Приход лета не преобразил улиц Сервита. Каменный мешок не расцвел, не зазеленился, а остался той же грудой серых камней, наполненной тысячами черных душ несчастных жителей.
За несколько месяцев Спиро изучил его настолько дотошно, что, казалось, мог перемещаться здесь с закрытыми глазами. Он знал каждый переулок и угол, каждую трещину в неприступных стенах, он знал, когда происходит смена караула и с какой частотой происходит обход периметра. Все было готово для побега, не был только готов он сам.
Побег в одиночку, без Капти, Спиро считал неприемлемым, но боялся, что дитя Черной страны не поддержит его. Воля Черного Владыки была слишком сильной. Каждый день он с надеждой заглядывал ей в глаза, пытаясь разглядеть чувства, подавляемые черной волей. Но даже когда ему казалось, что Капти почти свободна, в последний момент он замечал какую-нибудь деталь, которая заставляла его продолжать ждать и прикладывать все усилия, чтобы вытащить из глубины ее души что-то кроме алчности, жестокости и страха.
- Сегодня слишком оживленно на улице, - заметил Спиро, выглядывая из-под темного капюшона, который старался не снимать даже в жаркую погоду.
- Говорят, что в город должен прибыть посланник Владыки, - прошептала Капти.
Спиро вздрогнул. Они шли по главной улице в направлении внешнего периметра. Если посланник войдет в город, то непременно прошествует по этой дороге. В нем боролись страх и любопытство. Спиро считал разумным держаться подальше от слуг Черного короля, но увидеть людей, которые лично общались с Врагом и которых, возможно, касалась Черная длань, было чрезвычайно интересно.
Дойдя до конца проспекта и оказавшись на площади, они увидели, что народу здесь еще больше. Толпа замерла в ожидании, направив взгляды в сторону городских ворот.
- Уйдем отсюда, - проговорил Спиро, - мне не нравится...
- Не нравится что? – спросила Капти.
- Эмоции и мысли, которыми наполнено это место.
Он поежился и огляделся. Вокруг находились сотни темных фигур, облаченных в гражданскую и военную одежду. Сотни горящих глаз были направлены навстречу кому-то, кто вот-вот пройдет через ворота. Концентрация злой воли была такая, что, казалось, не смотря на светлый и солнечный вечер, огромная черная туча повисла над площадью, отбросив тень на лица всех людей.
Спиро хотел взять свою спутницу под руку, чтобы увести подальше от этого места, но ноги вдруг сделались ватными. Словно против своей воли он повернул голову в сторону городских ворот и замер в том же неподвижном ожидании, которым жила вся площадь.
- Кто-то приближается, - тихо произнесла Капти.
Через мгновение воздух на площади будто стал плотнее. Спиро почувствовал, как его голову сдавливают невидимые тиски. Больше всего ему сейчас хотелось убежать, но тело отказывалось ему повиноваться.
Городские ворота распахнулись, и на площади появился всадник. Толпа ахнула в благоговейном трепете, и вокруг покатились раскаты восторженных приветствий.
Всадник двигался медленно, обводя взглядом приветствующих его людей. Теперь можно было разглядеть, что это высокая стройная рыжеволосая женщина, одетая воистину по-королевски. Она снисходительно улыбалась, глядя на толпу из седла своего великолепного скакуна черной масти. Темно-огненные волосы цвета застывающего металла шелковым водопадом струились по ее плечам, а ярко-зеленые сверкающие глаза не обделяли внимание никого из присутствующих. Всем казалось, что она смотрит только на него и улыбается ему одному. Ее кожа был бела, бледна и идеальна, также как и форма пунцовых чувственных губ. Она была прекрасна настолько, что казалось нереальной.
Она богиня, подумал Спиро. Эта рыжеволосая бестия не может быть обычным человеком.
Все происходящее было как в тумане. Когда гостья поравнялась с ним и нашла его взгляд в толпе, Спиро уже почти потерял контроль над собой. Все вокруг внезапно стало неважным. Единственное, что ему хотелось, это упасть на колени и полностью отдаться воле этого прекрасного божества. Он бы обрел счастье и радость, в крови и страхе принося последнее на ее великий алтарь. Он бы стал ее лучшим слугой. Истовым жрецом. Преданным рабом. Его жизнь, наконец, обрела бы смысл. Да и что значит его жизнь? Он без всяких раздумий отдал бы ее по одному движению мизинца...
Казалось, это длилось бесконечно долго. Когда всадница отвела от него взгляд, то Спиро еще некоторое время не мог прийти в себя. Огромная чужая воля сковала его разум и тело. Лишь когда посланница Черного Владыки скрылась из виду, он смог выдавить из себя хриплым шепотом:
- Кто она?
- Лау. Рука Владыки, - тихо ответила Капти.
- Уйдем отсюда.
Спиро схватил ее за руку, и они отошли в небольшой переулок. Его сердце по прежнему бешено колотилось, а в горло будто насыпали кувшин песка.
- Рука Владыки... – медленно повторил он, - что это значит?
Капти посмотрела на него с сомнением и чуточкой удивления.
- Ты не знаешь?
- Нет, - просто ответил Спиро. Ему не хотелось сейчас вновь напоминать ей, что он чужестранец, и что в его стране принято поклонятся другим Владыкам.
- У Владыки три Руки. Лау, Даис и Од. При помощи них он управляет своей страной. Они его руки, уши, глаза и голос. Они – воплощение его могущества и его воли.
- Та женщина, которую мы видели. Лау, да? Она не человек, верно?
Капти пожала плечами.
- Она – Рука Владыки. Большего я не знаю. Но в легендах говорится, что она вместе с Даис и Одом участвовала в Великой войне и изгнании древних Владык с континента. С того времени прошло больше тысячи лет. Разве люди живут столько?
- Говорят, атланы живут по триста-четыреста лет... Погоди, о каком изгнании ты говоришь? Древние Владыки ушли добровольно, предоставив людям самим решать, какую сторону выбрать. Верных им людей, пожелавших уйти вместе с ними, они поселили на Благословенном острове возле себя, одарив благословением и благодатью. Колеблющиеся и неуверенные остались жить на Побережье, продолжая сражаться с Черным королем, но дорога в Атлу для них закрыта. А люди Черной страны.... не мне про них рассказывать тебе.
- Меня учили другому, - усмехнулась Капти, - впрочем, разве это важно? Ведь прошла тысяча лет. Я вообще считаю, что Атла и Древние Владыки – это сказки и выдумки, чтобы пугать детей.
Спиро насупился, но спорить не стал.
- Руки короля часто бывают здесь? – решил он сменить тему.
- Редко, - ответила Капти, - я видела только Лау. Три раза. Первый раз я плохо помню, ведь я была совсем маленьким ребенком. Второй раз она появилась после того, как прошел Темный странник. Сегодня был третий раз.
- Темный странник, - задумчиво повторил Спиро, - еще одна легенда. Он проходил здесь?
Капти пожала плечами.
- Я сама его не видела, но говорят, что да. Не через сам город, но поблизости. Власти выслали несколько отрядов для его поимки, но они так и не вернулись. Потом появилась Лау, и все поутихло. Через некоторое время ходили слухи, что Владыка обрел в его лице могущественного союзника, но потом и эти сплетни кончились. Никто не знает, кто это, откуда и куда он шел.
- У нас говорили, что он пришел из Атлы и направился в Черную страну, - произнес Спиро, - он просто шел вперед и все. Никого не трогал и никого не боялся. Но если кто-то осмеливался напасть не него... Говорят, что когда он ступил на берег, то повстречал банду лихих людей, которые сейчас на Побережье не редкость. Целая шайка разбойников – десять или пятнадцать человек. Они окружили его и напали, надеясь поживиться чем-нибудь ценным.
Спиро помолчал.
- Странник зарезал их собственным оружием. Всех до единого. Говорят он стоял среди изрубленных тел, сжимая в обеих руках по мечу, а его белоснежная одежда стала алой от крови. Именно после этого он надел темный плащ с капюшоном и направился куда глаза глядят, пока не скрылся в Черном королевстве.
- Думаю, он был силен, раз Рука короля сама явилась к нему навстречу. Впрочем, Лау ты сегодня видел, а Странник? Боюсь их встреча хорошо для него не кончилась...
Спиро пожал плечами.
- В этом мире есть многое, что неподвластно нашему разуму. Но нет ничего, что бы ни было частью Аис.
- Много из того, что ты говоришь, непонятно мне, - сказала Капти.
Спиро не ответил. Он задумчиво оперся о каменную стену и разглядывал проходящих мимо людей. Из его головы не выходил образ рыжеволосой всадницы. Ее сущность, принявшая образ человека, была неизвестна ему. Что он почувствовал, когда их взгляды встретились? Страх и желание служить. А еще алчность и жадность. Желание обладать всеми богатствами мира. Вот, что Лау сулила ему. Это было так притягательно. И одновременно так отталкивающе.
Если Черным королевством управляют подобные существа, подумал он, то нет ничего удивительного в том, что его населяют такие люди. И число их множится. Зло обещает удовольствия и богатство, силу и власть. Это манит, и так легко поддаться собственной слабости. Как Каро. Но вместе с этим ты получишь страх и ненависть. Они будут преследовать тебя всю жизнь. Ты будешь ненавидеть и будешь ненавидим. Тебя будут бояться, но еще больше будешь бояться ты сам.
- Капти, - Спиро повернулся к девушке, - я решил сбежать отсюда.
Он увидел, как ее глаза округлились, но продолжил.
- Я хочу, чтобы ты бежала со мной. Мы покинем эту проклятую страну и будем жить в любви и покое, не зная страха и ненависти. Мы уйдем на Побережье подальше от границы с Черным королевством. Ты когда-нибудь видела море?
Капти смотрела на него, не говоря ни слова, а Спиро придвинулся ближе.
- Оно прекрасно, любимая! Особенно вечером, когда солнце падает за горизонт. Там на Побережье еще чувствуется присутствие Древних Владык. Они помогут нам и защитят от зла. Сила Черного короля велика, но не безгранична, его длань не дотянулась до тех мест. Прошу тебя, давай уйдем вместе! Мы построим маленький дом на берегу моря, родим детей и проживем долгую и счастливую жизнь. Капти, ты должна решиться!
- Спиро, ты безумец! Отсюда невозможно сбежать. Даже если тебе удастся выбраться за крепостную стену, то тебя непременно догонят. Поимкой беглых рабов занимаются специально обученные люди. У них есть собаки, лошади, лодки. Каким бы путем ты не пытался уйти отсюда, тебя поймают. А когда это произойдет, - в глазах Капти мелькнул страх, - то пощады тебе не будет, ибо твоя смерть должна будет стать уроком для остальных.
- Даже если так, то это лучше, чем всю жизнь быть рабом. Даже если меня освободят, как Каро, то я все равно останусь в рабстве собственной ненависти и жадности. Я не хочу прожить жизнь в страхе. Кроме того, я давно все продумал. У нас получиться, слышишь? Или ты сомневаешься во мне?
Капти отвела взгляд и промолчала.
* * *
Все в жизни зависит только от тебя.
Если тебе кажется, что ты стал жертвой обстоятельств, то ты ошибаешься. Если ты считаешь, что кто-то другой решил за тебя, то ошибаешься вдвойне. Тот, кем ты являешься, то, что ты делаешь, и то, что произойдет завтра, зависит только от тебя. Это твой выбор.
Если солнечным субботним утром за окном мелькают деревья, а рядом сидит Катя, то это означает, что я поехал с ней за город, а не с женой в торговый центр. Катя щебечет что-то о хард-роке, погоде и выпивке. Я молчу. Это мой выбор, но я сомневаюсь, является ли он верным.
- Ты не очень-то весел, - замечает она.
Я пожимаю плечами.
- Боюсь, что я уже не молод для подобных вещей.
- Тогда зачем поехал?
- Из-за тебя, - честно отвечаю я.
Такой ответ похоже полностью устраивает Катю, и она удовлетворенно переводит разговор в другое русло.
Ей это важно. То, что мне не наплевать на нее. Мне важно то, что она рядом. Она – моя соломинка, за которую я держусь, чтобы не завязнуть в этом болоте. Мой лучик солнца в ноябрьской хмари, дающий надежду, что весна когда-нибудь вернется.
Позавчера я предупредил Ульяну, что в выходные поеду на семинар. Она посмотрела на меня странно, но ничего не сказала. Я говорил что-то еще, пытаясь придать своей лжи убедительности, но быстро понял, что ей наплевать. Мое состояние тогда можно было назвать амбивалентным. Я был рад, что удалось избежать очередного скандала, и огорчен безразличием.
Сегодня утром мы даже не попрощались.
- Обещаю, что будет здорово! – говорит мне Катя, - там будет столько классных ребят. Море музыки и алкоголя. Ты бывал на таких мероприятиях?
- Вообще-то нет, - немного стыдливо говорю я.
- Тогда тебе однозначно понравится, - заверяет меня она.
Действительно, почему бы нет? Почему бы не провести выходные в пьяном угаре в компании двадцатилетних бездельников в том момент, когда твоя жизнь расклеивается, как картонный домик.
Мы живем во сне. Мне почему-то приходят на ум Катины слова. Пора просыпаться, говорю я себе.
Название старой базы отдыха давно выцвело и облупилось. По бледным остаткам зеленой и желтой краски на вывеске можно было догадаться, что когда-то давно она встречала гостей яркими цветами и каким-нибудь позитивным названием. Например, «Солнечный берег». Или «Лесная сказка». Сегодня от былого величия остались лишь грубо сваренная входная арка и покосившийся забор. Сегодня никому не интересно, как называется это кладбище ветхих домиков, гнилых беседок и ржавых катамаранов у пирса. Сегодня эта база не встречает усталых членов профсоюза, а принимает молодежный рок-фестиваль.
Я паркую машину на полянке, и мы устремляемся вглубь толпы. Откуда-то звучит музыка, в которой слишком много басов. Точнее сказать, я слышу только басы, но понимаю, что они не могут существовать сами по себе.
Катя, ловко пробираясь через толпу, ведет меня куда-то, одновременно разговаривая по телефону. Я безропотно следую за ней. Наконец, мы выходим на какой-то пяточек справа от установленной сцены, на которой худенький мальчик с длинными волосами надрывается в микрофон так, что ни одного слова разобрать невозможно.
- Салют! – кричит она и бежит обниматься с какими-то ребятами. Я сухо здороваюсь с каждым, даже не пытаясь запомнить имен. Ощущение того, что я здесь лишний не покидает меня даже после глотка какого-то пойла, стакан с которым мне вручили через секунду после знакомства.
Что ж, говорю я себе и усаживаюсь в круг с молодыми людьми, ты сам этого захотел. По кругу идет вторая бутылка, а моя голова идет кругом от звона юных голосов и алкоголя.
Разве домик может быть картонным?
Пора просыпаться.