Свет

Хома Даймонд Эсквайр
Я сегодня видела человека, живого человека и это было поразительно.
Она вползла в маршрутку на одной из остановок, странно, что человек в таком состоянии вообще может ходить, ей на вид было лет сто, не меньше.
Сначала, как краб, темными руками-клешнями цеплялась за поручни, одна рука висела на грязной тряпке на перевязи, на другой болталась нищенская кошелка.
Пальто было такое древнее, что могло относиться вполне и к двадцатым годам прошлого века, дыр там было больше, чем ткани.
Лицо все провалилось внутрь, как у очень древних людей, но из провалов глазниц смотрели глаза поразительной живости и чистоты и от всего лица исходило сияние живой, чистой жизни,необыкновенно цельной.
Незамутненный родник, так смотрит только Будда.
И мне вдруг стало хорошо и тихо, на меня смотрела небесная красота и в ее лучах отступили ужасные призраки тьмы: химеры, оборотни, все уползло в свой ад.
Мы недолго сидели рядом, через две остановки я вышла и оглянулась...
Она махала мне из окна рукой и улыбалась, я тоже улыбалась и махала ей долго - долго, пока маршрутка не скрылась из виду...
Нет, она все - такие задала мне один вопрос:"Где ты выходишь?"
Я ответила, что уже.
- Счастливая, а мне до самого конца!
Неужели и правда я уже выхожу...

Вспомнился еще один случай.
Мне было лет двадцать пять, я шла по незнакомой улице в малознакомом городе, вся погруженная в свои мысли.
Вокруг было пусто, все как вымерло, изподлобья смотрели тупые оранжевые морды Камазов, вороны что- то деловито выискивали в снегу.
-Стойте, пожалуйста, стойте, - голос прозвучал откуда - то снизу, будто из -под земли.
Мне стало жутко, я боялась обернуться, но все же обернулась
сначала я ничего не увидела, но потом посмотрела вниз и там было Это.
Подобие человека, на четырех ногах, оно то ли шло, то ли ползло ко мне очень быстро , оно буквально бежало за мной.
Жуткая бабка, вся перекошенная, с огромным горбом, с головой на которой трудно было опознать человеческое лицо.
Но голос был сильный, живой и в нем звучало настоящее страдание.
-Позвони Им, умоляю, я больше не могу, не могу я, поймите, сколько можно меня мучить, скажи своим, что я больше не могу жить, отпустите меня!!!
Она вцепилась  мне в ноги и выла нечеловеческим воем.
Я ответила, что позвоню обязательно, раз мои глаза ее увидели, значит ее просьба будет услышана и искренне верила в этот момент, что это так.
Она отпустила мои ноги и даже не зарыдала, глухо забормотала что -то, в груди ее  клокотало и булькало, казалось, она хочет отрыгнуть на грязный снег собственное нечистое сердце, на радость голодным воронам.
Сострадание мое было столь сильно, что узнай я в этот момент, что она угробила всю деревню, я бы не вынесла таких мук, я бы освободила ее.
Не знаю, что было потом...