Первое февраля
На улице стоял мороз за минус двадцать. На лыжах идти в лес было холодновато, и я решила отправиться пешком. Позвонил друг, и, узнав, что иду на прогулку одна, стал пугать:
- Встретит тебя там маньяк.
- Зимой в мороз дураки не ходят...
- Увидит, что ты пошла в лес, и за тобой пойдет, - настаивал он.
- Да ладно тебе, не фантазируй. Не берешь меня с собой, вот и хожу одна.
- Ладно, вот отвезу как-нибудь тебя на "буране", посмотрю как ты со своей больной спиной прокатишься по колдобинам...
Застращал меня, хотя не из пугливых, но в душе поселился противный страх. Сняла золотые серьги, взяла перцовый баллончик и собаку, оделась тепло: на ноги - валенки, меховые рукавицы и... мороз не страшен. Лыжни, как таковой, не было, укатали снегоходы дорогу, по пути заглянула в укромное местечко и забрала две палки, в гору с ними идти легче.
Солнце чуть выглядывало из-за туч, дым стелился над поселком. На соснах снега почти не осталось, задержались небольшие комки у ствола, а маленькие сосенки сохранили белые шубки и прятались в них от мороза. За замерзшим ручьем, возле сосен, не было видно следов белок. Перебегали они всегда в одном месте каждый год, и по первому снегу виднелись следы.
Марго бежала впереди меня, дорогу знала. Свернула она направо и ждала, поглядывая, куда же пойду... В ту сторону мы ходили несколько раз, и она, видимо подумала, что туда же идем. Продолжила я путь прямо, не окликая собаку, но она внимательно за мной следила и легко догнала. Вскоре залаяла, оглядываясь на меня, и я услышала скрип лыж. Подъехал знакомый парень и удивился, что я не на лыжах. Немного поговорили, не стала его задерживать, да и нам пора было идти дальше. Думала, что рябчиков сегодня увижу, но спугнул лыжник - птицы грелись рядом с лыжнёй в ямках.
Марго задрала голову, навострила уши и осматривала деревья. С высокой березы слетела, попискивая, стая небольших птичек. Вот, кто насторожил собаку. Снег был усыпан сережками от березы. Решила подниматься по крутому склону, где давно прошел "буран". Пригодились палки - опираясь на них, идти становилось намного легче. Устав, останавливалась на несколько минут и опять шла.
Кое-где перебегали дорогу мыши и натоптали тропочки, собака понюхала и побежала дальше. Вдруг какой-то звук привлек её внимание, Марго ринулась в снег, но передумала - наверно, не очень важный зверёк там подал звук, и в снег лезть не захотела.
Над нами пролетели те же птички, тихонько попискивая, и опять наступила звенящая тишина. Чистый снег переливался на солнце, мягко хрустел под валенками, а под палками... будто взвизгивал, говоря: " тут, тут,тут..."
На обочине дороги в снегу была вырыта свежая ямка, раскидана трава со скорлупками от кедрового ореха. Очевидно, это кедровка позавтракала из своей кладовочки и улетела. Не встретила она нас на этот раз, не трещала на весь лес.
Дошли мы с собакой почти до верха горы и решила я вернуться напрямик по снегу, чтобы не делать большой круг по лыжне.
Снега выпало мало, всего сантиметров тридцать пять. С горы было идти легко, Марго позади наступала мне на пятки, за что я ворчала на неё. На снегу остались запорошенные следы лисы - думала, что перевелись они, но, оказывается, что еще водятся. Шла она по следу зайца. Видно было, как прыжками догоняла его, но... не успела... ускакал косой. А мы дошли до лыжни, и ноги сами передвигались по склону.
Марго бежала впереди меня, а возле замерзшего ручья навострила уши и резко кинулась к соснам, залившись лаем. Решила я, что это белка и стала её искать, запрокинув голову и внимательно разглядывая среди густых веток.
Сосны невысокие, метров пятнадцать, и у верхушек были наделаны старые гнезда сорок, летом видела, как в этом месте они летали.
А белка дразнила нас и цокала, уводя от маленького серого бельчонка, которого я заметила сидящим на ветке у ствола дерева, прижавшего хвост к спине. Наверное, последнего помета. Удовлетворила я свое любопытство и отправилась домой. Так закончилась моя первая февральская прогулка.
Личное фото.