Довелось мне на днях слушать оперу композитора Г. Доницетти "Лючия ди Ламермур" в небезызвестном московском музыкальном театре имени знаменитых Станиславского и Немировича (Данченко). Ну знаете, в общем. Так вот.
Стало быть, там в первом действии герой выезжает на сцену на белой лошади, она под седлом и в попонке. Он спешился, лошадь надобно со сцены увести, грум ее за уздечку тянет, а тут Хибла Гирзмава поет что положено по партитуре красиво и изящно.
И лошадка под это чудное пение стала ножками волну делать, то одной, то другой, то снова одной. И не уходит. Тут уже не до Гирзмавы, все лошадкой увлечены, публика похохатывает и советы дает, мол, пускай спляшет и покажет, на что способна. Ну, рабочие сцены кое-как уволокли ее за кулисы.
Однако и во втором действии лошадка вдруг самовольно вышла, уже без седла, и подбирает что-то явно съедобное в углу сцены. А это съедобное похоже по всему заднику сцены рассыпано, видать, в антракте голодные певцы чем-то угощались, не отходя от места работы, вот лошадка и дорвалась. Ну тут за ней уже воспитательница выбежала и утащила.
Во какие чудеса у нас на театрах имеются! В цирк ходить не надо, все в одном флаконе- и пение, и танцы, и цирковое представление.