Мы с приятельницей долго собирались в эту поездку. Наконец, вырвались к ней на дачу в тверскую губернию. И выбрали, как водится, самый ненастный день. Тоскливая, дождливая погода, слякоть. Но тянуть было некуда: отпуск заканчивался. Было достаточно тепло. Решили, что грибов всё-таки наберем, и отправились на вокзал.
До нужной станции доехали поздно. Пока шли по перрону, кое-где прорывался рыжий свет фонарей. Но, свернув от станции чуть в сторону, окунулись в беспросветную осеннюю ночь, хлюпающую холодными лужами, цепляющую мокрыми ветками. Жутковато. А тут ещё перед нами вдруг появляется огромная взлохмаченная собака. От неожиданности все невольно вздрогнули и тут же остолбенели. Собака тоже. Придя в себя, я спросила
её:
-Собака, ты куда? Хочешь, пойдём с нами?
Она поняла доброжелательный тон, и дальше мы пробирались в ночи уже втроем. Дошли до дачи. Долго возились с замком. Вошли в неуютный сырой дом. Сразу стали топить печку. Сырые дрова чуть тлели, горький дым щемил глаза. Наконец, огонь разгорелся, маленькая комнатка нагрелась, стало уютно. Засвистел самовар. Мы достали привезенные из дома яства и собрались пировать. И тут вспомнили про нашу незнакомку:
-Слушай, а где же интересно собака? Такая мокрая! Уроды, приручат бедное животное и оставляют на произвол судьбы.
Рассуждая об извечной человеческой неблагодарности, я открыла дверь во двор, чтобы выплеснуть кипяток из заварочного чайника, и тут же наткнулась на грустный собачий взгляд. Наша собака вернулась к нам. Мокрая, холодная, голодная. Она не скулила, не заглядывала просительно в руки. Мы сами позвали ее в гости. Понимая, что одними домашними котлетками ее не накормишь, сварили для гостьи ещё и гречневой каши. Она оказалась такой душистой, что мы и сами с удовольствием отведали ночное кулинарное творение. Потом, сытые и уставшие, мы уселись на старую, тронутую молью медвежью шкуру. Тепло, шуршащий за окном дождь, предвкушение завтрашней грибной охоты- всё это растормошило нас, и мы проговорили допоздна.
Глядя на спящую собаку, я вспомнила, как много лет назад на море нас спасла стая дворняжек. В начале сентября мы с мужем приехали на море на машине и остановились на маленькой базе отдыха. Сезон хотя был и бархатный, но отдыхающих было мало. Зато здесь было полно собак и собачек разных мастей. Они прибегали сразу все вместе. Предводительницей была у них маленькая бело-рыжая красавица, которую мы за ее пушистый хвост назвали Белкой. Не знаю почему, но я сразу начала с ними возиться так, словно эта свора была знакома мне с детства. Мы покупали для них мясные обрезки, кости, даже дешёвые сосиски как-то привезли. Но их они есть не стали. Так продолжалось несколько дней до нашего отъезда. Мы собирались выехать на рассвете и решили лечь спать пораньше, тем более что на базе вдруг отключили свет.
Разбудил нас оглушительный собачий лай. Обычно мирно спавшие под нашим домиком собаки остервенело лаяли во все свои собачьи глотки. Услышав человеческие повизгивания и приглушенные ругательства, мы поняли, что наша невольная охрана отбила атаку нежданных гостей. Придя в себя, мы не стали дожидаться рассвета, тут же отправились в путь, полные благодарности нашим спасителям. Через несколько лет, проезжая мимо этих мест, мы наведались на базу отдыха. Но Белку там не нашли.
Разных историй хватало у каждой из нас, и мы проговорили допоздна.
Проснулись рано. На удивление выспавшиеся и бодрые. Выпили кофе. Гостью накормили остатками каши с тушенкой и отправились за грибами. Собака благодарно помахала нам хвостом и убежала по своим собачьим делам. В лесу пахло осенью, хотя деревья были ещё полны летней зелени. В чуть пожухлой траве затерялись запоздавшие ягоды черники. Но главное, нам стали попадаться крепенькие, с блестящими шляпками подосиновики, подберезовики и( мечта каждого грибника!) белые. Охота за ними гнала нас всё дальше и дальше в лес.
Наши немаленькие корзины наполнялись довольно быстро. Азарт поутих, и мы стали больше смотреть на окружающую нас красоту, чем себе под ноги. Теперь восторг вызывали тончайшие сканные узоры обыкновенной паутины, сияющие хрусталём мельчайших капель, причудливые наросты на березах, напоминающие сидящих на дереве медвежат, и маленький ёжик, словно выбежавший из мультика, в сосновых иголках на колючей спинке.
Изумрудный мох был так мягок, что по нему хотелось пройти босыми ногами.
Мы уходили всё дальше в лес. Я даже не задумывалась о том, как будем выбираться обратно, уверенная в том, что моей приятельнице, родом из этих мест, всё кругом знакомо. Неожиданно вышли к лесному омуту размером с большой концертный рояль. Его неподвижная поверхность была черной и блестящей. На неё неслышно падали золотые листья берез, плотными кулисами окруживших этот загадочный водоём.
-Слушай, пойдем-ка отсюда поскорей!- передёрнула плечами приятельница.
-Пойдем,-согласилась я с ней. –Куда идти-то?
- Привет! Кто у нас завзятый путешественник? Она с удивлением посмотрела на меня.
Стали судорожно соображать, в какую сторону двинуться. Отправились наугад. Теперь стало не до красот. Сердце зачастило. Корзины с грибами стали неподъёмными. Впереди показался просвет между деревьев. Поспешили туда. Пришли к болоту. Началась паника.
- Господи, помоги!- взмолились мы, теряя надежду.
За спиной послышался шорох. Оглянувшись на звук, мы закричали от радости:
- Собака! Миленькая, родненькая! Как же ты нас нашла! Собачка, отведи нас домой! Собака виляла хвостом, словно понимала, какую великую миссию мы возложили на неё. Наверно, в её глазах было великое удивление, когда она смотрела на двух совсем не молоденьких дам, прыгающих вокруг нее, совершая как-то дикий ритуальный танец радости.
Почувствовав прилив сил, мы вприпрыжку приударили за нашей спасительницей в полной уверенности, что она обязательно выведет нас к дому. Собака бежала по мокрой траве, постоянно оглядываясь на нас. Иногда она возвращалась, словно проверяя, не заплутали ли мы опять. Считается, что дорога домой всегда короче, но нам она казалась бесконечно долгой.
Наконец, показалась зелёная крыша нашего пристанища. Мы приударили из последних сил. У дверей нас ждала наша собака. Хозяйкой встречала она нас после наших приключений.
-Чаю, чаю, горячего чаю!- простонала моя приятельница, как только мы вошли в домик.
Пока закипал чайник, стали думать, чем можно поскорей попотчевать нашу спасительницу. Выбор был небогат: картошка или макароны с тушенкой. Макароны быстрей. Остановились на них.
Потом мы пили чай, почему-то с грустью смотрели на собаку. Она ела без жадности. Не спеша отошла от миски, в которой осталось ещё много еды, и устроилась на медвежьей шкуре, ожидая нас. Когда мы сели рядом, собака положила голову мне на колени и прикрыла глаза. Я погладила её по голове, почесала за ухом. Мы прощались. Мы знали, а собака, наверно, чувствовала,
что вряд ли когда-нибудь ещё встретимся. Она подошла к закрытой двери, посмотрела на нас. Я подошла, открыла дверь, калитку. Собака подставила холодный влажный нос под ладонь и медленно побежала прочь…