ЧАША ГРААЛЯ
РОЖДЕСТВО ДЕВЫ МАРИИ
Казнь по законам Римской империи была строго регламентирована. Законодатели тех времён подходили к этому акту творчески, с огоньком. И тот палач, который нарушал установленный законом порядок совершал тем самым, преступление против правосудия.
Римского гражданина нельзя было приговорить к распятию. Это была казнь, запредельная по мучениям. Законодатели Рима, учитывая это обстоятельство, подстраховались... Ну на всякий случай – вдруг самим сподобиться оказаться на скамье подсудимых.
Несчастному, кому выпала доля оказаться на кресте, по регламенту казни губы смачивали уксусом. Да, да, не воду, не сок, не вино. Уксус подносили к губам! Изуверство в том и заключалось, что казнимого выводили из состояния болевого шока, приводили в чувство уксусом.
Тот, кому выносился смертный приговор — смерть на кресте, ни при каких условиях не мог остаться живым. Гарантированность смерти была в той же степени, что и обезглавливание на плахе. Об этом, чувствуется, особо рьяно позаботились законодатели. Приговор суда считался исполненным только после того, как палачи перебивали тяжёлым молотком голени бедолаги. Во-первых, такого рода травмы были в те времена несовместимые с жизнью. Во-вторых, палачи знали, что человек, будучи живым, не способен стерпеть такую боль, если пытается симулировать свою смерть. Но был, на усмотрение палача, альтернативный способ фиксации наступившей смерти распятого. Наконечник копья (в ладонь длиной!) вонзался в область сердца. И только после этого конвой и охрана места казни снималась.
Счастье, что среди законодателей, обсуждавших в Сенате процедуру казни на кресте, не было врача (что и естественно). Дело в том, что удар наконечника копья может быть разным по силе. И, кроме того, этот удар, вполне возможно, мог не затронуть сердце распятого.
А теперь, о сути моей статьи. Процедура строго регламентированной казни на кресте, начиналась с бичевания. Адская боль от кнута, рвущая кожу на спине, от кнута, превращающего спину в кровавые лохмотья, вполне могла привести к смерти приговорённого к распятию. Но в том и проявлялось «искусство» палачей, чтобы не допустить преждевременной кончины осуждённого. Да, эта экзекуция была невероятно кровавой.
Каждый смертный приговор от имени солнцеликого императора осуществлялся гордо и величаво. Принародно.
Сделайте усилие - представьте: кровь при бичевании... Ею залиты каменные плиты на два метра вокруг столба, к которому привязаны руки осуждённого. Это только сейчас шлангом с асфальта кровь смывается в стоки для грязи. А раньше к крови было иное отношение — благоговейное. Вот только палачам было абсолютно безразлично, будут ли бродячие собаки слизывать эту кровь после казни. А вот родственникам осуждённого это было далеко не всё равно. Потому и собиралась кровь родственниками казнимого с каменных плит со слезами на глазах. Кровь - носитель жизни!
Страшно даже представить: ведь при бичевании муки испытывал не только приговорённый к смерти, но и его родственники, смотрящие на это. А потом? А потом, тряпки, пропитанные кровью родного человека, выжимались в какую-то ёмкость... В какую? Явно, не в ведро для отбросов. Скорее всего, этому послужила некая чаша. И тут же вопрос: а куда девать, собранную кровь? Разумеется, не для того, чтобы её вылить в стоки, как это нынче практикуется. Кровь с благоговением и скорбью выливалась на землю.
Вот так и появилась легенда о Чаше.
Слово Божье не открывает нам тайну судьбы той Чаши. А ещё остаётся сокровенной тайна другой чаши, той, которую подал Учитель своим апостолам в последнюю свою встречу за общей трапезой (что угодно, но только не с вином).
Да, многое что сокрыто от нас Господом. Мы так же мы не знаем судьбу тех брёвен, к которым прибивались руки и ноги Иисуса. Мы не знаем куда делись те гвозди, точно так же, как не знаем «судьбу» копья, что пронзило грудь Распятого. Мы этого не знаем! Но на то воля Бога.
А если бы знали? Стал бы тот кнут — священным символом?.. А крест?
И вот чаша Грааля? Да какие проблемы! Что мешает нам заказать ювелирам златую чашу? И тут же объявить эту чашу священной и благоговейно ей поклоняться. Согласитесь, ведь что-то тут мешает зарождению благоговейному почитанию. А мешает пустяк. Этим пустяком является ложь. Ведь так?
Дева Мария... Она мама Иисуса Христа. Кто из т.н. святых может сравниться со святостью той, кто родила Младенца? Позвольте, а как так получилось, что мы должным образом не чествуем день рождения Девы Марии? Или это не тот случай, когда надо поздравлять друг друга?
Да, мы не знаем тот день, когда сделала первый вдох будущая Мама? Так и тут нет проблемы! Надо просто выбрать один из дней года. И вся недолга.
Нет, что-то тут не то, что-то тут мешает. А причиной, мешающей назначить день рождения Девы Марии, ложность этого «назначения» (или покажите мне строчку из Библии, где указан день её появления на свет).
Чаша Грааля, бич, крест, гвозди, наконечник копья... Где всё это? Неизвестно. И мы не знаем, - извините за повтор, - где эти предметы, потому что такова воля Бога.
Готов ли кто-то с благоговением коснуться губами к фальшивым подделкам этих предметов? К сожалению, миллиард таковых.
А ещё мы не знаем день рождения Иисуса Христа. Да, да! Мы не знаем тот день, когда в Вифлееме родился Младенец. Увы, это так. Так ведь и на это тоже воля Отца нашего Небесного.
Так хорошо ли в правду подмешивать ложь?
P.S. На календаре 7 января. С рождеством Христовым ?