Начало 60-х годов. 7 класс. Ходим во вторую смену. Мы уже подросшие. Но, странное дело, 6 класс младше нас, ходит в первую смену в тот же кабинет, но они не ниже нас (потом поняли: пошла послевоенная акселерация). И наглые. Уважения не проявляют. Там тоже «лбы». Просто не вразумишь. Мы враждуем.
Уроки труда. Занятия для мальчиков. Девочки где-то шьют, а мы с напильниками. Семен Макарович – трудовик. Кто-то видел его в стельку пьяного. Но, в данный момент это не имеет значения: он воодушевляет нас на великое дело как комиссары в революцию. Семен Макарович кумир всех пацанов. Каждый к концу года уйдет отсюда со своим подводным ружьем. Умом понимаешь, что нереально, но верить хочется. Энтузиазм привел к тому, что заработались. В итоге кабинет с инструментами кто-то закрыл, и дрель на место не вернуть. С размахом великого Макаренко Семен Макарович доверяет дрель самым продвинутым из наших в технике - Саше Р. и Паше Л., взять кому-то жутко дорогую дрель домой и завтра вернуть ее на место. Трудовик исчезает (правильно, дрель можно легко потерять в нетрезвом состоянии или продать в рюмочной). Пацаны сидят, травят. В руках у продвинутых дрель, из нее торчит длинное сверло. Кто-то ставит ее вертикально сверлом в одну из двух пластмассовых чернильниц, которые в те времена вставлялась в отверстия на переднем крае парты. Чернильницы, ясное дело, были с чернилами.
Открытия делаются случайно. И слегка нажимает. Чпок и чернильница продавлена. Чернила льются во внутренний отсек, куда портфели вообще-то кладут. Гогот – все довольны. Слушайте, Завтра этот ……… 6-б в первую смену. Пускай гады придут и сунут портфели. Всебщий восторг. Все чернильницы продавлены. Чернила в партах. Ощущение, я бы сказал,«русского бунта». Все радостные расходятся. Наступает следующий день…
На следующий день в первую смену ненавистный 6-б действительно засунул портфели в парты и получил их вымазанными в чернилах. Зато мы получили настоящую без скидок чекистскую операцию с перекрестными допросами и очными ставками. Все допрашиваемые под молниями щедро раздаваемых угроз тут же «кололись» и часа не прошло, как директор и учителя знали всю последовательность действий с точностью до секунды. Надо сказать, директор был очень неглупый человек, и особо раздувать кадило не стал. Мне повезло, что я допрашивался одним из последних, и не надо было ни в чем особо признаваться, и никого не надо было сдавать. Всё итак было ясно. Все были наказаны по-разному. Учитывалось, кто непосредственно чернильницы колол, кто подзуживал. Мне вкатали за четверть двойку за поведение и в какой-то документ типа личного дела выговор "за соучастие в совершении хулиганского поступка". Я бы не сказал, что это понизило мой авторитет среди ребят во дворе. Родители у Саши Р. и Паши Л. были достаточно влиятельные и никого, к счастью, из школы не выгнали. Классную не сделали заслуженной учительницей, к чему она очень стремилась. В следующий раз она не стала заслуженной из-за меня. Но об этом попозже. Вместо подводного стреляющего ружья я закончил трудовые занятия с отлично выполненным фигурным спусковым крючком, применение которому, увы, найти было невозможно. У остальных результат был примерно такой же…..