Старший экономист банно-прачечного треста Уран Иванович Рукосуев и Павлик Башмаков, известный в нашем микрорайоне китайской фразой – "о ай ни", опохмелялись в среду вечером. И разговаривали о прекрасном, как водится. Уран Иванович предлагал – Павлик, а человек это что? Просвещенный Павлик, грамотно отвечал – узконосая обезьяна. А еще? – не успокаивался пытливый Уран Иванович. Еще – гоминид. Тут Уран Иванович всегда обижался и замолкал. Разговор этот у них шел не в первый раз, и оба свои роли с репликами знали на зубок.
В «гоминиде» ему что-то слышалось не то, типа гниды и гондона.
И все было бы как всегда, если бы не прибежал Юрик Лебедев и не доложил, что Онциферов повесился. Ну, не то чтобы совсем насмерть, но предпринял попытку. Неудачную. А Онциферов известен у нас, в свою очередь, фразой произнесенный им сразу после освобождения. Красиво? спросил его тогда Юрик Лебедев, имея в виду вид нашего микрорайона, мол, вспоминал? Ага, ответил Онциферов, из лагеря все красиво – что не лагерь.
Вот этой фразой.
Он отсидел за вооруженное ограбление Ленчика Обгаряна. Грабили вдвоем: Онциферов и Ленка Заряница. Причем Ленка соскочила, а Онциферову наболтали по-полной. Он объяснял это довольно оригинально, но правдиво – не потому что я дурак, а потому что она умнее.
В общем, отсидел и вышел по звонку. С двумя татуировками, на пальце – перстень, на запястье слово – «клен».
Встретили его, как полагается, по-человечески, группу встречающих возглавляли Скобичевский-Долин и Порожняков. Шашлык там, водочка, сигареты с фильтром, душевные разговоры и девочки. Еще песни из магнитофона, шансон, само собой – «Владимирский централ», как же без него.
На той встрече Онциферов много чего рассказывал интересного из лагерной жизни, а Порожняков комментировал, как самый опытный зек в нашем микрорайоне. Но комментировал он так, что к его комменту нужен был еще одни коммент, но более подробный. В смысле, на нормальном языке.
Всем запомнился случай с заключенным по фамилии Иващенко, который слезно умолял лагерное начальство поменять ему эту фамилию на другую – Козырной. Приводил веские аргументы, ходил по зоне и повторял – я козырной, я козырной. Начальство ему, правда, отказало, а зеки объяснили кто здесь по-настоящему козырной, а кто просто так по локалке шляется. В общем, проиграл он в карты желание и совершил удачный побег.
Так ему загадали.
Еще про сны Онциферов много рассказывал. Такое, говорит, снится, что за такие сны надо либо больничный давать, либо сразу инвалидность и на другую зону переводить, где увечные сидят. Тубиком там страдающие или спидом. Или по голове кто ослабленный.
Хорошо тогда Онциферова встретили. Душевно отметили. И на вот тебе – повесился. Чего человеку не хватало?
Чужая душа, известно, – потемки.
В общем, сидели Уран Иванович Рукосуев и Павлик Башмаков и выясняли, как правильно называется наш вид. Предложенный Ураном вариант – БОЧ – Биологический Объект Человек, Павлика не устраивал. Сплошной орнаментализм, говорил на это Павлик, дрянь какая-то.
И продолжал что-то мычать дальше. Неразборчиво. Какие-то буквы слышно, но большинство – нет. Так Кити с Левиным объяснялись – писали пальцем на пыльной, по-моему, поверхности стола или на запотевшем окне, слова без гласных, только согласные. Ятл… Сглн… И так далее.
Так что Льва Николаевича Толстого, можно считать изобретателем эсэмэсок в частности и мобильного письма вообще.
Да.
В общем, сидели Рукосуев с Башмаковым, похмелялись и выясняли, как правильно называется наш вид, пока не прибежал Юрок Лебедев и не сказал, что Струк Онциферов повесился.