Оружейник часть 2 Друды

Дмитрий Мактаз
Часть вторая: Друды

Солнце еще не успело скрыться за краем горной гряды, как на нас обрушилась метель. Шквалистый ветер буквально валил с ног, вынуждал пригибаться, выдувал тепло из парок. Мокрый снег облепил одежду, превратив нас в снеговиков. Он залеплял глаза, забивался в рот и нос сквозь плотную ткань шарфов. Видимость сократилась до пары шагов. Резкие порывы ветра сносили слова в пропасть. Разговаривать было невозможно, общаться приходилось жестами. Собственно говоря, жестикулировал лишь Гораций, у меня для этого уже не было сил.

Неделя изнурительного пути вымотала до предела. Усталость сочилась из каждой клетки тела, стекала вниз и оседала на ногах свинцовой тяжестью. Казалось, после последнего привала прошла вечность, а неутомимый Гораций не собирался останавливаться. Он торопился и подгонял меня то добрым словом, а то и хорошим пинком. У меня было такое чувство, что еще немного, и я рухну в снег и мгновенно усну.

Протерев глаза, я увидел Горация, машущего рукой, и почувствовал резкий рывок, едва не опрокинувший меня на землю. От усталости я не сразу вспомнил, что мы идём в связке. Пока я тупо разглядывал фал, Гораций вновь дёрнул за верёвку. Я подошёл к нему почти вплотную и увидел, что он тычет рукой куда-то вперед. Но я не видел ничего, кроме пелены снега. Я кивнул Горацию и послушно потащился за ним на веревке, как козёл на выгуле. Через пару метров удалось разглядеть каменистую стену, в которой виднелось темное пятно входа.

Узор всемогущий, да это же пещера! Я ускорил шаг. Еще десяток шагов - и мы добрались. Гораций отстегнул меня от верёвки, снял с плеча карабин и скрылся в темноте входа. Мне хотелось броситься за ним следом, но друд предостерегающе вскинул кулак. Я остался ждать. Через минуту-другую Гораций снова появился и махнул рукой. Пока друд осматривался, я успел мысленно прощупать пещеру на наличие оружия или ловушек. Вроде ничего нет.

Мысленно я позвал терров. Звери возникли из пелены снега и замерли у моих ног. Их металлические шкуры тускло блестели. Я дал террам команду обследовать пещеру. Чтобы там ни было внутри, ему не устоять против двух зверей, пусть и с почти разряженными аккумуляторами. Не разрывая мысленного контакта, я зашел в пещеру. Следом шел Гораций.

Внутри было сухо и почти безветренно. Сдвинув шарф с лица, я принюхался. Пахло чем-то затхлым и сладковатым. Я чувствовал: ничего хорошего запах не предвещает. Гораций выглядел настороженным. Он медленно продвигался вперёд с выставленным карабином, подсвечивая дорогу фонариком.

Желтый свет фонаря выхватил из мрака высокий свод пещеры и несколько метров пустоты впереди. Терров было не видно. Они пробрались вглубь, но не встретили ничего подозрительного. Я дал им команду возвращаться. Услыхав знакомое клацание лап по каменному полу, я облегченно вздохнул. Тем не менее, ощущение опасности усилилось. Гораций натянул на лицо шарф. Я шёл следом, мысленно сканируя пространство впереди.

Мы прошли пару десятков метров, но так ничего и не обнаружили. Наши фонари выхватывали из темноты лишь пустые стены огромной пещеры. Терры невозмутимо цокали рядом. С каждым шагом во мне нарастало иррациональное чувство опасности. Если Гораций тоже чует что-то неладное, значит, так оно и есть.

Первый труп мы увидели метров через десять. Поначалу я принял его за кучу тряпок, брошенных у стены, но, подойдя поближе, разглядел фигуру человека.
Гораций осветил его фонарем. Я невольно отшатнулся. Прислонившись спиной к стене, на полу сидел мертвый человек, закутанный в какое-то тряпье. Свет фонаря выхватил из тьмы белый череп с пустыми глазницами.

От Горация я слышал много историй о том, как в пещерах, схронах, катакомбах и других скрытых местах частенько оставляют человеческие скелеты - как обереги или предупреждения. Но одно дело слышать, и совсем другое - увидеть это на самом деле. Если это предостережение, то соваться дальше не стоило, но Гораций решил иначе. Он осмотрел труп и двинулся дальше.
Через пару метров под ногами что-то захрустело. Я опустил глаза и увидел трупики летучих мышей. Пол был буквально усеян ими. Да и пещера ли это? Ровные, гладкие стены, сводчатый потолок…

Еще пара шагов - и свет фонаря выхватил из темноты ещё два человеческих тела. Оба лежали, скорчившись, уткнувшись носами в колени. На ближайшем мертвеце была одежда поселенца, на втором - грубая роба дикого.

Гораций резко остановился, будто налетел на невидимую стену. Он нагнулся над телом поселенца и осветил его лицо. Не знаю, что увидел мой друг, но он отшатнулся от трупа, как от ядовитой змеи. Луч фонаря скользнул по лицу друда, и я увидел, как он напуган. Он закинул на плечо карабин и бегом бросился обратно. Вход едва виднелся во тьме.

Ужас, охвативший друда, передался мне, и я, не раздумывая, бросился следом. Мы добежали до входа в тоннель почти одновременно и остановились, задыхаясь. В какой-то момент мне казалось, что мы рухнем замертво в паре метров от спасения и останемся здесь, как и те несчастные.

Рядом со входом я увидел терров. Они стояли в боевой стойке и угрожающе рычали. На полу лежал человек в черном балахоне. Он зажимал руками прокушенную ногу и тихо стонал. Незнакомец не пытался встать и не делал резких движений. Это была единственная правильная линия поведения при встрече с механическими собачками.

Гораций выскочил на улицу. Он рухнул на колени и затрясся всем телом. Его выворачивало наизнанку. Я не знал, что делать, и потому наставил карабин на незнакомца. Едва ли он представлял угрозу, но страх лишил меня рассудка.

- Гораций, что с тобой? Чем тебе помочь? Я держу на его прицеле, что мне делать?!

- Молодой человек, успокойтесь! Ваш друг нуждается в помощи больше, чем я, - отозвался незнакомец, баюкая раненую ногу. - К тому же действие адреналина уже заканчивается. Скоро вы почувствуете себя также паскудно, как и он. Рекомендую вам подышать чистым воздухом! Вы надышались газом!.. Меня всё равно сторожат ваши псы.

Осознав правоту незнакомца, я опустил карабин и бросился к Горацию. Он завалился на бок, совершенно обессиленный. Я подошел к другу, схватил за ворот парки и бесцеремонно потащил ко входу в тоннель. Внутрь заходить не стал, и прислонил друда к стене рядом с входной аркой.

Гораций выглядел ужасно: дыхание прерывистое, лицо напоминает маску серо-зеленого цвета, изо рта течет слюна, тело сотрясает дрожь, как при лихорадке. Я злился на себя, не зная, чем помочь другу.

- Молодой человек! – окликнул меня незнакомец. - В моём мешке фляга с лекарством, оно поможет.

Я развернулся к нему и взглянул повнимательнее.

Узор всемогущий, передо мной сидел друд. В черном балахоне с серебристым рисунком Узора на груди и плечах. Откуда здесь, в горах, где полно диких очутился друд, я даже представить не мог. Это всё равно что увидеть во дворе верблюда. Почему верблюда? Не знаю. Знаю, что они живут за тысячи и тысячи миль отсюда - на юге, в пустынях.

- Может, вы начнете уже действовать? Всё необходимое в моём мешке. Давайте его мне! И, во имя Узора, угомоните своих терров, - командовал друд.

Вещмешок друда оказался увесистым. Я заглянул внутрь, не нашел никакого оружия и передал незнакомцу. Тот достал флягу и плоскую коробочку медпакета - я видел такие у папаши и охотников нашего поселения. Незнакомец передал мне флягу.

- Дайте вашему товарищу выпить.
Выхватив флягу из рук друда, я бросился к Горацию, приподнял голову друга и дал ему выпить немного настоя. Спустя пару минут Горация перестало трясти, его взгляд стал осмысленным. Я протянул приятелю флягу. Он сделал пару маленьких глотков и бессильно откинулся назад.

- Хлебни и ты немного, а то и тебе станет плохо, - сказал незнакомец.
В самом деле, я чувствовал дурноту. Голова раскалывалась, во рту появился горький привкус. Я приложился к фляге друда. Тягучая жидкость обожгла горло не хуже пойла папаши. Ноги подогнулись, я присел рядом с Горацием.

- Всё отлично, но место для отдыха неудачное. Нужно убраться отсюда поскорее, - послышался откуда-то издалека голос друда.

Горячая волна прошла по телу, добралась до головы и словно взорвалась фонтаном огня. Я оттолкнулся от стены и с трудом встал на ноги. В глазах потемнело, к горлу подкатил комок. На негнущихся ногах я подошел к друду. Он уже перевязал прокушенную икру, вкатил себе укол и невозмутимо сидел между неподвижными террами. Хотелось заорать на него, схватить за грудки и встряхнуть как следует, но я лишь прохрипел:

- Как мы уйдём? Мы на ногах не стоим. Ночь и снег нас прикончат быстрее газа в пещере.

- Здесь есть технический тоннель, там сухо и безопасно. Это недалеко.

- Тогда веди!

Я помог друду встать на ноги. Рядом валялся его посох. Я поднял его и вручил друду. Терры зарычали, и я дал мысленные команду «спокойно».

- Бери своего друга и пристегивайтесь ко мне на связку. Я смогу только доковылять до тоннеля, вернуться сюда еще раз не получится. Пойдем все вместе, - друд захромал к выходу, тяжело опираясь на посох.

Мне стоило большего труда поднять Горация. Друд был прав: возвращаться сюда не хотелось. Я повесил на шею наши карабины и заковылял от пещеры, ставшей смертельной ловушкой. На какое-то мгновение я потерял из виду друда и запаниковал. Он словно растворился в снежной пелене, но рывок страховочного фала вернул мне уверенность. Я шел вперёд, согнувшись. Терры были рядом, но я видел их смутно.

Путь показался мне бесконечным. Друд ни разу не остановился и тащил нас на веревке в неизвестность. Я с трудом переставлял ноги, удивляясь, как он может так быстро идти с поврежденной ногой.

Натяжение веревки ослабло, и я понял, что мы пришли. Я поднял голову и разглядел в белой мгле силуэт друда, призывно машущего рукой. Доковыляв до него, я заметил в скале железную дверь с потёками ржавчины. Друд открыл дверь и исчез за ней. Я переступил невысокий порог, ввалился внутрь, потерял равновесие я растянулся на каменном полу.

Падая, я приложился о приклад карабина и вскрикнул от боли. Гораций упал рядом. Я свалил на пол наш скарб и оружие. В открытую дверь вошли терры и встали рядом. Я захлопнул дверь и огляделся вокруг. Над дверью горел фонарь. Мы находились в тёмном и узком тоннеле.

- Молодой человек, здесь вам ничего не угрожает. Успокойте зверей. И вам, уважаемый Гораций, нет нужды держать меня на прицеле, - прозвучал голос друда из темноты.

Оглянувшись, я увидел, что Гораций сжимает приклад карабина. Дуло было направлено в глубину тоннеля, откуда звучал голос нашего спасителя. Вот черт! Гораций был в сознании. Злясь на него, на чертова друда, на проклятые горы, я отдал террам приказ «охранять» и устало прислонился к стене. Гораций, кряхтя, встал на ноги.

- Кому мы обязаны спасением и приютом? - спросил он.

- Уважаемый Гораций, давайте оставим условности. Ваши терры прокусили мне ногу. У меня нет настроение вести светскую беседу, - раздраженно отозвался друд.

Чуть вдалеке загорелся ещё один фонарь. Он висел над головой друда, освещая его желтым светом. Гораций подошел к нашему спасителю.

- Гораций, Социальный корпус, - представился мой друг и протянул руку.

- Знаю. Мы не представлены друг другу, но виделись в Ордене, - ответил на рукопожатие друд. - Ивэн, Медицинский корпус.

- Это мой друг Игг.

- Я уже имел честь познакомиться с ним и его зверушками, - криво усмехнулся Ивэн.

- Да, терры не так общительны, как хотелось бы, - кивнул Гораций.

- Что вы здесь делаете, Ивэн? Да еще и не один, - спросил мой недоверчивый друг, показывая на второй фонарь.

- Мы ждем вас, Гораций. Со мной воин из поселения Виктора. Ждали еще вчера, - объяснил друд, присаживаясь на ящики, стоящие вдоль стен. Он смазал прокушенную икру какой-то вонючей мазью и перевязал ногу.

- Чем обязаны такой честью? - поинтересовался Гораций. Он достал из кармана трубку.

- В цитадель пришла весть об успешном нападении диких на одно из поселений. Это не могло пройти незамеченным. Мы узнали, что вы участвовали в обороне, так что вас ждали. Меня отправили встретить вас. Верховный был уверен, что вы захотите срезать путь и пойдете через старый транспортный тоннель.

Недавно здесь произошла утечка отравляющих веществ с военного склада, который граничит с тоннелем. Времени прошло немного, боевые газы ещё не выветрились. Я должен был предостеречь вас.

- У вас отлично это получилось! - фыркнул Гораций.

- Снегопад повредил систему предупреждения. Находиться все время в тоннеле с боевым газом, ожидая вашего появления, глупо. Мы расположились здесь. Каждые пятнадцать минут ходили проверяли центральный вход, - холодно отозвался друд.

- Возможно, но где ваш напарник? - в тон ему ответил Гораций.

- Перед началом снегопада Карл вышел вам навстречу. А я повесил черную ленту перед входом в тоннель.

Черная лента с серебряным крестом друдов была предупреждением и знаком смерти! Я много раз слышал рассказы Горация и папаши о таких лентах, висящих около мертвых городов и радиоактивных могильников. Но я точно помню: у входа в туннель не было никакой ленты. Либо друд нам лгал, что в принципе невозможно, либо кто-то убрал ленту незадолго до нашего прихода. Гораций сделал такие же выводы.

- Где висела лента?

- Слева от входа торчит толстый штырь. Лента висит на нём. Это видное место. Вы не могли не заметить её.

- Её там не было.

Ивэн развел руками. Он выглядел усталым.

- Друзья мои, что вы хотите от меня услышать? Я понимаю ваши сомнения, но если я бы хотел вас погубить, то давно сделал бы это.

Я подошел к друду, желая повнимательней рассмотреть нашего горе-спасителя. Это оказался молодой парень, лет на пять-семь старше меня. У него было слегка вытянутое лицо, заросшее густой черной бородой. Из-за маленьких черных зрачков взгляд казался пронзительным. Высокий лоб, широкие и сросшиеся на переносице брови. Тонкий нос с горбинкой походил на загнутый клюв.

На голове - мохнатая шапка. Подбитый мехом черный балахон висел мешком. Обут Ивэн был в диковинные ботинки с толстой шипованной подошвой и высокой шнуровкой. Наша с Горацием обувь выглядела куда скромней. Я бы не отказался от таких башмаков!

Друд перехватил мой взгляд и недобро усмехнулся. Я смутился, отошёл от него и двинулся внутрь туннеля, освещая его фонарем. Эхо шагов отражалось от стен. Пол туннеля устилали мелкие камешки и толстый слой пыли. Пройдя с десяток метров, я не увидел ничего необычного и вернулся обратно.

- Буря до утра не утихнет. Вам нужно отдохнуть, а потом идти в цитадель Ордена. Обо мне не беспокойтесь. Карл скоро вернётся и проводит меня к поселению, - морщась от боли, сказал Ивэн.

Он достал из вещмешка металлическую флягу, отпил пару глотков и бросил сосуд Горацию. Тот ловко поймал флягу, приложился к ней, довольно крякнул и протянул сосуд мне. Самогон обжёг гортань и скользнуло внутрь жидким огнем. Отдышавшись, я присел на ящики рядом с друдом. Алкоголь ударил в голову, и я наконец-то расслабился.

«Папаша бы гордился таким самогоном», - подумал я и отключился.

                ***

Казалось, стоило заснуть, как меня тут же растолкал Гораций.

- Игг, просыпайся! Да просыпайся же ты наконец!

С огромным трудом я открыл глаза и непонимающе уставился на улыбающегося друда.

- Ну ты горазд дрыхнуть, Игг! Никак не могу тебя добудиться. Нужно идти, мой друг!

- А где Ивэн? - покрутил я головой.

- Его нет. Можешь не искать. Он ушел, пока мы спали, - Гораций помог мне подняться.

- Спали?

- Тебя сморило, едва ты примостил свой зад. Ты проспал пять часа кряду.
Стряхнув с себя остатки сна, я почувствовал себя отдохнувшим. Гораций выглядел здоровым и посвежевшим.
Друд помог мне надеть вещмешок, вручил карабин и зажженный фонарь. Друг развернул меня к туннелю и легонько подтолкнул вперед.

- Нужно торопиться, Игг. Буря стихла. И я не хочу ещё с кем-нибудь столкнуться. Позже поговорим. Пошли.

Мы двинулись по бесконечному коридору. Вперед я выслал терров, следом шёл сам, Гораций был замыкающим. Тоннель закончился возле железной двери.
Гораций долго возился с замком, наконец дверь со скрипом распахнулась. За порогом нас ждала предрассветная темень. В воздухе лениво кружились снежинки, свежий морозный воздух обжигал лёгкие. Мы вышли на ровную площадку, оглядываясь вокруг. Терры у моих ног напряглись и уставились куда-то в сторону.

Мы с Горацием одновременно вскинули карабины. Я дал зверям команду разведать участок за углом скалы. Они растворились в темноте. Вернулись через пару минут, спокойные. Гораций нырнул за угол, дав мне знак ждать. Через минуту я услышал свист и поспешил к другу.

За углом был вход в большой туннель, заваленный камнями. У рукотворной стены, загораживающей вход, тлели угли костра. Кто-то ушел отсюда совсем недавно. Судя по всему, это были дикие. Я бросил взгляд на терров, но они были спокойны.

- Нужно предупредить Ивэна, что здесь дикие, - сказал я Горацию.

- Не переживай, Ивэну они не страшны. Не думаю, что вообще что-то способно причинить ему вред, - отозвался друд, раскуривая трубку.

«Горы любят тишину!» - любил говаривать Гораций, и сейчас, зная, что где-то поблизости шастают дикие, мы невольно перешли на шепот. Я вопросительно посмотрел на друга, не понимая, что он имеет в виду.

- Игг, нам с тобой посчастливилось повстречать уникальное существо. Он вовсе не Ивэн и не друд, я даже не уверен, что он вообще человек. Это Странник. Он смог одурачить даже меня, - ухмыльнулся Гораций, попыхивая трубкой. - У нас ещё будет время поговорить об этом. Сейчас нужно как можно быстрее убраться отсюда.

Он выбил угольки из трубки и двинулся вниз по тропе. Мне ничего не оставалось, как идти следом, теряясь в догадках, о чём толковал всезнающий Гораций. Как любой поселенец, я знал много разных сказок и страшилок, но слово «Странник» мне ни о чем не говорило. Хотелось добраться до удобного места, где можно будет послушать рассказ Горация.

                ***

- Сначала я обратил внимание на его ботинки, - начал Гораций.

К вечеру мы дошли до крохотной пещерки, укрытой от чужих глаз. Нам повезло, и мы разбили привал до того, как вернулась буря с мокрым снегом и пронизывающим ветром. Гораций торопился и гнал меня весь день. Мы шли почти без отдыха. К месту привала добрались перед самым закатом.

Гораций увидел какой-то ориентир и стал крутиться у скалы, словно собака, вынюхивающая следы. Он нашёл на стене едва видимые засечки и стал разгребать снег прямо под ними. Докопался до небольшого грота, где с трудом поместились мы двое. Для терров не хватило места, и я оставил их сторожить снаружи. Мы подкрепились стылыми лепешками и окаменевшим от холода сыром. После ужина я пристал к Горацию с вопросами.

- Да, его ботинки сразу бросились мне в глаза, - продолжал Гораций, пыхтя трубкой. - Но он так ловко запудрил мне мозги. Да и ты тоже хорош, Игг!

- Что ты имеешь в виду? — удивился я.

- Когда мы разговаривали с Ивэном, ты ведь прошелся по туннелю. И что, не заметил ничего странного?

- Пыль, - коротко ответил я, сразу сообразив, к чему он клонит.

- Вот именно — пыль! Слой пыли и ни одного человеческого следа!

Я пожал плечами. Тогда мне тоже показалось это странным, но в тот момент я думал о другом.

- Одним словом, мой юный друг, нас ловко провели. Я ведь сразу заподозрил, что Ивэн не тот, за кого себя выдаёт. Он спас нас от верной гибели, Игг, преследуя свои цели, и об этом не стоит забывать, как и о многом другом, - задумчиво произнес Гораций.

- Что было не так с его ботинками, не считая того, что они новые? И зачем ему понадобилось нас спасать? - не отставал я.

Гораций погрузился в размышления. Если оставить его в покое, он будет мечтать несколько часов кряду. Мне хотелось расспросить Горация сейчас, пока нам ничего не угрожало, и он был расположен к разговору. Терры охраняли вход. Вокруг всё было спокойно.

- Ботинки?! Ты прав - они были абсолютно новыми! Здесь, в горах, до ближайшего поселения два дня ходу, а у человека новые ботинки. Это невозможно. Но не это главное, Игг. Главное — роль, которую он вчера разыграл.

Я кожей чувствовал взгляд Горация. Казалось, друг чего-то ждет от меня. Я поежился и попытался отодвинуться подальше, но друд схватил меня за руку:

- Ты не так прост, Игг, как кажешься. Твой братец абсолютно прав — твоё пробуждение было не случайным. Если тебя оберегает Странник, это лишь подтверждает мои догадки.

Я разозлился.

- Может, ты мне наконец объяснишь, о чём толкуешь? Твои загадки у меня уже поперёк горла стоят. Только не надо мне говорить: всему свое время, Игг! Я сыт этим по горло.

Гораций кивнул.

- Я понимаю тебя, Игг. Ты чувствуешь себя глупцом, когда все вокруг говорят загадками. Охотно отвечу на твои вопросы, но ты вряд ли поймешь. Для того, чтобы объяснить, что такое солнце, нужно рассказать о том, что такое вселенная.

- Ты, главное, начни, а дальше разберемся.

- Любая история имеет свое начало и конец. Я не знаю начала твоей. Не знаю, кем ты был раньше. Знаю лишь, что ты стал ключевым участником какой-то большой игры. Возможно, для тебя это станет концом старой истории, а, возможно, началом новой. Мне это неведомо. Расскажу, что ведомо.

Как ты знаешь, Узор Судьбы теряется в бесконечности времен, сплетая наши судьбы. Самые талантливые толкователи и пророки не могут заглянуть сквозь временную завесу, отделяющую прошлое и настоящее от будущего. Но зачастую, чтобы понять будущее, нужно понять прошлое. Изучая линии-жизни Узора, можно анализировать и предсказывать действия как одного человека, так и группы людей, и целых цивилизаций.

Этим занимаются наши толкователи. Они заглядывают в прошлое, считывают уже разыгранные людьми игры. Ты удивишься, Игг, но прошлое так же бесконечно, как и будущее. Есть теория, что прошлое и будущее закольцованы. Лично мне кажется, что это ерунда. А вот что точно не ерунда, так это то, что многие сценарии игр повторяются из раза в раз с одними и теми же персонажами.

Мы, участники таких игр, нередко разыгрываем одни и те же сценарии в разные времена и в разных телах. И суть этого явления, - так, как его видит орден друдов, - в главном принципе Узора Судьбы: Начать-Изменить-Завершить. Если ты начал какую-то игру, то, хочешь того или нет, ты пройдешь все её этапы, пока не закончишь то, что начал. Узору всё равно, сколько тебе для этого потребуется времени или жизней. Узор заставит тебя доиграть любую игру. Не зная или не помня о старых играх, мы становимся их заложниками.

Ты и я — репликанты. Проснувшиеся. Иными словами, мы осознали себя в других телах. Сейчас нас зовут Игг и Гораций, но мы помним, что раньше были другими людьми. Мы располагаем знаниями и опытом текущей жизни. Нам также доступны знаний и опыт предыдущих воплощений. Возможно, в этом заслуга наших предков, а, может, нас самих. До Падения ученые что-то сделали с телами поселенцев. Репликанты охотно заселяют такие тела. Сложно что-то утверждать наверняка, ведь у диких тоже рождаются репликанты. Просто их личности просыпаются реже, но всё же просыпаются.

Да, мы вспоминаем знания и опыт, полученные в прошлом. Но наши воспоминания, касающиеся прошлых жизней, нечётки и обрывочны. К примеру, я не могу вспомнить, каким я был человеком в другом теле, о чём думал, мечтал, любил, какие решал проблемы. Но при решении конкретной задачи я могу сконцентрироваться и найти ответ, опираясь на опыт прошлых воплощений.

Я не знаю, как работает этот механизм, но он работает, и мне этого достаточно. Позже ты и сам поймешь, о чем я говорю. Воспоминания могут приходить к тебе в снах или наяву, но ты всегда будешь знать, что они из прошлого.

Возможно, тебе удастся составить цельную картину, но, поверь, это нужно лишь для того, чтобы осознать свой нынешний Путь. Не стоит увлекаться воспоминаниями и погружаться в грёзы о былом. Очень много людей «потонули» в картинах прошлых жизней, застряли, как мухи в паутине, в мире сладких снов наяву. Это коварная ловушка, Игг: вспомнить как можно больше. Тебе не хватит жизни ни в этом, ни в сотне других тел, чтобы вспомнить и заново прожить хоть половину былых жизней. Нужно взять оттуда лишь то, что необходимо тебе сейчас.

Поскольку ты оказался втянут в большую игру, пока не знаю в какую, знания и опыт придут к тебе. Только принесёт ли это тебе счастье — еще вопрос. Прошлые недоигранные игры - это прожитые жизненные ситуации и эмоции. Вместе со знаниями и опытом к тебе вернутся переживания - любовь, смерть, потери, горе, радость. Узору наплевать на твои переживания. Эти игры создал ты, тебе в них и играть.

Сейчас зарождается Развязка с непредсказуемыми векторами вероятностей. Если в Развязку вмешался Странник, значит, твоя роль в ней очень велика. Возможно, ты ключевая фигура будущей Развязки. Не знаю. Это могут понять только наши толкователи, если ты, конечно, не поймешь это раньше них.

Да, и моя роль тоже пока не ясна. Возможно, я нужен лишь для того, чтобы довести тебя до Ордена, а, может, и дальше. В любом случае, я принимаю то, что есть, и готов к тому, что будет. Это все, что я могу сказать тебе, Игг.
Трубка Горация погасла, и я наконец дышал чистым воздухом. Мне были не в диковинку такие разговоры. Гораций часто говорил о чём-то подобном. Я помнил жаркие споры в нашем доме между друдом и папашей. Даже ма принимала в них участие. Мой братец в последнее время стал полноправным участником этих бесед, и Гораций часто говорил ему:

- Рихард, думай как аналитик, а не как мальчик, который хочет казаться взрослым.

Воспоминания о доме накрыли на меня как лавина, погребли под собой, вызвав острое чувство жалости к себе. Я понимал: прошлое никогда не вернется. От этого становилось ещё горше.
Сморгнув слезу, я вернулся в настоящее. Я не хотел, чтобы Гораций увидел мою слабость.

- Так кто такой этот Странник?
Даже в кромешной тьме, окружающей нас, я заметил, как оживился Гораций.

- О них известно немного. Даже в наших архивах ничего нет. Кроме одной интересной детали: каждый раз Странник появлялся в момент прохождения большой Развязки.

Такое было за год до Падения, когда вся цивилизация канула в Лету. Ты даже вообразить себе не можешь, что такое планетарная Развязка. Её последствия колоссальны. Они затрагивает судьбу каждого человека в игровом полотне Узора. Только вообрази: на планете проживало около семи миллиардов человек. Сейчас население планеты составляет едва ли десятую часть числа людей, некогда обитавших только на нашем континенте.

В те годы Странник и оставил след, который заметили наши толкователи. Я не знаю, кто был ключевой фигурой в Развязке Падения, но знаю, что Странник предостерег этого Некто о последствиях принятого им решения. Известно, что Странник возник буквально из ниоткуда и исчез в никуда.

Развязка Падения - последняя и самая крупная. Толкователи изучили ее вдоль и поперек. Они рассматривали линию жизни каждого участника чуть ли не под микроскопом. Тогда-то и наткнулись на странную линию в рисунке Узора, вдруг появившуюся рядом с линией-ключом и сразу исчезнувшую, будто и не было её.

Ордену пришлось потрудиться, чтобы раскопать эту историю. Матрицу сознания неизвестного, считай - душу человека-ключа - найти не удалось. Его линия жизни в Узоре была нечеткой и размытой. Нам удалось выудить из Узора образ незнакомца. Он спас ключевую фигуру от верной гибели в автокатастрофе. После этой встречи линия жизни «ключа» резко изменилась, будто он от чего-то убегал.

Толкователи считают, что «спаситель» либо подтолкнул «ключ» к цепочке событий, которые привели к Падению, либо, наоборот, сильно ослабил его роль в Развязке. Есть основания полагать, что во втором случае Странник даровал нам второй шанс. Мы получили право на жизнь в нынешней временной линии Узора.

Орден продолжал искать следы Странника. И нашел, но совсем не там, где ожидал - в другом времени и другой большой Развязке. Он снова внезапно появился рядом с «ключом» и внезапно исчез. Толкователи рассчитали алгоритм его действий и смогли найти еще несколько Развязок с участием этого странного человека. Он не оставлял следов в Узоре. А орден столкнулся с неразрешимой загадкой: кто-то может влиять на ключевую фигуру. Точнее, этот кто-то является этаким универсальным ключом ко всем Развязкам.

Я подозреваю, что он давно здесь и всегда воздействовал на все крупные Развязки на нашей планете. Я не большой специалист в механизмах действия Узора, но уверен: Странник - нечто большее, чем какой-то универсальный ключ. Он имеет власть над Развязками и может качнуть весы в любую сторону.

Вчера мы с тобой увидели его живьем. Ты, Игг, себе и представить не можешь, как мне страшно. От такой встречи ничего хорошего ждать не приходится.

Да, лента, о которой он говорил, на самом деле висела у входа в туннель. Я проверил. Мы с тобой её не заметили в снегопад. Возможно, поэтому он вмешался лично. Я даже не уверен, что мы видели его истинный облик, - Гораций снова погрузился в раздумья.

Мне самому хотелось хорошенько обдумать всё услышанное. Раздумывая о своей судьбе, Узоре и Страннике, я не заметил, как уснул.

                ***

Через два дня мы достигли подножия горы, на вершине которой располагалась цитадель Ордена друдов. В лучах заходящего солнца она выглядела величественно и словно составляла единое целое со скалой. Невозможно было понять, где заканчивается скала, а где начинается здание. Стены цитадели казались естественным продолжением отвесного склона. Серые шпили башен были неотличимы от вершин соседних гор. Если не знать, что здесь находится цитадель, можно было и не заметить здания, притаившегося на вершине неприступной скалы, как снежный барс перед прыжком.

Гораций ничего мне не сказал. Я сам увидел цитадель на вершине скалы. Я с беспокойством смотрел на терров. Их аккумуляторы разряжались. Они понуро плелись впереди и могли в любую минуту рухнуть на землю. В какой-то момент я ощутил покалывание во всём теле и нечто похожее на щекотку. Просканировав местность, я быстро нашел источник излучения - детекторы обнаружения, спрятанные в скалах. Тогда я расширил зону сканирования и увидел цитадель.
Гораций заметил, что я рассматриваю вершину скалы, и похлопал меня по плечу:

- Мало кто из новичков способен увидеть здание. Раньше даже было такое испытание для новоприбывших. Считалось, если человек прошел мимо Ордена, значит, ему туда и не нужно. Я смотрю, ты-то попал, куда нужно.

На разговоры у меня уже не было сил, я молча кивнул. Я чувствовал себя усталым не меньше терров, а ещё голодным и опустошенным. Подумывал было спросить у Горация, как мы поднимемся наверх, но решил не тратить энергию, решив, что скоро сам всё увижу.

Мы шли по едва заметной тропе к двум каменным столбам. Как я понял, они обозначали вход на территорию Ордена. Гораций подошел к левому столбу.

- Гораций, Социальный корпус. Код двенадцать восемьдесят девять.

Ничего не произошло. Я ожидал, что с небес раздастся голос и прогонит нас прочь, а может, наоборот, за нами спустятся крылатые ангелы и поднимут наверх. Я был готов к чему угодно, но не к тишине. Проходя между столбами, я вновь почувствовал излучение детекторов, ощупавших меня с головы до ног.
Мелькнула мыль: «Вот со мной и поздоровались».

Вскоре мы уперлись в серую стену, уходящую вертикально вверх, под самые облака. Солнце к тому моменту царапнуло вершины гор и стало стремительно опускаться, погружая всё вокруг в тени. Я устало опустился на камень у стены. Пока мой спутник колдовал у очередного детектора, я с тоской смотрел, как гаснет последний лучик уходящего дня.

Шипящий звук за спиной вернул меня в реальность. Я подскочил от неожиданности и оглянулся. Здоровенный кусок скалы отъехал в сторону. Мне показалось, я почувствовал дыхание смерти. Из глубины открывшейся пещеры на нас смотрели жерла четырех стволов автоматических пушек. Я мысленно дотянулся до них и сразу отдернул мыслещуп: от орудий веяло могильным холодом.

Из пещеры неспешно вышел человек, одетый в теплую белую парку и высокие ботинки со сбитыми мысами. В руках он держал переговорник, на поясе болталась кобура с пистолетом. Он о чём-то тихо заговорил с Горацием, указывая на терров. Те, как настоящие собаки, уселись на задние лапы рядом со мной и внимательно разглядывали нового человека. Для полной иллюзии не хватало только высунутых языков и частого дыхания. Я не удержался и погладил одного из них по голове. Охранник удивленно посмотрел на меня. Только безумец мог гладить механических собак-убийц. Это все равно, что погладить дикого тигра.

Охранник закончил разговор и махнул мне рукой, приглашая внутрь. Я так и сделал, позвав терров со мной.
Переступив порог, мы очутились в просторном, полуосвещенном зале, сокрытом в недрах большой горы. За спиной раздался уже знакомый шипящий звук закрывающейся двери. Мы дошли до цели — цитадели Ордена друдов.

                ***
- Что ты знаешь об Узоре, Игг? - спросил Верховный толкователь.

Я молча пожал плечами. А что я могу сказать друду? Он посвятил служению Узору всю свою жизнь. И не одну. Все друды - репликанты — пробудившиеся души в модифицированных телах поселенцев.

«Все друды репликанты, но не все репликанты - друды!» - так они сами говорят.

Верховные друды заселяются в тела детей, рожденных в цитадели, остальные пробуждаются по всему обитаемому миру. Где бы он ни пробудился, друд всегда останется друдом и придёт в Орден.

От Горация я слышал, что Орден для друда значит гораздо больше, чем поселение для поселенца. Любой поселенец волен в любой момент уйти в другое место или к независимым семействам, которые, по сути, представляют собой те же поселения, только без терров и охранного периметра. А вот друд - если он друд, - никуда не может уйти от Ордена без разрешения. Дисциплина у них железная.

- Правильно! Ты ничего не знаешь об Узоре, - кивнул Верховный.

                ***

Мы с Горацием пришли в Орден несколько дней назад, усталые и потрепанные. В цитадели на нас никто не обратил внимания. Раз пришли – значит, так надо. Привратник отвел нас в обитель для странников, в тесную келью. О нас вроде как забыли. Мне позволили зарядить аккумуляторы терров и строго-насторого запретили выпускать их.

В первый же вечер Гораций затащил меня в баню. После чего меня отвели к Верховному толкователю Узора — Симеону - двухметровому старику, крепкому и высохшему, похожему на старое дерево.

Симеон поразил меня. Его лицо было изрезано морщинами и казалось вырезанным из дерева. Живыми были только голубые глаза, которые буквально обжигали, когда Симеон смотрел на меня.

Верховный опирался на длинный посох с искусно вырезанным навершием. При первой нашей встрече старик не сказал ни слова. Он глянул на меня своими глазами-сканерами и тут же отослал прочь властным взмахом руки. На следующий день он вновь вызвал меня.

Жилище Верховного толкователя располагалось в одной из башен цитадели. Гораций не сказал, как следует себя вести с одним из главных жрецов Ордена, и я решил сам: меньше болтать и больше слушать.

Я поднялся на второй этаж узкой башни по винтовой лестнице и оказался в небольшой, почти пустой комнате. Посередине стоял массивный письменный стол и два деревянных стула с высокими резными спинками. Солнце проникало в комнату через узкое окно.

               ***
- Люди представляют Узор в виде двухмерной картины, на которой нечто непознанное рисует линии жизни людей. Эти линии переплетаются друг с другом, из их множества образуется рисунок, похожий на паутину, - Узор Судьбы.

Люди думают, что линии их судеб можно «прочитать», как хироманты читают по руке. Только друды, в отличие от хиромантов, могут не только «читать» судьбу человека, но и воздействовать на неё в определенных рамках, - Верховный толкователь сделал паузу.

- Такая трактовка Узора Судьбы была принята на первом совете друдов. Она остаётся неизменной и по сей день. Но эта трактовка неверна.

Для того, чтобы понять, что такое Узор, нужно знать его историю. И мы её знаем, насколько это, конечно, возможно. Время существования Узора не поддаётся точному исчислению. Можно было бы сказать, что он вечен и бесконечен, как Вселенная, но это не так.

Узор Судьбы был создан давно и поначалу именовался Игровым концептом. Его создатель или создатели преследовали одну цель: заманить матрицы сознания в бесконечную игру.

Матрицы сознания существовали задолго до возникновения идеи Игрового концепта. Они просто были. Создавали свои игры, вселенные, объекты. В какой-то момент матрицам сознания предложили единое пространство с бесконечным вариантом игровых комбинаций. Количество участников, время и пространство – не ограничено. Условие одно: вместить в себя частицу концепта - метку. В ней заключен код Игрового концепта, вплетенного в ткань физической Вселенной, - огромного игрового поля.

Многие матрицы сознания приняли этот дар. Возможность бесконечно играть с непредсказуемым результатом очень заманчива. С тех пор жизнь любого существа в этой Вселенной оказалась подчинена играм, а игры подчинены закону Начать-Изменить-Завершить. Ни одна из матриц и предположить не могла, что метка Узора окажется ловушкой. По одной простой причине: все проигрывают одну игру с бесконечными сценариями, двигаются внутри замкнутого круга.

Чтобы Игровой концепт выглядел более привлекательным, он был спроектирован в виртуальном пространстве, являлся условно видимым и даже отчасти управляемым. Так появился Узор Судьбы, в котором отражаются действия всех игроков в виде линий на бесконечном холсте Вселенной. У каждого игрока – свои задачи. Чем ты осознанней, тем яснее твои цели и успешней твоя игра.
Ты сам хозяин своей судьбы, до определенных пределов. В противном случае твою судьбу определят более сильные игроки.

Но вернёмся к Игровому концепту. Он был создан живым и динамичным, с набором бесконечного количества вероятностей. Он неподконтролен и неуязвим. Он везде и нигде. Матрицы сознания, наделенные меткой, сами создают игровое поле, где бы они ни находились.

Узор ничего не создаёт, он только обслуживает. Он инструмент. Сложный, саморазвивающийся, но инструмент, лишенный свободы выбора. И, до определенного предела, этим инструментом можно пользоваться. Управлять событиями и вероятностями, поскольку даже всемогущий Узор подчиняется некоторым правилам и законам. Зная эти законы, ты можешь воздействовать на целые участки Узора, подчинять его своей воле, но опять же, до определенных пределов.

Другими словами, с Узором можно общаться. Его можно видеть и чувствовать, быть внутри и вне его структуры, находясь при этом в привычном нам пространстве-времени. Вот что такое Узор, молодой Игг, - закончил Верховный толкователь.

- Что мне теперь делать с этим знанием? - поинтересовался я.

Он поднялся со стула и подошел к окну. Я терпеливо ждал ответа. Через пару минут Толкователь повернулся ко мне:

- Я не могу определить или истолковать твой путь в Узоре, Игг. Но могу предложить тебе взглянуть на свою линию жизни самому.

- Куда взглянуть? На Узор? - вытаращил я глаза. - Но вы же говорите, Узор - не двухмерная картинка, которую можно увидеть. Как я могу на него взглянуть?

- За несколько лет до Падения верховный жрец нашего ордена совместно с учеными проекта «Возрождение» разработали виртуальную модель Узора. Своеобразную точку входа в него. Конечно, это не истинный Узор, но сама точка входа вполне реальная, - Толкователь испытующе смотрел на меня.

Я понял, куда клонит друд, но решил дослушать до конца. Он вновь отвернулся к окну, выдержал еще одну паузу. Я уже начал привыкать к такой манере разговора и спокойно ждал продолжения.

- Войти в Узор могут лишь верховные жрецы. Они к этому подготовлены. Огромный массив информации виртуальной модели раздавит разум обычного человека. Даже сильный репликант не выдержит истинного вида Узора. Любая неподготовленная личность растворится в нем. Требуются годы тренировок для нахождения внутри виртуальной модели. Я не предлагаю тебе самоубийство, Игг. Есть другой путь. Ты можешь войти в Узор вместе со мной. Если хочешь понять, что тебе делать, увидеть свой Путь, это возможно сделать только в Узоре.

- А почему вы сами не хотите посмотреть мою линию жизни и рассказать, что вы увидели? - неожиданно даже для самого себя выпалил я.

Толкователь молчал, и я решился настаивать.

- Вы же, друды, для того и заходите в Узор, чтобы увидеть линию жизни любого человека. Узнать, что его ждет, и все такое.

- У тебя неверное представление о нас, Игг. У нас свои цели и возможности. Мы можем наблюдать общий рисунок игры на небольших участках Узора. Мы не можем видеть далекое или близкое будущее ни группы людей, ни конкретного человека. Мы оперируем лишь вероятностями. Твой брат Рихард прав. Ты являешься ключевой фигурой в большой Развязке, а, значит, представляешь интерес для многих. Твоя встреча со Странником – тому подтверждение.

Представь себе маленький камень, лежащий на вершине горы. Мимо него проходит путник. У него плохое настроение, он чем-то расстроен и пинает со злости камень. В другое время ему бы и в голову не пришло делать это.
Камень срывается вниз. Он врезается в кучу камней на склоне. Они падают, увлекая за собой другие. И вскоре лавина сметает с лица земли целое поселение, погребает под собой случайных путников, засыпает посевные поля, несет беды сотням и сотням людей.

Это пример действия Развязки, в которой ты являешься маленьким камушком на вершине. Любое прикосновение к тебе может принести беду другим. И речь не о сотне людей, а о жалких остатках человечества на этой планете. Мы не можем рисковать. Наше вмешательство может привести к непредсказуемым последствиям.

- Что вы, в таком случае, можете? - поинтересовался я.

- Можем помочь тебе самому взглянуть со стороны на все происходящее, до определенного предела, конечно.

Меня уже стало порядком раздражать это «до определенного предела». Чего ни коснись, все у него до какого-то предела. Хотя нет. О самом Узоре Верховный отозвался как о чем-то вечном и беспредельном.

Мне ничего не оставалось, как принять предложение друда. Я понятия не имел, что он имел в виду, предлагая мне взглянуть на Узор. Последний раз, когда это предложил Гораций, меня просто вырубило на сутки. Возможно, это моё прикосновение привело к нападению диких на поселение, а я стал изгнанником. Что меня ждёт на этот раз, я даже боялся представить.

                ***

В нашем поселении была в ходу шутливая поговорка: «Заключил сделку с друдом, пересчитай своих близких!» О нет, друды никогда вас не обманут, не ограбят и не сделают ничего дурного, но, договариваясь с вами о чем-то, всегда будут блюсти свои, неведомые вам интересы. После сделки с друдом возникало ощущение, что тебя использовали.

Вот и сейчас у меня было возникло такое чувство. Друды от меня что-то хотят, но прямо об этом никогда не скажут. Наша беседа с Верховным толкователем закончилась договоренностью, что он поможет мне заглянуть в Узор завтра.

Гораций молча выслушал меня. Я заметил, что ему не очень нравится идея толкователя, но возражать высшему жрецу не рискует. Гораций лишь многозначительно хмыкнул и усиленно задымил вонючей трубкой. Меня это обидело.

                ***

- Мне кажется символичным, Игг, что виртуальная программа Узора называется «Иггдрасиль», - улыбнулся Верховный, надевая мне на голову черный шлем, похожий на большой черный шар.

- Это мне ни о чем не говорит.
Не понравилась мне его улыбка. Название программы мне не понравилось еще больше. Я догадывался, что оно имеет отношение к моему имени.

- Сегодня очень многим это название ни о чем не говорит, молодой человек. Если вдруг станет интересно – спроси.

Мне хотелось спросить, но из упрямства я не стал. Я был уверен, что старик издевается надо мной, и я решил не давать ему лишнего повода. В тот момент я был напряжен и мнителен, принимал любое высказывание на свой счет.

- Игг, я прекрасно понимаю твое состояние, но нужно взять себя в руки. Сейчас главное - ни о чем не думать. Я, так же, как и ты, не знаю, что нас ждет внутри «Иггдрасиля». Мы с тобой в одинаковом положении, - попытался успокоить меня старый друд.

Он лукавил. Мы были совсем не в одинаковом положении. Я вообще не представлял, что меня ждет, и был откровенно напуган. Я запомнил слова старика, что могу не вернуться из виртуальной программы. Мне совсем не хотелось затеряться в неведом Узоре, а друд говорит: всё нормально. Ни черта это не нормально! Настолько не нормально, что Гораций весь вечер ходил мрачный, как туча, и курил больше обычного.

- Тебе нужно просто расслабиться. С тобой ничего не случится. Слушай мой голос. Самостоятельно ты не сможешь войти внутрь «Иггдрасиля», но сможешь его увидеть моими глазами, - пытался успокоить меня Верховный толкователь.
Как ни странно, ему это удалось, я почувствовал, как напряжение, сковавшее мое тело, стало ослабевать. Я смог правильно дышать, как меня научил Верховный. Отвечать не стал, просто кивнул головой.

- Очень хорошо, Игг! Сейчас ты почувствуешь моё присутствие в своём сознании. Не загораживайся, не пытайся блокироваться, просто позволь мне быть, - голос друда звучал мягко и обволакивающи.

Я почувствовал чужое тепло в своем сознании, словно кто-то изнутри погладил меня мягкой лапкой. Это прикосновение было дружеским. Теперь я окончательно успокоился.

В моём сознании возник образ старика, похожий на застывшую картинку. Я не противился его присутствию, а он, в свою очередь, не пытался сделать что-то неприятное. Он просто был.

- Игг, теперь прикоснись ко мне, и увидишь то, что вижу я, - послышался голос.

Этот голос был не похож на старческий, скрипучий голос Верховного толкователя, он был его истинным голосом, полным силы. Опасаясь подвоха, я осторожно коснулся сознания старика. Коснулся – и увидел нечто прекрасное.

                ***

Утром я проснулся сам. За последние дни я хорошо отдохнул. Долгий переход по горам казался чем-то далёким и нереальным. Удивительный воздух цитадели был пропитан какой-то особой свежестью, наполнял жизнью каждую клетку тела.

Верховный толкователь ждал меня в своей комнате, на верхнем этаже башни. За прошедшую ночь здесь ничего не изменилось. Те же два стула и письменный стол. Я думал, мы куда-то пойдём. Но друд, похоже, никуда не собирался.

Он поздоровался со мной и продолжал писать на желтом листе бумаги. Потоптавшись на пороге, я вошёл и сел. Я терпеливо ждал, когда на меня обратят внимание.

Мне вспомнились истории, которые я слышал от Горация. Рассказы про старые и нелепые верования, которые остались в некоторых далеких поселениях. Одно из них - вера в Христа, который придет и всех от чего-то спасет. У этого странного Бога есть враг — Люцифер, он забирает души людей. Люди подписывают какой-то договор, в котором сказано, что они отдают свою душу Люциферу добровольно в обмен на власть над другими людьми.

Мне показалось, что друд пишет именно такой договор, а я должен буду подписать его своей кровью. Я заглянул в желтый лист, наполовину исписанный размашистым почерком, но ничего не разобрал. Друд заметил мое внимание.

- Одну минуту, нетерпеливый юноша. Я закончу распорядок дел на сегодня, и мы займемся нашим делом, - проворчал он.
Мне стало неловко. Я отвернулся и уставился в окно. Спустя пару минут Друд отложил в сторону бумагу и карандаш.

- Ну что, юноша, ты готов к путешествию ценою в жизнь?

- Мы должны куда-то пойти, чтобы попасть в виртуальную модель Узора?

- Нет, мой друг, никуда идти не нужно. Ты уже пришел куда следует. Хотя ты правильно уловил смысл. Комплекс виртуального управления Узором, конечно, находится не здесь, а за сотни и сотни километров отсюда, но доступ к нему возможен из цитадели.

Он встал, подошел к стене и отодвинул панель. За ней скрывалась ниша, в которой стоял древний компьютер и монитор. Я видывал такие не раз у нас в поселения. Перед монитором блестела панель с клавиатурой. Клавиши были помечены неизвестными мне белыми символами. Сбоку виднелось еще одно углубление, в котором лежали черные шары.

Толкователь нажал несколько кнопок, монитор ожил, мигнул белым светом. В комнате послышалось жужжание. Когда работают энергетические башни в поселении или включаются компьютерные комплексы в медицинском блоке и аналитическом центре, слышится точно такой же звук.

Друд достал из боковой ниши два громоздких шлема с черными лицевыми щитками и протянул один мне. Нечто похожее я тоже видел дома и даже знал, что в таких шлемах работают операторы связи, но примерять его самому мне не доводилось.

- Он позволяет видеть виртуальную модель Узора такой, какой создали ее разработчики проекта. Эта модель не имеет ничего общего с истинным Узором Судьбы, но позволяет, как ни странно, работать с ним, - сказал друд.

Шлем оказался неожиданно тяжелым, а на ощупь - гладким и холодным. Он не был соединен проводами с терминалом. Я надел его.

- Ничего не предпринимай, программа сама настроится на твой волновой код.
Мне казалось, что в этом дурацком шлеме я выгляжу нелепо, и я начал злиться на чертова друда. Я ждал, сам не зная чего, а толкователь рассказывал мне о проекте…

                ***

Вспышка света ослепила меня. Я чувствовал одновременно себя и не себя, как будто существовала два меня, но один из них был другим.

«Игг, сейчас ты должен быть спокоен и сосредоточен. Самое главное, ничего не предпринимай. Мысленный канал связи еще очень нестабилен. Мне нужно немного времени, чтобы откорректировать сигнал и войти с тобой в резонанс. Ты будешь всё видеть через мои каналы восприятия виртуальной реальности», - звучал голос у меня в голове.

В какой-то момент картина стала четкой. Я увидел гигантское дерево. Оно висело в черноте космоса и пульсировало, освещая всё вокруг. Дерево росло из земного шара, корни уходили вглубь планеты, в небо поднимались два ствола, каждый из которых вздымал ветви в небеса. Пышная крона единой и походила на гигантский зонт, накрывший планету.

Я видел три мощных корня, которые пронизывали землю насквозь. Они переплетались, образуя огромные клубки, заполняли недра земли, омывались подземной рекой грязно-молочного цвета, вырывались на поверхность путаницей отростков, похожих на кружево, и свивались с ветвями кроны.

Корни светились ровным желтым светом, а стволы были окрашены в светло-коричневый. Длинные, чуть заостренные листья переливались разными оттенками – от ядовито-зеленого до ярко-желтого.

«Иггдрасиль — мировое древо! - услышал я голос толкователя. - Таким его представляли создатели этой реальности. Величайшее творение программистов и инженеров ушедшей эпохи».

Я был потрясен увиденным. Мне хотелось разглядеть все подробности, но фокус сместился вверх, туда, где простиралась крона, усыпанная мириадами листьев.

«Мастера, создавшие этот шедевр, преследовали несколько целей. Самая главная - управление компьютерной сетью планеты. Она схематически отражена в виде ветвей. Обрати внимание, половина из них светится. Это те, что находятся в рабочем состоянии».

Я присмотрелся: некоторые ветви горели ровным оранжевым светом, другие пульсировали тревожными красными огнями, но было много безжизненных, черных ветвей. Они выглядели, как засохшие ветви настоящего дерева.
Голос друда продолжал звучать в моем сознании:

«Когда первый жрец впервые увидел виртуальную модель, он сумел вдохнуть в неё жизнь и связать с истинным Узором Судьбы. Поверь, Игг, даже я до конца не понимаю, что именно он сделал. Но «Иггдрасиль» стал живым отражением истинного Узора».

Я понимал, о чем говорит старый толкователь и ощущал: гигантское мировое древо было живым. Я воспринимал Иггдрасиль как живое существо, а не виртуальную картинку. Всё в нём было настоящим - от громкого шуршания листьев до легкого ветерка, покачивающего огромные ветви, похожие на гигантские опахала. В воздухе пахло свежими листьями, перегноем, влажной землей.

«А что делают корни дерева?» - спросил я.

«Молодец! Ты наблюдателен. Здесь всё имеет свой смысл и значение. Корни Иггдрасиля - это каналы. Информационные потоки Узора Судьбы проходят через корни мирового дерева».
Я мало что понял из его объяснений. Мы продолжали парить вокруг/над/под Иггдрасилем. Взгляд друда медленно перемещался, давая мне возможность увидеть мировое древо во всём его великолепии.

«Как мы увидим во всём этом отражение Узора?» - решился спросить я.

«Игг, ты смотришь на него! - мне показалось, что друд рассмеялся. - Сейчас мне нужно сосредоточиться и найти твою линию по волновому коду. Не мешай».

Картинка дрогнула и расплылась, затем фокус сместился на кроны. На меня стала надвигаться огромная зеленая масса. Взгляд друда нырнул в чащу листьев и заскользил внутри кроны. Вскоре друд сосредоточился на небольшой ветке. Я увидел тонкий отросток, но котором росло четыре вытянутых листочка с зазубренными краями. Чуть выше возвышался пятый листочек. Все листья, кроме самого верхнего, выглядели немного пожухлыми.

«Игг, это твоя ветвь. Боковые листья - отражения близких тебе людей».

Я смотрел на свою ветвь и ничего не понимал. Я не видел никакой Развязки, о которой мне талдычил последнее время каждый встречный, ни того, что я - ключевая фигура, которая спасёт мир. А самое главное, что мне дальше делать? Друд уловил мой настрой и хотел что-то сказать, но, кажется, передумал.

Мне вдруг подумалось, что толкователь использует меня. Во мне вспыхнула злость. Мне стало тесно рядом с друдом. Я попытался высвободиться – и мне это удалось. Теперь я видел всё своим мысленным взором. Я смог рассмотреть картину сверху. Ничто больше не сдерживало мой взгляд и чувства.
На меня обрушился грохот звуков, водопад запахов и море цветовых оттенков. Чтобы хоть как-то вместить всё это в себе, я попытался расширить сознание, принять в себя весь окружающий мир, дерево целиком, всю Вселенную.

«Не останавливайся! Не останавливайся! Пропусти всё через себя!» - услышал я голос толкователя. Я мысленно отпихнул его подальше от себя.

Я чувствовал! Я видел! Я осознавал! Я парил! Огромное дерево почувствовало мое присутствие и восторг и ответило лучом тепла и доброты. Как мать улыбается новорожденному младенцу, так и Иггдрасиль улыбнулся мне. Я улыбнулся в ответ.

Облетев вокруг кроны, я устремил взгляд вниз, туда, где переплетались корни мирового древа. Я словно понимал, что истинное знание хранится у основания Иггдрасиля. Как там сказал друд? По корням проходит информация. Она-то мне и нужна.

                ***

Когда я вернулся в реальность, первое, что услышал, были выстрелы, гремящие где-то вдалеке.

«О нет, только не это! Кто бы там ни был, он пожалеет, что пришел сюда», - разозлился я.

Открыв глаза, я увидел черноту.
«Какого дьявола?»

Чертов шлем ещё был у меня на голове. Выругавшись, я сдернул его. Вокруг было темно и сыро. В комнате царила ночь, за окном шел дождь. Капли громко барабанили по крыше. Эти-то звуки я и принял за стрельбу из импульсных винтовок.

Я попытался встать, но не смог даже пошевелиться. Слабость опутала меня и держала крепче кандалов. Нечто похожее я испытал после того, как просидел сутки под скальным козырьком, когда на наше поселение напали дикие.

Резко дернув плечом, я завалился вбок и рухнул на пол. Я был уверен, что кто-то услышит шум и придет узнать, в чём дело, - но нет. Ну что же, придется подождать, пока восстановится чувствительность тела. Минут пять, показавшиеся мне вечностью, я приходил в себя, потом поднялся и медленно пошел к выходу. Ноги подкосились, и я начал падать. Кто-то поддержал меня.

- Гораций… - прохрипел я.

- А ты кого ожидал здесь увидеть? Стаю терров? - произнес знакомый голос.

Как хорошо, что Гораций был здесь и ждал меня.

- Только не вздумай терять сознание, Игг! Ты и так слишком долго был без него, - сказал друг.

Терять сознание я не собирался, а вот слабость начинала раздражать. Гораций обхватил меня за плечи.

- У меня только одна плохая новость, Игг. До медицинского блока идти далеко. Так что собери силы. Уж больно ты отожрался на казенных харчах, тяжеловато будет тащить тебя на руках, как даму сердца.

                ***

- Девять дней? Девять дней? Девять дней! - повторял я как попугай.

- Да, Игг, девять чертовых дней ты находился там, - отвечал Гораций.
Он разговаривал со мной, как с тяжелобольным, которому вредно волноваться.

- Нравится тебе или нет, но ты проторчал там девять дней. На твоем месте нужно радоваться, что вообще смог вернуться. Всё это время с тобой был Верховный жрец Ордена.

- Что-то я не заметил, - огрызнулся я.

Я валялся на кровати в нашей келье. В медицинском блоке меня обкололи какой-то дрянью и прописали постельный режим в течение двух суток. Первый день я отсыпался и приходил в себя после выхода из «Иггдрасиля». Никогда ещё я не чувствовал себя таким измотанным. На второй день я уже маялся от безделья и замучил расспросами Горация, изображавшего из себя сиделку. Я видел, что ему хотелось о многом расспросить, но он сдерживается.

- Верховный жрец ушел из кабинета за несколько минут до твоего возвращения.

- А почему ты сразу не подошел ко мне? - закапризничал я.

- Игг, тебе нужно было прийти в себя в буквальном смысле. В момент выхода из Иггдрасиля человека нельзя беспокоить, - терпеливо объяснил Гораций.

- Гораций, я уже в норме. Давай, спрашивай, что хотел.

Выражение лица друга мгновенно изменилось. Показное добродушие сиделки испарилось. Теперь передо мной сидел друд, а не старый приятель. А я – со своей стороны – теперь знал о друдах Ордена куда больше, чем раньше.

- Во-первых, я - не он! Я не тот, кого вы хотели создать или призвать. Я не бог Один, которого ты столько лет оберегал, - сказал я напрямик.

Гораций испытующе посмотрел на меня. Он достал трубку и вертел ее в руках.

- Я знаю, о чем ты. Вероятность твоего возвращения из «Иггдрасиля» была чуть больше пятидесяти процентов. И я, как руководитель проекта «Один», был против твоего погружения в программу. Если вероятность возвращения послушника составляет менее восьмидесяти процентов, его и близко не подпускают к «Иггдрасилю». К примеру, мои показатели составляли семьдесят пять – семьдесят девять процентов.

- Так ты там не был? - удивился я.

- Я там был, Игг. Верховный на свой страх и риск дал разрешение. И я провел там двадцать семь часов. Поверь, время, проведенное там, играет огромную роль. Еще никому, никому не удалось вернуться оттуда через девять дней! Три дня! Три! Это предел для любого репликанта Ордена, Игг! Конечно, ты не мифический Один, но ты и не обычный репликант! - его глаза блестели.

- Если хочешь узнать обо мне, Гораций, тебе придется рассказать все о проекте «Один». Я хочу сравнить сведения, - рявкнул я.

Терры, сидящие у двери кельи, синхронно повернули морды к друду.

Он тяжело вздохнул, уселся на стуле, закинув ногу за ногу, и неторопливо раскурил трубку. Сейчас я видел перед собой не моложавого мужчину с задорным огоньком в глазах, а осунувшегося старика.

- Как ты, наверное, понял, мы отслеживаем направление и тенденции цивилизации после Падения. Отслеживаем и управляем вероятностями развития общества, пытаемся избежать деградации, возвращения к варварству. Я - глава Социального корпуса Ордена Европейской ветви. Мы занимаемся религиозными концептами и социальными моделями общества. Другими словами, мы формируем социальные модели поселенцев или стимулируем развитие существующих, если они перспективны.

Мы успешно справлялись со своей задачей, пока не появились новые Боги. Они прилетели через семьдесят лет после Падения. Их корабли приземлились на Ближнем Востоке. Когда мы вышли с пришельцами на связь, они заявили: «В доме может быть только один хозяин. И этот хозяин мы — Боги. Мы оставили вам цветущую планету, а вы превратили её в радиоактивный могильник. Псы никогда не станут львами».

Новые «хозяева» не учли одного - боевой потенциал «псов». Паранойя наших предков сослужила хорошую службу потомкам. Гонка вооружений, начатая за сотню лет до катастрофы, оказалась полезна. Во времена Падения у воюющих стран хватило мозгов сохранить НЗ. Ядерное оружие почти не использовали. Но и того, что применили, оказалось достаточно для конца света. Когда цивилизация рухнула, как карточный домик, военные успели законсервировать большинство боевых наземных комплексов и перевести их в автономный режим.

Пришельцы оказались хорошо осведомлены о расположении некоторых объектов и нанесли по ним огневой удар. Их корабли расстреляли ближневосточные военные комплексы и выжгли все поселения Палестинской ветви. Эти действия пробудили «Иггдрасиль». Точнее, его боевые программы. «Иггдрасиль» ответил на агрессию пришельцев запуском баллистических ракет с европейской части планеты. Новые боги пытались контратаковать из космоса, но нарвались противокосмическую систему Америки и России.

Боги быстро сообразили, что дальнейшая эскалация конфликта опасна. Они и так потеряли наземную базу и один из кораблей. Война закончилась так же быстро, как началась. Боги обосновались в ближневосточном регионе и не высовывались оттуда, а мы перехватили контроль над боевыми программами в «Иггдрасиле» и не стали их добивать. Я считаю это ошибкой.

В Ордене тогда все были на взводе. Никто из друдов не верил в миролюбие Богов. Пришельцы уничтожили все палестинские поселения, - а это несколько тысяч людей. Если бы не системы обороны, объединенные в планетарную сеть, нас ждал бы такой же конец. Но люди из Европейского Центрального поселения считали иначе.

Аналитики Центра обвинили нас в агрессии и развязывание войны с пришельцами. Уничтожение Палестинской ветви Богами они сочли непреднамеренной ошибкой. Европейский Центр требовал мира с космическими братьями, уверяя всех, что новые Боги помогут восстановить цивилизацию. Позиция Центра спровоцировала конфликт руководств Азиатской и Европейской ветвей. Он существует и по сей день.

У нас остался контроль над «Иггдрасилем», а у Центра - контроль над умами Европейской ветви. Вся продуманная и уже внедренная модель возрождения и развития цивилизации пошла псу под хвост. Узору нужны игры, а не планирование. Мы были вынуждены свернуть некоторые социальные программы, пока жрецы анализировали и изучали новых игроков.

Толкователи не вылезали из «Иггдрасиля» неделями, сменяя друг друга. Они искали в Узоре информацию о пришельцах. И нашли…

Ты уже знаешь, как работать с информационными потоками «Иггдрасиля». Опыт работы с программой у нас побольше, но, отдаю тебе должное, ты смог разыскать информацию в одиночку. Представь, когда десятки жрецов работают одновременно, координируя полученные данные с Аналитиками. Уж поверь, командный метод работы эффективней трудов одиночки, даже если тот обладает исключительными способностями.

Узор любит подкидывать новые игровые сценарии, но еще больше он любит заставлять доигрывать начатые. Срок давности для него не имеет значения. Прибытие новых Богов - тому подтверждение, - Гораций замолчал.

- Ты хочешь сказать, что новые Боги были раньше, а теперь вернулись? Зачем? - удивился я.

Мой друг кивнул:

- Это достаточно старая игра, Игг. Старая для нас, но совсем свежая для Узора. Время его существования измеряется миллиардами лет и игр. Ануннаки - так зовут пришельцев - давно обосновались на Земле.

Они прилетели сюда добывать полезные ископаемые, в основном, золото, необходимое им, как воздух. Со временем они разделились на два враждующих клана. Это не мешало им выкачивать ресурсы из планеты.

Глава одного из кланов начал эксперименты по созданию и выведению особей, которые будут работать вместо ануннаков. Другими словами, ему были нужны биороботы, способные к воспроизводству себе подобных. Со временем он преуспел в этом, и после серии проб и ошибок создал человека - по образу и подобию своему.

Никто из ануннаков не удосужился изучить планету, на которой обосновался. Нелюбознательность и самоуверенность пришельцев стали причиной появления длинной цепи игровых сценариев на Земле. Никому и в голову не приходило, что планета была забита матрицами сознания, как селедками в бочке. Откуда они здесь взялись - отдельная история. Быть может, мы успеем поговорить об этом позднее.

Ануннаки, сами того не ведая, открыли ящик Пандоры, создав на планете особей, способных к воспроизводству. Матрицы сознания получили новые тела! Люди стали размножаться куда быстрее, чем хотелось создателям. Чтобы как-то сдержать неконтролируемое разрастание популяции, боги придумали новый механизм контроля — короткий срок жизни.

На самом деле причина такого шага крылась в другом — они испугались! И для этого были все основания. Созданные аннунакми тела захватывали матрицы сознания репликантов. К такому повороту боги оказались не готовы.

Для пробуждения репликантам нужно время. Это в наши дни фаза пробуждения наступает в возрасте десяти-тридцати лет, а раньше для этого требовались десятилетия. Первые репликанты вообще вспоминали себя как базовую личность через сотни лет. Ануннаки увидели в этом угрозу и внесли генетические поправки в тела созданий. На какое-то время это сдержало пробуждение, но не решило проблемы.

Самоуверенность и безответственность ануннаков обернулись против них самих. Боги привыкли к живым игрушкам, обучая их, как ручных обезьянок. «Зверушки» всё схватывали на лету, и пробуждение наступало все раньше и раньше.

Представь, что ты играешь в солдатиков. Они маршируют строем, выполняют команды, разговаривают, умеют писать и читать, ты даже используешь их во время военных походов, как вдруг, в какой-то момент, понимаешь - они уже не игрушечные солдатики, а репликанты. У них появляются свои цели, они все чаще и чаще вспоминают себя, и, в конце концов, посылают тебя с твоими играми к чертям собачьим.

Так и произошло. Часть репликантов объединились и ушла из-под власти ануннаков. Им потребовалось немного времени, чтобы создать свою общину на планете, достаточно быстро выросшую в цивилизацию, неподконтрольную Богам. Это и привело к войне.

Несмотря на техническое превосходство, Боги не смогли уничтожить взбунтовавшихся «детей». Новая цивилизация стала раем для репликантов. Появились города-крепости, туда приходило всё больше и больше пробудившихся.

Ты сам знаешь, какие знания могут вспомниться репликантам. Некоторые жрецы считают, что уровень первой цивилизации был выше всех последующих. К примеру, последняя цивилизация не смогла решить проблему гравитации и создать летающие города. Но есть надежда, что мы преуспеем и в этом. «Открытия» современных репликантов порой поражают.

Терры - яркий тому пример. Этих механических существ создали через тридцать лет после Падения. Согласись, такую сложную машину, как терр, могли придумать только представители высокотехнологичной цивилизации, а именно такая и существовала до Падения.
Но сложнейшие роботы терры - продукт нашего времени, а не погибшего в огне мира. Их создателем был репликант, который использовал технические возможности завода по выпуску автомобилей. Его потомки до сих штампуют терров, правда, уже худшего качества.

Во времена войн ануннаков и первых людей изобретения репликантов были куда опасней и смертоносней. Боги не рискнули устроить на планете Армагеддон. Земля была им нужна как источник ресурсов. Сложилась патовая ситуация. Боги не могли уничтожить выскочек, а репликанты - избавиться от Богов.

А потом случилась планетарная катастрофа — потоп. Боги успели сбежать с планеты. Большинство людей погибло, а вместе с ними и первая цивилизация. Ануннаки вернулись на Землю победителями, но к разбитому корыту. Вся инфраструктура, включая космодром, была уничтожена водой.

На этот раз ануннаки были осторожнее. Боги разработали социально-религиозные концепты и социальные модели, чтобы удерживать человечество на уровне доиндустриальной цивилизации. Ничего тебе не напоминает, Игг? Целые народы жили по разработанным ануннаками моделям. Кстати, это ведь моя специальность — социальные модели и религиозные концепты в обществе. И общество, навязанное Богами, рано или поздно должно было погибнуть.

- Ты рассказываешь историю пришельцев. Их цели мне понятны. Но мне совершенно не понятно, чего хотели пробудившиеся репликанты? И откуда они вообще здесь взялись?

- У меня нет доступа к этой информации. Да и какое это имеет значение? Достаточно того, что ануннаки пытались нас уничтожить. Падение - результат их действий, - ответил Гораций.

- Друг, успокойся. И задай себе простой вопрос: зачем им уничтожать человечество?

- Я уже говорил тебе, им нужны ресурсы, а мы мешаем их добывать.

- Если бы мы им действительно мешали, нас бы давно уничтожили. Ты сам говоришь, что аннунаки могли устроить Армагеддон. Почему же всесильные Боги позволили людям жить после потопа?

- Потоп устроили аннунаки. А выживших после него использовали как рабов. Кто-то же должен был восстанавливать разрушенное.

- Ты хочешь сказать, что Боги после победы над ненавистными репликантами решили наплодить новых?

- Я верю лишь в то, что знаю. А я знаю, что ануннаки всё время сдерживали развитие человечества, навязывая определенные модели поведения. И я...

- Да, да, ты уже говорил, эти социальные модели привели человечество к Падению, - не выдержал я. - Люди, конечно, не виноваты в том, что сначала изгадили планету, а потом и вовсе превратили в пороховую бочку. Это всё злые Боги натворили. Ты ведь к этому ведешь, Гораций?

- Именно так! Эти ублюдочные Боги несут ответственность за все то дерьмо, что учинили на Земле. И новые Боги, уж не знаю - преемники они старых Богов или их дети, - но они прилетели на Землю, чтобы закончить дело и окончательно уничтожить нас, - друд едва сдерживался.

- Тогда почему они этого не сделали, чёрт тебя дери, Гораций?

- Потому что не могут победить в открытом бою! Богам выгодно, чтобы мы сами уничтожили себя. Они нам помогут в этом. Навяжут новые религии или устроят революции, развяжут парочку мировых войн. Для разнообразия нашлют чуму. Пробудившихся перемелет в своих жерновах инквизиция или озверевшие диктаторы сгноят в лагерях и сумасшедших домах.

А ещё нас можно загнать в рамки какой-нибудь ублюдочной социальной модели — социализма, капитализма. Не важно, как она называется. Важно, что любая из этих моделей приводит к деградации и вырождению. Нынешние поселения несут в себе семена социальной модели мертвой эпохи. Разве ты не видишь этого, Игг? Ты столкнулся с человеческой глупостью в родном поселении! - Горация было не узнать.

Он уже не сдерживал себя. Он говорил о наболевшем, с дрожью в голосе. Ему не было нужды притворяться своим парнем. Он взывал ко мне как к равному - репликанту. Собрату, способному понять крик его души. Души друда.

Сейчас я увидел истинный облик этого человека, неистового и одержимого одной из самых сильных страстей человека — жаждой мщения. Боль грызла его душу, как виртуальный змей Нидхёгг грыз виртуальный корень виртуального древа мира «Иггдрасиль». Только боль Горация была реальной. Он нёс в себе её пламя - каждый день, каждый час, каждую минуту, ни на миг не забывая о ней.

Я понимал, что никакие доводы не убедят Горация, что люди могут быть сами виновны в своих бедах. Он видел в Богах врагов, желающих уничтожить человечество, но не видел человечества, готового уничтожить любого, кто был ему чужд и непонятен.

Я помнил другого Горация: надежного друга, веселого товарища, тонкого и умного собеседника. Сейчас передо мной сидел одержимый фанатик.

Гораций почувствовал, что мое настроение изменилось, и замолчал. Он опустил руки и присел на стул, поникший, но еще с огоньком в глазах. Глава Социального корпуса прекрасно разбирался в людях, и все понял.

- Прости меня, Игг. Я втянул тебя во всё это, ничего не рассказав, но по-другому поступить я не мог.

- Мы к этому ещё вернемся, Гораций. Продолжай рассказ о проекте «Один». Я понимаю твоё отношение к Богам. Я достаточно долго пробыл в «Иггдрасиле», чтобы найти вашу базу данных. Их роль на Земле мне более или менее ясна.

- Да, ты прав, вернёмся к тому, с чего начали. Проект «Один» возник задолго до того, как мы разыскали тебя. Я неспроста рассказал тебе о роли Богов в нашей истории. Тебе нужно знать ещё кое-что, - теперь Гораций был спокоен и собран.

Он снова закурил.

- Мы не настолько узколобы, как тебе показалось. И мы не снимаем с людей ответственности за Падение. Я лишь хотел сказать, что нас к этому подтолкнули. Я понимаю, что репликанты не случайно оказались на Земле. Всё указывает на то, что их сюда кто-то сослал. Мы предполагаем, этот кто-то знал, что ануннаки наткнутся на репликантов.

- Неужели? Только что ты пытался мне доказать, что злые Боги желают уничтожить добрых репликантов, - ухмыльнулся я.

Гораций сделал вид, что не услышал вопроса, и продолжал:

- Мы обнаружили, что все религии на планете искусственны. Мы убеждены: их внедрили Боги, желающие сдержать развитие человечества и пробуждение репликантов. Но тут есть одна тонкость - некоторые религиозные концепты отличаются. Они тоже имели искусственное происхождение, но их автором был кто-то другой.
Они появились после того, как аннунаки покинули Землю. На планете была ещё какая-то сила, которая играла на стороне людей.

Я перебил друда.

- С чего вы взяли, что эти неизвестные играют за людей? Вы даже не знаете, кто эти игроки и чего хотят. Вы допускаете возможность, что людей просто используют? Эти неизвестные воюют с Богами руками репликантов.

- Слишком невероятная версия, чтобы быть правдой, - поморщился Гораций.

- Почему же? По мне, очень даже вероятная. Со времени своего пробуждения репликанты находятся в состоянии войны с ануннаками. Причём последние победили, а потом покинули планету, а на смену прислали на Землю новых Богов. С чего вы вообще взяли, что Богов интересует человечество? Может, у них свои проблемы.

- Напомню тебе, это они напали на нас, уничтожили всю Палестинскую ветвь, натравливают диких на поселения и вмешиваются в наши дела. Как, по-твоему, это можно понимать? - вскипел Гораций.

- Я думаю, Боги пытаются выйти с вами на контакт, но по определённым причинам не могут сделать это открыто. С одной стороны, они действуют в своём стиле — продолжают войну с репликантами, а с другой - не предпринимают никаких активных действий. Тебе не кажется это странным?

- Очень даже предпринимают, Игг. Открытое столкновение закончится не в их пользу. Извне они используют против нас племена диких, а внутри поселений действует обкатанная богами социальная модель.

- Ну да, ну да. Ты говорил, что кто кто-то искажает религиозные учения аннунаков, и вы решили взять за основу одно из таких учений. Я правильно тебя понял? - я вернулся к тому, что меня занимало.

- Да, мы взяли за основу язычество. Скандинавский и славянские языческие концепты внешне очень походили на жёстко регламентированный индуистский, они также опираются на систему каст, но предлагают иную модель общества и сознания. Это была очень тонкая программа активации пробуждения репликантов, нацеленная на расширение осознанности.

Несмотря на монотеизм христианской модели, языческие боги оказались сильнее. Многобожие давало человеку большую свободу и позволяло ощутить красоту мира в целом здесь и сейчас, а не ждать воздаяния после своей смерти. Основой язычества является уважительное общение с высшими силами, а не слепое служение ей. Язычество развивает в человеке осознанность, личную этику и целостность.

- С чего вы взяли, что людям будут интересны эти императивы? По-моему, их вполне устраивает существующая социальная модель. Чего ради им что-то менять?

- Социальная модель поселений сама по себе не изменится. Она схожа с образом мышления времен до Падения. Если это не изменить, поселения погибнут.

- Это вывод аналитиков?

- Нет, это повторение игровой ситуации. В таком обществе люди стремятся обособиться. Каждый занят собой и удовлетворением личных потребностей. А это неизбежно приводит к падению нравственности и снижению уровня самосознания.

- Но эти примитивы всё же создали техническую цивилизацию, на останках которой вы до сих пор существуете.

- Ты сам видел, что технологическое оружие в руках дикого – это всего лишь оружие, которое можно пустить в ход. Думаешь, уровень развития наших предков сильно отличался от диких? Они воспринимали технические достижения как средство сделать жизнь более комфортной. Их не интересовало духовное развитие, их интересовало удовлетворение потребностей.

- Тем не менее, в прошлом подобное отношение к жизни не помешало появиться друдам.

- Не только друдам, но и другим. Это нас возвращает к неизвестному игроку. Религии стали приходить в упадок. Священники уделяли больше внимание обрядам, а не пастве. Появились различные духовные практики. При этом запрос на осознанность среди членов общества был всё ещё высок. Одна из таких практик легла в основу идеологии Ордена.

Духовные практики обращались к этической составляющей, работали с осознанностью личности, заглядывали в прошлые жизни. Это приводило к пробуждению базовой личности репликантов. Фаза пробуждения резко сократилась. Среди пробудившихся репликантов оказался Верховный жрец Узора, основавший Орден друдов.

- Верховный жрец вспомнил Узор Судьбы? - уточнил я.

- Нет. Узор вспоминали многие и до него. Он был первым, кто смог работать с ним. Даже будучи саморазвивающимся и самодостаточным, Узор нуждается в общении. Боги, жрецы, смотрители, ведьмы, игроки, мастера игр обращались к Узору, воздействовали на него напрямую или через определенные точки доступа. Мы пошли путем общения, а не давления. Потому что грубо давить на Узор опасно.

- Интересно, что он увидел тогда в Узоре? Я так понимаю, он общался с ним до создания «Иггдрасиля».

- Я не знаю, как он общался с Узором, но знаю, что он увидел - неизбежность. Неизбежность Падения цивилизации. В полотне Узора стали появляться контуры огромной воронки Развязки.

- И тогда вы включились в игру? Это объясняет стремительный взлёт и популярность Ордена перед Падением.

- Ты правильно догадался. У Ордена не было времени для постепенного развития. Мы хотели возродить цивилизацию после Падения. Верховный жрец и совет Ордена разработали концепт религии Узора Судьбы и утвердили стратегию его развития в обществе.

Мы добились главного: заслужили доверие людей. Работали с ведущими учеными того времени в области исследований матриц сознания и сотрудничали с лидерами государств. Они-то и были нашей главной целью. Точнее, нас интересовало, как они могут помочь нам в осуществлении нашей миссии, - Гораций перевел дух.

Сейчас он говорил, как человек, который гордился успехами Ордена.

- Миссии? Что ты называешь вашей миссией?

- Спасение репликантов.

- Вы хотели создать общество репликантов на обломках цивилизации, которую контролировали Боги?

- Ты очень точно сформулировал цели Ордена.

- Знаешь, Гораций, мне кажется, что вы сами жаждали Падения. Вы рассчитывали безраздельно править в новом мире. Это объясняет твою ненависть к Богам. Они спутали вам карты. Знаменитый проект «Возрождение», о котором знает каждый поселенец, был вашим детищем? Я так понимаю, с ним у вас тоже вышло не всё гладко.

- Да, Игг. Проект появился после запуска «Иггдрасиля». Правители, считавшие себя хозяевами планеты, были настроены пережить катастрофу в новых телах, но у нас были другие планы.

Главная цель «Возрождения» заключалась в спасении лучших умов планеты и пробудившихся репликантов. Но мы не успели запустить его полностью. Когда случилось Падение, проект был развернут лишь наполовину, мест в спасительном ковчеге хватило не всем. Через «Иггдрасиль» мы перехватили управление бункерами. В дни Падения мы - друды - вынуждены были проявить жестокость, - грустно улыбнулся Гораций, будто вспоминая далёкие дни Падения.

У меня мелькнула мысль, что верхушка Ордена примерила на себя роль Богов, решая, кому жить после катастрофы, а кому умереть. Но я не стал говорить это Горацию. Он продолжал:

- Мы спасали детей не старше трёх лет и репликантов. Мы считали, что дети не заражены вирусом потребительства. Они могли стать костяком будущих поселений.

В нашем распоряжении было всего семьдесят тысяч модифицированных тел, выращенных в специальных баках для репликантов и ценных специалистов. Они должны были дать толчок новой цивилизации.

Остальные люди не попали в поселения и вынуждены были позаботиться о себе сами. Охранная система поселений об этом позаботилась. Выжившие после Падения быстро скатились до примитивного уровня и стали прародителями современных диких.

- Вот почему дикие до сих пор ненавидят поселенцев. Они потомки тех, кого вы бросили умирать! - воскликнул я.

- По-другому поступить мы не могли. Если ты ждешь раскаяния, его не будет, - резко сказал Гораций.

- Зачем мне твоё раскаяние? Просто удивительно, что дикие вообще выжили после Падения.

- Им помогли новые Боги. После уничтожения Палестинской ветви Боги занялись племенами диких. Процент смертей уменьшился, а популяция и зоны обитания резко увеличились. Мы не сразу обратили на это внимание и поплатились.
Пока Боги возились с дикими, всё было спокойно. Советы Европейских и Азиатских ветвей решили, что Богам нет до них никакого дела и дезактивировали защитные комплексы.

- Мне до сих пор непонятен смысл этого решение. Это же глупо!

- Они были уверены в безопасности внутреннего периметра поселений. Боги далеко, а энергии на внешний контур защиты требовалось много. Ты был в «Иггдрасиле» и видел, насколько плачевно обстоят дела с коммуникациями на планете. Поселения зависят от старых источников энергии, а без должного обслуживания даже автономные электростанции приходят в упадок. Это было проблемой тогда, осталось проблемой и сейчас.

- Странно. У поселений есть Инженеры и Энергетики. Они же могут наладить поставку энергии на защитный комплекс.

- Могут. Но им это не нужно. Поселения всё больше замыкаются в себе. Советам кажется, что проблемы внешнего мира их не касаются.

- Поэтому моё поселение и прозевало атаку диких.

- Не только. Этому способствовал ряд причин, и беспечность – лишь одна из них. С этой проблемой Орден столкнулся давно. Прибытие новых Богов принесёт гибель поселениям, если они так и будут отсиживаться за защитным периметром. Свободные люди отвыкли сражаться за свою жизнь. Диких они воспринимают как животных, а грозные Боги далеко.

- В таком случае Боги играют на руку вам, друдам. Боги сделали ставку на диких. Это заставит свободных людей сражаться, и вы сможете продолжить свой проект.

- В каком-то смысле ты прав. Но поселенцы упорно игнорируют угрозу, исходящую от диких. Несмотря на наши предостережения. Племена диких разрослись. Их боевые отряды грабят торговые караваны и заброшенные военные базы. С каждым годом дикие наглеют. Сегодня они обосновались в предгорьях и контролируют почти все караванные пути.

- И что, Центр не понимает, к чему это приведёт? - искренне удивился я.

- Понимают, конечно, но бездействуют. Свободные люди уверены в своей неуязвимости. Они больше не доверяют друдам и их предостережениям.

- Вы сами создали себе такую репутацию. Поселенцы отгородились от мира, а вы от них, что не мешает вам смотреть на поселенцев свысока и учить их жизни.

- Орден намеренно выбрал такую позицию.

- Не вижу в этом смыла. Через несколько лет вы утратите влияние на поселения.

- Не утратим. Для этого и был разработан проект «Один», - хитро улыбнулся Гораций.

- Гораций, у меня складывается впечатление, что Ордену неймётся занять место Богов. Судя по названию проекта, вы придумали, как это сделать.

- Не совсем. Я тебе уже говорил: мы придумали новую религию. Религию, которая сплотит человечество. Свободным людям нужны свои Герои и Воины, Боги и Дьяволы.

- Зачем? – я по-прежнему не понимал.

- Чтобы выжить. Сытые и ленивые замыкаются в поселениях. Количество независимых семейств растет медленно, Советы поселений не поддерживают их. Свобода действий пробудившихся репликантов ограничена. Центр крайне неохотно внедряет новые открытия, ничего не меняет в своей структуре. Уровень образования снижается с каждым новым поколением. И это только основные проблемы.

Проект «Один» позволит преодолеть кризис. Мы начали со сказаний, которые ты слышал в детстве – дома и в школе. Десять лет назад появились первые скальды. Новая религия не может родиться на пустом месте. Для неё нужна благодатная почва. Сказки, легенды, мифы — основа новой веры.

- Постой, я много раз видел в нашем поселении бродячих сказителей, но мне и в голову не приходило, что они друды. Я помню баллады о Богах и героях… Погоди-ка… Один — верховный Бог… Это как-то связано с моим именем? – внезапно до меня дошло.

- Игг - одно из его имён. Честно говоря, я понятия не имею, почему Ингвар так тебя назвал. Он дал тебе имя до твоего пробуждения.

- Лично у меня это вызывает только подозрение. А ты не приложил к этому руку?

- Нет. Твоё появление в семье Ингвара было случайностью. Мы быстро поняли, что ты репликант, но не могли вычислить твою способность. Лишь проверив твой волновой код, я догадался, что мы снова нашли тебя, - Гораций прищурился, попыхивая трубкой.

Он наслаждался произведенным эффектом и ждал, когда я начну задавать вопросы. Неспроста друд рассказал мне подлинную историю планеты и противостояния между репликантами и Богами. Он долго подводил меня к этому моменту, плавно плетя паутину. Все-таки друд всегда остается друдом.

Я решил подыграть ему, изобразив удивление. Несложно догадаться, что Гораций был в иерархии Ордена не рядовым членом. С самого моего рождения он уже знал обо мне и моем умении всё.

- Что значит: «снова нашли»? - выдавил я.

- Впервые Орден столкнулся с тобой сорок лет назад в поселении Шуги, - начал Гораций. - Твое пробуждение произошло поздно - в сорок семь лет - и при трагичных обстоятельствах. К тому времени у тебя была своя семейная линия. На ваши поселения напали дикие.

Наблюдатель сообщил о многочисленной стае диких, мигрирующих на восток. Путь их проходил мимо ваших поселений. У местного совета хватило мозгов активировать РОК, а мы убедили Центр оставить комплекс в боевом режиме.

За день до роковых событий Инженер и Хранитель периметра поселения Миллера отключили боевой комплекс. Программа распознавания дала сбой, требовалась срочная диагностика всей системы. Дикие не появлялись у границ поселения более трёх месяцев, можно было спокойно вести ремонтные работы. Никто тогда не догадывался, что за поселением каждый день наблюдали разведчики диких. Они ждали, когда поселенцы допустят ошибку.

Решение Хранителя дорого обошлось обоим поселениям. Дикие явились рано утром, когда терры ушли на подзарядку. Воины были вооружены импульсными винтовками и миномётами. Стая напала на поселение Миллера двумя группами. Миномёты разрушили защитный периметр, и дикие ворвались внутрь. И тут произошло невозможное: «Осы» на башнях не активировались. Защитники запаниковали.

Дикие не стали грабить поселение Миллера. У них была другая цель. Обезумевшие от страха люди побежали к соседям. На плечах беженцев дикие ворвались в Шугу. Инженер поселения Ирвинг попытался активировать систему автоматического огня вручную. Ему это почти удалось, если бы дикие не уничтожили миномётным огнём три из четырех башен. Ничего тебе не напоминает?

Ирвинг активировал единственное орудие. Программа распознавания целей не включилась. Инженер перевёл огонь «Осы» на главную дорогу, с которой велся минометный обстрел, но запаса энергии хватило ненадолго. Вскоре энергоорудие замолчало. И тогда Инженер подтвердил активацию протокола «Милосердие». Тогдашний ты забыл или не знал, что оборонная система обоих поселений объединена в одну сеть.

Люди Миллера в этот момент выбили остатки диких из поселения и были уверены, что всё обошлось. Их башни не пострадали во время нападения. Тем менее, оба поселения взлетели на воздух одновременно. Уцелело лишь пятеро поселенцев. Стая диких полностью погибла, но, как ты понимаешь, это было слабым утешением.

План диких был идеален. За одним исключением. Тот, кто его разработал, не учёл одной детали. Тебя, Игг. Инженер Ирвинг, а это был ты, мой друг, подключился к матрице автоматического огня ментально. За последние сорок семь лет ты смог проделать этот фокус уже дважды.

В цитадели изучили показания выживших и проанализировали ситуацию в «Иггдрасиле». Толкователи смогли восстановить картину произошедшего. Это была первая тщательно спланированная атака диких, и она нанесла нам огромный ущерб. Гибель более трех тысяч человек и потеря двух поселений, стоявших на подступах к срединному перевалу, была катастрофой. Дорога, связывающая Европейские и Азиатские ветви, оказалась под угрозой.

Все действия боевых систем записываются и хранятся в блоках памяти «Иггдрасиля». Аналитики так и не поняли, из-чего не сработала автоматическая система огня. Они искали следы чужого вмешательства, но не нашли. Кроме одного — твоего. Ты сделал то, что сделать невозможно: мысленно подчинил себе базовую матрицу защитного комплекса.

Твоё вмешательство сбило с толку программу самоуничтожения матрицы. Протокол «Милосердие» не должен был активироваться, пока оставалась целой хоть одна башня. В поселении Миллера все башни остались нетронутыми.

Мы проверили волновые коды всех репликантов в поселениях и не нашли ничего необычного. При пробуждении любого репликанта мы записываем его волновой код, как записывали в древности отпечатки пальцев. В конце концов мы вышли на Инженера из поселения Шуги, сидевшего в последней башне. Это был ты, Игг, - человек, способный мысленно управлять базовой матрицей защитного комплекса. Мы ждали твоего появления.

Ты появился спустя двадцать два года, в неожиданном месте - в семейной линии моего старого друга Ингвара и его жены Евы. Между прочим, они оба выпускники Академии и специалисты высокого уровня. Я не мог рисковать и ничего им не рассказал. Для меня это стало еще одним поводом почаще видеться с друзьями.
Время шло, проект «Один» развивался, а ты не пробуждался, хотя демонстрировал навыки Инженера, но с необычной спецификой. Ты притягивал к себе любое оружие, но не мог его контролировать.

Ты приручил терра. Дело в том, что терров нельзя перепрограммировать. В управляющий модуль встроены базовые программы на основе нейронных сетей. Изменить что-то в них невозможно.
Ты даже не представляешь, как всполошился инженер Вилисс - правнук того, кто создал терров, - когда ему сказали, что кто-то смог перепрограммировать собачек. Все модули терров были созданы до Падения. Люди Вилисса лишь изготавливают корпуса зверей и вставляют в них готовые модули. А ты взломал программу управления двух собак и смог мысленно перенастроить её.

Самым необычным из твоих талантов, пожалуй, является способность перестраивать собственное тело. Репликанты могут вспомнить базовую личность, но никто не может перестроить собственное тело, отрастив на нем, например, костяной панцирь. Хотя на этот счет у меня есть версия, - Гораций перевёл дух.

Я решил изобразить восторженного юнца и слушал о своей прошлой жизни, раскрыв рот. Гораций был опытен и наблюдателен, и я понимал, долго водить его за нос не удастся, но мне нужно было время всё обдумать.

С одной стороны, я видел, как Гораций переживал за меня. Для него я был сыном близкого друга. С другой стороны, я был для друдов ценным объектом для их дурацкого проекта «Один». Очевидно, второе куда важнее. Гораций сидел напротив меня и был уверен, что контролирует ситуацию, но он совсем забыл о террах.

Он заметил мою усмешку, но истолковал ее по-своему:

- Игг, если ты думаешь, что это мы состряпали нападение на твое поселение, чтобы пробудить тебя, ты ошибаешься. Орден не имеет контактов с дикими. Сам понимаешь - такое не скроешь. Дикие явно прошли обучение.

После нападения на поселения Шуги и Миллера сорок лет назад дикие больше не проводили таких операций. Это их первая серьезная вылазка, и она абсолютно бессмысленна. Твое поселение не имеет никакого стратегического значения. Оно далеко от торговых путей, далеко от плодоносных долин, далеко от любой заброшенной военной базы или любого мертвого города, где можно чем-то поживиться.

Сейчас дикие показали свой боевой потенциал. Зачем?

- Мой братец Рихард ответил тебе: им был нужен я.

Это было очевидно.

- Твой брат - гениальный Аналитик. Он при минимальном количестве данных смог дать правильную оценку событиям. О тебе знал кто-то ещё. Какая-то третья сила. Тебя хотели пробудить, воссоздав ситуацию, в которой ты пробудился впервые.

До этого мы были уверены, что новые Боги знают о тебе и они организовали нападение, но теперь это уже не очевидно. Всё указывает на то, что им кто-то помог.

Такого поворота я не ожидал. Мне казалось, что, анализируя данные информационных потоков «Иггдрасиля», я разобрался в общей картине, но сейчас я понимал, что Гораций прав. Я вспомнил, что говорил брат, когда мы сидели на кухне и обсуждали моё пробуждение.

- Не совсем понятная картина вырисовывается. Зачем я понадобился новым Богам? И как они вообще узнали обо мне? - недоумевал я.

- Вот теперь я вижу в твоих глазах настоящий интерес. Понять, что хотят от тебя новые Боги, как раз несложно. А вот как они узнали о тебе и нашли — интересный вопрос.

Можно предположить, что они знают об Узоре и умеют работать с ним. Но даже такое предположение не объясняет всей картины. Слишком много нестыковок. Самая главная: кто-то, кроме тебя, может воздействовать на базовую матрицу ментально и отключать орудия в башнях. Потом… Появление Странника. Я уже говорил: он появляется лишь в критических Развязках. Его тоже нужно рассматривать как отдельную сторону игровой комбинации. Тебе еще нужно многому научиться, Игг, прежде чем ты сможешь увидеть цельную картину, - сказал мой друг.

- Ты прав, Гораций, мне еще многому нужно научиться. Поэтому ты засунул меня в «Иггдрасиль» с вероятностью возвращения меньше пятидесяти процентов? – я разозлился.

Горация побледнел и поник. Я понял, что сделал другу больно, и прикусил язык.

- Игг, я признаю свою вину. Я был неискренен с тобой, но клянусь честью, я никогда не причинил бы тебе вреда и не допустил бы этого. Я отношусь к тебе как к близкому другу, и мысль, что с тобой случится что-то непоправимое, меня пугает. Верховный жрец дал мне слово, что ты вернёшься. Он показал мне, что рисунок твоей линии жизни продолжается за временной завесой. Верховный все время был рядом, когда ты погрузился в «Иггдрасиль».

Он ушел в программу сразу после тебя, чтобы не дать твоей личности потеряться. Мне под угрозой отлучения запретили идти с вами. Четыре раза Верховный возвращался обратно и каждый раз был мрачнее тучи. Наконец, на девятый день объявил, что и ты готов вернуться.

Я почувствовал себя виноватым. Я обидел друга, а ведь он был готов рискнуть и войти в «Иггдрасиль» следом за мной, наплевав на запреты. Все же дружба для друда не пустой звук.

- Прости меня за злые слова, - я коснулся его руки.

Он вскочил со стула и заключил меня в объятия, похлопал по спине. Я увидел слезы в его глазах.

- Игг, как же ты вырос. Мне радостно видеть это, малыш. Кем бы ни был, - негромко сказал он.

- Давай я раскрою тебе маленький секрет. В знак примирения, - я подмигнул Горацию. - Модуль управления терров - это клонированная ментальная копия двух настоящих терьеров, живших до Падения у своего изобретателя — Тома Манна. Когда он пробудился в поселении после Падения, просто доделал свое детище. Изменить его действительно невозможно. Фокус в другом, Гораций: я просто позвал их по именам.

Гораций недоверчиво посмотрел на меня и внезапно расхохотался.

- Ну конечно! Конечно! Это же было очевидно! Это не одна особь, а две! Как же мы не догадались об этом. Игг, ты не представляешь, сколько Инженеров ломало голову над этими чертовыми террами, разбирали их по винтику, не понимая, почему эти модули с искусственным интеллектом ведут себя как собаки. Но почему они не подчиняются голосовым командам, а только свистку?

- Ну да. Могу представить их любопытство. Том Манн был глух от рождения и общался со своими собаками мысленно или использовал свисток. Он уже тогда был репликантом.

- Узор всемогущий, как же все просто объясняется. Ты открыл величайшую тайну нашего времени, - не унимался Гораций.

Я пожал плечами. Это знание появилось во мне давно. Еще когда я сидел во дворе дома, перед визитом в Совет поселения, мне казалось, что я придумал имена террам. Я позвал их - и они сразу откликнулись. Лишь после «Иггдрасиля» я понял, что назвал терров истинными именами.

Мне было приятно порадовать Горация. Тоже мне тайна. Но наш разговор был не окончен. Я ещё не принял решения. Мне не нравилось, что друды хотят назначить меня каким-то божеством и использовать в своих целях.

- Гораций, я бы хотел перед уходом повидать Верховного жреца Ордена.
Он перестал расхаживать по келье, поглядывая на застывших у двери терров.

- Игг, Верховный жрец не будет с тобой встречаться, - твердо заявил он. - Он просил передать, что ты теперь носишь в себе код доступа к «Иггдрасилю» и всю необходимую информацию можешь получить оттуда.

«Вот как. Всё своё ношу с собой», - невесело подумал я, но вслух ничего не сказал.

Верховный жрец дал мне понять, что пора двигаться дальше без чужих подсказок.

- Это всё, что передал мне Симеон?

- Нет. Он просил тебе сказать, что твоя игра - это игра расплаты. И тебе придется ее сыграть до конца, как и каждому из нас, - процитировал Гораций.
Я не совсем понял, что Верховный имел в виду, но был уверен, что со временем разберусь.

- Тогда у меня к тебе последний вопрос, Гораций. Ты со мной?

- Конечно, я с тобой, мой мальчик. Будет обидно, если ты вдруг станешь Богом, а я этого не увижу. И это после стольких лет работы.

Я улыбнулся в ответ:

- Да и мне будет лестно, что меня сопровождает создатель божественного проекта «Один». Я правильно угадал твою должность в Ордене?

- Ты стал очень догадливым.

- Да? Тогда скажи: это ты подкинул папаше идею, как меня назвать?

- Узор свидетель, я не давал Ингвару никаких подсказок. Он ничего не знает о проекте, и мы никогда не говорили на эту тему. Я был поражен, когда он назвал тебя одним из имен Одина. Впрочем, твой отец всегда был проницателен.

Напряжение отпускало, пришло облегчение от принятого решение, уверенность в завтрашнем дне. Возможно, друды и не понимали моего странного таланта, но не собирались держать меня на привязи. Им было проще приставить ко мне наблюдателя, который, по счастью, оказался моим другом.

- Ты уже знаешь, куда мы пойдем, Игг? - поинтересовался Гораций, раскуривая трубку.

«Я ее когда-нибудь сломаю! Или выкину к чертям», — пообещал я себе.

- Мы пойдем к тем, кто так сильно хотел меня разбудить. Только заглянем по дороге в одно интересное место.

- Ты уверен, что нам нужно повидаться с новым Богами? - поинтересовался он.

- Уверен, Гораций. Уверен. Не зря же они так стараются. Да и у тебя к ним, думаю, вопросов накопилось немало. Выдвигаемся завтра на рассвете. Не будем злоупотреблять гостеприимством Ордена.

Я уже все решил, но хотелось перед походом все обдумать еще раз. Разобраться с тем, что рассказал Гораций, и понять, что имел в виду Верховный жрец.

- Я понимаю, тебе сейчас нужно побыть одному. Не буду мешать. Пойду собираться в дорогу. Мне нужно еще закончить кое-какие дела.

Он вышел из кельи, оставив меня одного. Вновь нам предстояла долгая дорога. Я подмигнул своим верным террам.