Моховые подушки были так густо усыпаны красновато-бордовыми ягодами, что мы, не сговариваясь, тут же опустились рядом с ними на корточки. Плоды были окатно –твердыми, кислыми на вкус с чуть заметным сизоватым налетом и не совсем спелыми.
Не помешало бы им еще недельку полежать на солнцепеках, обжечься парой осенних утренников, чтоб накопилось в них еще сахара, витаминов и прочей земной благодати, но вся эта божья красота лежала перед нами, и буквально просилась в руки. Азарт собирательства победил .
-Когда это мы еще приедем сюда в следующий раз,- оправдывался я .
Воздух вокруг нас был неподвижен, и пока мы занимались сбором, вся наша одежда и волосы крепко пропитались запахом вереска. Какая – то часть эфиров, через легкие, успела попасть и в нашу кровь.
-Папа, у меня кружится голова,-наконец призналась дочь.
-Возвращаемся!
Извилистая не очень внятная тропа повела нас к западному краю болота. Но шагов через двадцать моя спутница вдруг бессильно опустилась на первую же кочку.
-Все. Больше не могу.
Несколько секунд я продолжал стоять рядом с ней с увесистым рюкзаком грибов за спиной и ведерком клюквы в правой руке. Потом протянул ей свободную руку.
-Сидеть нельзя, Олеся. Надо как можно скорее уходить отсюда.
Наконец, дошли до западной границы болота. В дождливые годы, оно по всему периметру окружено природным каналом воды, но во многих местах через него лежат поваленные березы. Вершины их находятся на одном берегу, а вывернутые корни на другом. Некоторые деревья представляют из себя готовые мостки.. Надо только выбрать наиболее подходящий ствол и осторожно пройти по нему.
-Пробуй, первая.
Дочь прошла половину ствола и сорвалась. Набрав полные сапожки воды, но, не издав и звука жалобы, пошла напролом. Хруст хвощей под ее ногами скоро оповестил меня, что она достигла сухого места.
Я следовал за ней по тому же стволу, инстинктивно балансируя свободной рукой. Вот на губу сел комар. Жадно впился в нее, но я боялся даже дунуть на него, чтоб не потерять равновесие. Так не хотелось прыгать в воду в кроссовках. Медленно дотянулся рукой до зеленого листика, соседней березы, она лежала параллельно моей, ухватился за него, как за последнюю соломинку и только после этого осторожно позволил себе языком освободиться от насекомого и сделать следующий шаг вперед.
Два десятка лет минуло с той поры. Уже и в кроссовках в то болото не зайти, и все мои дочери живут далеко от меня, но младшая из них, Олеся, приезжая в родительский дом в грибную пору, по-прежнему просит меня показать ей самые потаённые лесные уголки, в которых можно опять заняться собирательством.