Как-то раз случилось так, что Волибора Заставкина попутал бес, нашептав ему в левое ухо, что пришла пора жениться.
И вот Волибор, памятуя о старой доброй традиции, поднялся на крышу своего замка, натянул тетиву своего тугого лука и пустил неизвестно куда волшебную стрелу, а затем спустился на землю и неспеша пошел в соответствующем направлении.
Волибор шел, шел и наконец дошел до болота, где сидело аж тридцать лягушек. Одни – ловили мух, другие – комаров, а третьи – спорили о том, кому принадлежит залетевшая в их болото стрела.
Поистине! – воскликнул Волибор Заставкин в сердцах, – по сценарию здесь должна была быть только одна лягушка, которой надлежало подхватить волшебную стрелу и при моем появлении сказать человеческим голосом: «Возьми меня замуж!»
– Каков поворот сюжета: тридцать лягушек и ни одна не умеет говорить. Неужто мне придется подстраиваться под них и квакать?
Лягушки проигнорировали Волибора Заставкина и по-прежнему продолжали ловить мух, комаров и спорить о правах на стрелу.
Волибор Заставкин же еще немного подождал и, удостоверившись в том, что Василисы Премудрой в этом болоте нет, убедил себя, что суеверие прадедушек подчас приводит к абсурдным и комическим ситуациям.
Когда Волибор Заставкин уже было собрался уходить, решившись оставить и волшебную стрелу, и лягушек, и болото, – он вдруг вспомнил про тридцать птиц.
Гм… Что если, – зашевелилось в мыслях Волибора, – что если тридцать лягушек – это и есть Василиса Премудрая, подобно тому, как пелевинский Симург был тридцатью птицами?.. Пожалуй стоит посадить их в мешок и отнести в свой замок; в конце концов даже если не заговорят – я смогу их использовать для анатомических экспериментов (Волибор, вслед за Базаровым, в «принсипы» не верил, а в лягушек верил, но, в отличие от него, со своими лягушками ушел в физике так далеко, как еще не заходили).
Однако, как только Волибор Заставкин сделал несколько шагов по направлению к болоту, лягушки почуяли, что дело не к добру клонится и сразу же упрыгали, попрятавшись в камыши, а стрела тем временем пошла ко дну. Так и пришлось Волибору Заставкину воротиться домой ни с чем.