Новелла опубликована в сб-ке "Россия - Болгария", М., 2016.
Влада Ладная
СЕСТРУШКА
(КОШМАРЫ И ЗВЁЗДЫ ЮЛИИ ВРЕВСКОЙ)
Новелла
Жизнь ей улыбалась; но бывают
улыбки хуже слёз.
И. Тургенев
ПРОЛОГ
Отец был генералом. Я всегда боялась его потерять. Я боялась войны.
И я с детства видела эти кошмары во сне: человеку оторвало взрывом ноги. Распятый криком рот, - а крика не слышно.
Дом рассыпался в пыль. Попал снаряд. Снова беззвучно. И от этой тишины страшнее всего.
Пожар. Я сгорала в огне. Но чувствовала только ледяной холод.
Я кричала, но и себя не слышала тоже.
Никто никого не слышит.
1
Жизнь есть сон.
Педро Кальдерон
Всё мимо, мимо. Череда неуловимостей. Всё ускользает.
Цветы, рауты, обожатели.
Бессмысленность как последняя инстанция.
Вышла замуж – овдовела через год, в восемнадцать лет.
Баронесса. Получила место фрейлины при дворе. – Нажила завистников и злопыхателей.
Скитания. Франция. Италия. Египет. Палестина. Позеленевшие от мха горгульи готических храмов. Итальянские черепичные крыши, словно перья Жар-птицы: посулила счастье и рассыпалась на лоскуты. Осколки императорских античных мраморов, среди которых варят кукурузную похлёбку нищие.
Увидела мир – и ничего не удержала в очах. Всё стёрлось. Не на что опереться.
Да, дружила с писателями, с Григоровичем и Соллогубом, с поэтом Полонским, с художниками Верещагиным и Айвазовским. Знакома была с Виктором Гюго и Ференцем Листом. Но каждый, имеющий отношение к искусству, знает: человек рядом с талантом чувствует себя ещё более одиноким, чем в одиночной камере.
Любила. Тургенева.
Любила? – Или мечтала о великой любви?
И тут обернулось пустым искушением: умчался великий писатель к возлюбленной Виардо. Предал.
От легковесного хлыща предательство терпимо, ибо ожидаемо.
От гения земли русской, её совести – не перенесть.
Красота моя? – Что красота. Некрасивых любят. А красивых покидают. Какой смысл быть красивой?
Всё ненастоящее. На Востоке, по которому я не зря столько бродила, говорят: майя.
Великая иллюзия бытия.
Когда мечты сбываются, - становишься ещё обездоленнее.
2
Она получила тот мученический венец,
к которому стремилась её душа…
И. Тургенев
В 1877 году, когда началась война за освобождение Болгарии, Вревская продала имение, на эти деньги организовала санитарный отряд, в который поступила рядовой сестрой милосердия.
Баронесса, фрейлина её величества работала в госпитале села Бяла. Кровь, вши, непроходимая грязь, отсутствие чистых бинтов и белья, беспрерывные перевязки до пяти утра, ампутации без обезболивания, полуголодное существование, короткий сон на гнилой соломе. На 400 человек было пять сестёр, все раненые очень тяжёлые.
Успевать надо было всё. Обрабатывать раны, раздавать лекарства и пищу, собственноручно кормить тяжелобольных, сопровождать по очереди санитарные поезда, следить, чтобы солдатский провиант не разворовали интенданты. Почти круглые сутки.
От сестёр – ни единой жалобы.
Солдаты называли женщин «сеструшки».
Императрица писала Вревской, что пора возвращаться, орден она уже заслужила.
Высший свет судачил о причинах, подвигших молодую красивую богатую женщину сбежать из роскошных гостиных в ад войны.
В январе 1878 года Вревская заболела сыпным тифом. Две недели лежала в бреду. Врачи к ней не подходили. Раненые ухаживали за ней.
Когда Юлия умерла, они же выкопали ей могилу и на руках несли её гроб.
Похоронили баронессу в платье сестры милосердия.
Вревской исполнилось сорок лет.
А ведь у неё было всё, чего так мучительно жаждут люди. Любое желание на блюдечке. Поистине небожительница в раю.
Чего ей не хватало?..
ЭПИЛОГ
Сберегший душу свою потеряет её; а потерявший
душу свою ради Меня сбережёт её.
Евангелие от Матфея
И в предсмертном бреду Юлия твердила:
-Разум мой распахивается прямо в небеса. Ангелы превращаются в водопады, леса, родники. И теперь всё это исполняет божественный хорал. Созвездия и кометы аккомпанируют себе, как на огромной виолончели, на Млечном пути.
Люди, словно разбитые пианино, настраиваются на звуки космоса, как на камертон.
Вселенная зазвучала наконец!
От этой музыки сфер вибрирует сердце, словно бутон на ветру, а потом и губы, и всё тело.
Я вижу хрустальные подсолнухи и пионы, сотканные из зари, а ветки цветущей яблони – из звёзд и радуг. Льдистые цветы сияния. Цветы света.
И вся я раскрываюсь, как крошечный согретый ландыш, навстречу им.
Вселенная – сад Бога, а мы его засохшие растения. И распуститься нам возможно только от живой воды милосердия…
Настоящее! Это настоящее. Я всё-таки нашла его.
Я смогла услышать чужую боль.
И за это там, на небесах, наконец услышали меня.