Поезд "Иркутск - Кисловодск" ещё не тронулся с Красноярского вокзала, а я уже была в вагоне и прощалась взглядом со своей свекровью. Из окна она казалась совсем маленькой и одинокой, и думалось - после того, как дедушка, мой свёкор, пропал в тайге, а ещё прежде умер её младший сын, она оставалась совершенно одна в огромном и не особо родном ей городе. Сердце сжималось от жалости, и хотелось прямо сейчас, с платформы забрать её и увезти с собой, в семью старшего сына. Но поезд тронулся и пожилая женщина вскоре пропала из виду.
В открытом купе плацкартного поезда, уже ехавшие в нём пассажиры, сразу приняли меня как родную. Солдатик и молодой человек, похожий на вечного студента, помогли разложить багаж, а ухоженная женщина лет тридцати пяти предложила чаю с таёжными и садовыми ягодами и с её домашней, фирменной выпечкой. Всё складывалось как нельзя лучше, а это немаловажно, когда впереди почти четверо суток пути.
Мы быстро перезнакомились. Кира ехала к дочери-первокурснице в Новосибирск, Юра демобилизовался из армии, торопился домой, обрадовать родителей, а Костя возвращался с сезонных подработок из Иркутской глубинки, где обычно трудился в летний сезон и нам с ним было по пути дольше всех.
Вначале, как и водится, каждый коротенько рассказал о себе, следом похохотали от новейших и "бородатых" анекдотов, а потом лениво наблюдали за течением жизни в вагоне.
На боковом месте, отгороженная от окружающих белой простынёй, лежала худенькая старушка. Она совсем не вставала. А ухаживал за ней сын, уже и сам был не особо молод.
- Продал мамин дом и везу её с себе - досматривать, - несколько раз пояснял любопытным положение их дел.
Дорожная полиция проверяла документы. Кто-то на станциях входил и выходил, кому-то требовался вагон-ресторан.
Мимо пару раз пробежали два мужичка подозрительного вида с коротким, напористым предложением: "В карты играете?"
- Карточные шулеры, - уверенно заметил Костя.
- Откуда вы знаете? - спросила Кира.
- Да они при мне в прошлую поездку до нитки раздели одного доверчивого типа. И, думаю, не одного. Работают на этом направлении, обирают азартных, денежных лохов. И, скажу я вам, эти люди далеко не безобидные.
- Что можно сделать принародно с человеком, когда свидетелей полно, да и полиция рядом? - не хотела верить в дурное Кира.
- Они профессионалы, - не стал подробно объяснять Константин.
Купе наше находилось рядом с местом проводницы. Она усердно трясла у нас перед носом грязным бельём, отбирая наименее мятое для повторного использования и, без всякого стеснения, комплектовала его на глазах ближних пассажиров и невольных свидетелей её обмана. Провозила много безбилетных и частенько пренебрегала своими прямыми служебными обязанностями.
Нам нетрудно было сделать влажную уборку в своём купе или же вымыть, насколько это получалось, двойное, закопчённое окно. Однако творческий зуд требовал выхода и мы дружными усилиями стали сочинять о ней короткие, тематические четверостишья, по типу русских народных частушек. Правда, не употребляя грубых выражений. Скоро появилась целая короткая поэма о злоупотреблениях проводницы. Сочиняя каждый куплет и подбирая острые словечки и определения, мы дружно давились смехом. И перечитывая коллективный опус, хохотали до упаду. Мы даже оформили наш труд в виде стенгазеты. И решили: последний, покидающий вагон пассажир из нашей команды, подарит результат дорожных усилий проводнице на память. Это предстояло сделать мне, так как ехать поездом нужно было почти до конечной станции.
Заботливый сын лежащей старушки продолжал старательно ухаживать за ней, проходя мимо то со стаканом кипятка, то с мисочкой горячей китайской лапши. Он кормил, умывал её, давал ей лекарства. А когда она спала или делала вид будто спит, молча сидел у соседнего бокового окна или же рассказывал очередному слушателю всё ту же историю: продал дом, везёт маму к себе, а она от волнений и паники вот, взяла и прихворнула.
Киру встретила весёлая стайка юных студенток. Радостная мамочка обнималась с одной из них, был уговор, что так она покажет нам свою дочь, и счастливо улыбалась нам вслед. Её, с тяжёлыми сумками снеди, заготовленной для всегда готовых перекусить студентов, девушки уже тащили к такси.
Юрий вышел в большом городе поздно ночью, пожалев нас будить, хотя мы с Костей хотели с ним попрощаться. А утром я проснулась и поняла, что далее в нашем купе мы продолжали путь уже вдвоём. И стало жаль, что наши попутчики сошли гораздо раньше нас - больше не было нашей дружной, смешливой и щедрой на угощения компании.
Костя ещё спал, убаюканный стуком колёс и долгой дорогой.
Я приподняла повыше подушку и, опираясь на неё и стенку купе, приняла вертикальное положение.
Напротив и чуть наискосок расположилась компания из трёх человек. Двое, названные прежде Костей шулерами и с ними сын старушки, лежащей за простынёй. Почувствовав взгляд, один из них, повёл в мою сторону узкими глазами хищника. Видимо, у них произошла какая-то заминка. И тут я догадалась: они играли! И наш сосед, похоже, проигрался. Теперь ему жалко было расставаться с деньгами за проданный материнский дом. Они что-то говорили ему - тихо, но угрожающе. И вот он протянул им руку с бумажным пакетом. Оба разом встали, быстро и решительно перешли в другой вагон. Без суеты и паники, просто и по-деловому вышли. Проигравшийся уронил голову на беспомощно сложенные руки.
Так он сидел бесконечно долго. Эта поза до конца пути стала его основной. Подходил к старушке, делал, что необходимо и снова удручённо ронял, на сложенные крестом руки, утратившую здравый смысл голову.
Проснулся Костя. Я рассказала ему об увиденном. Сожалела, что он в это время спал, а я, к моему стыду, растерялась. Уж очень быстро всё произошло.
Костя усмехнулся:
- И что бы мы с вами могли сделать? Отнять деньги и вернуть проигравшему? Так играл он добровольно. Карточный долг у таких людей - дело святое, стребуют непременно. У шулеров в подвязке могут быть осведомители и даже, покрывающие их, полицейские. Они и сами ничего себе ребята, часто владеют силовыми приёмами, а то и холодным оружием.
На одной из станций старушку вынесли на носилках, её ждала скорая помощь. А ещё жена проигравшего под утро в пути деньги за целый дом. Что ей и предстояло вскоре узнать.