Я стояла перед экзаменационной комиссией, отвечая уже на последний вопрос, когда меня, на полуслове, взмахом руки остановила Валентина Павловна, завуч нашей школы.
– Ну, достаточно, довольно – сказала она...
Отвечая на свой билет, и естественно волнуясь, я обратила внимание на то, как очень внимательно Валентина Павловна рассматривала меня...
– Значит так, моя дорогая, - продолжала Валентина Павловна – поедешь ты в Казань, поступишь в институт, а на улице Бутлерова есть замечательная стоматологическая клиника – пока будешь учиться – зубки ты себе и исправишь, а сейчас свободна, можешь идти – закончила она свою речь.
Я вышла в коридор, готовая разреветься, то ли от обиды – зачем она так при всех... то ли от стыда за свой выдающийся прикус...
У меня были очень некрасивые зубы. Их, наверное, было слишком много, и потому они, толкаясь, мешая друг другу, налезая друг на друга, отвоевывали, таким образом, место на переднем, так сказать, фронте. А один, наверное, припозднившийся, устроился сверху над всеми, оказавшись самым выдающимся из всех, в общем клыком, нагло приподнимающим мою верхнюю губу...
Я- то к ним, таким неправильным, конечно же, привыкла за много лет. С маминых слов, в детстве родители пытались исправить эту ошибку природы, но дело в том, что всякий раз в стоматологическом кресле я впадала в обморочное состояние, и потому родители оставили эту затею...
Честно признаюсь, что к окончанию школы я так и не решила, кем я хочу стать. В августе я приехала в Казань и, устроившись на завод, стала ходить на подготовительные курсы при этом заводе, решив, что время покажет...
А на улице Бутлерова, т.е. в ортопедической клинике я появилась в конце сентября и начались мои «хождения по мукам» с надеждой на обладание голливудской улыбки...
В этой клинике в мой рот заглянули, естественно, только лишь из профессионального любопытства, сотни студентов кафедры ортопедии Казанского мединститута со словами:
– Да, вот это прикусок...да, интересненько...любопытный прикус...
– Да, диктора, дорогая моя, из тебя, конечно, не получится - говорила профессорша. Каждый раз вокруг меня и профессорши толпились человек пятнадцать – двадцать ее студентов, и всякий раз она предлагала одному из них сделать слепок с моего замечательного прикуса... На следующий раз этот слепок почему-то не находился и уже другому студенту предлагалось повторить эту процедуру...
Это мое «дефиле» в качестве клиента кафедры ортопедии продолжалось два с половиной месяца и, наконец, профессорша объявила мне и, естественно своим студентам, свой вердикт:
– Что ж, приступим,... будем удалять...да, дорогая моя, только так, с несколькими зубиками придется расстаться... начнем с него... и она дотронулась до моего белого клыка – ну тот, который выше всех забрался...
На следующий день я направилась в клинику, чтобы навсегда распроститься с ним, и он – мой белый клык, уже не казался мне наглым от того, что толкался в мою верхнюю губу...
Я очнулась от запаха нашатырного спирта, уже в горизонтальном положении в стоматологическом кресле, слыша над собой раздраженный голос: Господи, вот навязалась на мою шею, да, что с этим делать-то...
Мой совершенно здоровый белый клык, наверное, не хотел со мной прощаться, он так сильно прижимался к своим соседям, что доктор, наверное, не понимала, как к нему можно подступиться...
Так, простившись с выдающейся частью моего прикуса, я также распрощалась и со своей затеей заполучить голливудскую улыбку Мэрилин Монро. Но я, наконец-то, определилась с выбором профессии.
На следующий год я поступила в медицинское училище и, будучи уже в профессии, всегда помнила свой опыт пребывания в роли клиента кафедры ортопедии, а также профессора той кафедры, которая напрочь отказывалась усмотреть во мне дикторский талант...
На фото: улыбка Мэрилин Монро