Фома кое-где работал. Тяжестей не поднимал, открытий не совершал, а просто работал. О своей работе распространяться он не любил. И на вопрос «А где вы работаете?», Фома отвечал: «Да так, кое-где».
Многие после такого ответа старались ему услужить, рассчитывая извлечь из знакомства определенную выгоду. А когда его спрашивали, а что он там делает?», он неопределённо хмыкал и отвечал: «Работаю!».
Немногословность Фомы основывалась на том, что он не знал, как квалифицировать свою деятельность – не принято у нас ещё называть все вещи их именами.
Другие сотрудники буквально горят на работе, а Фома только глупо улыбается и затравленно смотрит по сторонам.
- Фома, – кричат ему коллеги, – беги скорее в кассу, там бонусы дают!
- А мне за что? – юродствует Фома, и тогда его вызывают к шефу Шарашкину.
- Вы уверены, что в истекшем месяце работали плохо?
- Уверен.
- Спасибо за информацию! – и Фому лишают части вознаграждения.
- Фома, – через некоторое время говорят ему, – тебя выдвигают на повышение. Беги, дела принимай.
У них и без Фомы каждый второй – старший, каждый третий –завотделом, каждый четвёртый – главный инженер, каждый пятый – большой начальник, а над всеми стоит Шарашкин.
- А за какие такие заслуги меня выдвигают? – удивляется Фома.
- За деловые.
- А у меня их и не было никогда! – заявляет Фома.
И тогда к Шарашкину его больше не вызывают. Не выдвигают, а задвигают из старших в младшие. После чего денег Фома получать стал меньше, а шишек – больше. И обыскивать Фому на вахте стали чаще: кто знает, может он на службу бомбу принесёт, чтобы весь кайф ликвидировать.
А Фома и сам, как бомба. Его поступки и речи – хуже взрывной волны. И однажды он таки пытался протащить со службы через вахту канцелярскую кнопку – на том месте, что на стуле сидит. Хватает охрана кнопку, хватает Фому и шьёт ему дело белыми нитками. Сослуживцы галдят и в ладоши хлопают. Тут бы Фоме и хана, но нашлись заступники.
- Нам, – говорят, – уничтожать Фому никак нельзя, он хоть и вредный для бизнеса человек, но таких экземпляров в природе осталось мало, и его вот-вот занесут в «Красную книгу». Как памятник старины.
Решили Фому не увольнять, и скоро о нём забыли, и он по-прежнему кое-где работает, кое-что делает, и бонусы свои получает. А вот про удовлетворение говорить не будем: не всякая белая ворона готова получить удовлетворение там, где радостью труда не пахнет ни капельки.