XI ГЛАВА.
Всю дорогу до дома я героически боролся со сном. Эта ночь вымотала меня и опустошила. Все, чего я хотел, это оказаться в своей квартире, а еще больше в душе. Мне хотелось быстрее смыть с себя все следы присутствия на кладбище, даже тот воздух, которым, казалось, я полностью пропитался.
Подъехав к дому, я увидел припаркованную у подъезда машину Саймона. Он спал, положив голову на руль. Я резко дернул за ручку, открыв дверь, но он даже не пошевелился.
- Саймон! – громко сказал я, толкнув его в плечо.
- Дэн!? – крикнул он, открыв глаза и вздрогнув от неожиданности. – Сам сошел с ума, так и меня решил потащить за собой!?
- Я думал, ты все-таки вечером приедешь. Как ты вообще после вечеринки не побоялся сесть за руль?!
- Чего не сделаешь ради друга, - недовольно ответил он, медленно выходя из машины.
Теперь я понял, что выбора у меня нет, и придется рассказать все, что со мной произошло этой ночью. Даже, если я уже этого и не хочу. Мне будет стыдно признаться кому-то, что я повелся на разыгравшуюся фантазию, на минуту подумав, что это может быть правдой.
Мы поднялись ко мне. Я сварил кофе, зная, что после такой ночи даже он нам не поможет ясно мыслить. Но был готов делать все, что угодно, оттягивая время разговора, которого Саймон с нетерпением ждал. Но у него просто не было сил прижать меня к стенке и заставить все выложить.
- Чем там все у Тэда закончилось? – я первым начал разговор.
- Тем же, чем заканчиваются все убийства и самоубийства – приехали копы и скорая. Брэндана увезли, остальных, скорее всего, будут вызывать на допрос, пытаясь раскопать, не убийство ли это было. Но, думаю, после экспертизы дело будет закрыто. Тэд давно пытался спасти Брэндана, но тот хорошо подсел на героин. Его уже было не вытащить. Вот, наверное, этой ночью сорвался, либо очередную дозу не достал.
- Да уж…
- А теперь бы мне хотелось услышать твою историю, Дэн. Что происходит с тобой вообще? И какого черта тебя понесло на кладбище? Надеюсь, тема с наркотиками не про тебя?
- Нет, наркотики здесь не причем, - замялся я, думая, не будет ли лучше сочинить какую-то правдоподобную историю, чем рассказать правду. Но из-за усталости в голову ничего не приходило, а Саймон и не думал сдаваться, ожидая продолжения. – Помнишь, после операции я у тебя спрашивал про девушку по имени Эмили?
- Не очень, но допустим.
- Это имя все время меня преследовало. А этой ночью я внезапно все вспомнил.
Саймон посмотрел на меня испуганно. И я понял, о чем он подумал.
- Нет, Сайм, не прошлое я вспомнил. А эту самую Эмили.
Он облегченно выдохнул.
Я в подробностях рассказал все наши с ней встречи и, что со мной происходило после них. Пытался убедить его, что всего лишь хотел проверить, кто же такая эта Эмили: призрак, зачем-то преследующий меня, или же моя фантазия.
- Дэн, если так каждый раз проверять свои видения на правдивость, то на это можно всю жизнь потратить, - Саймон покрутил у виска. - И ты ходил там один в поисках своего воображения?
- Да, каждую могилу проверил.
Саймон схватился за голову.
- Даже боюсь спросить, чем все закончилось.
- Ничем. Но теперь я буду спокоен, зная, что это мне лишь снится. Любой другой вариант я боюсь даже предположить.
- Да, друг, такого я от тебя не ожидал. Тебе надо отвлечься от шума и выбраться на природу. На выходных поедем на озеро. Отказы не принимаются!
- Я так понимаю, ты все равно от меня не отстанешь. Так что хорошо, сделаем, как скажешь. А сейчас тебе лучше поехать домой и отоспаться. Да и мне не мешало бы отдохнуть.
- Надеюсь, после очередного сна я не застану тебя где-нибудь под водой или в небе.
- Нет, - усмехнулся я. – Кладбища мне было достаточно.
После этого слова Саймона передернуло.
Когда он ушел, я, не раздеваясь, лег на кровать и закрыл глаза. Несмотря ни на что, мне все равно казалось, что поездка на кладбище была не окончанием моего расследования. Я чувствовал, что это только начало.
Постепенно я успокоился. Мысли прекратили своей бег, и я почувствовал облегчение. Небывалое спокойствие расслабило руки, ноги, лицо. Я закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. И больше ни о чем не думая, будто ушел в себя.
- А я уже давно тебя жду, между прочим!
Я резко открыл глаза и сел.
- Что? Опять ты?
Эмили. Передо мной снова была эта сумасшедшая Эмили.
- А ты предпочел бы сидеть здесь один?
- Я бы вообще предпочел здесь не находиться. Да и без твоей компании бы обошелся. К тому же…
- Будешь со мной так разговаривать, я ничего тебе не расскажу! – перебила она меня и разозлила еще больше.
- Я с радостью бы переждал время своего присутствия здесь в тишине.
Эмили обиделась и отвернулась. В этот момент я даже обрадовался, что не придется больше слушать всю ее чушь. Но уже через несколько минут затянувшаяся между нами пауза стала меня раздражать.
- Эм, ну ладно тебе, не дуйся! Я так и быть выслушаю тебя.
Она будто этого и ждала. Повернувшись с лицом победителя, еще выждала контрольную паузу, как контрольный выстрел в голову, и продолжила.
- Я нашла твоих родителей.
Я ожидал услышать все, что угодно, но только не это.
- Серьезно?! – в растерянности спросил я, и начал оглядываться по сторонам. Мое сердце бешено забилось, во рту пересохло, ладони стали влажными и липкими.
Неужели я сейчас увижу их. Через столько лет я, наконец, смогу их обнять, рассказать, как скучал по ним, как живу, и как мне их не хватает.
От этих мыслей мое сердце заныло от боли, будто чья-то рука сжала его, и не хотела отпускать.
- И где же они? - я вопросительно посмотрел на Эмили, когда ожидание встречи затянулось.
- Дэн, нужно время, - сказала она спокойно.
Кулак освободил мое сердце. Но боль не ушла. Нельзя давать человеку надежду, а потом безжалостно ее отнимать.
- А если у тебя ничего не получится?
- Я же обещала! Значит, получится.
- А они помнят меня? – продолжать я заваливать ее глупыми вопросами.
- Дэн, ты же их сын! Конечно, помнят.
- Все так странно… Я с детства не видел их, даже во сне…
- А это не сон. Я же говорила тебе!
- Да как же не сон!? – я снова разозлился. - Ты опять пытаешься меня запутать! Я больше не поведусь на твои шутки! Достаточно того, что я сегодня ночью, как полный идиот поехал на кладбище искать тебя, поверив, что ты, действительно существуешь! Пусть хотя бы в этом странном мире. Но в моем мире от тебя нет ни следа! И меня достали твои шутки!
- Дэн, но это правда.
- Правда, говоришь? А почему же я тогда не нашел тебя?
- Потому что еще не время… И не того ты искал…
- Что значит не того?
- Все, Дэн, тебе пора…
Снова, ставшее для меня привычным состояние невесомости. Я хотел еще хоть на минуту остаться здесь и услышать все, что она не договорила. Но я не мог с этим бороться. Я медленно исчезал, видя в глазах Эмили, собственное отражение, словно смотрел в большое зеркало…
Я открыл глаза. В комнате было темно и тихо. Часы показывали начало двенадцатого. Голова гудела, как после недельной пьянки. Согревала лишь мысль о родителях и предстоящей с ними встречи.
Завтра ровно пятнадцать лет, как они ушли и оставили меня одного. Но теперь есть надежда, что мы снова будем семьей. И пусть только лишь в моих странных снах.
На следующий день я, купив газету, сел в автобус и поехал к дому, где мы когда-то жили. Это был памятник моему оборвавшемуся счастливому детству.
Все предыдущие годы этот день был тяжелым испытанием. Воспоминания. Боль. Похороны. Одиночество и непринятие действительности, которая так жестоко обошлась со мной. С ребенком, который только начинал жить, у которого было все, и вмиг этого не стало. Мир рухнул, не достроившись до конца. С грохотом обрушились стены и потолок, оставив после себя лишь пыль и обломки, среди которых я продолжал жить, не желая мириться с потерей и разрушением.
Но сегодня мне было легко. Я был благодарен не кому-то или чему-то, я был просто благодарен, что скоро снова обрету семью, которую у меня не по праву отобрали.
Пока автобус медленно ехал, собирая все светофоры и пробки, я решил позвонить тете Кэрол. Для нее сегодня, в отличие от меня, тяжелый день. Мама была для нее не просто сестрой, она была ее лучшим другом и самым важным человеком в жизни. Мы поддерживали ее как могли. Даже, когда, молча, сидели за столом, вспоминая про себя счастливые дни нашей большой семьи.
- Тетя Кэрол, как дела?
- Дэни, сынок, все хорошо, - по ее голосу было слышно, что она только что плакала.
- Я сегодня после обеда приеду домой.
- Конечно, мы будем ждать и…
Последние слова я уже с трудом разобрал. Тетя Кэрол тихонько плакала, а я слушал, не зная, что сказать. Любые слова здесь неуместны. Лучшей поддержкой будет только тишина. Понимающая, соболезнующая, горькая тишина.
- Тетя Кэрол. Пожалуйста, не плачь. У меня сердце разрывается…
- Хорошо, сынок, не буду. Тебе тоже тяжело… мы ждем тебя домой, Дэни…
Положив трубку, я долго смотрел в одну точку, а мысли были где-то далеко. Внутри снова образовалась пустота, вызывающая нестерпимую боль, которая не дает даже закричать. Она парализует, отнимает воздух, не давая дышать, она разрывает сердце на куски, снова их склеивает и снова разрывает. И так продолжается, пока она не решит, что хватит. Не ты, а она. Потому что именно она тобой управляет. А ты – никто...
Чтобы отвлечься, я развернул газету и первое, что бросилось в глаза – большой заголовок на первой полосе «Исцеленный мужчина жестоко убил бывшую девушку». И ниже подзаголовок «Ее тело на днях нашли в озере».
От увиденного мысли заметались в голове. Исцеленный. Убил. Бывшая девушка.
Я не мог в это поверить. И не хотел. Я был уверен, что тот парень не виноват. Наверняка, это просто совпадение. Операция здесь не причем. Несколько тысяч людей во всем мире каждый день убивают себе подобных, не проходя через операцию. И это не вызывает такой реакции. Сейчас это стало бытовой привычной новостью.
А здесь все обвиняют человека, ссылаясь только на то, что он побывал у профессора Стоуна.
Я дочитал статью до конца. Доказательств еще, действительно, не было. Пока этот парень только один из подозреваемых, но общество уже неоправданно поставило на нем клеймо убийцы.
Водитель объявил мою остановку, и я в спешке вышел, оставив газету на сидении. Не хочу больше об этом думать.
Наш дом находился в тихом районе с узкими улицами и небольшими домами, рассчитанными на одну семью. Родители никогда не хотели жить в многоэтажной бетонной коробке. Там им было тесно и душно.
Дом стоял у самой дороги. За пятнадцать лет в нем почти ничего не изменилось. Кроме штор на окнах, и высаженных вдоль фасада новых видов цветов.
И хоть он уже давно не принадлежит нашей семье, я все равно считаю его своим домом. Я здесь родился и провел лучшие детские годы. В нем хранятся самые теплые воспоминания, запах яблочного пирога и какао. Этого у меня никто не сможет отнять.
Я долго смотрел на него, вглядывался в окна, представляя, как бы мы хорошо здесь жили, не случись та страшная авария.
Я представлял, как каким-нибудь зимним утром мы выйдем на улицу, и будем вместе лепить снеговика, будем украшать во дворе елку, готовясь к новому году.
А за ужином мама скажет, что скоро у меня появится братик, а, может, сестра. И я бы счастливый кричал, что лучше сестра. Я буду всегда ее защищать и никогда не дам в обиду. Я бы радовался, что теперь в своей комнате буду не один, и мне не будет страшно засыпать, представляя, что под кроватью прячутся монстры. Ведь мне надо защищать маленькую сестру. Мне нельзя бояться. Мне нельзя ее подвести.
Я каждый год по-разному представлял нашу жизнь в этом доме. И мое сердце снова сжималось от боли, когда я, возвращаясь в реальность, понимал, что этому никогда не быть. И сейчас я стоял, стараясь изо всех сил сдержать слезы и не разреветься, как девчонка.
Но сегодня, зная, что родители ждут, мне было легче. Теперь я представлял, не как бы сложилось мое прошлое, а как сложится мое будущее.
Я смотрел в окно и видел маму. Видел, как она машет мне рукой, и произносит мое имя. Она зовет меня. Я отчетливо вижу ее лицо. Мама чем-то расстроена, по ее щекам текут слезы. Я, не отрываясь, смотрю ей в глаза и говорю, что все будет хорошо, выделяя каждая слово, чтобы она поняла по губам. Но она все равно продолжает плакать и качает головой. Вдруг к ней подходит папа. И так строго на меня смотрит, как в детстве, когда я умудрялся что-нибудь натворить. Он обнимает маму за плечи, берет ее руку и прижимает к своей груди.
А мама все плачет, шепча мое имя. И тут я слышу голос отца, который велит уходить. Он повторяет это без остановки. Его голос звучит у меня в голове и мне становится страшно. Он какой-то чужой, какой-то далекий и холодный, будто прорвавшийся через время и пространство.
Я не понимаю, почему он меня гонит. Почему он так строг со мной. Я продолжаю стоять на месте, вглядываясь в их лица, которые медленно начинают исчезать.
И вот это уже снова обычное окно, на той стороне которого опять пустота.
Не знаю сколько прошло времени с того момента, как я вышел из автобуса и стал, не отрываясь, разглядывать дом, будто меня загипнотизировали. Но, видимо, достаточно для того, чтобы новые хозяева стали периодически выглядывать в окно, подозрительно меня рассматривая. Пока, наконец, в дверях не показался хозяин с озабоченным и напряженным выражением лица.
- Молодой человек, Вы кого-то ищите?
- Я? Нет.. просто мимо проходил и засмотрелся. У Вас прекрасный дом… берегите его.
Мужчина с опаской посмотрел, но ничего не ответил. Может, принял меня за сумасшедшего, пялящегося в чужие окна.
Еще раз взглянув на дом, я медленно пошел прочь, чувствуя себя обессиленным.
Но сегодня мне предстояло выдержать еще одно испытание. Ежегодная поездка к могиле родителей.
В этот день мы все ходили молча, перекидываясь лишь короткими фразами, которые иногда не договаривали до конца.
Внутри все сжималось от боли. И даже зная, что мне скоро предстоит долгожданная встреча, я все равно не мог смириться с тем, что моя жизнь сложилась именно так. Именно так, как я бы никогда не хотел, чтобы она сложилась.
На кладбище тетя Кэрол долго стояла у могилы и то тихонько всхлипывала, то рыдая, разговаривала с фотографиями, рассказывая последние новости. Она была уверена, что мама с папой всегда приходят на эту встречу, чтобы послушать ее и посмотреть на всех нас.
После ужина я сразу поехал домой. Не мог выносить больше слез. Сил на скорбь тоже уже не осталось. А рассказать тете Кэрол свою тайну я пока не мог.
Вечером получил сообщение от Саймона. Он знал, что мне плохо, даже, когда его не было рядом. Он всегда находил нужные слова. В отличие от меня, который предпочитал промолчать, чем найти, что сказать в утешение.
Сейчас мне было достаточно слов «Я с тобой, друг», которые он написал, чтобы я действительно почувствовал, что не один.
Читать продолжение http://www.proza.ru/2016/02/17/57