Ледник раскрывал уже три цифры, расположенные рядом друг с другом и которые я записал в тетрадку, ниже предыдущих.
- Ну сколько же их еще будет? - причитал я, с тоской поглядывая на изрядно приблизившиеся к нам стены античного сооружения.
- Наверное много, как номер сотового телефона, - мрачно произнес могучий Боря.
- Не успеем! - опять впал в истерику впечатлительный Леша и заплакал.
Внезапно ледник круто отвернул от реки в сторону и мы увидели пропасть, разделяющую монолит, реку и ледник. Ледник очень интенсивно зашевелился, обнажая то одну цифру, то другую, иногда он открывал номер полностью, иногда закрывал, но мы его не видели, поскольку расстояние было очень велико и чисто физически невозможно было прочесть цифры. Мы обреченно следовали вдоль пропасти за цифрами и пытались разгадать номер.
- Стоп! - сказал не особенно одаренный интеллектом Борис и вынул из кармана свой собственный сотовый телефон.
Ледник замер и показал нам аж пять цифр подряд, которые Борис благополучно сфотографировал на телефонную камеру и продолжил свой величественный путь далее. Мы с Лехой переглянулись, удивляясь находчивости Бориса, которого до этого момента считали мягко говоря недальновидным человеком и тугодумом.
Переписав с экрана мобильного телефона следующие пять цифр, мы отправились дальше по монолиту, плечом к плечу, чувствуя тепло друг друга, душу товарища и уверенность в том, что победим, но в тоже время ощущая то, что стены античного здания приближаются с неумолимым роком. Уже виднелись жернова мельницы, но радовал тот факт, что цифры опять вернулись к нам обратно и их можно было увидеть невооруженным глазом. Но поскольку они неумолимо приближались к мельнице, Алексей опять впал в истеричный припадок. Борис взял в руку камень и мрачно, со злобой поглядывал на ледник. Далее, сплюнув, с ненавистью к нему яростно и со всей силы кинул им о поверхность ледового пласта.
Камень угодил в край цифры, захватив часть льда. Ледник дал трещину, его осколок отъехал вбок и мы увидели аж семь цифр. Борис энергично кидался в ледник камнями, но следующих цифр мы так и не обнаружили.
- А может быть это и есть полный номер? - пропищал Леха, начал говорить еще что-то, но тут же осекся, потому что ледник сместился и показал нам совсем незнакомые цифры.
Я схватил ручку и быстренько переписал их в тетрадочку, но не понимая, где они должны находиться, записал число по диагонали.
До мельницы оставалось двадцать метров и теперь уже я чувствовал уныние, скорбь и ужас, а цифры медленно но неумолимо приближались к равнодушным жерновам, ожидающих настоящую работу и готовыми сразиться с ними.
Я остановился посреди монолита опустив голову в ожидании потопа, поэтому и не заметил, как Леха вскрикнул, подпрыгнул на месте и тут же помчался к жерновам, затем вскарабкался на мостик, находящийся над вышеупомянутыми и начал напряженно всматриваться в ледник.
Борис, отобрав у меня тетрадку и ручку, медленно направился в сторону мельницы, угрюмо глядя на цифры и почесывая затылок. Я отрешенно смотрел на это зрелище, не понимая в какой реальности сейчас нахожусь, мне было уже не страшно за свою судьбу и судьбы товарищей и я очень спокойно, продолжал движение к жерновам.
- Борька! - крикнул Леха. - Первая пять - пиши номер.
Мой милый Боренька остановился и высунув кончик языка, старательно составил две половинки цифр, первая из которой начиналась с цифры пять.
Мы стояли на монолите молча и ожидали, когда последняя цифра изотрется в равнодушном жернове, чувствовали неопределенность, беспокойство и всю силу непреодолимого рока.
Последняя цифра скрылась из виду, мы замерев и оцепенев ожидали развязки ситуации, уготованной нам судьбой, но спустя некоторое время заметили, что уровень реки не поднимается, ледник не тает, а наоборот, заматерев накрепко, остановился на одном месте.
- Как ты узнал первую цифру? - спросил я у Алексея-Алексеевича, как только победил дрожь в ногах и опять приобрел дар речи, чувствуя преклонение перед ним.
- Элементарно, - лукавил Леха, - думай сам.
«Вот идиот!», - подумал я сам про себя, - «в жернов же попадет первая цифра номера. Хитрый Леша все это вычислил и побежал к мельнице смотреть на жернов, поэтому и вычислил ее, а старательный Боря составил оба куска воедино, определяя этим самым дальнейшую нашу судьбу».
Ледник прочно уперся в стену античного здания, мы же, ползая по монолиту усердно искали вход внутрь. Не найдя входа, мы уселись в кружок и призадумались.
- А может лестница какая есть? - рассуждал Борис. - Тогда заберемся на стену.
- Ага и спрыгнем вниз с той стороны, обломав себе ноженьки и свернув шею, - издевался над ним Леха.
- Да, - вздыхал я, - тупик. - И мы дальше продолжали сидеть на каменной глыбе, молчали и размышляли каждый о своем.
Я мрачно и со злобой смотрел на ледник, упершийся в стену и ненавидел всей душой эту проклятую ситуацию, затем подошел к леднику, уселся на него, загрустил, попытался расковырять пальцем лунку и в этот же момент меня внезапно осенило.
- Ребята! - вскричал я. - Ледник то толстый!
- Ну и чего? - грубо спросил Борька.
- Так вход может быть под ним.
- Бред сумасшедшего, - сыпались в мой адрес оскорбления друзей. - Ничего лучшего не смог придумать? - иронизировал Алексей, но я уже ухватившись за эту идею ползал по леднику, заглядывал в трещины и вдруг, сквозь лед увидел некое подобие проема в стене. Подозвав к себе ребят, я указал им на свою находку, после чего они приободрились, но ненадолго.
- Ну и как мы доберемся до него? - ехидно допытывался Леха. - У нас даже лома нет, а камнем такой слой не расшибешь.
Боря, что-то буркнув себе под нос, начал исследовать окрестности.
- Лом, небось ищет, - опять, впав в истерику, рассмеялся Леха.
Вернулся Борис с пустыми руками, грузно повалился на ледник и подложив под голову руки принялся изучать с философским видом небесный свод. Мы с Алексеем тоже загрустили. Спустя час Борис поднялся со льда и начал бродить вдоль реки, я же бездумно смотрел на след, образовавшийся в результате таяния льда от тепла, исходящего от тела Борьки, начал изучать след, оставшийся от его обширной задницы, спины, рук и тут меня осенило.
- Огонь нужен! - заорал я. - Мы должны растопить лед.
Леха достал из кармана зажигалку, усердно начал ею чиркать, просовывая бедную в щель между стеной и ледником, увлекся данным занятием и через пять минут издал стон, обернулся к нам и закрыл глаза. Единственное огниво было утеряно и мы почувствовали ужас.
Изощренно матерясь, Борька опять принялся прохаживаться вдоль речки, поднимая на ходу камни. Он подбрасывал их вверх и немного в сторону опального Алексея, я же со своей стороны сочувствовал им обоим и бездумно смотрел в небо, на солнце по-прежнему находящееся в зените, вспоминал кабак, о том как мы очутились на этой земле, нашего шутника-шоумена. Мысли перенеслись к группам, я вспомнил как захотел убежать, но вместо двери увидел грот с находящимся внутри него аборигеном, который старательно высекал искру, вспомнил о том, что древние люди часами, сидя на корточках сочиняли огонь, дабы обогреть себя и своих самок с детенышами, неясно понимая преимущества жареного мяса перед сырым.
- Стоп! - заорал я и принялся танцевать на монолите, победоносно поглядывая на друзей.
Рассказав им о своей программе по спасению наших грешных душ, я принялся ими командовать. Греховным людишкам моя затея очень понравилась. Борису я определил миссию вернуться обратно к истокам нашего путешествия, чтобы он попытался выпросить у аборигена огонь и следуя обратно к загадочным катакомбам, ломал у деревьев ветви, тем самым пытаясь донести огонь до нас. Мы же с Лехой за это время, пока Борис будет откомандирован, должны постараться собрать как можно больше хвороста, мелких ветвей, безумное количество бревен и ожидать Бориса, предварительно заложив щель соломой и мелкими веточками.
Моим планам суждено было сбыться и мы молча смотрели на огонь, растапливающий ледник и подбрасывали в шипящее облако очередные поленья.
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2016/02/20/2307