Она очнулась, открыла глаза и увидела огромное звездное небо. Спину грел теплый сухой песок, а вокруг стояла абсолютная тишина. Она оперлась руками о поверхность и попыталась сесть. Голова оказалась непривычно тяжелой, но поднять ее удалось почти сразу же. Она осмотрела свое тело, насколько могла: небольшие ножки; маленькие ступни; короткие ручки, ладошки и пальчики. «Я - маленькая девочка, лет восьми-девяти, или же это тело гнома», - подумала она. Потом провела руками по груди, но никаких анатомических выпуклостей не нащупала. «Это тело девочки», - заключила она.
Это была почти безжизненная планета. Только скудная растительность населяла пустыню, покрывавшую почти всю ее территорию. На поверхности песка виднелись мелкие лужи с чистой, на первый взгляд, водой, которые словно лунные кратеры покрывали территорию вплоть до горизонта. Небо казалось неподвижным, а воздух безветренным, и ни единого звука вокруг. Только одна маленькая девочка на пятьсот миллионов квадратных километров поверхности планеты. Таково было условие ее существования.
Она встала и тут же поняла, как сложно контролировать равновесие. Тяжело оказалось даже просто ступать. Тело не слушалось, и каждый шаг ее давался с трудом, но идти удавалось. Девочка остановилась и попыталась осмыслить происходящее, а также вспомнить свои способности. Она устремила свой взгляд вдаль в попытки расширить свое зрение. Но пространство молчало.
Она оказалась заключена в тело маленькой девочки, как в тюрьму, и лишена всех своих прежних навыков. В безмолвном мире полного одиночества. Таково условие ее вечного наказания. Наказания, полностью отражающего сущность ее создания и имени. Девочка попыталась мыслить рационально, насколько позволяла ее мудрость и знания. Но в ответ получала лишь первородные инстинкты ее детского тела. Она встала на колени и, зарыдав, начала звать маму, затем немного успокоилась и заснула.
Ее разбудило Солнце, которое выглянуло из-за горизонта и ласково коснулось теплыми лучами ее детской кожи. Она еще раз осмотрела себя: босонога, одета в выцветшее розовое платье, длинные растрепанные русые волосы.
Ситуация при свете оказалась еще более обезнадеживающей и опять глаза наполнились слезами. Девочка попыталась собраться. Было крайне сложно начать мыслить как взрослый человек в этом, ведомом инстинктами, детском теле.
- Я просто возьму и покончу с собой! - произнесла она громко, чтобы закрепить мысль. - Я просто умру и появлюсь где-нибудь еще. Или не появлюсь вообще. Как мне себя убить?
Девочка осмотрелась: вокруг был песок, который не мог причинить ей вреда, и очень мелкие лужицы, как будто специально созданные для питья из них. В центре каждой лужицы бил небольшой родник. Она подошла к одной из них, набрала в ладошку воды и поднесла к губам. Вода оказалась приятно теплой и на удивление вкусной. И вновь отчаяние захлестнуло разум. Девочка села на песок и обняла коленки, уткнувшись в них носом. Так она просидела несколько минут.
- Вода и песок меня не убьют, но не везде же пустыня. Я пойду и найду рельефные поверхности, о которые можно разбить голову. А если не найду, то постараюсь не пить и умереть от жажды, - прочеканила вслух она каждую мысль.
Она поднялась и начертила пальцем на песке линию. Встала в ее центре и пошла перпендикулярно от нее. Затем прошла сто шагов и начертила еще одну, параллельную первой. Также встала в ее центр и вновь отсчитала сто шагов. Так она решила, что не будет ходить кругами.
Девочка совсем не пила, и вскоре жажда заставила о себе знать. А через сутки она уже с трудом соображала, что делает. Она все шла, но пустыня и не собиралась менять свой ландшафт. Еще через несколько часов она упала и попыталась отползти подальше от лужицы с родником. Жажда убивала, и это уже было хорошо. Она закрыла глаза и начала ждать смерти, заглушая в себе главный человеческий инстинкт. Вроде получалось. Момент потери сознания приближался.
- Почему ты не пьешь воду? - вдруг спросил голос.
Она с трудом открыла глаза. Вокруг все плыло, но обезвоженные, почти сухие глаза все же позволили разглядеть очертания взрослого человека.
- Галлю.....- из-за образовавшихся трещин на губах и сухой полости она не могла отчетливо говорить. - Галлю....цина....
Человек подошел к девочке, поднял ее на руки и отнес к воде. Затем положил на песок и начал лить из ладони воду прямо ей на лицо. Губы тут же пропитались. Полость рта стала влажной и, через мгновение, девочка уже глотками пила спасительную жидкость. Стало до безумия хорошо, и она потеряла сознание.
Вновь очнувшись, девочка вскочила на ноги и начала смотреть по сторонам в поисках своего спасителя. Но никого не было вокруг. Она села на песок и закрыла от отчаяния лицо руками.
- Это была галлюцинация, - прошептала она. - И я не смогла себя убить.
- Нет, это были мы, - произнес голос.
Девочка обернулась. Рядом на песке сидела пожилая женщина в очках со строгой прической.
- Значит я не одна здесь? - обрадовалась девочка.
- В каком-то смысле, одна.
- Но меня спас мужчина, и вот, еще ты! Значит нас уже как минимум трое!
- Ты звала маму, и мы дали тебе маму. Я похожа на твою маму?
- Никто не похож на мою маму. Это самое ядовитое существо во всех вселенных. Моя мама меня сюда и отправила. Детские инстинкты маленькой девочки сыграли со мной злую шутку. Неокрепшие нейронные связи инстинктивно заставили меня звать маму, смерти которой я жажду больше всего на свете?
- Мы наблюдаем за тобой. Ты каждый раз убиваешь себя. В этот раз мы не дали завершить это, - женщина с нескрываемым интересом вглядывалась в глаза девочки.
- Каждый раз? И сколько раз я себя убивала?
- Четыре раза. И каждый раз после смерти вновь появлялась в одном и том же месте. Каждый раз чертила линию на песке и шла. Затем падала и умирала от обезвоживания. Мы бы не вмешались, но нам совсем нечего делать.
- Ты человек? - с надеждой спросила маленькая девочка.
- Здесь нет людей. Здесь только мы и флора. Мы гинхеры. И мы настолько малы, что твое зрение не способно нас увидеть.
- Я поняла. Вы - микроскопические роботы, уничтожившие людей и все живое. Вы служили своему создателю, которого уберегали от любой опасности. Я вроде как, с трудом, помню что-то из вашей истории.
- А ты слишком мудра и проницательна для маленькой девочки. Нас действительно создал Отец, чтобы мы охраняли мир от любой угрозы. Были болезни, войны и вторжения метеоритов. Мы не смогли уберечь людей и решили заботиться только об Отце. Но отцу угрожали не только болезни и метеориты, но и другие люди. Мы убили всех. Мы изменили ландшафт планеты с помощью управляемой флоры, чтобы максимально защитить Отца и не дать ему умереть. Затем мы заменили все клетки Создателя на нас. Только мы не роботы. Мы живые бактерии. Мы коллективный разум — единственная разумная форма жизни здесь.
- И где ваш создатель? - спросила девочка.
- Его убила одна враждебная и непонятная нам энергетическая сущность. Мы даже не знали как, она это сделала. Сущность носила имя Гронн.
Глаза девочки вдруг засияли, и она расплылась в широкой улыбке.
- А меня зовут Настя Иванова, - сказала она и протянула руку женщине.
Та не знала, что делать и повторила жест. Девочка взяла ее за кисть и спросила.
- А вы знаете о существовании других вселенных?
- Нет, это не входило в нашу компетенцию. И никогда не угрожало нам, как понятие.
- А вы можете стать меньше, чем вы есть? Например, в следующем поколении вашего цикла. Вы же можете эволюционировать, изменять себя?
- Можем, но зачем? Мы итак самые маленькие живые существа этого мира.
- Вы потеряли своего Отца. Я могу вам стать вашей Матерью. И вы сможете продолжить выполнять ваше предназначение - заботиться обо мне, - сказала Настя и начала пританцовывать на месте. - Я даже могу стать вашей принцессой, - она наивно задумалась и добавила. - Или даже королевой! О, гримы, как же тяжело оставаться серьезной в этом крохотном теле!
- Мы не против, - тут же ответила женщина. - Мы можем воссоздавать любые формы и наполнения. Я могу стать такой же маленькой девочкой, и дружить с тобой, - она тут же превратилась в копию Насти и начала пританцовывать с ней.
- Это я так выгляжу? - удивленно спросила девочка. - Как в зеркале! Нет, а вы можете стать собакой? - спросила она и уже гладила белого пса. - Хочу оранжевую собаку! - добавила она и расплылась в довольной улыбке. - Я буду звать тебя Серж! Я всегда мечтала о собаке по имени Серж!
- Насколько меньше нам нужно стать? - невозмутимо спросил Серж
- «Нашколько миньши ням нюжна стять? - передразнила его девочка. - Ты собака, Серж! Не забывай! Ты должен говорить как собака. Как будто лаешь.
- Я...... Поп....робую! - прогавкал пес.
Настя начала пальцем что-то чертить на песке. Собака внимательно наблюдала.
- Это уравнение колебания гитарной струны, - сказала девочка. - Оно же описывает и колебания суперструн — одномерных частиц планковской длины, которые могут существовать одновременно в разных измерениях, пересекая мультивселенную. Суперструны подчиняются законам квантовой механики и им доступны такие эффекты, как: туннелирование, суперпозиция и телепортация. Но самое удивительное свойство суперструн – их колебания. В зависимости от амплитуды и частоты каждая струна может быть любой квантовой частицей: фотоном, гравитоном, кварком, электроном, нейтрино. Таких частиц целый зоопарк. Колебания суперструн это музыка вселенной! Если вы станете такими частицами, вы сможете путешествовать сквозь миры, ведь суперструны пронизываю границы каждой вселенной, потому что сами границы миров состоят из суперструн. Путешествовать вместе со мной, разумеется!
- Но зачем нам становиться суперструнами, если мы и так из них состоим, как ты говоришь? - собака вошла в роль и уже говорила отрывисто.
- Вы не должны стать суперструнами, - ответила Настя и засмеялась. - Как ты хорошо лаешь. Как настоящая собака, - она потрепала его за ухом. - Мы будем с тобой играть. Так, я отвлеклась. Вы должны стать размером со струну. И главное — не потерять коллективный разум, - она отмерила три шага. - Это метр. Вы должны стать меньше этой длины в десять тридцать четвертой степени раз.
- Это очень малая длина. Уйдет не один миллион поколений, - задумчиво произнес Серж, затем вспомнил, что он пес. - Гав! Уйдет почти четыре года.
- Ничего страшного! - Настя начала гладить собаку. - Хороший, хороший, хороший. Мы подождем, а заодно подружимся.
- А когда мы достигнем такого размера, что мы будем делать?
- Какой хороший песик! Вы замените меня. Каждую струну моего тела на вашего индивидуума. И я буду вашей королевой! Мы уйдем из этого мира!
- Но заменить, это означает детерминировать существующие струны. Их нужно куда-то девать!
- Все очень просто, мой глупый песик. Вы становитесь античастицей — струной с такой же частотой, амплитудой, но обратной фазой. Происходит аннигиляция! - она посмотрела на ничего не понимающую собаку. - Ну, одна струна накладывается на другую и они исчезают. Пуффффф. Такой фокус. Выделяется квант энергии, которую мы с удовольствием кушаем. За папу, и конечно за маму. И вместо старой струны вы сделаете новую, но уже умную.
- И куда мы пойдем потом? - спросил пес.
- В Вавилон! К маме! К Этэ! А пока побежали наперегонки!
***
- Мы закончили эволюцию, - сказал Серж.
За четыре года собака не раз меняла цвет, размер, породу, голос и пол. Девочка попросила сделать учебный класс, где поставила парту и усадила за нее пса. Сама надевала очки, брала указку и становилась у доски, где писала уравнения волновой функции и квантовых операторов. Показывала кукольный театр, надевая на руки костюмы бозонов и фермионов. Пес молча, с интересом, слушал и усердно учился.
- Мы закончили эволюцию, королева! Так звучит лучше. - Настя улыбалась. - А замените-ка собой вон то дерево, - она показала пальцем на сухой ясень.
- Готово, наша королева!
- Но я ничего не увидела, - грустно сказала Настя. - Теперь растворите мертвое дерево в воздухе.
Дерево мгновенно стало прозрачным, а затем исчезло полностью. Настя расплылась в улыбке.
- Теперь меняйте меня! - повелительно произнесла она и мгновенно почувствовала в своем разуме присутствие бесконечного количества чужих сознаний, которые дальше продолжали его наполнять. Она становилась частью коллектива, быстро растворяясь в нем. Затем она собрала волю и отделила свое сознание от других, но удержала связь. Она теперь видела и чувствовала их всех, была их частью, но могла мыслить самостоятельно.
«Готово, наша королева»
- Серж, ты забыл? Ты собака! Ты должен лаять! Никакой телепатии! Это я могу мыслями обмениваться. Ты только лаешь!
- Да, наша королева, - прогавкал пес.
- И вообще, что за «наша»? Мы сейчас пойдем к взрослым серьезным людям. Ты хочешь их обескуражить? Они не поймут, когда фиолетовая собака произносит «наша». Ты же один, а значит надо говорить «моя королева», - засмеялась она. - Как же это здорово! - она посмотрела на свою руку и рассыпала ее на атомы, затем вновь создала. - Я могу быть кем угодно! Я вижу гамма излучение и могу стать им! Я чувствую запах темной материи! Я могу распрямлять торсионные вихри и закручивать потоки гравитонов! Я могу быть всем, и всем управлять! Я могу сама менять твой цвет, Серж, - хихикнула она, рисуя полоски радуги на шерсти собаки. - Серж, как быстро мы заменим эту планету и ее атмосферу.
- За шесть часов, моя королева! Зачем ты спрашиваешь? Ты часть нас. Ты сама знаешь.
- Плохая собака! - сказала Настя. - Я хоть и уже не маленькая, но все же девочка. И я хочу говорящую собаку. Меняй структуру планеты, Серж!
- Да, моя королева! Гав!
Девушка шла по песку и видела гинхеров каждого по отдельности, и всех одновременно. Это не было похожим на зрение Геканы, которое распространялось сквозь вселенные. Сейчас она могла видеть материю на фундаментальном уровне и одновременно быть ею. Она являлась художником самой сущности и композитором бытия. Через несколько часов Настя уже заменила собой небо, воду, почву, ядро планеты и флору. Она превращалась в саму сущность этого, почти безжизненного, мира и начала менять частоту струн. Планета послушно преобразовывалась. Часть пустыни вдруг стала побережьем, обнажив морские волны. Лужи начали увеличиваться и углубляться, наполняясь разноцветными рыбами и кораллами. Голый белый песок остался только на берегу. Остальная поверхность покрылась цветами и деревьями.
- А вот здесь у нас будет большой дом и огромный розарий! - радостно прокричала Настя. - Где мы будем жить, Серж! Ты любишь розы?
- Разве мы не идем в Вавилон, моя королева?
- Идем, конечно. Но мы обязательно сюда вернемся, Серж. Это же ведь наш дом. А ты - моя семья, глупая шабака! - она потрепала пса за скулы. - А знаешь, Серж, я ведь не всегда была маленькой девочкой. И мне не двенадцать лет. Мне очень-очень-очень много лет. И я самое одинокое существо во всех вселенных. Но у меня было два счастливых мгновения, когда я любила и была любима. Это был один и тот же человек. Вернее, сначала он был человеком, а потом богом. Хотя до того как он был человеком, он тоже был богом. В общем, все равно не поймешь, Серж. Это - Гронн. Он убил вашего создателя. Но ты не сердись на него. Он самый добрый. Он пожалел вашего отца. Вашему создателю было очень грустно.
- Да, моя королева. Мы помним грусть Отца. Он проклинал нас и себя. Но мы ничего не могли с этим поделать.
- Но вы тоже, молодцы такие. Что, так сложно было песенку ему спеть? Или кукольный театр показать? Или клоунов? Или хотя бы собаку?
- Дом готов, моя королева!
- Конечно, готов, глупая собака. Я сама же его построила! - поругала пса Настя. - Серж, а давай, ассимилируем этот спутник, - сказала Настя, показывая на едва виднеющуюся в голубом небе луну. - А потом и солнышко. Как это здорово, когда ты — солнышко.
- Мы быстро размножаемся, - пролаял пес. - Еще через двести пятьдесят тысяч циклов нас станет так много, что мы сможем ассимилировать галактики за несколько часов.
- Хороший пес! А теперь, побежали купаться!
***
- Это не Вавилон, моя королева! - заскулил Серж.
Они шли прямо в эпицентре поля боя. Вокруг царила кровавая бойня. Кто-то еще стрелял, но в основном уже люди друг друга кололи, резали и били прикладами. Земля была усеяна трупами, стоял стон, крики о помощи, боль, страх и ярость еще тех, кто стоял на ногах.
- Это удивительно, Серж, - ответила Настя. - Мы ассимилировали их всех. Ассимилировали их вселенную. Я чувствую каждого из них. Они — часть коллектива. Но они продолжают убивать друг друга.
- Это вне моей компетенции, моя королева.
- Вот посмотри. Я, нашла кандидата. Сейчас он нас увидит, - она подошла к умирающему солдату. У того был пробит череп собственной каской, разорвавшейся от кумулятивного снаряда. Настя мгновенно отключила ему болевой центр мозга и спросила: - Сколько тебе лет, майор?
Тот шокировано посмотрел на молодую девушку в простеньком розовом платье с желтой собакой и, как в бреду, ответил:
- Шестьдесят, - прохрипел умирающий боец.
- Что-то староват ты для майора, - улыбнулась Настя и опустила ему веки. - Смотри, Серж, что сейчас будет.
- Он умирает! - прогавкал Серж. - Спасти его?
- Ни в коем случае. Просто наблюдай этот момент.
Легкие испустили последний выдох офицера, а из его сердца вылетело несколько десятков фотонов, которые являлись собственным энергетическим полем. Настя чувствовала их. Через мгновение поле рассеялось.
- Ты видел Серж?!
- Да, моя королева. Подозреваю, определение души, как энергетической субстанции.
- Как ты думаешь, почему я спросила у него возраст?
- Потому что ты не знала его возраст.
- Но если он полностью ассимилирован, я должна быть им. Значит должна знать все, что знает он.
- Допускаю, что информация о возрасте находится не в струнах его тела, - ответил Серж.
- Вот! Как и воспоминания, как и сознание, как и сны! Что такое человек, Серж? Это набор клеток, кальция, жидкости? Что определяет индивидуальность человека? Все атомы человека в процессе роста и развития подвержены постепенной замене раз в 25-30 лет. Майор с рождения поменял два своих тела. А учитывая, что был ассимилирован, три! Но он оставался собою всегда. Мне миллионы лет, Серж. Я незримо заканчивала университеты, духовные семинарии, училась у великих философов, но никто из них не был близок к разгадке сознания. Многие миры вводят парадигму Бога, чтобы хоть как-то объяснить, что есть сознание. Большинство из таких вселенных просто создают себе идола и места поклонения ему. Так проще следить за собственной нравственностью. Но есть миры, где Бог есть трансцендентное состояние мира. Он альфа и омега, Он первый и последний, Он есть ВСЁ.
- Я не понимаю, моя королева, - сказал пес, - разве не ты сейчас Бог? Все десять в восьмидесятой степени струн вселенной — это все ты. Даже аннигиляции пространства Супер-пустоты Эридана – это ты.
- Тебе еще раз показать, глупый пес? Найти еще одного кандидата? Сознание отделено от материи и энергии. Сознание не в теле. Тело как телевизор. Каким бы сложным механизмом он не был, он всего лишь вещает изображение и звук невидимого эфира. Телевизоры все разные. Кто-то старее, с уже плохим качеством изображения, кто-то моложе. Кто-то сложнее, кто-то проще. Эмоции и переживания находятся здесь, — Настя показала на голову одного из дерущихся. - Я их могу контролировать, как у него, так и у себя. Но сознание, которое наполняет меня, отделено от меня. Многие телевизоры, выхватывая из эфира только самое прекрасное, показывают красивые и милые образы. Другие же — каналы боли и страха. Но эфир — един! То, что покинуло майора, то, что мы называем душой, это и есть тот самый эфир. Телевизор выключили, и он перестал вещать. Но эфир никуда не исчезает. А телевизор без эфира — ничто! Майор вернулся в свою обитель. В чистую, бесконечную и всеобъемлющую. Майор снова стал эфиром, а не призмой его вещания. Как брызги океана. На какой-то момент они отделяются. Становятся индивидуальными, даже что-то вещают, но все равно через мгновение возвращаются в океан. Знаешь, Серж, во многих религиях есть мифы о падших ангелах, которые захотели иметь собственную волю и индивидуальность. Я знаю этих ангелов. Это сонм богов Синей Вселенной во главе с Псироном. Есть известный миф о башне, которая должна была стать выше Бога. Я знаю эту башню. Это и есть Синяя Вселенная. И что-то, возможно Бог, раскололо ее на миллионы других, одну из которых мы сейчас ассимилировали.
- Получается, Бог сильнее тебя? - удивился пес. - Но мы только что ассимилировали вселенную, и он не вмешался. А люди? Люди убивают друг друга, умирают от болезней, бедствуют, и он не вмешивается.
- Возможно, он позволяет мне следовать этому пути. А возможно это он ведет меня к Золотому, теперь уже не знаю, человеку, наверное. Возможно, это баланс, запущенных им же, механизмов вселенной и маховик его намерения. И, тогда получается, я следую не по своему пути, а по его!
- Это сложно для понимания бактериальному разуму, моя королева. Мы идем в Вавилон?
- Это сложно для понимания любого разума, мой друг. И я не знаю где Вавилон. Мы будем поглощать вселенную за вселенной, пока не найдем его.
***
Вавилон. Дворец Богини Иштар.
- Мама, почему я не такая как ты? - спросила Хельга, расчесывая светящиеся волосы, да так, что бессмертные урчали от удовольствия. Вся свита Жасминоликой любила играть с гребнем, просачиваясь сквозь зубья и потирая свои панцири об их золото. Этэ лежала на воздушных перинах, распустив волосы по всей поверхности простыни, а ее дочь бережно и ласково выполняла свою любимую работу.
- Я и сама не знала, что я богиня, - ответила она тихо. - Поняла лишь после перехода в божественную ипостась. Возможно, и ты познаешь эту сущность, - соврала богиня. – Главное – ждать.
Она правила этой вселенной вот уже десять лет. За это время у богини появилось трое внуков, хотя сама она выглядела не старше дочери. Счастливая и спокойная жизнь Жасминоликой продолжалась, но она знала, что скоро придется отдавать свой долг и покинуть Вавилон.
Ей поклонялись цивилизации нескольких планет. Служили ей и воспевали в храмах. Неугодных она прощала, как подобает божеству, и тут же уничтожала.
- Жаль, что папа не с нами, - грустно сказала Хельга
- Он сам не захотел. И Кевина с собой забрал. Им сейчас хорошо, Хельга. Я их вижу, когда захочу. Да и любовь прошла, как это не горько. И потом, не забывай, что я Иштар! Величайшая Богиня всех времен и народов. И со мной рядом должен быть равный мне.
- Бог?
- Может и Бог, - немного с сожалением ответила мать. - В золотых доспехах и с золотыми волосами. Величайший из созидателей. Только вот слишком он любвеобильным оказался.
Вдруг, она резким движением руки остановила движущийся гребень.
- Я что-то чувствую, - прошептала испуганно она. - Возмущение пространства в северном районе, - она вскочила. - Растение здесь! Я его вижу!
На подступах к Вавилону прямо у шоссе возникла босая девушка в розовом платье. Она имела славянскую внешность. Русые волосы переплетались в косу, которую заканчивала заколка в виде бабочки-крапивницы.
Следом за девочкой материализовалась синяя собака, которая тут же обратилась к девочке:
- Я вижу, ты довольна, моя королева?
- О да, Серж! - хихикнула она и сорвала ветку оливы, растущей прямо у дороги. - Чувствуешь? - спросила она, вдыхая аромат еще зеленых ягод. - Они прекрасны!
- Моя королева, позволь спросить? - пролаял пес. - Мы ассимилировали эту вселенную, почему мы не трогаем город?
- Дай насладиться, Серж! - улыбнулась она, свернула в рупор ладошки и прокричала. - Огогогого! Жасминоликая! Я знаю, что ты здесь! И ты смотришь на меня!
Хельга, совершенно не понимая последних слов, смотрела на лицо матери, которое объял неописуемый ужас.
- Что происходит, мама? - спросила она. - Какое растение? Почему вдруг богиня испугана? Куда ты смотришь?
Этэ на мгновение посмотрела на дочь.
- Никуда не выходи! - прошептала она. - Найди бабушку. Сидите здесь! - и моментально исчезла.
Жасминоликая появилась прямо в центре зала контрольного управления министерства обороны, посреди мониторов. Она подошла к овальному столу, за которым высшие военные чины Ассирии обсуждали стратегические задачи. Увидев, неожиданное появление богини весь состав контрольного центра упал на пол, закрыв лицо. Жасминоликая обычно не баловала своими визитами смертных, а лишь наслаждалась семейным уютом в своем дворце. Но здесь было что-то совершенно неординарное.
- Северный район выезда, одиннадцатое шоссе! - прокричала она — На экран, живо! И встали все!
На центральной консоли переговорного стола появилось изображение с сорока камер видеонаблюдения.
- Номер семнадцать! Увеличить! - вновь крикнула она. - Девочка с собакой! Нейтронный заряд туда!
- Великая Иштар, не казни. Там населенный район и шесть миллионов жизней. В том числе моя семья, - взмолился один из генералов и, недоговорив, замертво упал, разорванный в клочья.
Затем бессмертные, повинуясь мысленным импульсам хозяйки, разорвали еще несколько человек.
- УБИТЬ РАСТЕНИЕ! - во весь свой божественный голос прокричала Иштар, так, что полопались все мониторы в помещении, а из ушей присутствующих потекла кровь. - Десять залпов! Уничтожить район!
Через секунду десять нейтронных бомб обрушились смертоносным радиоактивным градом на северный район.
- Моя королева, на нас предприняли атаку, - пролаял Серж прямо в эпицентре взрывов. - И до сих пор взрывают. Температура вокруг нас уже двенадцать миллионов градусов и продолжает повышаться. Это очень мощное оружие. Такого мы еще не встречали.
- Она нервничает, Серж, - улыбнулась Настя. - Она не знает, что мы такое. Она впервые не знает, с чем встретилась. Богиня видит нашу оболочку, но не сущность.
- Здесь, в данный момент, погибает восемь миллионов двести шестьдесят тысяч мирных жителей. И еще больше получают различные травмы и облучение. Позволь я спасу их.
- Ах, вот ты как? Плохая собака! - Настя грозно посмотрела на Сержа. - Перечить мне вздумал? Королеве? Совесть проснулась? А то, что ты похоронил целую цивилизацию ради одного человека, ничего?
- Существовала потенциальная угроза для жизни нашего создателя, - ответил пес. - Это была вынужденная мера. Мы оценили риски и приняли решение. Но основной нашей задачей была защита, а не уничтожение человечества. Сейчас нет никакой опасности для мирных жителей и в наших силах их спасти. Прости, моя Королева.
- Спасай, что же я зверь какой-то, - засмущалась Настя. - Спасай.
- Уже все ассимилировано в радиусе поражения. Но ты и сама это знаешь.
Дым и пыль мгновенно исчезли. Вокруг образовался огромный пустырь в виде воронки в несколько десятков километров, в центре которой стояла девочка и сидела розовая собака. Совершенно ошарашенные люди, явно не понимая происходящего, стояли застывшими во всей площади взрыва. От их домов, магазинов, различных центров не осталось ничего.
- Ассимилируй город, Серж, - холодно приказала Настя. - Уж слишком теплым был прием. Думаю, пора навестить богиню.
Богиня появилась в тронном зале своего храма, где ее уже ждали мать, дети и внуки. Они никогда не видели такого дикого ужаса на лице Жасминоликой. Ее бессмертная свита нервничала, шныряя по всем уголкам зала, в поисках неопознанной опасности. Этэ со слезами на глазах смотрела на родных людей, словно прощаясь с ними.
- А что так грустно, то? - спросила внезапно появившаяся девушка и тут же была разорвана вместе с псом в клочья.
- Да не нужно так нервничать! - Настя вновь появилась уже в противоположном углу и вновь была уничтожена.
- Я же еще ничего не сделала! - бессмертные опять выполнили свое предназначение.
- Мамочка, за что? - сарказм Насти мгновенно растаял в воздухе.
- Собаку то пожалей! - и в этот раз не помогло.
- Зачем ты это делаешь? - спросила Настя и остановила бессмертных в воздухе.
Она взяла одного из них в руки и начала внимательно разглядывать.
- Маленький белый воин! Наследие величайшего подвига Вездесуществующей! Так, кажется? - она начала гладить его, как куклу. - Злой он у тебя какой-то. Сейчас исправим. Добавим улыбки, крылья с перьями, чуть пышнее, дадим лук, готов! – Настя подбросила бессмертного в воздух, наблюдая как тот неуклюже замахал крыльями. Теперь он выглядел и двигался как купидон. - Ничего не можешь сделать, да? Богиня, кстати, это же твоя мертвая дочь, не правда ли? И муж, я смотрю, жив, и сын. С чего такая милость?
- Почему ты не осталась в пустыне? - спросила Этэ, явно скрывая страх за привычным божественным гневом. - Твое дело было там сдохнуть от одиночества в старости, преисполненной сожалением и дикой тоской. В этом твое изначальное предназначение! Как тебе удалось выбраться?
- Я хорошо учила уроки! И физику с биологией в том числе, - ответила Настя. Она разглядывала родственников Этэ. Скользила взглядом по их лицам - Есть теорема Джона Бэлла. «Во вселенной нет изолированных систем. Все тела связаны друг с другом. Причем мгновенной связью». Я ассимилировала эту вселенную за пару мгновений. Здесь теперь все — я. Даже ты — я. Кроме твоего сознания. Ты хотела, чтобы я была в одиночестве? Можешь порадоваться: Знаешь, кто был все эти годы моей семьей? Бактерии! Довольна? - Настя подошла к трону богини и села на него. - Серж, ко мне! - собака послушно запрыгнула на колени к девушке и легла. - Мне нужно мое зрение, Гекана! Я могу видеть лишь в пределах ассимилированных мною же вселенных. Но за их границами я слепа. Верни мне зрение. А еще ты расскажешь мне все, что знаешь сама. Мне нужен Золотой Бог!
- Ты даже не представляешь себе, с кем затеяла войну, растение, - процедила сквозь зубы застывшая Гекана. - Они гораздо сильнее нас всех вместе взятых. У них нет лиц, имен и индивидуальностей. Они как единое целое. И я одна из них. И я должна быть с ними. Ведь я их зрение. И все падшие уже вернулись в белое безмолвие. Только я осталась. Я выторговала себя и жизнь моих родных за падших. Ты никогда не вернешь Гронна. Он уже стал частью их. Он потерял индивидуальность. Он это они. А они это Единый Бог! Они поглотят тебя без права на восстановление. Ты просто перестанешь существовать.
- Кажется, ты не поняла меня, Жасминоликая. - Настя исчезла с трона, появилась прямо перед Геканой и провела пальцами по ее легендарным волосам. - Я есть АЛЬФА и ОМЕГА! - она четко проговаривала каждое слово. - Я есть ПЕРВАЯ и ПОСЛЕДНИЙ. Я ЕСТЬ ВСЁ! И на всё воля моя святая. Я могу мыслью прекратить существование этой вселенной! Все сто двадцать миллиардов световых лет пространства! Я Бог, бесконечный и непостижимый, - она медленно подошла к трону, словно обдумывая что-то и села на него. - Я не трону тебя. Живи со своей семьей. Но дай мне моего женского счастья. Не заставляй меня быть жестокой. Я не остановлюсь ни перед чем.
- Да забирай свое женское счастье. Теперь ты знаешь все, что знаю я. И видишь тоже все. Я только порадуюсь, когда ты внезапно пропадешь из поля моего зрения. Ты думаешь, я не люблю Золотого Бога? Да, на протяжении всего существования падших, я ни на мгновение не выпускала его из виду. И я ни на мгновение не переставала любить Гронна. Только он никогда не был моим. Вообще никогда! Он принадлежал всем одновременно, но только не мне. Думаешь, я сейчас его не люблю? В общем, уже ничего не вернуть, и скоро не станет и тебя.
- Я бы не торопилась злорадствовать, Великая Иштар, - улыбнулась Настя. - Вместе со мной пропадет... всё. - Она щелкнула пальцами и растаяла вместе с собакой.