Аспирант-Дурак

АСПИРАНТ – ДУРАК (бытовая сказка про науку, бизнес, власть и природоохранную систему)

В одном университете учился студент – тупой, как сибирский валенок. Ничего не умел, ничего не соображал, даже вызубрить – и то ничего не мог. Не выгоняли его только из жалости, ибо думали: когда этого выгонишь – где второго такого дурака возьмешь? Вот и держали в качестве реликвии, зачеты за один дурацкий вид ставили. Так до диплома Дурака и дотянули.
А как закончил университет – пошел Дурак на работу устраиваться, да только не брали его никуда: такие дураки нигде не нужны. Помыкался несчастный, куда только не совался – даже в грузчики не берут. А однокурсники все при деле давно. Вот как-то пожаловался он им за канистрой пива:
– Подскажите, товарищи, куда податься – нигде меня на работу не берут!
Тут один однокурсник-весельчак для смеха возьми, да ляпни:
– А зачем тебе на работу устраиваться? Ты лучше иди в аспирантуру поступи: всю жизнь наукой заниматься будешь.
Дураку идея понравилась. На следующее утро он на кафедру со всеми документами и прибежал. Увидели его преподаватели, спрашивают:
– Чего пришел – бумажку какую забыл оформить?
– Не, бумажки у меня все в порядке. Я в аспирантуру поступать пришел – хочу всю жизнь наукой заниматься!
Все профессора и доценты, услышав это, от смеха со стульев попадали и стали по полу кататься, как арбузы по палубе во время шторма. Насилу утихомирились.
А как отсмеялись вдоволь – один хитрый профессор коллегам подмигнул, а сам спрашивает Дурака:
– А по какой теме диссертацию писать будешь – решил уже?
– Да мне все равно, – отвечает дурак. – Хоть по говну – лишь бы поближе к науке!
Тут еще сильнее скрючило от смеха профессоров да доцентов – еле в себя пришли. А один доцент решил тому хитрому профессору подыграть, и говорит:
– Ну а чего – по говну, так по говну. Сумеешь?
– Все сумею, – уверенно отвечал дурак, – только в аспирантуру возьмите!
– Но ведь для диссертации много статистики собирать придется. По твоей теме – много говна, получается. Собственными руками. Соберешь? – продолжает подзадоривать Дурака доцент.
– Да отчего бы не собрать? Ради науки я на все согласный!
Посмеялись профессора да доценты, и послали Дурака за пивом. А пока он ходил, надумали ради смеха взять его в аспирантуру, чтобы именно по говну диссертацию и написал. Один пожилой профессор предложил, который охотой увлекался. Чтобы зимой, когда идешь по следу лося, можно было по состоянию «орешков» определить с достоверной точностью, как давно здесь лось прошел. Даже название темы диссертации придумали: «Зависимость внешнего вида и механических характеристик лосиного помета от времени после дефекации и температуры воздуха в холодное время года».
Технологию сбора статистической информации тоже разработали. Поставили Дураку задачу: в теплое время года по лесам ходить, лосиное говно собирать. А потом укладывать его в морозильную камеру при различной температуре, и смотреть, что будет. Устанавливаешь нужную температуру, по одному орешку вынимаешь из камеры раз в минуту и записываешь. Например: «Помет трехлетней лосихи, питавшейся ивовыми веточками. Температура воздуха -14°C, время охлаждения 32 минуты. При визуальном осмотре сетеобразные прожилки становятся более отчетливыми. Толщина затвердевшего слоя 0,8 мм, раскусывается с характерным хрустом. При вскрытии типичный запах ощущается с расстояния 0,35 м. Вкусовые ощущения начинаются с 43-ей секунды плотного контакта языка с цельным невскрытым орешком».
Диапазон температур в морозильной камере – от -1°C до -45°C с дискретностью 1 градус, время секундомером можно любое отмерять – от одной минуты до трех суток, дискретность – та же минута. Если все значения зафиксировать – это уже громадная куча таблиц и графиков получится. А ведь говно – оно неодинаково: есть лоси, есть лосихи, есть лосята. Возраст и размер следа у всех разный. И кормовая база разнообразная: ива, осина, ольха, молодые сосновые побеги, а уж кустов и травянистых растений – целый справочник. Короче, статистики столько можно собрать, что выявленных закономерностей не то, что на кандидатскую – на докторскую диссертацию хватит.
А для сбора статистики решили Дурака отправить туда, где лосиного говна особенно много – в Дальний заповедник (главное – от кафедры подальше). С директором заповедника так договорились: за то, что тот согласился Дурака у себя на кордоне держать, организовали профессора ему за счет науки финансирование покупки самой передовой морозильной камеры – объемной многосекционной японской-автоматической. Директор заповедника сразу согласился, смекнув свою выгоду: морозильная камера в его деле просто необходима была, чтобы добытую лосятину хранить, а для нужд науки он самую маленькую секцию оставил, в которую даже одна лосиная ляжка не влезет. А дураков через его заповедник столько прошло уже, что если еще одним больше пришлют – никак оно на сохранность родной природы не повлияет.
Вот так и стал Дурак аспирантом, и стали его с тех пор звать Аспирант-Дурак.

Отправился наш Аспирант-Дурак в Дальний заповедник статистику собирать. Сначала несколько суток на поезде ехал. А как вылез на нужном полустанке – сразу пошел к Милиционеру-Добряку узнавать, как дотуда добраться.
– А сам-то кем будешь? – заинтересовался Милиционер-Добряк.
– Наукой я занимаюсь, – ответил Аспирант-Дурак. – Буду по лесам ходить да статистику собирать.
– А, слыхал я уже про тебя – Сергеич, директор заповедника, хвалился, что к нему из столицы аспиранта послали, а в придачу – камеру холодильную объемную многосекционную японскую-автоматическую.
– Ага, точно, – подтвердил Аспирант-Дурак, гордо задрав нос кверху, – я в нее лосиную статистику буду складывать.
– Повезло тебе: на Центральном кордоне жить будешь. Там на бугре такая забористая дурь-трава растет…
– А чем же она хороша, эта дурь-трава? – поинтересовался Аспирант-Дурак.
– А вот как сам попробуешь – так и узнаешь, чем хороша. Только смотри, не спались, исследователь! – строго предупредил Милиционер-Добряк.
– Постараюсь, – пообещал Аспирант-Дурак.
– Ты теперь на автобус иди, на нем до Райцентра доедешь, а там выйдешь и спросишь, куда дальше.

Сел Аспирант-Дурак в автобус и поехал. Долго ли – коротко ли, доехал он до Райцентра. Милиционер в Райцентре злой оказался: поначалу не только дорогу показывать не хотел, но и, как узнал, что Аспиранту-Дураку в Дальний заповедник надо, обозвал его браконьером и наркоманом, да еще и паспорт показывать заставил. Но потом, разобравшись, что все для науки, сжалился Злой Милиционер над Аспирантом-Дураком и сказал:
– Ты теперь поезжай до Кривых Выселок, а там у местных спросишь.
– А какой автобус туда идет? – спросил Аспирант-Дурак.
– Автобус туда не ходит. Ты на Скорой Помощи поезжай, с Иваном Максимовичем.
И проводил Злой Милиционер Аспиранта-Дурака до районной больницы, из которой как раз в этот момент Скорая Помощь выезжала.
На прощанье Злой Милиционер вдруг спросил Аспиранта-Дурака:
– Наверное, у Сергеича на Центральном кордоне жить будешь?
– Наверное, так, – согласился Аспирант-Дурак.
Вздохнул тут Злой Милиционер:
– Эх, добрая там дурь-трава растет. Только смотри, не спались, а то поймаю – посажу!
– Не спалюсь! – ответил Аспирант-Дурак и прыгнул в Скорую Помощь.

Иван Максимович был врачом психиатрическим. Каждый день по всему району разъезжал, во всех деревнях и хуторах побывал. Пока ехали до Кривых Выселок – рассказал он Аспиранту-Дураку, скольких алкашей по району белая горячка покосила. Вот и теперь ехали они с санитарами на одного местного ухаря смирительную рубашку надевать.
А как до Кривых Выселок доехали – и сказал на прощание:
– Ты смотри там поосторожнее с этим делом. А если вдруг сам белых коней увидишь – сразу мне звони! – и протянул визитку с номером телефона.
– Обязательно позвоню! – пообещал Аспирант-Дурак, и оба по-дружески рассмеялись: полюбился Ивану Максимовичу интеллигентный собеседник.
– Ты теперь направо вон по той дороге иди, а как до Ягодного Хутора дойдешь – там спроси, куда дальше.

И пошел Аспирант-Дурак направо по дороге. Шел-шел, пока не дошел до Ягодного Хутора. Постучал он в избу, чтобы дальше дорогу узнать. Открыла ему дверь старуха – страшная, как смерть, одно слово – Баба Яга. Испугался Аспирант-Дурак, а старуха его и спрашивает:
– Чего хотел, мил человек?
– Дорогу спросить хотел на Дальний Заповедник. Аспирант я: наукой буду там заниматься.
– Это к Сергеичу тебе надо, на Центральный кордон. Как пойдешь – лесом-лесом вдоль оврага, так и придешь. Только путь там долгий, а ты уж устал с дороги – заходи в избу, чаем хоть тебя напою. Передохнешь – дальше пойдешь.
Зашел Аспирант-Дурак в избу, сел за стол с белой скатертью. Подала ему старуха чай с вареньем.
Вот пьет Аспирант-Дурак чай, и спрашивает:
– А как тебя, бабуля, звать-величать?
– Соседи меня Бабой Ягой кличут, – ответила старуха.
Аспирант-Дурак со страху чуть до потолка не подпрыгнул.
– Да не пугайся ты, добрый молодец! Это все из-за фамилии. Фамилия у меня созвучная – Ягода. Вот как состарилась, так и стали меня Бабой Ягой называть. Поначалу обижалась, а потом привыкла. Нас ведь из-за фамилии сюда и сослали в 38-ом: думали, что приходимся родственниками расстрелянному генеральному комиссару НКВД. Только у нас ударение на первом слоге, как оно по-русски и положено – 'Ягода, а у того на втором была – Яг'ода. И вообще, до революции он никакой не Ягода был, а Енох Гершевич Иегуда, так что родственником нам он никак не мог быть. Да только кому в те годы что докажешь – прикладом в вагон запихнули, а от конечной станции еще триста верст по этапу. Так в этой глуши всю жизнь и прожила.
– Не, бабуль! – молвил успокоившийся Аспирант-Дурак. Хоть ты старая и страшная, а Бабой Ягой называть тебя не могу – у нас в столицах не положено к даме так непочтительно обращаться. Скажи лучше, как тебя по имени-отчеству величать?
– А запомнишь?
– Постараюсь.
– По паспорту Пелагеей Елпидифоровной зовут, но никто никогда меня так не называл – ни запомнить, ни выговорить не могут.
– Вот же пень через кочерыжку – и вправду не выговоришь! – выругался Аспирант-Дурак. – Давай, бабуль, я тебя по фамилии буду называть тогда. Только не как ваши балбесы деревенские, а по культурному, как нам – столичным ученым-интеллигентам – полагается. Будешь ты у меня Госпожа Ягода.
– А пусть и госпожа буду на старости лет, – согласилась Госпожа Ягода. – Как говорится: «Хоть горшком назови, только в печь не станови».

Напился чаю Аспирант-Дурак, распрощался с Госпожой Ягодой и пошел лесом-лесом вдоль оврага. К вечеру и пришел на Центральный Кордон Дальнего Заповедника. А там директор заповедника сидел – Сергеич. Водки у него много было, да жрать ее в одно лицо устал совсем. А тут хоть какой помощник появился – даром, что дурак. Ведь и до него не особо умные собутыльники Сергеичу всю жизнь попадались, откровенно говоря.
Вот и стали они на Центральном Кордоне вдвоем жить да водку жрать. Аспирант-Дурак в лес ходил статистику собирать, а Сергеич или зверя промышлял, или дурь-траву заготавливал. Самому Аспиранту-Дураку Сергеич строго-настрого запретил ходить на бугор, где дурь-трава растет. Еще нехорошо так подмигнул и просил не спалить его с дурь-травой. Аспирант-Дурак понятливо головой вроде покивал, а потом вдруг спросил:
– Слушай, Сергеич, а для чего ты эту дурь-траву заготавливаешь?
Тут Сергеич понял, что Аспирант-Дурак совсем дурак, и давай ему лапшу на уши вешать. Говорит:
– Как для чего – известно дело, печку топить! Вот зима холодная наступит, а что лучше всего горит и сильнее всего душу греет, как не дурь-трава?
Такой ответ Аспиранта-Дурака вполне устроил. Даже ясно стало, почему все милиционеры, и сам Сергеич, предупреждали, чтобы не спалился с дурь-травой. Перестал он удивляться, что весь амбар мешками с сушеной дурь-травой забит, а под крышей целые кусты привешены – сушатся.

Морозильную камеру Сергеич лосятиной быстро наполнил, Аспиранту-Дураку под его научные эксперименты отвел только одну самую маленькую секцию, а когда тот, было, возражать стал – сказал, чтобы чаще в лес за статистикой бегал, а отработанный материал выкидывал. Аспирант-Дурак и выкидывал: в форточку. Проведет свои эксперименты, снимет измерения, занесет статистику в журнал – и выкидывает орешек за окно. Через некоторое время за домом целая куча лосиного говна образовалась – круглая, как клумба. Сергеич как ее увидел – сначала побил немного Аспиранта-Дурака, а потом и говорит:
– Ты хоть настоящую клумбу теперь сделай. А то приедет кто из проверяющих, а прямо у дома – куча говна. А когда цветочки на клумбе расти будут – красота!
Обложил Аспирант-Дурак кучу говна кирпичами, посадил тюльпаны, и стала она на настоящую клумбу похожа, будто так и было.

Интересна работа научная, да скучна и однообразна жизнь в заповеднике. Вот как-то вечером, когда уговаривали они с Сергеичем очередную бутылку, Аспирант-Дурак и говорит:
– Эх, все хорошо тут среди природы, одно плохо: закуска каждый день одна и та же. Сколько водки не жрем – а на закусь только макароны да тушенка, тушенка да макароны – никакого разнообразия!
– А что тебе с макаронами и тушенкой водку не жрется? – спрашивает Сергеич.
– Жраться-то оно жрется, да хочется какой-нибудь экзотикой себя побаловать.
– Какие проблемы – вон, иди, жаб в овраге налови, на куски поруби – и будет тебе самая экзотическая закуска в мире. Лягушек, говорят, во Франции да в Китае в любом ресторане подают, а жабами закусывать еще никто не догадался – первым будешь.
– А жабы вкусные? Пойдут на закуску?
– Вот не знаю – не пробовал: мне и тушенки с макаронами довольно. Но ты попробуй, коли на экзотику потянуло. Главное – водки побольше выпей: тогда точно что угодно на закуску пойдет.
Так Аспирант-Дурак на другой день и сделал: пошел на овраг с лопатой, жаб надолбил целую корзину, домой принес, на куски порубил, да только закусить не успел – Сергеич, видимо, не в духе с охоты вернулся, как в дом вошел – так Аспиранта-Дурака вместе со всеми жабами за дверь и выкинул. Аспирант-Дурак решил дегустацию жаб отложить до подходящего случая – когда Сергеич в добром настроении будет.

Как-то раз понадобилось Сергеичу в город поехать: очередную порцию биоматериала в лабораторию для исследований отвезти да поставку лучшего в мире топлива для каминов организовать. Набил он свой уазик лосятиной и мешками с дурь-травой, и умчался. А за хозяйством Аспиранту-Дураку велел приглядывать.
Как на беду, решил именно в этот день Федеральный Олигарх на Центральный кордон Дальнего заповедника пожаловать, чтобы старый друг Сергеич его на трофейного лося на номер поставил. Умел Сергеич олигархам царскую трофейную охоту организовывать со всеми подобающими атрибутами: водкой, баней, гармошкой, девками и дурь-травой.
Прикатил Федеральный Олигарх на крутом джипе да с Водителем-Охранником, а Сергеича и нет: на Центральном кордоне один Аспирант-Дурак. Говорит ему Федеральный Олигарх:
– Давай, пока Сергеича нет – ты меня развлекай: деньгами не обижу.
Аспирант-Дурак, хоть и дурак был, деньги любил – развлекать Федерального Олигарха сразу согласился.
– А как тебя развлекать-то?
– Да по-всякому! Мы – олигархи – всякие развлечения любим. Охоту на трофейного лося устроить сможешь?
– Не, – отвечает Аспирант-Дурак, – я, хоть лосиными тропами и брожу постоянно – в охоте совсем не понимаю ничего.
– Ну а девок-водку-баню-гармошку хотя бы организовать сумеешь?
– Да какие здесь девки? – удивленно развел руками Аспирант-Дурак. – На всю округу женского полу одна только Госпожа Ягода.
Услышал Федеральный Олигарх такое имя, и возбудился, как лось во время гона: игра в госпожу была одной из его любимых сладостных утех. Начал он кричать да руками размахивать:
– Где твоя госпожа? Давай ее сюда скорее! Деньгами не обижу!
– За ней ехать надо – на Ягодном Хуторе она.
– Где такой? Далеко?
– Да как сюда ехали – одинокая изба перед лесом стояла.
– Сейчас водителя пошлю, а ты пока стол приготовь – с водкой да с закуской какой-нибудь экзотической.
Аспирант-Дурак и рад стараться: наконец-то появился желающий экзотическую закуску попробовать. Схватил лопату, схватил корзину, и помчался на овраг за жабами, пока Федеральный Олигарх Водителю-Охраннику задачу ставил. Надолбил жаб полную корзину, порубил. Накрыл стол белой скатертью, вытащил из холодильника бутылку водки запотевшую и блюдо с жабами на стол поставил.
– Это еще что такое? – удивился Федеральный Олигарх.
– Это жабы рубленные – самая экзотическая закуска в мире.
– Ни разу не пробовал! Во всех самых престижных ресторанах мира побывал – лягушек во Франции да в Китае подают, а жаб нигде даже в меню не было.
– Потому и экзотические, что никто в мире не догадался ими закусывать. А Сергеич догадался. Говорит – самая лучшая экзотическая закуска в мире. Только, говорит, водки надо побольше выпить.
– Раз Сергеич говорит – значит, вправду хорошая закуска: он плохого не предложит. Давай, наливай – попробуем, как под твою закуску пойдет.
Не обманул Сергеич: если водки побольше выпить – действительно, и жабами закусывать можно. Федеральный Олигарх по дороге, пока до Центрального кордона доехал, водки выпил уже изрядно, а теперь еще и добавил – у него закуска на ура прошла. А у Аспиранта-Дурака это всего третья или четвертая стопка за день была – поэтому он своим куском жабы чуть не подавился. Но виду не подал: надо же перед Федеральным Олигархом марку держать. Налил еще – чтобы поскорее гостя догнать. После пятой стопки жабы вроде уже и не такими противными стали казаться, а на втором литре поняли они с Федеральным Олигархом, что Сергеич прав, и лучше экзотических закусок пока во всем мире и вправду не придумали.

В это время доехал Водитель-Охранник до заброшенного хутора. В избу постучался – ему старуха дверь открывает:
– Чего хочешь, добрый молодец?
– Федеральный Олигарх Госпожу Ягоду к себе требует для сладостных утех! За вознаграждением не поскупится.
– Побойся Бога, мил человек: для каких еще утех? У меня уже полвека почитай, как никаких утех не было…
– Да ты-то бабуля тут причем? Он ведь не тебя требует, а Госпожу Ягоду!
– Так ведь я и есть Госпожа Ягода: фамилия у меня такая. А других Ягод в наших краях отродясь не было.
Испугался Водитель-Охранник. Не привезти Госпожу Ягоду нельзя: Федеральный Олигарх разгневается, с работы выгонит. И привезти столетнюю старуху тоже нельзя: еще пуще разгневается, пришибет еще ненароком. Подумал он – подумал, и решил на хитрость пойти. Позвонил Федеральному Олигарху, и говорит:
– Беда у меня стряслась: мчался я лесом-лесом вдоль оврага быстро-быстро, хотел поскорее поручение выполнить, да перестарался малость: на пень-выворотень налетел, и теперь ни туда – ни сюда, кардан поперек цилиндров! Теперь одна дорога – мчаться на автосервис да срочно новые запчасти заказывать, а без них не проедет наш крутой джип ни метра!

А Федеральный Олигарх к тому моменту уже водки столько выпил, что про Госпожу Ягоду и забыл совсем. А про карданы и цилиндры он не помнил с начала лихих 90-ых – когда с запорожца на мерседес пересел. Велел он своему Водителю-Охраннику поскорее мчаться до автосервиса и крутой джип в порядок приводить.
А потом загрустил:
– Эх, Аспирант-Дурак, скучно на кордоне без Сергеича: охоты нет, девок нет, баньки нет, гармошки нет. Только новой экзотической закуской ты меня порадовал, да и от нее что-то подташнивать начало. Пойду-ка я, пока солнце не зашло, на клумбе поваляюсь, как свинья – уж больно тюльпанчики там симпатичные, а я, как напьюсь, страсть, как люблю всякую гармонию рушить.
– Иди, поваляйся: слово гостя закон! – согласился Аспирант-Дурак. – А я покамест в сортир схожу.
Прилег Федеральный Олигарх на клумбу и стал кататься по ней, как веретено, тюльпаны своим жирным телом давить да гармонию рушить. А из чего клумба сделана – догадался, только когда весь уже в лосином говне извалялся. Задумал он, было, Аспиранта-Дурака топором зарубить за такую подставу, да только глядь – а на дороге тройка белых коней появилась. Федеральный Олигарх знал, что Местный Губернатор, как напьется, любит всякие чудеса чудить: то на аэросанях примчится, то на собачьей упряжке, а тут, видимо решил на тройке с ветерком прокатиться.
А Местный Губернатор катался по губернии на тройке, да где-то прознал, что к ним в глубинку Федеральный Олигарх прибыл с визитом – вот и решил с ним встретиться, чтобы договориться об инвестициях на строительство школ, больниц и других богоугодных заведений. Да, как был на тройке – так на Центральный кордон Дальнего заповедника и прикатил. Пошел Федеральный Олигарх к воротам друга встречать. А в этот момент Аспирант-Дурак из сортира вышел, тоже белых коней увидел, да так и остолбенел от ужаса: вспомнил, что врач психиатрический Иван Максимович ему говорил. Водки-то с Сергеичем на кордоне Аспирант-Дурак за все это время уже достаточно много выжрал – решил, что белая горячка пришла. Вытащил он мобильный телефон и стал Ивану Максимовичу набирать:
– Приезжай, батюшка Иван Максимович, спасай – тут их сразу трое!
– Кого трое? – спросил удивленный Иван Максимович.
– Белых коней под дугой!
– Куда ехать? – быстро спросил Иван Максимович.
– На Центральный кордон Дальнего заповедника – по дороге до Кривых Выселок, там направо – до Ягодного Хутора, а дальше – лесом-лесом вдоль оврага.
– Выезжаем! – буркнул Иван Максимович, плюнул себе под ноги, что опять эти алкаши от футбола отрывают, и вызвал санитарную бригаду. Прикинул он: раз сразу трое одновременно до белых коней догулялись, как Аспирант-Дурак по телефону говорил – санитаров надо шестерых брать, да комплекцией покрепче: с Delirium tremens не шутят!

А в это время на Центральном кордоне Федеральный Олигарх встречал своего закадычного друга – Местного Губернатора. Да вот беда: вид у Федерального Олигарха после валяния на клумбе встрече на таком уровне ну никак не соответствовал: весь он, с головы до ног, стоял, лосиными орешками обляпанный, как бублик маком. Надо было как-то выкручиваться. Но олигархи – народ сообразительный. Как заметил на себе удивленный взгляд Местного Губернатора – и говорит ему Федеральный Олигарх:
– Как ты вовремя приехал: сейчас пойдем на лечебной клумбе в лосином говне валяться, а потом в баньку сходим, водочки выпьем да потолкуем по душам.
– На какой еще лечебной клумбе? – удивился Местный Губернатор.
– Неужели не знаешь, – снисходительно, с видом знатока, спрашивает Федеральный Олигарх своего провинциального друга. – Последний писк моды: валяние в лосином говне: все метастазы миокарда рассасывает почище любой микстуры – как двадцатилетний козел будешь прыгать после такого валянья!
Местный Губернатор тоже большой затейник был, особенно – когда напивался. К тому же в говне поваляться самому ему в голову раньше не приходило, а на такой высокой должности все в жизни хотя бы разок попробовать полагалось. Потому, как был он – при пиджаке да при галстуке – так и прыгнул на клумбу вслед за Федеральным Олигархом, и стали они в говне валяться, как две свиньи, да друг в друга орешками кидаться.
Тут как раз Сергеич из города подоспел, увидал губернаторскую тройку с бубенцами да с кучером на козлах, и бегом помчался почетного гостя приветствовать. Услыхал он крики и шлепки, да и побежал прямо на звук. А как забежал за угол дома – так и дар речи потерял: Местный Губернатор с Федеральным Олигархом по клумбе с говном катаются, как дети малые в снежных сугробах, да друг в друга горстями лосиных орешков кидаются. Увидали Местный Губернатор с Федеральным Олигархом директора заповедника, и давай ему руками махать:
– Прыгай к нам, Сергеич, пока говно осталось – втроем валяться веселее!
Сергеич, как стоял – так и прыгнул в кучу третьим, даже портфель с портативным ноутбуком забыл в сторону откинуть – прямо вместе с ним в говно и увалился. Повалялись они некоторое время втроем, побултыхались, чувствуют – вылезать пора, еще водочки выпить. Вернее, кому еще выпить, а кому только разгон взять: в Местном Губернаторе с Федеральным Олигархом всяко не меньше литра в каждом уже было на тот момент, а Сергеич – тот вообще только из-за руля, ни чекушки опрокинуть еще не успел.
Пошли они в избу за стол, все говном обляпанные. А перед входом удивленный Аспирант-Дурак все это время с открытым ртом стоял и понять не мог, что происходит. Сергеич ему как даст крепкого пинка:
– А ну-ка печку протопи погорячее, чтобы нашим почетным гостям побыстрее согреться. Да водки с закуской на стол накрывай побольше!
А чем быстрее и горячее всего печку протопить можно? – Правильно: дурь-травой. Метнулся Аспирант-Дурак в амбар, прихватил сразу два мешка, запихнул в печку да разжег огонь. Только, помня совет милиционеров, ведро с водой перед топкой поставил – чтобы не спалиться, если сильно разгорится. Нарубил он директору и гостям жаб на закуску, разлил водку по стаканам, да помчался в амбар за новыми мешками дурь-травы, чтоб печку топить.
Тут-то и подкатила «Скорая помощь», а на ней – врач психиатрический Иван Максимович с бригадой санитаров. Дурь-трава в печке уже успела разгореться: кумар вокруг кордона такой стоял, что птицы дохли. Вбежали медицинские работники в дом, видят: сидит за столом Сергеич и еще два мужика, все говном перемазанные, водку из стаканов жрут и жабами закусывают. Иван Максимович ни Местного Губернатора, ни Федерального Олигарха в лицо не знал: дальше Райцентра он не выезжал, телевизор не смотрел. А когда бы и знал – дым из печки по избе такой пер, что и брата родного не разглядишь.
А Сергеич к тому моменту уже пару-тройку стаканов накатить успел, пришел в себя после шока, подобрел-повеселел, да перед высокими гостями блеснуть захотел. Вот он как и закричит:
– Иван Максимович, сколько лет – сколько зим! Всех егерей с моего заповедника в смирительные рубашки одел, Гиппократ ты эдакий! Давай, прыгай-ка скорей на клумбу, в лосином говне поваляйся, а потом к нам присоединяйся – мы тут водку сырыми жабами закусываем. А ты, Аспирант, подкинь-ка еще топлива – а то уж больно дым сырой идет – аж сюда тянет.
Не стал Иван Максимович дальше разбираться, подал он знак санитарам. Те в миг всех троих скрутили, каждому укол успокоительный вкололи, чтобы не дергались, да отвезли в районную больницу. Местный Губернатор с Федеральным Олигархом в VIP-палате оказались, вместе с Наполеоном и Александром Македонским, а Сергеич к своим егерям да инспекторам попал: вся палата – сплошь бывшие сотрудники заповедника. Так и лежат там все трое до сих пор, и делают им каждому по три специальных укола в день, чтобы воспоминания о прошлом в голову не лезли.
А Аспирант-Дурак свою дурацкую диссертацию в итоге защитил. Теперь – большой ученый и уважаемый человек.

16-17.11.2015, Vilnius
На фото - годовалый лосик, снято автором в окрестностях Вильнюса.