Ленкин коллега состоял в партии «Бурый Медведь». Вот уже на протяжении полугода он агитировал её, Еленушку, прекратить своё беспартийное существование и внести свою лепту в социальное обустройство, сказать своё веское слово с политической трибуны. Она в принципе была и не против (единственное, что смущало, – очень уж не хотелось учить Устав партии), но коллега постоянно забывал для неё бланки для заполнения как для вновь вступающей.
Ленка была наслышана про ежегодный праздник «День народного единства», или попросту «Стык», который проходил на границе трёх, теперь уже суверенных, государств – России, Белоруссии и Украины. Под лозунгом «Мы победили вместе!» представители этих народов праздновали каждую новую годовщину со дня Великой Победы над немецко-фашистскими захватчиками во Второй Мировой войне.
Однажды Ленкин коллега пришел на работу и с ходу спросил, чтобы потом не забыть: «Поедешь с нами на “Стык”, если будет в автобусе свободное место?». Не дав Ленке даже раскрыть рта, он добавил: «Поехали!!! Такая возможность! Даже и не говори мне, что ты не можешь, как в прошлый раз, когда мы договорились вместе идти на субботник!».
Перспектива вырисовывалась действительно радужная. Ленка-авантюристка согласилась практически сразу, отложив уже намеченные планы на эти выходные. А встать в полшестого утра для неё, жаворонка, не было проблемой.
Место в автобусе ей нашлось. Коллега состоял в одной ячейке пар-тии со служителями медицины, дружными рядами вступившими в пространство автобуса, где уже расположились Ленка и её коллега со своей подругой. Разношерстность и вместе с тем типизированность этих персонажей беспартийную, однако, не удивила. Она была уже слишком скептичным, искушенным жизнью и разочарованным в ней человеком.
В целом набралось 19 персон, вместе с водителем, Ленкой и К;.
Улыбчивый, мужиковатый водитель Иван был первым, с кем пред-стояло познакомиться Ленке в этот день. Ранним утром она ещё и не знала, что вечером будет оказывать ему психологическую помощь.
Галерею мультяшек продолжили следующие персонажи: главврач областной поликлиники со своим родственником, парнем по имени Святогор. Этого Святогора Ленка уже знала. Он работал с ней в одной организации на какой-то сомнительной должности. Отличительной его чертой, по Ленкиному мнению, была приторно-навязчивая улыбчивость и тошнотворно-непросыхающая учтивость.
Напротив них в автобусе восседал начальник незначительного подразделения одного из больничных отсеков. Товарищи называли его попросту Антоша. Видимая импозантность этого тучного мужчины, привлёкшая и смутившая, было, Ленку, оказалась всего лишь качественной маской заправского хама. Но об этом не сейчас.
Ленка познакомилась и с экологом Егором, оказавшимся паремиологическим кладезем. К концу дня путешественница жалела только об одном, что раньше не стала записывать его прибаутки и афоризмы.
Был здесь и озабоченный до мозга костей врач-уролог. Он похотливо улыбался и рассказывал пошлые истории из своей знахарской практики, типа побед над мужским бессилием, доказательством чему служили расцарапанные спины возрождённых секс-символов. Победоносное выражение лица рассказчика и патетика во время исповеди диктовали зрителям единственную модель поведения – аплодировать, сопровождая овации междометиями типа «Вау: Вэ-Аа-Уууу!». Улучил уролог минутку и для того, чтобы шепнуть Ленке во время остановки какую-то пошлость, касаясь губами её уха и предварительно дымчато заглянув ей в глаза.
Через проход сидели две женщинки средних лет – натуральная крашеная блондинка и такая же натуральная брюнетка. Пронзительный фальцет блондинки около месяца после поездки будил Ленку по ночам в кошмарах. Называли эти тётечки себя ОАО «Саня-Маня». Блондинка Мария вызывала какую-то необъяснимую неприязнь, а брюнетка Александра оставляла за собой шлейф неподсознательной величавости. Как выяснилось в ходе их незаурядных разговоров, Саня раньше работала в областной поликлинике терапевтом, а теперь стала серьезной «шишкой» в частной фирме. А Маня была коллегой Жоры, о котором ниже.
Жора был ещё одним героем этой встречи. Он работал в областной поликлинике на должности, воспроизвести сложное название которой ещё никому не удавалось с первой попытки. Но суть была проста – завхоз. А во внерабочее время он являлся Политоргом с большой буквы. Голосом прирождённого оратора Жора облачал в словесную форму самую незначительную мысль, вплоть до того, в каких кустах логичнее всего организовать очередной «технический перерыв». Профессионально расставленные акценты и манерность речи вперемешку с убедительным мимицированием и гипнотизирующей жестикуляцией находились в странных отношениях с «гламурной» внешностью. Было сложно удержаться от смеха при виде деловитого, как Карлсон, темноволосого, загорелого, невысокого, плотного парня с аккуратненьким округлым животиком и креативной укладкой, в стильных очках и шортиках. Он командным тоном крупного начальника, только сев в автобус, объявил, куда нужно заехать, кого ещё подобрать, где расписаться присутствующим. Жора возглавлял галёрку автобуса, в ряды которой также входили Любава-дерматолог, худой, похожий на наркомана парень и несколько других незапоминающихся лиц.
По дороге подобрали Абрама. Этот смазливый, замкнутый в своей эгоцентричности еврейчик по каким-то только ему ведомым причинам опаздывал. И ему, далёкому от спорта, пришлось догонять автобус резвой трусцой. Втолкнувшись в транспорт, он, как простуженный бегемотик, ещё долго и шумно переводил дыхание. А выражение его лица будто обличало человека, заблудившегося в трёх соснах.
Когда вся компания была в сборе, один из мужчин выкрикнул заветное слово, которое, видимо, было паролем: «Завтрак!». Маня тут же пронзительно и визгливо подхватила фальцетом: «Урааа! Завтрак!».
Но когда этот диалог материализовался, Ленкин челюстной сустав стал медленно, но верно покидать свое естественное положение.
В мгновение ока активизировались многочисленные сумки и мини-холодильники – автобус превратился в ликёро-водочный завод и элитный гастроном по совместительству.
Раньше Ленка даже в самых экстравагантных насмешках над алкоголиками не могла себе вообразить, что живой человек способен выпить за день целый автобус спиртного и остаться после этого более или менее человеком!
Дошло до того, что держать оборону больше не было возможности. Наполненный стаканчик сунули и Ленке. И заставили выпить. Чувствуя подступающую, пока лёгкую, эйфорию и назревающую невесомость, Ленка судорожно стала соображать, что бы предпринять во имя спасения. На выручку ей пришел шутник Егор. Нарочито деловым тоном он выкрикнул:
– Антоша, выдайте нам, пожалуйста, минералочки! Инициируемся, господа!
Далее Ленкин стакан регулярно наполнялся минеральной водой и выпивался ею под очередной тост, мало отличающийся от предыдущего.
Но и выпитого для Ленки было достаточно, чтобы начать развлекать Егора своими стихами.
Изрядно весёлые и опоздавшие, «буромедвединцы» прибыли к месту назначения.
Перед выгрузкой из автобуса в центр внимания выступил притихший, было, Жора. Заплетаясь, с трудом держась на своих загорелых ногах, он, впрочем, в своей привычной повелительной манере, провозгласил:
– Отъезд состоится в пять часов вечера, в 17:00!
– Помилуйте, – вставил Егор, – это же поздно! Я так полагаю, до трёх нам вполне хватит времени!
– Нет! – громогласно запротестовал Жора. – Не раньше пяти часов вечера.
Невзирая на массу аргументов, приводимых из разных отсеков автобуса, Жора настоял на своём. И все его почему-то послушали. Как ни старалась Ленка, а так и не смогла понять, в чём же именно заключалась эта сила убеждения.
И началось… Не совсем дружной колонной обитатели автобуса двинулась к «Стелле», памятнику Великой Победе. Так получилось, что часть митингующих смогла прорваться к самой сцене, а часть, в гуще которой находилась Ленка, осталась за пределами оцепления. Охранники-хохлы (прости, украинский народ!) преградили путь перед самым Ленкиным носом. Но она не очень-то и рвалась туда. Возможно, она не понимала всего счастья, которое сулило ей близкое слушание талантливых и бесталанных демагогов, а возможно, она просто чувствовала, что здесь ей будет значительно интереснее. Слово за слово, и Ленка подружилась с украинскими военными.
Ужасно хотелось пить. Об этом она не позаботилась. И как спасение Ленка увидела в руках рядом стоящего Абрама бутылочку «Coca-Cola». Абрам сделал глоточек и уже, было, запрятал всё в сумку. Но у Ленки была хорошая реакция. Пренебрегая природной тактичностью и своей ханжеской неприязнью к напиткам типа «Coca-Cola», она буквально выхватила из его рук заветный сосуд. Обратив внимание на слишком светлый цвет напитка, но совершенно не придав этому значения, она выдохнула, когда уже подносила горлышко бутылки ко рту:
– Абрамушка, дай, пожалуйста, попить!
Дыхание перехватило, сработал плевательный рефлекс, резкий кашель выбил Ленку из колеи:
– Абрам, собака ты дикая!..
Ответная реплика была обескураживающей.
– Знаешь, что ты сейчас выплюнула? Ты переводишь коньяк 18-летней выдержки! – злобно фыркнул Абрам.
Вот он, весь мужской эгоизм во всей полноте его проявления, под-креплённый еврейской практичностью! Не о хрупком женском здоровье, а о мерзком, бесцельно потраченном глотке этой отравы волновался Абрам!
– Граждане, простите, ради Бога, моё хамство! – выдавила из себя Ленка, жадно хватая воздух, как форелька под палящим солнцем. Хохлы-военные покатывались со смеху.
Но пьяное настроение только нарастало. Вот и завершилась прошедшая мимо торжественная часть, и разорванные половины автобусной команды вновь воссоединились. Ленке нестерпимо хотелось петь и танцевать.
Толпа потекла на ярмарку.
О! Что это была за ярмарка! Казалось бы, ничего особенного. Но нет! Особенное! Кратковременное соединение трёх государств, бывших когда-то нерушимым единым целым. Много пьяных, весёлых, разгорячённых, отдыхающих людей! Ленке было легко здесь. Она уже бродила одна, без своих попутчиков. Успела потанцевать в какой-то компании, позажигать с членами некого партизанского движения, получить в подарок две символичные ленточки. Нарезая круг по украинской части ярмарки, Ленка случайно натолкнулась на фотографа-американца Макса, который на страшно ломаном русском языке затронул больную тему.
Когда-то Ленка грезила о модельной карьере. На этой почве у неё сложился своеобразный «комплекс несостоявшейся модели». Будучи довольно стройной девушкой, она непоколебимо считала, что ей просто жизненно необходимо сбросить лишних килограмм 5, а лучше 7. Или даже 10…
На вид Максу было чуть больше 45. В глазах отчетливо читалась наглость похотливого кобеля. Случайные знакомые присели за столик, купили минералки. Разговорились, насколько это было возможно в силу языкового барьера. И Макс, не откладывая жизнь в долгий ящик, стал умолять Ленку поехать с ним сначала в Чернигов, а потом в Нью-Йорк.
Время праздника истекало. Нужно было искать родной автобус. Макс не отпускал. Но Ленка-насмешница, проводив его до машины, налгав с три короба, а потом признав себя неисправимой врушкой, красиво улизнула.
Однако её радость была преждевременной. Пропал автобус.
Поддавшаяся панике Ленка слушала по телефону коллективные ЦУ практически укомплектованного, ждущего её автобуса и металась из стороны в сторону. Она никак не могла взять в толк: в каком же направлении ей нужно двигаться по этой дороге, зачем-то ведущей в два конца. Пошел дождь. Основной поток людей направлялся Ленке навстречу. Вдруг один незнакомец из этой фронтальной массы кардинально изменил направление и спрятал Ленку под свой зонтик. Его зовут Дмитро. Ленка вздохнула и призналась, что потеряла Россию.
Ситуация оказалась до безобразия абсурдной. Наверное, это была русская расплата за украинского американца. Та самая «Стелла», вокруг которой концентрировалось всё действо, и была условным «стыком» трёх государств. А провожая Макса до машины, Ленка не обратила внимания, что идёт не в том направлении – в Чернигов, то есть в Украину.
Дмитро был глупеньким хохлом-кондитером. Он проводил Ленку до автобуса за номер её мобильника.
После схематичного Ленкиного рассказа шутник Егор патетично подытожил:
- Господи ты боже мой! Какой-то америкашка чуть не увёз нашу красавицу в неизвестность! Ужас! Кошмар! Кошмар!
Он скорчил драматичную гримаску и напыщенно добавил:
- Да ещё и пирожочник тут как тут!
Все дружно засмеялись. Несмотря на то, что часы не показывали ещё и 15:00, почти вся команда была в сборе. Ленка, поняв, что она не единственная нарушительница автобусной дисциплины, стала вычислить прочих злоумышленников. Сначала ей подумалось, что это Жора загулял – ему же так не доставало времени для веселья. Но тут же она увидела на задних сидениях в стельку пьяного парторга, сваленного туда «дровами». Она хихикнула, а подметивший это Егор шепнул, что Жору уже больше часа назад притянули однополчане и складировали в автобусе в положении, в котором он пребывает и поныне.
Запаздывал Абрамушка. Прекраснейший гордо считал, что он на правах высокопоставленной особы не имеет морального права являться вовремя. Все обязаны его ждать, а он неминуемо должен задерживаться. Ох, тяжело бремя величия!!!
Но вот появился и он. Егор пошутил, что неплохо было бы сделать перекличку или посчитать всех по головам. Тронулись в путь.
Ленка с облегчением вздохнула: вроде бы, сегодняшние приключения близятся к благополучному завершению. Как утомителен «активный» отдых!
Но подобрался не тот контингент для слишком простой развязки. Не успел водитель Иван завести свой мотор, как по автобусу снова потекли водочно-закусочные звуки и запахи. Ленка соображала: «Ладно, пусть пьют, только бы поскорее добраться до дома…». Но тут Маня пронзительно провизжала: «Купаться-а-а-а». Она стала хлопать в ладоши, противно изображая из себя маленькую девочку. Компания её поддержала. Маршрут автобуса не претендовал на уникальность, он проходил мимо озера, видимо, до боли знакомого всем присутствующим.
Чтобы скоротать время, Ленка стала записывать некоторые Его-ровы афоризмы, тот это заметил и стал усиленно шутить. Особенно ему нравилось отпускать колкости в адрес визгливой Мани, например: «Девушка в гипюре, пересядьте на свое место, а то там мужчина стоит в неприличной позе. Или Вы его вынуждаете?»; «Девушка с пятном на попе, займите свое рабочее место!». Отгрёб и Святогор, слегка подвернувший свою распрекрасную ножку и уже распереживавшийся по этому поводу: «Ладно тебе, хромоножка! Не может идти он больше! Побежишь! Только я выйду!».
Пьяная компания купалась бурно, громко, долго. Вернулась. Непода-леку гуляли чумазые, оборванные крестьянские дети. Маня захотела поиграть в добрую тётку-волшебницу. Немного шатаясь от пьяного, переполнявшего грудь счастья, она ввалилась в автобус. Чуть погодя вернулась с двумя уже потемневшими бананами, торжественно вручила их двум грязным неухоженным девчушкам и, играя на публику, покровительственно чмокнула выгоревшие на солнце макушки и перепачканные щёки. Потом обвела зрителей залитым, торжествующим взглядом, в котором отчетливо читалось: «Не надо оваций, господа!.. Я и сама знаю цену своего великодушия и благодетели!».
Но беда пришла откуда не ждали. Автобус категорически отказался заводиться. Иван-водитель, и без того суетливый, бессовестно, но исподтишка всех подгонявший несмотря на то, что он был при исполнении служебных обязанностей, совсем занервничал. Начал судорожно ввинчивать и развинчивать различные гайки и шурупы. Он то окунался с головой в бездну под капотом, то оббегал автобус в разных направлениях и все равно возвращался к исходной точке, то впрыгивал в подножное пространство переднего пассажирского места, где сидела теперь Ленка, и долго возился с запчастями там. Водитель со стажем струсил не на шутку. Крупные капли пота стекали обильным дождем по его лицу и шее, хотя было не так уж и жарко, к тому же вечерело. Руки у Ивана дико тряслись, он постоянно что-то ронял, не мог попасть в нужное отверстие, чтобы закрутить какой-нибудь болт. Виновато и отвратительно жалко улыбался, бормоча как юродивый шептун:
- Щас-щас… да что ж такое?..
Маня, продолжавшая свою добродетельную политику, визгливо успокаивала:
- Иванушка, ты не волнуйся, сейчас всё сделаешь! А вы, обращалась она к компаньонам по водке «Хортиця», не подгоняйте и не нервируйте водителя!!!
Хотя никто и не думал кого-то подгонять. Это продолжалось около часа. Пробежал холодок всеобщей паники. А Маня всё призывала к спокойствию Ивана, у которого нервы явно сдавали. Вроде, удалось уговорить автобус двинуться в путь. Но иллюзорная радость была разбита вдребезги: не проехав и 50 метров, машина стала.
Чтобы хоть как-то разрядить накалившийся воздух выступил с очередной шуткой Егор, обращаясь к главврачу: «Ой, Вячеслав Прокопьевич, дай-ка я тебя за бездонность душевную поцелую немедленно! Объясни, почему женщина для ощупывания меня не хочет?».
Смеркалось. Паника сменилась усталостью и отчаянием. Никто уже и не удивился, когда автобус, наконец, сдался и повёз снова своих пассажиров. На Ивана было страшно смотреть: взмыленный как ездовая лошадь, трясущийся от перенапряжения и испуга, покрытый красными пятнами, он, казалось, говорил сам с собой. Нашёптывая себе под нос какие-то несуразности и нелепости о происходящем, водитель всё же крутил свою баранку. Путь продолжался.
Неожиданно начальнику Антоше снова зачем-то запонадобилась остановка. Нет, не мочевой пузырь этого человека давил на его мозг! Нетрезвому сознанию просто захотелось в который раз соприкоснуться с русской природой в бархате вечереющего дня. А мнение окружающих – это уже несущественные нюансы! Иван попытался возразить. И тут-то интеллигент в пьяном угаре показал всю свою высококультурную образованность и врожденную аристократичность.
Уши у Ленки сворачивались в трубку, а глаза превращались в теннисные мячи под напором диких матов этого разъярённого интеллигента. Разруливать ситуацию принялась вездесущая Маня, возомнившая себя сегодня, видимо, дланью великого правосудия. Она стала покровительственно успокаивать гнев и буйство, акцентируя внимание на том, что нельзя так с водителем. Иван совсем затих, боясь даже пошевелиться. На выручку Мане пришли уролог и Егор. Благословен, ты православный Бог! Инцидент замяли без жертв.
После такой эмоциональной встряски необходимо и подкрепиться. Снова зазвенели стаканы, зажурчала живительная влага, зашуршали бездонные сумки с продовольствием… Убывшее настроение подняли вновь. Теперь остановка действительно нужна. Люди выскочили из автобуса и резво рассеялись по кустам.
Появилось новое движение. Это уже молодец Святогор. Его род-ственник-врач что-то убедительно говорит, гладит по головке, как ма-ленького, успокаивает. Юноша то начинает что-то невнятно кричать, то рыдать на плече у дядюшки. Снова загрузились в автобус. Но теперь мирную тишину периодически стали прерывать выкрики беснующегося Святогора. Парень орал не своим голосом, скулил, как щенок, гомерически хохотал… Он порывался разбить окно, выброситься из автобуса, наложить на себя руки... Святогор хрипел, что всех ненавидит, сулил всем мучительную смерть, грозился поспособствовать её скорейшему приближению… Он бился в конвульсиях на своем сиденье, его держали и успокаивали дядюшка, досужая Маня и врач-уролог. Из потока Святогоровых слёз, соплей и глобальной брани Ленка нехотя слушала про беременную подругу, крайне необходимый аборт, конец жизни… И ещё много всяких гадостей. Сцена была безобразной.
Этот эпизод потом постоянно всплывал перед Ленкиными глазами, когда ей приходилось сталкиваться со Святогором в рабочем движении и он как всегда был приторно учтив. И Ленка мучилась непреодолимой брезгливостью.
Но вот Святогора удалось убаюкать. Теперь в унисон гулу мотора велись задушевные жизненные беседы по микрогруппам на разные темы. Сначала Ленка, сидевшая на переднем сиденье, была «жилеткой» для раз-обиженного, измученного перипетиями сегодняшнего дня водителя Ивана, потом ей досталась роль священника на исповеди. Позади Ленки сидела звезда автобуса – Абрамушка. Он приоткрыл окошко и стал курить. На дух не выносившая табачный дым, Ленка резко высказалась. Они посклочили. Но ссора как-то чудесно переросла в душеные откровения. Абрам рассказал ей о своей принадлежности к еврейской нации (будто этого никто не заметил!), о несчастной любви и бессмысленности существования в этом злом мире без бросившей его когда-то девушки. И Ленка, как могла, утешала его…
Приехали в город. Автобус постепенно пустел. Когда в нём остались только Ленка и её коллега со своей девушкой, водитель Иван на прощание признался: «Да, сегодня без рюмки водки мне точно не уснуть!». Все многозначительно рассмеялись.
***
Наверное, через год после этого путешествия Ленкин коллега уговорил её заполнить анкету и лично отнёс бланк в штаб своей ячейки партии. Потом про это было забыто, но однажды на электронный адрес Ленке пришло письмо-повестка от парторга Жоры, где было обозначено место и время её немедленной явки. Подумала-подумала безответственная гражданка, да и отказалась, решив сохранить всё-таки свой политический нейтралитет. Она отвесила Жоре дежурные благодарности, и, не удержавшись, в конце слегка выпустила свое ядовитое жальце:
Партийному деятелю Георгию
Из суматохи, пота, крови
Лепите счастье-исполина!
Иначе, заскучав без нови,
Покой перетечет в рутину...
С уважением и благодарностью,
Елена Беспартийная
Вторая половина 2010 г.