Мечта

Александр Костюшин
(Ретро)

Мальчишки пятидесятых рвались в геологи. Мальчишки шестидесятых мечтали стать космонавтами. В семидесятых многие рассчитывали оказаться на вершине партийной власти. В восьмидесятые никто не отказался бы от славы эстрадной звезды. Девяностые годы направили помыслы пацанов на бизнес, криминал и ничегонеделанье за очень большие деньги. И т.д.

Кузя Трынкин всю свою сознательную жизнь мечтал стать вахтёром. Отец его за это, правда, ругал. Он хотел, чтобы сын продолжил семейную династию. Сам отец работал швейцаром в ресторане «Отлив».

Отец отца в своё время трудился швейцаром в ресторане «Заря Советов» и получал там чаевые союзного значения.

Дед отца был докой в швейцарском деле, и даже в трудные годы послевоенной разрухи его приветствовали в дверях ресторана «Холостой выстрел» все народные комиссары молодой республики. Сам Феликс Эдмундович говорил: «Ты, Трынкин – передовой боец революции. Ферштейн?» Трынкин отвечал, что натюрлих. Потом они пели на два голоса «Интернационал», и Железный Феликс отбывал в ВЧК. А однажды ему дал подержать свою кепку невысокий лысовато-лукавый человек. Дед отца вполне мог эту кепку прижулить, но не сделал этого. Подобный поступок растрогал лысовато-лукавого человека, и он дал ему гарантийное письмо на право ношения бревна на одном из Великих починов. Вот каким замечательным швейцаром был дед отца Кузи Трынкина.

А отец деда отца служил до всей этой заварухи в самом «Метрополе»! Это был пик трудовой династии швейцаров Трынкиных.

Когда Кузя написал в школьном сочинении, что хочет стать вахтёром, учительница вызвала отца в школу. «Как же так, – говорила она, трагически выламывая себе пальцы, – вы, такой популярный в городе человек, достойный продолжатель славной семейной династии, воспитали сына, который срамит честь вашей ливреи, который посягнул на незыблемую преемственность поколений?! Как же так?!», – всхлипывала она, и пальцы один за другим сочно шмякались на давно некрашенный пол. Отец густо краснел и ковырял золотым перстнем штукатурку оконного косяка. «Скорую вызвать?», – участливо спросила учительница и набрала последним пальцем спасительный номер.

У подъезда дома отец расплатился с водителем и фельдшерицей баксами и с трудом поднялся на лифте на свой этаж. «Ну?!», – глухо спросил он сына. «Батя, не тронь мечту!», – ответил Кузя. «Я тебя породил, – отец задумался: длинная череда женщин пробежала перед его мысленным взором – какая-то из них была матерью этого извращенца, – я тебя и убью!» Отец всем телом потянулся к холодильнику, на нижней полке которого лежал полученный на чай АКМ. «Не надо, батя!», – успел подумать Кузя и упреждающе ударил отца ребром подошвы чуть ниже правого уха. Отец рухнул на паркет мешком гуманитарной помощи.

Кузя собрал свой немудрёный скарб – видео-тройку «Самсунг», музыкальный центр, евро, доллары, «деревоплиту» – и сел писать прощальную записку. «Батя, – писал он, поминутно заглядывая в словарь, – канфлигт зашол слижком черес край. Я ухе ни сапля ушастая, каторой можна памыкать куды ни лень. Ты свою жисть пражил и чево ты дастик? Я пайду другим путём! «Вольво» забираю себе, алименты пасылай в Маскву, на глафпачтамт, до вастребавания. Ты ещо аба мне услышиш. К.Трынкин»

С тяжёлым сердцем пришёл в сознание Трынкин-старший. Поминутно заглядывая в словарь, он за каких-то сорок минут прочитал записку сына. «Я его породил… – мелькнула и затерялась в травмированной голове мысль, – я его…», – отец пошарил глазами по полкам бара, взял гранёную бутылку виски, отсчитал семнадцать булек, добавил шесть булек тоника и маленькими глоточками начал приводить в порядок расстроенный организм.

Перед его мысленным взором вторично прошла длинная череда женщин. Потомственный швейцар плюнул ей вослед, но промахнулся и попал в телевизор, на экране которого неожиданно чётко проявилась мечта его детства: все свои детские, отроческие и юношеские годы он мечтал стать вахтёром.

По-бабьи длинный, по-волчьи душераздирающий вопль заметался по квартире, вырвался на улицу и, пугая коренное население данного региона, помчался вдогонку Кузе Трынкину, который уверенно шагал навстречу своей мечте.