в это ужасное время. Вам приходилось слышать жуткие откровения тех, кто выжил? Черт побери, да вы же не интересуетесь такими мелочами. Вы же уже сказали, что недоумки не заслуживают быть услышанными и увиденными…
А говорите вы так потому, что нет у вас шанса принимать свое собственное решение. Обдумайте, о чем мы говорим.
Пока что наш ответ будет таким. Мы вполне в состоянии ответить на английском языке.
…
Украинский летчик не настолько молод и глуп, чтобы не понимать последствий содеянного зла. Но он тупо повторяет: там, дома – друзья, они не простят предательства.
Лютая ненависть и абсолютное невежество… Догадывается ли он, что здесь, на нашей земле является захватчиком? Он сам пришел или точнее прилетел сюда, чтобы убивать нас, не осознавая меру своей ответственности. Или о ней ему посоветовали забыть? Можно только представить себе, как отчаянно он скакал у себя дома, лишь бы только пылкие и преданные друзья считали его своим.
Он будет обменян на тех, кто защищает нас. Может, стоит ему нарисовать картину обратного: его разрушенный дом, потому, что нам именно таким захотелось видеть его жилище, пусть потом восстанавливает, если сможет. Его погибший сын на его грязных руках после своего очередного дня рождения и ночи минометных обстрелов, ставшей последней в его жизни. И его родной Житомир с возможными и самыми разрушительными иллюстрациями. Мы не хотим, чтобы у них там были школы, больницы, хлебные заводы. Особенно! Особенно – жилые дома! Потому, что вы все, непрошенные, никогда не прочувствуете последствий вашего временного присутствия здесь, если вам не оплатить тем же. Вы пинаете своими грязными ногами лежащих стариков Востока, надевая им на головы мешки. Вы расстреливаете детей на улицах наших городов, как цели в тире. Лежащая на земле мертвая женщина, замершая навсегда с маленьким мертвым ребенком в ее руках… Ее разворотило осколками разорвавшегося и прилетевшего с вашей стороны снаряда, внутренности живота – рядом, на асфальте.
В этом есть ваш оптимизм и проявление вашего геройства? Война – варварский пережиток прошлого. Этому учат в цивилизованных школах. Становится понятно: вас лишили возможности посещать учебные заведения в вашем детстве и, особенно, в юношестве. Разве это не чудовищно – целое поколение необразованных людей, не осознающих свою неполноценность! Справедливость невежд, их целые орды, вскормленная ложью животная сила.
Вам что-то не нравится? Или у нас нет такого права иметь свое мнение? Расслабьтесь! “Отравленные идеологией православного фундаментализма”, или это не вы нас так обозначили для себя, – мы - человечны! Мы научены прощать, следуя этой самой идеологии. Но сколько надо времени, чтобы простить подлое предательство своих сограждан? Или это не факт, что у нас паспорта одной страны, и мы говорим на одних языках? И что-то не припоминается, чтобы люди из Донбасса когда-либо просили предоставить им переводчика, общаясь с жителями Волыни.
Или ваши военные формы – это просто маскарадные костюмы? “Освободители” … … …
Впрочем, испытания уже ждут “героя” из Житомира: более 80.000 исков из Польши о возвращении домов, земель, фабрик, заводов уже подготовлены, чтобы осуществиться на его родной Западной Украине. Европа рада будет хладнокровно принять его в свои “колючие” объятия. Откуда невеждам знать, что Родина, как и мать, всегда одна, а безродные долго не живут. Хочется добавить: скачи, “герой”, скачи. И радуйся, очень радуйся, потому, что тебя еще не заставили приседать и говорить “КУ”, разводя при этом в стороны твои грязные руки, покрытые человеческой кровью. Тебе, “герой-освободитель”, ее никогда не смыть, не хватит мыла всей земли. Ты, может быть, и не поймешь, что это значит, но тебя совсем не жаль: тебе нравится быть невежественным рабом. Ты даже не догадался, что тебя таким уже воспитали, никчемной, бездушной истотой, неведомой твари подобной. Ты – хуже, чем самое опасное животное из дикого мира. Тебе не место среди тех людей, которые не дают воли ненависти, отстаивая свои интересы.
Задумайся: зверь убивает себе подобных из чувства голода. Такие у них в джунглях правила. А ты, кто осквернил наше чистое доселе небо своим поганым самолетом, набитым бомбами и предавший учителей, которые тебя учили летать, кто ты?
Тебя учили летать в безмятежном и мирном небе. Что ты с ним сделал?
И подумай, почему Конституция Швейцарской Конфедерации в статье 4-ой закрепляет четыре языка в качестве государственных: немецкий, итальянский, французский и ретороманский, на котором и говорят-то всего-то несколько сотен-тысяч человек. Глубокое уважение к этому законодательному акту! Национальное многообразие действительно миролюбивой страны закреплено правами народов общаться на тех языках, какие для них есть родными. Трудно вообразить, что немцы, составляющие большинство страны, сядут однажды в самолеты и полетят во франкоязычную зону Швейцарии перевоспитывать непокорных, будут месяцами бомбить территории их проживания. Убивая и убивая людей. А всему окружающему миру говорить, что это - воспитательная операция. Пусть привыкают говорить по-немецки!
И, уж, полная неразбериха получается, если позволить себе представить тамошних людей скачущими на своих улицах и площадях. Они бы никогда не простили себе такого унизительного позора, выходки нечесаного раба из племени мумбо-юмбо, с огромными серьгами из бамбука в ухе и в носу, и в тонкой набедренной повязке.
Моцион необходим для здоровья, поэтому капитан Леду завел полезный обычай: он часто заставлял невольников плясать, подобно тому, как перевозимых на борту корабля лошадей во время долгого плавания заставляют топтаться на месте.
- Ну-ка, детки мои, попляшите, повеселитесь! – говорил капитан громовым голосом, щелкая длинным бичом.
И бедные негры тотчас же принимались прыгать. Проспер Мериме. “Таманго”. 1829год.
Хочется задать закономерный вопрос: это так сказались на вас, невежественные скакуны, годы эволюционного развития человечества? Как позволили вы себе скатиться до такого скотского поведения? А, знаете, как далеко умчался окружающий вас мир? Оскорблением считается назвать чернокожего человека негром. Афроамериканцы из “полюбившей” вас Америки сочтут унижением своего достоинства призыв поскакать под свист бича. Каких-то два десятка лет прошло, и свершилось такое удручающее нравственное падение народа: вечный поиск виновных в ваших бедах, вечная паранойя что-то кому-то доказать, вечное желание, уже догма, достичь странной стадии плотского удовлетворения в поклонении злу: десять ваших будут убиты за одного убитого нашего… Ересь и богохульство средневековья из уст закостенелых оборотней слишком быстро ввергли, вернули вас в рабское состояние тех, о ком так красноречиво было написано почти 200(!) лет назад. Вашу бы энергию, неугомонные и насильственно приторможенные потомки Тараса Бульбы, да на благие дела!
Но тебе, дермовый летун, никогда не скажут, что у людей в Швейцарии есть право выражать и отстаивать свое мнение. Они, состоятельные и образованные швейцарцы, не посчитали нужным проводить в своей богатой и независимой по-настоящему стране чемпионат по футболу, хотя живут люди там сытно и зажиточно. А твоя страна, почти что на последнем месте среди всех убогих и униженных “демократией” в мировом списке по доходу на душу населения, “бросила” отобранные у граждан деньги в пекло, во имя создания своего никчемного “ имиджа”. Зачем он только ей? Все и так знают, кто есть кто.
… Из допроса пленного контрактника. Сколько тебе платят?
- 2 700…
- Долларов?
- Не-е…, гривен…
- Так ты убивал за 2 700 гривен!?
- …
- А кем ты работал раньше?
- На мебельной фабрике…
- А потом что?
- Нэма работы, лэса порубалы…
…16 июля 2014 года. Западная Украина. Протесты обезумевших от горя матерей.
Что бросается сразу в глаза, так это то, что среди протестующих нет так называемых благополучных дам с растянутыми до ушей лицами после пластических операций. Простые женщины, украинки с трудными судьбами в своей трудной, непутевой стране. Деребаня страну, ее теперешние хозяева у них отобрали когда-то фабрики и заводы, которые они построили, поля, которые они дружно возделывали. Им было все равно, что свои “тяжелые” деньги они зарабатывали в Италии, Испании, Португалии, Греции. Ухаживали за стариками в тех более или менее благополучных странах. Униженные, обезличенные, втоптанные в грязь в своей родной стране, они оказались нужными за ее пределами. По крайней мере, там хорошо платили…
Трудно забыть репортажи из опустевших сел Западной Украины, где не было женщин, было много стариков и слоняющихся без дела подростков. Отцы и по сей день где-то на заработках.
На Донбассе тоже женщины батрачили заграницей. В Славянске погибла женщина, десять лет ублажавшая престарелых чужаков. Мывшая им, в прямом смысле, их грязные задницы. Очень тяжелый труд, каторжный, стоивший ей здоровья. Приезжая на месяц летом домой, она две недели лежала в больнице, восстанавливая подорванное этим так называемым “трудом” здоровье. И она очень надеялась, что, хоть, на старости будет покой. Ее покой стал вечным… Она погибла в своем городке на автобусной остановке во время минометного обстрела.
А теперь пришла очередь сыновей, мужей, братьев, отцов из Волыни и Приднепровья. Мужчин, почти поголовно безработных, послали на войну без правил. А не пошли бы, так уже и закон новый “слепили” – несколько лет тюрьмы за дезертирство.
Кстати, обещанные воякам по контракту деньги так и не заплатили… А раненым – лечение за свой счет… Всем скачущим папуасам уже сказали: и не война это вовсе.
- Откуда у вас эта машина (дорогой новенький джип) - Не ваше дело, это моя личная жизнь.
- Так у вас же раньше ее не было!
- А теперь – есть!
Кто не понял, это разговор с начальником военкомата, в чьем ведении – оформление мобилизации, или комплектование “пушечного мяса” для “операции” на востоке. Верный бизнес во все времена для жадных до дармовых денег подонков. $200 - $ 2 000 – это – такса, откуп в зависимости от региона и финансового положения семьи призывника.
Семьи, которые могут – не скупятся. Да будь проклят, тот клятый джип! Сын, брат, сват будут жить!
“Верните моего папу домой!” - Долетел ли этот крик русоволосой девчушки до столицы?
“Вин в мэнэ одын!” – Надрывно кричит пожилая женщина, скрестив свои натруженные руки на всхлипывающей груди. Ее лицо обезумело от материнского горя, оно опухло от пролитых слез… Помогут ли они вернуть сына домой? Но скоро она поймет: слезы – вода. Кто им поверит?
“У нас забрали двоих сыновей!” – Что ждет в старости этих пожилых людей. Вся их жизнь – их дети. Неужели, как во Вьетнаме, она для них уже в прошлом и не имеет будущего?
НАВСЕГДА?
Почти у каждой в руках фотография простого парня. Даже не верится, что всех их уже научили убивать.
НАУЧИЛИ!!! ВСЕХ!!!
А кто не захотел убивать, тому стреляли в спины!
Пригород Луганска. Погибший молодой отец, закрывший во время внезапно начавшегося обстрела своим телом новорожденного сына, сладко спавшего в коляске. Без признаков жизни, тело парня в траве рядом с пустой коляской, накрытое простыней. Скакун с Днепра, это – твоя работа… Тебя скоро удастся поймать и обезвредить. Видел бы ты со стороны, каким жалким и презренным трусом ты оказался на самом деле. За 2 тысячи 700 гривен твоя рука не дрогнула, чтобы убивать таких же, как ты. Нет, ты никогда уже не будешь таким, как они. Ты – убийца, храбрый только в своре тебе подобных. Сочувствие - твоему изувеченному деду, рыдающему навзрыд, освобождавшему в прошлом веке Европу, куда ты так хочешь попасть. Их туалеты ждут тебя. Ты же ничего больше не умеешь делать, кроме как, убивать людей. Тебя сознательно не учили ничему путевому, разрушая на корню самую лучшую когда-то образовательную систему в мире. Тебе говорили, что ты не будешь “совком”.
Да, конечно, никогда не будешь. Ты – хуже варвара из джунглей, послушное орудие во плоти, пушечное мясо без никаких кавычек.
Тебе не понять, почему так много сейчас на нашей земле энтузиастов, молодых ребят, как и ты, кто решил посвятить свои жизни памяти павших в прошедшей войне. Они понимают, что это такое - вытащить из безымянного болота затонувший во время войны трофейный советский грузовик. С работающим после некоторых усилий мотором!!! Все было сделано в “совке”, который тебе так ненавистен! И в своем “геройстве” ты никогда не посмеешь быть сравнимым с тем советским безымянным героем, кто оказался заживо похороненным в том грузовике! Сердце ожившей машины и сердце погибшего парня, не вернувшегося домой с войны... Они – сражались за Родину!
Какими могут быть мысли о будущем или суждения о настоящем, когда перед глазами жуткая трагедия молодой Луганской семьи. Еще один сиротка, теперь понятно безоговорочно, на пропитанной человеческой кровью земле. Так и хочется крикнуть: руки прочь от наших детей, от всех нас, нелюди!
Разговор с пленными: - “Нам говорили, что мы будем освобождать людей от террористов в масках”.
Вы, что, ребята, совсем одичали? Как те, кто когда-то верил, что по улицам России ходят все еще медведи, а сами люди чуть ли ни летом дефилируют в валенках и теплых шапках. Или, как те, кто тупо повторял, что в Советском Союзе секса нет. Им так и не дано было узнать, неучам, что женщина, которая произнесла эту фразу в телеэфире, закончила ее словами: потому, что в Советском Союзе есть любовь! Эту часть эфира сознательно вырезали те самые “правдолюбы”, что потом запишутся в ряды обиженных “правдоискателей”. Теперь она, та запомнившаяся женщина из ненавистного вами “совкого” телевизора, достаточно известна и материально независима. А вы, “правдолюбы”, что? Все ее цитируете? И верите в процветание вашей “потребительской корзины”? Особенно после войны, уже жадно и безвозвратно поглотившей в свое горнило все ваши зарплаты и соцвыплаты, настоящие и будущие.
Бегом все в лес, на помойки - на сбор дров! Ими вам уже официально и настоятельно советуют запастись, чтобы отапливать ваши жилища зимой. Пора начинать вам твердить про себя: не будет, чем согреться и что поесть приближающейся зимой, часть урожая уже продали. Да кому вы, вообще, все нужны! От вас давно отгородились высокими заборами. В тех просторных домах не будет проблем с отоплением, и хлеба будет вдоволь. Вам и не понять, почему… Вас не приучили держать в руках книгу, где написано так много полезного и для вас тоже…
“Нам говорили, что это будет переподготовка, всего 10 дней”. - Жалкие, подобострастные лица с “бегающими” по сторонам глазами. Взглядами они цепляются за кого угодно: лишь бы им поверили. Кое-кто пытается выдавить слезы, скорчив безобразные рожи. Таких конформистов, кто с готовностью отрекается от того, что делали и говорили еще вчера, называют в народе предателями. Такие “продают” своих матерей, свою страну, свое ВСЕ. Таких отпетых нелюдей за предательство убивают отцы родные.
Жалкие и убогие потомки великого Тараса Бульбы, воспетого великим Николаем Гоголем… Забыли вы историю о настоящем герое Украины. Забыли, что не простил он намеренного и гнусного предательства своему сыну, как убил он его выстрелом из своего ружья, как последнюю земную тварь. Я тебя породил, я тебя и убью!
Забыли, как став свидетелем казни другого сына во вражеском стане, Бульба не побоялся лично громко крикнуть ему одно лишь слово, переполненное и отцовской любовью к отпрыску, и гордостью за его мужество.
-------------------------------------------------------
P.S. Вышеизложенное, исходя из предложенного я, как автор, определила, как повесть, хотя, по сути,отвечает требованиям публицистики и есть ровно третья часть написанной и изданной в Донецке книги. Абсурд трагического тупика в кровавом лете 2014 года, в котором мы все здесь, на Донбассе оказались, был вполне предсказуем. Тотальная ложь и заскорузлый конформизм - с этих понятий и начинаются все беды человечества. А страницы книги - факты уже совершаемой новейшей истории Донбасса. К слову, книга в Донецка не была представлена. И очень тихо рассказала о себе в Москве 23 июня 2015 года.
Единицы людей, которые оказались по-настоящему честными, услышали крик моей души, который невозможно не услышать. Если - ты стоящий человек. Зато продолжается бесконечная болтовня о консолидации сил добра. И есть люди, которые искренне удивлены тому, как утонченно-изощренно продолжается мракобесие. И ни сном, ни духом не ведают о том, что горожане, не покинувшие город в кровавом лете 2014 года, узнавали новости о самих себе и о своей беде из новостных каналов. Из репортажей работавших на Донбассе Российских журналистов.