Ираклий Дормидонтович… Да-да, именно Дормидонтович! Не Павлович там, или Иванович. А уж тем более, не Христофорович. Христофорович – это Бонифатий. Но сегодня – не о нем. А об Ираклии. У которого, как ни странно, папу звали Дормидонт. И об этом даже в свидетельстве о рождении нашего героя прописали. Черным по белому. Или, если точнее, темно-синим по бледно-зеленому.
Конечно, в отличие от Родины, пап, вообще-то, выбирать можно. Но, к сожалению, это – исключительно прерогатива мам. А сыновьям и дочерям приходится мириться с такой, данной им в наследство субъективной реальностью. Вот и Ираклий мирился. Хотя, что ему мириться? Он со своим папой никогда не ссорился. И доподлинно знал, что папу у него зовут именно так.
Хотя, вообще-то, это не сразу стало известно, а когда документы в школу понесли. И соответственно, та школа всё захотела узнать про будущего первоклассника. Ну, и узнала, что положено. А вместе с нею и Ираклий узнал.
Во-первых, что он, оказывается никакой и не Иля, как его обычно звали папа и мама. Ну, и бабушка. И вторая бабушка – тоже. Но значительно реже первой. Только, когда приезжала из Зугдиди и привозила любимый Илей маринованный чеснок.
Кстати, вот этот самый маринованный чеснок и является одним из главных действующих персонажей нашей, не совсем обычной, истории.
Но обо всём по порядку.
В общем, только когда пришло время перебираться из детского сада в более взрослое учреждение и оно потребовало соответствующих документов от родителей Ираклия – типа, мол, что за павлин-мавлин ваш сын? Чьего он роду племени? Имеет ли соответствующую прописку по месту расположения нашей уважаемой всем окрестным населением и даже их домашними животными (как то – собаками, кошками, аквариумными рыбками, черепахами и волнистыми попугайчиками) школы? И пришло ли время покупать ему новый ранец, пенал с ручками, карандашами и вкусно пахнущей стирательной резинкой?
Вот тогда Ираклий узнал о том, что он Ираклий, а папа его не Додик, как его, обычно звала мама, когда не сердилась (а не сердилась она почти всегда, если не считать тех редких моментов, когда Иля не хотел есть манную кашу или пить молоко с противными пенками), а Дормидонт. Но не тот, что приобрел дешевый трехрублевый зонт. Помните? Ну, как же!
Толстый дядя Дормидонт
Приобрел на лето зонт.
Зонт дешевый, трехрублевый,
Но зато такой большой,
Что под ним… Что под ним…
Можно спрятаться троим!
Как, вспомнили? Так вот, папа Ираклия к этому зонту не имел никакого отношения. Потому что, во-первых, не был толстым. А во-вторых, никакого летнего зонта - ни большого, ни маленького – у них дома не было.
Да и к нашей истории – тоже. Никакого отношения. Ну, если так, опосредованно. Потому что гены… Гены – великая вещь. И благодаря им Ираклий рос хорошим, добрым и здоровым мальчиком.
Рос, рос и вырос. Сначала в юношу, а потом и в мужчину. Закончил школу, институт, стал работать. А поскольку он был умным и здоровым, то скоро доработался до начальника. Сначала до совсем небольшого начальника участка. Потом побольше. Начальника стройки. Ну, и в конце концов, стал таким огромным начальником!
И ему дали трест. Нет, не тот, который лопнул. То было давно и не совсем правда. Или правда, но сильно обросшая слухами и мифами. Трест у него был строительный и лопаться совсем не собирался. И вполне возможно, именно по этой причине, доставлял Ираклию много хлопот. От которых тот, время от времени, уставал.
И чтобы немного отдохнуть от них, но в то же время, не отрываться далеко от этого самого треста (за которым, хочешь - не хочешь, но нужен глаз да глаз) Ираклий Дормидонтович, когда всё его доставало по самое «не могу», прятался от этого всего, в т. ч. и от хлопот…
Нет, вы, наверное, не поверите! Но, честное пионерское (а пионеры, если кто помнит, они – такие: не врут понапрасну и не обманывают старших). Так вот, время от времени, Ираклий Дормидонтович, прятался от своих подчиненных, подрядчиков, субподрядчиков, кирпичей, кровельного листа, раствора и связанных с ними хлопот… В больнице!
Был у него один знакомый главврач. Очень строгий. Поэтому в больнице был пропускной режим. И хлопоты, подчиненных, раствор и субподрядчиков в палату к Ираклию Дормидонтовичу не пропускали. А мобильных телефонов тогда не было. Обычный же – только на посту, где дежурит медсестра. И он ей по работе нужен. Поэтому по другой работе или без дела по нему звонить нельзя. Строгий главврач строго-настрого запретил. А в больнице все его слушались. И медсестры. И охранники на вахте.
Поэтому Ираклий Дормидонтович в больнице отдыхал. Ни тебе хлопот, ни подчиненных. Ни субподрядчиков. Но родных к нему пропускали. Только в приемные часы! С восемнадцати до двадцати. Но лучше не задерживаться. И уже без десяти восемь отметить свой пропуск у вахтера. А то он не очень любит бегать по этажам больницы и разыскивать там родственников и других посетителей. От такой нелюбви у него портится настроение. И на следующий день он может и не пропустить. Мол, у вас пропуск просрочен. Или печать там криво стоит. Или от вас не так пахнет.
А надо сказать, что от родных Ираклия Дормидонтовича пахло именно не так. Потому что они каждый день приносили ему в палату… Еду! Именно ту, что Ираклий Дормидонтович любил. Во-первых, маринованный чеснок. Ах… Какой запах! Родственники Ираклия Дормидонтовича ещё на вахте пропуск оформляют, а в палате уже у всех без исключения, слюна – до самых колен.
Вот этот чеснок ему приносили в баночке, а ещё – куриные крылышки в пакете. Знаете, такие – чуть подкопченные, острые, с перчиком.
Нет, нет, Ираклий Дормидонтович никогда – ни в детсадике, ни в школе, ни в пионерлагере… Никогда не был индивидуалистом. И когда там завтрак, обед, полдник или ужин, и нянечки на специальных каталках привезут всё в палату и поставят каждому на прикроватную тумбочку кашу-размазню без соли, сахара и даже без масла… Бр-р-рр. Представляете, какая гадость?! И как люди такое едят?..
А ведь едят! Куда денешься – диета. Врач прописал. Стол, типа, номер такой-то. Без соли и без лука. А о перце, вообще… Даже не вспоминайте за него!
И вот народ воткнет свои ложки в эту кашу размазню… Воткнет и с силами собирается. Чтобы эту гадость проглотить. Хоть пару ложечек для начала, в надежде, что потом она, родимая, и сама пойдет. Наивные. Как же, пойдет. Тем более, сама. Проталкивать её. Проталкивать надо!
В общем, воткнул народ ложки, а Ираклий Дормидонтович – из своей тумбочки пакетик. Развернул его… Баночку с чесноком открыл. За-а-пах! И слюна, слюна побежала! Не только у Ираклия Дормидонтовича. У всех! Но они отвернулись гордо. Даже не смотрят. Ни на чеснок, ни на крылышки. Мол, у самих добра этого… Завались просто! Тарелки – полнехоньки. До самых краев.
Но Ираклий-то Дормидонтыч знает, что не так оно всё и предлагает тактично. Всем предлагает, без какого исключения. Может и вы, мол, отведаете? Чем Бог послал. Чесночком, да крылышками. Не обессудьте. Просто холодильника в палате нет. А копченое, перченое, маринованное и без него - хорошо хранится. Сутки, проверено, выдерживает. А вечером родственники ещё принесут. Свежайшего. Не побрезгуйте. Отведайте.
Но тут все дружно, прямо, как хор Пятницкого, в один голос: «Да что Вы, Ираклий Дормидонтыч!! Нельзя нам. Заборонено. Диета. Кушайте уж сами. Да если можно, побыстрее. А то уж сил терпеть - никаких нет!»
Но вот чего-чего, а быстро есть Ираклий Дормидонтович не умел. У них в институте военная кафедра была. Поэтому команды такой: «Рота-аа… Закончить прием пищи. Встать! На выход!!», - он не знал. И, соответственно, о последствиях такой команды даже не догадывался. И ел – степенно. С достоинством. Как мама его когда-то учила. Тщательно пережевывал. Даже манную кашу. А уж чеснок и куриные крылышки – тем более.
И вот так - день. Другой. Завтрак, обед, ужин. Завтрак, обед… И в четверг… В четверг народ стал на выписку проситься. Особенно тот, что с желудочно-кишечным трактом лежал. Мол, всё – выздоровели! А главврач что? Посмотрел – анализы, температурный лист… Ну, выздоровели, так выздоровели. На выписку этого. И этого. И… И вас тоже? И этого. В общем, на выходные один Ираклий Дормидонтович в палате остался.
А что? Ему из дома маленький телевизор принесли, журналы «Моделист-конструктор». Ну, те, где статьи про историю техники, чертежи и схемы разные. То же самое, что и «Юный техник», только для взрослых. Опять же – гидромассаж на этаже… Да, собственно, из-за него Ираклий Дормидонтович и попросился к этому главврачу в его больницу. Уж очень он гидромассаж любил. А в выходные на него – никакой очереди.
Но в понедельник на одной из строек того треста, у которого Ираклий Дормидонтович был начальником, полный завал случился. Он и попросил, чтобы его выписали.
Так главврач та-ак расстроился... Почти час Ираклия Дормидонтовича уговаривал ещё подлечиться и хотя бы недельку полежать в этой палате со своим чесноком и куриными крылышками. Мол, не надо родственников беспокоить. Я сам! Сам всё каждый день приносить буду. Наисвежайшее.
А то… А то на этой неделе такой пациент ожидается. Супер-пупер болящий. И который год с ним бьемся. Никак! Никак и никакому лечению не поддается. Вот ему бы… Эх, ему бы ваших, Ираклий Дормидонтыч, крылышек куриных понюхать. И чесночка! Глядишь, и прогресс наметился бы. Может, ещё с недельку? Одну-единственную недельку полежите? А мы вам ещё и подшивку «Техники молодежи»! Там тоже статьи интересные. Чертежи, схемы.
Но… Никак было Ираклию Дормидонтовичу. Завал, понимаете. Полный. Никак без него. Пришлось выписывать.
И что там дальше было с тем супер-пупер болящим – не знаю. А так, думаю, выздоровел бы он. День, другой понюхал бы и если не к четвергу, то в пятницу точно на выписку попросился бы.
Поэтому ко всем этим нынешним страшилкам по поводу свиного гриппа я с большим сомнением отношусь. Не туда мы смотрим и не тем лечим. Увлеклись, понимаешь ли, химией. А здоровое тело оно там, где и дух такой же. Дух!! А что его лучше маринованного чеснока и куриных крылышек даст?!! Нет, я согласен, нельзя ко всем с одним и тем же аршином. Кому-то - маринованный чесночок да куриные крылышки. А кому-то - зубчик свежего. Да сальца ломтиками нарезать. Знаете, когда его из морозилочки, да так тоненько-тоненько. А кому-то, может, и квашенная капустка с лучком и пахучим подсолнечным маслом тот здоровый дух даст. В общем, эксперименты только приветствуются. Главное, правильное направление борьбы с этим гриппом изначально взять. А то все таблетки. Микстуры. Пилюли.
Не туда… Не туда идем, товарищи! Кушать просто правильно надо. Сытое брюхо, как наши предки когда-то говорили, оно к болезням - глухо. А предки ого-го какими здоровыми были. Вон, дедушка у Ираклия Дормидонтовича! Почти до ста лет прожил. И тоже, между прочим, любил маринованный чеснок и подкопченные куриные крылышки с перчиком. Это у них семейное. Из деда – в отца. От отца – к сыну.