Андрей Воронцов, тридцатилетний мужчина, с пятилетней дочкой и мамой переехал в Испанию уже давненько, но уже сменили несколько мест в южной стране, меняя города и регионы, все никак не поняв, где им лучше. С женой он развелся еще в самом начале, когда они только приехали в кроличью страну (так прозвал Андрей Испанию, потому что она так и кишила ими, а еще где-то слышал вроде, что Испания переводится с древнего финикийского языка, как побережье кроликов). Его бывшая жена и мама Светы, их совместной дочери, следовала по пятам за ними, потому что супруги договорились, что ребенок не должен ощущать на себе все «прелести» развода, а потому бывшие супруги селились всегда недалеко друг от друга. На этот раз их выбор пал на окрестности города Торревьеха по нескольким причинам: более или менее дешевое жилье и сама жизнь; более благоприятные погодные условия, чем в той же Барселоне, где они тоже уже успели пожить, ну и еще здесь проживало много русскоязычных выходцев из бывшего СССР.
Поселились они на самом берегу средиземного моря в районе под названием «Кампоамор» в довольно уютной квартире. Особенностью этого района было еще и то, что помимо многочисленных соплеменников, покинувших родные просторы России и соседних республик, в окрестностях жило еще много англичан, ирландцев и шотландцев, которые для всех остальных наций были единой нацией — англичанами. Квартира Воронцовых, где проживал отец с ребенком и мама (бывшая супруга поселилась, как всегда, недалеко, в минутах десяти на машине, и немногим подальше от моря), находилась в длинном ряду других квартир, поделенных на секции в вытянутом, как колбаса, трехэтажном здании апельсинового цвета, где у каждого был свой малюсенький дворик. Такого типа постройки имелись по-всюду, видимо, пользовались спросом квартиры с собственным небольшим двориком, но в несколько этажей, потому что застройщик таким образом экономил на земле, которая была довольной дорогой — это вам ведь не просторы России и соответственно метр ренты или купли-продажи стоил приемлемые деньги! Соседями у них были как раз англичане. С одной стороны шумная семья, где было человек пять или шесть, Андрей все не мог толком пересчитать всех. Это было удивительно для европейской семьи, которая чаще всего была немногочисленной. С другой же стороны, как раз все было в точности да наоборот, как должно было быть в цивилизованной стране западного толка — там проживала одна милая старушка лет семидесяти по имени Келли, худенькая, как тростинка, с тоненькими ножками, которые сплошь были покрыты синими пятнышками, словно синяками (она скорее всего страдала варикозным заболеванием). Она не все время жила здесь, но частенько. Кэлли видимо уезжала в Англию и потом снова возвращалась обратно, к морю и солнцу. Она была всегда приветливой, но молчаливой, хотя из семьи Воронцовых на английском языке говорил лишь Андрей и то с горем по полам, поэтому о многом с ней, он и так не смог бы поговорить, но все равно к ней никто не приходил и она всегда была в полном одиночестве. Однажды в ее квартире поселились молодые люди с двумя маленькими детьми, возраста Светы или немногим меньше, в тот самый момент, когда ее не было. Молодой человек преставился Андрею, как сын Келли. Значит у нее все-таки была семья, хотя по-началу Андрею и его маме показалось иначе, глядя на грустные глаза англичанки. Но вместе они никогда не приезжали в Испанию — всегда отдельно и в основном Келли, которая все свое время проводила за чтением у себя во дворике или возле общедомового бассейна, сидя в тенечке под деревом. Молодая же семья ее сына, напротив, как и другие соседи были веселыми и постоянно развлекали себя какими-то своими национальными играми, незнакомыми семье Воронцовых, в тот момент, когда приезжали на море. Современные европейцы, не привыкли жить вместе со старыми родителями, чаще всего отправляя их в дома для престарелых. Хотя и о России можно сказать тоже самое — вот у азиатов совсем по-другому: живут они все вместе — млад и стар и не жалуются, а наоборот им так удобней и интересней, когда несколько поколений вместе. Заботятся друг о дружке намного, кстати , усердней, чем о самих себе. Европейские государства превосходно справляются с уходом за стариками, где и медицинский уход есть, подобающий и питание конечно же, и спальный уют. России далеко еще до их уровня и в этом и проблема могучей страны. Но а мысли в России уже европейские, т. е. не очень-то хочется молодежи со стариками возиться, но вот если переселить стариков в старческие дома, где они вскоре ноги протянут, вы уж извините за такую прямоту, то и есть в этом скрытый злой умысел, хотя в сытости и достатке, которого. Так между прочим, в российских домах престарелых и не всегда найдешь! Если же они и при молодых живут, то никакого почета и уважения, не говоря уж об уходе за ними, а чаще всего, чувствуют себя, как будто лишними и бесполезными, и невольно задумываются о скором уходе в мир иной. В Европе-то обеспечение стариков, конечно же, совсем на ином уровне, в отличие от России, но думается им, старикам, от этого не намного легче, потому что все равно они чувствуют себя покинутыми и не нужными никому — и в этом заключается одна из трагедий современного общества, когда оно с одной стороны вроде как о человеке заботиться, но с другой, самого человека от другого человека отторгает. Человек сыт и обут, но вот любви самого ближнего своего, сына или дочери, матери или отца, - лишен! Нет, безусловно, о любви к старикам и детям многое чего говорится и пишется, но чаще всего это одни слова, потому что одни хотят быстрее из под опеки выйти, гонимые смутной мечтой, а другие, наоборот, избавиться от лишних хлопот. И так незаметно их желания и исполняются, и вроде все становится на свои места, освобождая каждому свою дорогу по жизни, сбрасывая лишний вес и ответственность с плеч! Но только вот старость-то внезапно приходит, словно, из-за углам, и люди понимают, что они одни на всем белом свете, хотя их и миллиарды! Вот и старики тихо воют в одиночестве, сытом или голодном, а детям все некогда, они карьеру строят. Кода старики помрут, они похоронят их, всплакнут даже, и не всегда искренне, поделят наследство, если не перегрызутся, и слава Богу, будут себе дальше жить, но не долго, потому что и их старость за углом поджидает и получат они сполна за всю свою любовь к отцу и матери! На колени падут и выть от тоски будут, потому что и их дети, где-то рядом, но не с ними будут! И вспомнят тогда они о своих родителях, но их то и нет уже, и прощения не у кого будет попросить и ручки свои протянуть к ним, как в детстве, а оттого будет им порка совестью до самой гробовой доски, и их детей тоже самое ожидать будет, и так без конца, пока человек снова не осознает, что нельзя друг-друга от себя отталкивать, думая лишь о себе! Думай о ближнем, как о самом себе, - разве не так нас учили? Но, что нам за дело, о старом и отжившем свое, мудрости предков?!
...Вот в так и прожили Воронцовы и их соседи год друг возле друга. По прошествии чего Келли, куда-то запропастилась и перестали приезжать. Никто конечно же даже этому не огорчился — у каждого своя жизнь, заботы. Андрей лишь однажды поинтересовался у других англичан, не знают ли они, почему Кэлли давно нет и все ли в порядке с ней? В ответ они лишь пожали плечами. Но однажды поздно вечером, когда Андрей возвращался с работы, и проходил мимо квартиры Келли, то заметил свет в окне, хотя оно и было задернуто шторами, но сквозь щели яркий свет от люстры прорывался.
Мама, Келли что-ли приехала? - поинтересовался Андрей у матери, когда зашел домой.
Да! Днем сегодня приехала!
Надо же, а я думал что и не увижу ее больше!
А тебе что да нее?
Да так, жалко было бы, если она больше бы не приехала! Милая такая старушка!
Женщина, - да - хорошая! - подтвердила мама Андрея.
На этом и помянули Келли добрым словом и поужинав, и мама, и Андрей разошлись по спальням. Света в тот вечер гостила у своей мамы! Перед тем, как уснуть Андрею вроде как показалось, что за стенкой вроде как скрипнула пружина на кровати, как вроде кто-то на нее встал. «Кэлли, наверно, прибирается, долго ведь ее не было здесь: с люстры может пыль вытирает?!». - подумал Андрей и на этой мысли уснул, погрузившись в глубокий сон.
На следующие утро Андрей уехал на работу, а вернулся лишь под вечер, но засветло, когда солнце все еще светило ярко. Когда он подходил к дому, то заметил полицейскую машину, но сначала не предал сколько-нибудь важного значения этому. Когда же приблизился к своей квартире, то увидел, что двое полицейских стоят во дворике у Кэлли и о чем-то переговариваются с англичанкой, женщиной, из другой квартиры, где проживала большая семья.
Что случилось? - испуганно спросил Андрей свою маму, которая сидела в зале, смотря телевизор.
Что случилось? - удивленно посмотрела она на сына.
Полиция у Келли во дворе!
Как полиция!?
Вот так! Двое полицейских разговаривают с нашей другой соседкой, а Келли я не видел.
Женщина поднялась и вышла из дома. Андрей немного замешкался, потому что очень устал после работы и сильно хотел пить. Он прошел на кухню и налив стакан воду залпом выпил. В этот самый момент вернулась мама с испуганными глазами!
Андрей! Келли повесилась! - только и вымолвила она, держась за сердце.
Как повесилась? - Андрей оторопел и даже присел на стул, потому что ноги перестали его, вдруг, слушаться.
Полицейские сказали!
Такая хорошая женщина была! Что же с ней произошло? - тихо запричитала мать Андрея. - Болела она … с ногами что-то у нее было неладно: может из-за этого?
Андрей вышел на улицу и увидел, что уже во дворе, кроме полицейских и соседки, была уже парочка медработников, которые о чем-то переговорив быстро исчезли за дверью в квартире Келли. Минут через пятнадцать они вынесли носилки, на которых лежало тело бедной старушки. Она была накрыта с ног до головы белой простыней.
Весь оставшийся день стояла мертвая тишина и лишь где-то вдалеке выла собака, словно по Келли. На утро Андрей, как обычно ушел на работу, а вернувшись заметил, что дверь в квартиру старушки открыта и слышны голоса. Вскоре показался ее сын с с каким-то парнем. которого он раньше не видел. Они выносили разные вещи. Оба о чем-то говорили и тихонько посмеивались. Андрей был поражен этой картине. Его мама, как день покончила с собой, а он как не в чем не бывало пребывал в благодушном настроении. Это больше всего его поразило — даже куда больше, чем внезапное самоубийство Келли. Молодой человек, как будто только этого и ждал, когда его мать умрет и теперь наконец вздохнул с облегчением?! После того, как ее сын с приятелем покинули квартиру, опустив на всех окнах белые ставни, Андрей вышел во двор и сев за столик почти до полуночи так и просидел, все думая о Келли и ее сыне, свой матери и дочке. Смел ли он судить ее сына, когда сам постоянно ссорился с матерью, порой непроизвольно в гневе желая быстрее от нее избавится? Нет он не желал ей смерти, но и не хотел жить с ней в одном доме, потому что она все время ворчала на него, если что не по ней и он также реагировал, и тоже срывался на матери, когда был не настроении, словно она его жена, отчего потом сильно переживал, но ссоры продолжались. Они давно не жили вместе и лишь последние 2 года после развода и трудного материального положения Андрея, они снова оказались под одной крышей. Андрей все понимал, что поступает неправильно, ведь что млад и стар — они оба требуют большего терпения и внимания, но ничего не мог поделать с собой, вновь и вновь, ругаясь со своей мамой, и чаще всего по пустякам. Он потом конечно же извинялся и просил прощения, но от этого ему не было легче, потому что он уже обидел самого дорого своего человека, давшего ему когда-то жизнь и вырастившего его. А еще его дочка, которую он любил безумно, не давала ему покоя. Он тоже думал над тем, что порой оставляет ее у бабушки или матери, а сам едет куда-то там к друзьям веселиться, хотя должен быть с нею, потому что пройдет время и она вырастет и он тоже не будет ей нужен, потому что и для нее будет важнее ее дела, карьера, друзья, а старенький папа будет лишь отягощать молодую женщину. А что Келли? Попадет ли она в ад, как тому пророчат те, кто хвалебно интерпретирует священные писания, утверждая, что самоубийца обязательно попадет туда или у нее есть шанс, что ее простят на небесах?! Андрей не знал ответа на этот вопрос, но рассуждал так, что если она вступила на этот путь и засунула свою голову в петлю, то как быть с теми, кто принудил ее к этому или не защитил, не отговорил, не переубедил, видя ее состояние? Как быть с ее сыном, да и с самим современным обществом, яркие представители которого своими законами разрушили сам институт семьи, оставив человека в страшном одиночестве. Ведь Кэлли, наверняка прожила бы еще достаточно времени, порадовалась своим сыном, внуками и правнуками, если бы ….если бы...все было иначе!... И все таки по-настоящему счастливы не те, кто имеет золото в сундуках, а у кого дружная любящая семья!
От всех этих мыслей у Андрея разболелась голова и он решил пройтись по набережной. Время было уже час ночи и завтра ему нужно было рано вставать, но он сейчас бы все равно не уснул, поэтому прогулка бы только пошла на пользу.
Небо было звездное. Ни одного облачка скорее всего не было, раз многочисленные яркие точки сияли белыми огоньками на небе. Андрей взглянул вверх на звезды и замер. В этот момент он постарался ни о чем не думать, а просто любоваться звездами. Но, вдруг на небе появилась искорка, похожая на маленькую яркую звездочку, которая с огромной скорость падала с неба куда-то в даль, где было лишь море. Андрей помнил о том, что когда видишь падающую звезду, нужно загадать желание, но ему почему-то показалось это глупостью, потому что ему вдруг пришло на ум, что эта падает на небе звезда по имени Келли...