Хочу проснуться, когда все закончится 19 глава

Анна Гфф
XIX ГЛАВА.

Первые десять минут мы молча слушали радио. Я все поглядывал на Саймона и ждал, когда же он заговорит. Он нервничал и суетился, перекладывая диски с места на место или постоянно переключая радиостанции.
Я даже заволновался, не случилось ли чего.
- Как дела? Что нового? – выдал я заученные фразы, не в силах больше смотреть на его мучения.
- Я решил сделать Мелинде предложение, - выпалил он и прямо на ходу, одной рукой держа руль, второй достал из кармана куртки красную коробочку. – Вот, я уже даже кольцо купил.
- Ого, да ты подготовился.
- Не издевайся, Дэн. Я на полном серьезе, - в его глазах я увидел надежду на понимание и одобрение.
- Я очень рад за тебя, но не слишком ли ты торопишься? Вы ведь знакомы всего около месяца.
- Да, но даже за это время я понял, что мне нужна именно эта девушка.
- Это очень рациональный подход, но… а как же любовь, чувства?
- Это дело второе. Любовь потом придет. Мелинда подходит мне по всем качествам. Я почти не нашел в ней минусов. Могу даже с уверенностью сказать, что она идеальна.
- Но ты же все равно ее не любишь?
- Дэн, ну я же говорю – любовь, это такое дело. Наживное. Со временем я ее полюблю.
- А если нет?
- А если нет… Ну, значит, нет. И без любви можно счастливо прожить. Мне не любовь нужна, а жена.
- Без любви ни одни отношения долго не протянут.
- Рациональный союз гораздо крепче любви, которая со временем проходит.
- Но любовь дает больше…
- И много она тебе дала? – он пристально и с сожалением посмотрел на меня. - Кроме той боли, которая превратила тебя в того, кто ты сейчас есть. Я решил, что без любви дольше и спокойнее проживу.
- Ну, как знаешь, друг. Если ты так решил, я поддержу тебя и скажу только одно – поздравляю! – улыбнулся я.
- Поздравления  пока прибереги. Мелинда еще ничего не знает, - Саймон снова заволновался. Значит, она ему не настолько безразлична, как он думает.   
- С твоим талантом убеждать, она просто не сможет отказать, - рассмеялись мы, и с этого момента его напряжение спало, а мне в голову закралась мысль, которую я тут же выдворил, пообещав больше никогда к ней не возвращаться. Я на миг подумал – не пытается ли он таким способом забыть Кассандру…
- У тебя-то как? Сара вчера о тебе спрашивала. Расстроена, что ты ей не отвечаешь.
- Да все времени не было, - сделал я паузу. - И с работы я, кстати, уволился.
- Я уже стал это подозревать. Удивляло, что ты на второй же день после выписки не помчался в редакцию за очередным сумасшедшим заданием, - не отрывая взгляд от дороги, сказал Саймон. – И что теперь делать собираешься?
- Не знаю… Мне все чаще кажется, что я нахожусь в каком-то чужом мире, где мне нет места. Я не знаю, как в нем жить.
- А не нужно знать. Здесь нет никаких правил, кроме тех, что ты устанавливаешь у себя в голове. Почему ты не можешь просто жить? Ведь именно этого ты хотел, когда пошел на операцию.
- Может, все было зря?.. Мне кажется, это не помогло. Внутри меня черная дыра, которую я ничем не могу заполнить. Что бы туда не положил, оно исчезает там бесследно. У этой дыры нет дна. Она все поглощает, но не зарастает, и мне кажется, что со временем становится все больше и все чаще напоминает о себе.
- Дэн, ты слишком на этом зациклен. С таким настроем ты никогда не сможешь жить, как хочешь и никогда не будешь счастлив. Ты запустил программу саморазрушения, сам того не понимая. Отключи ее. Попробуй сделать, как я. Пригласи куда-нибудь Сару, познакомься с ней поближе. Найди в ней то, что тебе будет нравиться и то, за что ее можно полюбить. Тем более, она сама проявляет к тебе интерес. Конечно, как девушка гордая, она в этом не признается, но я вижу. Да и Мелинда говорила.
Я вспомнил о Роджере, и хотел рассказать об этом Саймону. Но потом передумал.
- Может, ты и прав… С чего-то нужно начинать.
От мыслей о новой жизни, я почувствовал, как в груди что-то зашевелилось, будто душа очнулась после долгой комы. Эти несколько секунд стали такими волнительными, будто мне предстояло очень важное событие, к которому нужно как следует подготовиться.
Приехав домой, я почувствовал небывалый прилив сил. Внутри меня поселилось какое-то ожидание на чудо, которое я должен встретить достойно.
С этой минуты я решил игнорировать все попытки Эмили влезать в мою голову и пытаться контролировать мою жизнь. Не дам больше своей странной и порой страшной выдумке вламываться в мою жизнь в те моменты, когда я решаю жить долго и счастливо, и все портить.
От таблеток, выписанных профессором Стоуном, тоже решил избавиться. Они лишь усыпляют моих демонов. Но не убивают их. А мне нужно не это. Я должен бороться с ними, пока не убью. 
Но как только баночка с грохотом приземлилась в пустое ведро, мой внутренний голос крикнул громко «Дурак!», что мне даже показалось, будто он не в моей голове, а стоит рядом. Я вздрогнул и послал его куда подальше.
Мне не терпелось пригласить Сару на свидание. Но, посмотрев на часы, решил отделаться сообщением. Она тут же ответила на него согласием.
Ложась спать, я мысленно составил план завтрашнего дня, в который включил поиск новой работы. Что буду искать и где, еще не решил, но хотя бы начну. Действия всегда рождают интересные мысли.
Утром я первым делом вышел в интернет и просмотрел все предложения по работе. Но ни на одном из них так и не остановился. Спасало то, что мой счет в банке все еще позволял оттягивать выход на работу.
- Как бы потом не пришлось браться за первое попавшееся дело, - скучно сказал внутренний голос и тут же затих, зная, что я сейчас его грубо заткну.
До встречи с Сарой было еще несколько часов. Потратил я их не слишком разумно: боролся с мыслью, что вчера эта встреча казалась намного интереснее и значимее. Я бы не расстроился, если бы она не состоялась.
Встретились мы недалеко от небольшой церкви в центре города. Сара уже была на месте. Я невольно подумал, что опоздал, хотя был уверен, что вышел из дома вовремя. Пока она меня не заметила, быстро глянул на часы. Обе стрелки указывали на то, что я пришел даже раньше назначенного времени.
- Почему ты не отвечал? – первое, что спросила она.
- Прости. Столько работы было, что на время выпал из жизни, - я не был готов к этому вопросу, поэтому не придумал ничего лучше, чем соврать.
- А, наверное, много событий произошло в нашем небольшом городке.
Я понял ее иронию, и промолчал.
- И когда же о них можно будет почитать? – Сара продолжала язвить.
- Думаю, что скоро, - я в свою очередь врал, зная, что правильный ответ – никогда.
- Помогите, пожалуйста, на лекарства, - прервал наш разговор один из нищих, постоянно здесь ошивающийся.
Такие как этот человек, всегда вызывали у меня ноющее чувство жалости, но в то же время сильное отвращение и непонимание: как можно было настолько запустить свою жизнь, чтобы просить, а порой и умолять о сострадании.
Сара остановилась и стала рыться в сумке.
- Нужно помогать несчастным, - сказала она, увидев мое равнодушие, и протянула нищему пару сложенных напополам купюр.
Я достал из куртки мелочь и небрежно сунул ему, стараясь не смотреть в глаза.
- Куда пойдем? – спросила Сара, когда мы остались одни.
- Куда хочешь. Выбирай, - пожал я плечами.
- Почему вы, мужчины, не можете принять даже самого простого решения? – она задала вопрос, на который, было видно, и не ждала ответа.
А я и не нашел, что на это сказать, но все же набрал воздуха, чтобы исправить ситуацию. Но она меня опередила.
- Может, в парк аттракционов?
- Ну, если ты хочешь… - хотя идея мне не понравилась. Но я подумал, что это лучше, чем слоняться по улице, несмотря на хорошую погоду. И судя по всему, никто из нас не хотел сидеть в полном людей кафе или молча пялиться на большой экран, поедая попкорн.
В этом парке я не был уже давно. С того самого дня, когда погибли родители. И не пошел бы туда, если бы не Сара. Согласился только ради нее. Если это хоть немного отвлечет ее от мыслей об Аманде и сделает счастливее, я готов ей это дать.   
Всю дрогу она крепко держала меня за руку, будто боялась, что я могу внезапно уйти.
Мы шли молча, глядя перед собой. Не знаю, что на этот счет думала Сара, но мне было не по себе. В голове то и дело вертелась мысль, что нам совершенно не о чем разговаривать и что у нас, попросту, нет ничего общего.
Но в любой ситуации я старался искать вторую сторону. И этой второй стороной нашему молчанию стало простое объяснение: мы мало друг друга знаем, и боимся сказать то, за что потом будем друг друга осуждать.
Пока я над этим раздумывал вместо того, чтобы хоть о чем-то заговорить, мы подошли к парку.
Уже стемнело. В темноте он казался отдельным островом, где уже давно образовалась другая жизнь: со своими законами и традициями, в которых не было места тоске и унынию.
Чем ближе мы подходили к входу, тем ярче становились разноцветные огни, и тем отчетливее слышались восторженные и радостные крики. Я понял, что мы пришли именно туда, куда нам обоим было нужно.
Помню, как еще в детстве мы простаивали часовую очередь, изнемогая от желания поскорее попасть внутрь. Но в рабочие дни, даже по вечерам, здесь никто не толпился.
Оставив позади яркую вывеску «Остров счастья» над входом, мы сразу вышли на главную площадь. Здесь почти ничего не изменилось. В центре все также стоял большой фонтан, который включали только летом. Казалось, даже торговые палатки и продавцы были те, что и пятнадцать лет назад. И все тот же смешавшийся воедино запах хот-догов, лимонада и сладкой ваты.
- Как же давно я его не слышал, - подумал я, незаметно втягивая будоражащий воспоминания воздух. Он незаметно перенес меня в детство. Сейчас я был мальчишкой, которого вели родители в тот сказочный и необычный мир, встречи с которым я ждал всю неделю.
- Дэни, родной, только не убегай далеко, - слышал я за спиной нежный голос мамы, но шёл все быстрее, становился все дальше от неё, и все ближе к зовущим меня приключениям.
- Мамочка, ну давай быстрее! Я хочу везде успеть, - отвечал я, оборачиваясь, но, не сбавляя шаг.
- Дэниел, не забывай про свое обещание, - слышал я строгий голос папы.
- Я помню, помню. Я буду вести себя хорошо. Только давайте пойдем быстрее, - умоляюще кричал я. 
Я видел вдалеке аттракцион, где внутри летающей тарелки меня ожидало настоящее путешествие по галактике и сражение с существами, пытающимися уничтожить планету. И вот я уже бегу. Я бегу быстрее. Я хочу спасти этот мир. Я хочу быть супергероем. Задыхаясь от восторга и, сгорая от нетерпения, я все больше прибавляю шаг, постоянно огладываясь, чтобы не потерять родителей из вида. Но, обернувшись в очередной раз, резко замираю на месте и взволнованно смотрю по сторонам. Вокруг тихо и пусто...
- Мама?! – испуганно и чуть слышно произношу я.
- Что?
Этот вопрос и показавшийся сначала незнакомым голос вернули меня в реальность. Я резко повернулся на звук. Рядом шла Сара.
- Что ты говоришь? – повторила она вопрос.
- Я? – в полной растерянности я не понимал, что она пытается выяснить. – Ничего не говорил.
Она удивленно посмотрела на меня, но ничего больше не сказала.
Пересекая площадь, мы медленно пошли вглубь этого сказочного острова, где нас окружали дети: кричащие, смеющиеся, убегающие от родителей. Мы с Сарой казались здесь лишними, будто очутились на чужой земле. Но ее ничего не смущало. Мне перестало казаться это удивительным, когда я вспомнил, где она работает.
- Сара, а почему ты выбрала такое странное место работы? – мне вдруг на самом деле стало это интересно.
- Странное? Мне оно таким не кажется, - спокойно ответила она.
Признаться, другого ответа я и не ожидал.
- Ты каждый день общаешься с мамолетними убийцами, отдаешь им часть своей жизни в то время, как могла бы, например, путешествовать по миру.
- Мир мне не кажется настолько интересным, как человеческая душа. А эти, как ты говоришь малолетние убийцы, тоже имеют душу. И порой такую, которой нет у тех, кто в своей жизни не убил даже насекомого. Все эти ребята не плохие, они просто запутались.
Я шел молча, рассматривая плитку под ногами, которой были выложены дорожки, расходящиеся в разные стороны. Свернув на одну из них, мы, не сговариваясь, направились к ближайшей скамье, и сели. Сара прижалась ко мне и взяла за руку.
Здесь было самое тихое место в парке. Нас окружали плотно стоящие друг к другу деревья, перед которыми были высажены невысокие кустарники. Они, словно изгородь, тянулись вдоль дорожек, и, казалось, им нет конца.
Мы были здесь одни.
- Ты, наверное, думаешь, что я сумасшедшая и защищаю их, - после продолжительной паузы она продолжила говорить. – Но это не так. Я никого не оправдываю. Они попадают сюда заслуженно. Но у них внутри такая пустота, что иногда становится страшно. Потому что ее никто никогда не пытался заполнить. В них никто не влил любовь и сочувствие. Поэтому они такие, какие сейчас. Им просто нужно помочь разобраться в этом и дать то хорошее, что может быть в каждом человеке. 
- И ты, правда, веришь, что они могут исправиться или измениться?
- Не думаю, что человек может внезапно измениться. Это долгая и серьезная работа над собой. Кому-то проще оставаться с тем, что есть, чем тратить время на то, чего, возможно, в итоге не произойдет. Но даже у самых безнадежных бывают проблески. Вот, например, недавно один из них подбросил мне письмо. С признанием в любви. Я долго смотрела на эти слова, написанные с ошибками, и у меня наворачивались слезы. Мне было так страшно, что та боль, которую я ему причиню, сделает его еще хуже. Я долго собиралась с мыслями, подбирала правильные слова. Он вроде бы меня понял. И через несколько дней написал, что это была не любовь, а благодарность. Ведь, несмотря ни на что в глубине души, они тоже хотят, чтобы их любили, понимали, и не осуждали. Ведь они дети. И когда ты к ним хорошо относишься, они отвечают тем же. Тогда у меня появляется надежда, что они сюда больше никогда не вернутся.
- И ты им, правда, веришь?
- Я хочу верить. Но я всегда настороже. Никогда не знаешь, что на самом деле у каждого из нас внутри, и какой из демонов проснется завтрашним утром. Я давно убедилась, что человек самое внезапное существо. Сегодня он может осуждать убийцу, а завтра сам кого-то убить. Я постоянно пытаюсь их отвлечь и чем-то занять. Прошу, например, стихи писать.
- Плохо я себе это представляю, - усмехнулся я.
Проработав несколько лет в газете, я побывал ни на одном судебном заседании с убийцами, и честно, говоря, последнее, что мог о них подумать, так это то, что они смогут хоть что-то написать.
- Пишут. Некоторые тайком, пока никто не видит. Боятся, что над ними будут смеяться. А потом приходят, чтобы услышать мое мнение. И я всегда говорю, что мне нравится. Даже если там непроходимый набор слов, выстроенный столбиком.
- Ты врешь им? Может, наоборот стоит говорить правду. Они должны знать, что похвалу нужно заслужить.
- Нет, я никогда не скажу им этого. Неважно, насколько это хорошо написано. Важно то, что они вложили в это душу, и были честны. Я не имею права осуждать их души и честность. Особенно, когда они имеют смелость поделиться самым сокровенным.
Я молчал.
- Принес мне как-то один из ребят, вернувшийся в колонию в третий раз, несколько строк про маму. Я до сих пор их не могу забыть.
Помолись за меня, мама
Над одиноким пламенем свечи,
И улыбнись в душе мне, мама
Закрой глаза. Врозь помолчим.

Помолчим над тем, как все безнадежно,
Над тем, как падает холодный снег,
Как заблудиться в темноте можно,
И как никогда не выйти на свет.

Ты прости меня, мама,
Что не стану никогда я
Для тебя тем сыном,
О котором мечтала.

Дочитав, Сара горько вздохнула.
- Скучает по маме? – спросил я, вспомнив о своей. Она так и не успела получить от меня ни одной похожей строчки.
- Да. По маме, которую никогда не знал.
На миг мне тоже стало жаль этих ребят. И Сару, которая так отчаянно борется за них, пытаясь спасти.
Больше об этом говорить мы не стали, и решили вернуться к тому, зачем сюда пришли.
Оказавшись снова на площади, Сара с искренним интересом и детским восторгом рассматривала все вокруг, пытаясь скрыть вспыхнувший в ее в глазах огонек.
- Я, надеюсь, мы не пойдем на эти сумасшедшие горки? – кивнул я в ту сторону, откуда доносились восторженные крики.
- А ты что, боишься? – рассмеялась она.
- Да нет, просто не хочется умереть в расцвете лет от сердечного приступа, - усмехнулся я.
- Если тебе суждено умереть от свалившегося на голову кирпича, то на горке ты точно не умрешь.
- А если суждено как раз в этот день и именно на этой горке? – наигранно серьезно спросил я.
- Ты такой смешной, - снова рассмеялась она. – Все будет в порядке. Идем.
Не дожидаясь ответа, она потащила меня на эти ужасные горки, после которых я, на самом деле, чудом остался жив, и еще долго пытался унять дрожь во всем теле.
Единственное, что не внушало страха – колесо, с которого был виден весь город. Сара даже немного расстроилась, когда я предложил прокатиться на нем, вместо очередного лишающего дара речи аттракциона.
- Не пожалел, что мы пошли сюда? – спросила она, вглядываясь с высоты в переливающийся огнями город.
- Нет. Я давно здесь не был, и уже забыл, что это такое. Благодаря тебе вспомнил.
Улыбнувшись, она посмотрела на меня. В свете огней Сара была еще красивей. Ярче любого огня, ярче полной луны, освещающей весь небосвод. Я, не отрываясь, смотрел на нее. Легкий прохладный ветерок обдувал усталое лицо и осторожно развивал волосы. Я подсел ближе и взял ее за руку.
На высоте нескольких метров от земли, мне все казалось новым и необычным. Это вызывало в душе непривычный трепетный восторг. Вот так мне хотелось сидеть здесь всю жизнь. Только мы вдвоем, и миллионы разноцветных огней под нами.
За вечер мы обошли все аттракционы. Я каждый раз садился в них с замиранием сердца, мысленно со всеми прощаясь. В детстве я был гораздо смелее.
Домой мы возвращались около полуночи. На улицах уже почти никого не было.
- Звезда падает! Быстрее загадывай желание! – крикнула Сара, резко остановившись и уставившись в небо.
Я оторвал взгляд от земли и посмотрел вверх. Никогда еще не видел столько звезд. Или просто не обращал внимания.
На мгновение стало тихо, что я даже услышал наши с Сарой сердца, и внезапно почувствовал себя счастливым.
- Ну, что ты загадал? – спросила она.
- А разве можно рассказывать? Желание ведь не сбудется.
- Если очень хотеть, то сбудется. Даже если весь мир будет о нем знать. Вот хочешь скажу, что я загадала?
- Если хочешь…
- Быть счастливой. Несмотря ни на что.
- Я думал, красивые девушки всегда счастливые. Что красота помогает иметь им все, что они хотят.
- Глупая мысль. Красота - всего лишь компенсация никчемной жизни. Ни разу она мне не помогла, и не придала сил. Было время, когда мне не хотелось жить. Вот просто не хотелось. Без какой-либо причины. Все вокруг на меня давило. Потом Аманда пропала. А потом умерла. Через несколько дней после ее смерти я проснулась ночью от сильной боли в груди. В тот момент мне еще больше хотелось умереть. Я чувствовала себя такой одинокой и несчастной, что хотела вырвать себе сердце. Лишь бы не чувствовать этой боли. Я плакала до самого утра, и молилась. Так и уснула. А когда проснулась, поняла, что во мне что-то с того момента изменилось. Что я должна жить вопреки всему, вопреки любой боли. Вселенная меня услышала и дала силы. И сейчас услышит.
В словах Сары и в ней самой я иногда узнавал себя. Я ее понимал. Может быть, поэтому она меня притягивала. А может, я просто чувствовал, что не один такой.
- Сейчас все хотят быть счастливыми, - сказал я. - Остальное у нас уже есть.
- А чего нет – уже можно купить…Главное вовремя остановиться и не набрать лишнего, чтобы не упасть под этой тяжестью. Люди прозревают только, когда падают и больше не могут подняться…
Все следующие дни я упорно работал над собой и не давал себе думать о неудачах.
Каждый день писал статьи и рассылал по журналам. Именно так я чувствовал себя свободным, продолжая работать.
Какие-то материалы брали сразу, какие-то приходилось переписывать. Но раз это единственное, что у меня получается лучше всего, так тому и быть.
С Сарой мы виделись на протяжении месяца каждый день. Иногда я был уверен, что влюблен, иногда, что нет. Но понять, в каком именно случае я себя обманывал, не мог. Оба чувства были сильны. И в какой-то момент я даже забыл, что стал встречаться с ней только, чтобы побесить Роджера. Поэтому я просто ждал, когда все само собой решится. Главное, что жизнь наладилась – я почти забыл про головную боль, которая лишь изредка напоминала о себе тихим гулом. Эмили, наконец, оставила меня в покое. Внутренний голос тоже молчал, будто был во всем согласен со мной, или же ему попросту нечего было сказать.
Время шло, и я даже не заметил, как весна сменилась летом. Я все чаще стал открывать окно, подолгу его не закрывая. С наступлением тепла темнело все позже и светало все раньше. Уличный шум работал в круглосуточном режиме, лишь немного затихая на стыке заката и рассвета.
Со дня отъезда Люси, все новости о ее новой жизни я получал только от тети Кэрол. Каждый раз, пытаясь дозвониться до нее самой, я слышал неприятный женский голос автоответчика, или длинные бесконечные гудки.
Люси ответила лишь однажды, сообщив, что занята. Быстро попрощалась и  пообещала перезвонить позже. Вероятно, у каждого из нас это слово имеет разное значение и временной промежуток. Я забыл, как выглядит ее имя на входящем звонке. И не обижался на это. Я был рад, что у нее все хорошо. 
Моя жизнь тоже не стояла на месте. Я все еще чувствовал себя потерянным, но, продолжал твердить, что это временно. Подолгу над этим уже не раздумывал. Попросту не было времени. Саймон не оставлял меня в покое больше, чем на сутки.   
- Дэн, какие планы на ближайшие три недели? – по телефону эта фраза звучала интригующе. 
- Я как-то об этом не думал. А к чему такая точность?
- Ну, тогда я расскажу тебе об этих планах. Ты, как мой лучший друг должен мне помочь. Сейчас ты, наверняка спросишь – с чем?
- Сайм, ну давай уже, говори!
- Если кратко - со свадьбой.
- Со свадьбой? Так ты, наконец-то, решился?!
- Да, сегодня сделал Мелинде предложение и через три недели у нас свадьба.
- Дружище, я поздравляю тебя! Покидаешь, значит, нас с Троем.
- Что значит покидаю? Я же не умираю, а всего лишь женюсь. Мы в любое время сможем встретиться и вспомнить холостяцкую жизнь.
- Если Мелинда отпустит, - усмехнулся я.
- Отпустит! Она у меня понимающая. Так что покупай костюм свидетеля. Кстати, Сара будет подружкой. Может, скоро и на вашей свадьбе погуляем.
- Давай сначала с твоей разберемся.
Две недели прошли очень быстро. Саймон с Мелиндой, ничего не успевая, находились в постоянном стрессе, иногда доходящим до психоза. Другого, признаться, я и не ждал. Пытаться подготовиться к празднику с сотней гостей меньше, чем за месяц, нужно либо очень хотеть жениться, либо бояться передумать.
Но, несмотря ни на что, все шло, хоть и тяжело, но ровно и успешно. До свадьбы оставалось еще больше недели, но уже был заказан букет невесты и организован мальчишник. Без него Саймон отказывался жениться. Шутя, конечно.
Собрались мы вечером в одном из лучших пабов нашего города. До сих пор не знаю, почему его всегда выделяли среди всех прочих.  Может, потому что это единственное место, где за десять лет его существования не было ни одной драки.
Долгое время кроме нас пятерых здесь никого не было. Напиваться по четвергам желающих было мало. Но даже несмотря на пустующие столики, ни музыку, ни улыбающихся официантов никто не отменял. 
Уже к середине вечера они стали выводить меня из себя так же, как и абсолютно пьяные дружки Саймона, с которыми мы встречались только на таких вот вечеринках. Они были лишь партнерами по бизнесу, и с ними приходилось поддерживать отношения. Я их недолюбливал, и Саймон это знал.
Если бы не очередные соревнования, Трой бы тоже был с нами, и, уверен, мне было бы гораздо легче.
Эта попойка, по-другому ее не назовешь, достигла своего апогея, когда из-за барной стойки вылезла полуголая стриптизерша под оглушительный свист и аплодисменты. От этого жалкого зрелища меня чуть не вывернуло наизнанку. Хотя я никогда не был против красивого женского тела.
Спас меня мобильник. Вернее, тот, кто на него позвонил.
На не знакомый номер я решил сначала не отвечать. Но потом почему-то вспомнил Люси и подумал, что это может быть она и то самое время, которое называется – позже.
- Я слушаю, - ответил я на звонок и вышел на улицу, подальше от шума.
- Дэн, привет! Не отвлекаю? – спросил знакомый женский голос, но я никак не мог вспомнить лицо, которому он принадлежал. На всякий случай решил сделать вид, что понимаю, с кем говорю.
- Да нет, все в порядке. А что случилось?
- Не могу дозвониться до Саймона, у него весь день отключен телефон. Подумала, может, ты знаешь, где он.
- Да, Кассандра, я знаю, где он, - когда я понял, что это бывшая девушка Саймона, мой голос зазвучал холодно и резко.
- Может, подскажешь? Хочу с ним поговорить.
- Не сочти за грубость, но у Саймона через неделю свадьба. Думаю, ему не о чем с тобой разговаривать.
- Это не тебе решать, - грубо ответила она.
- Дэн, стриптизерша долго ждать не будет! – услышал я голос Саймона за спиной.
- Так у вас мальчишник! – рассмеялась Кассандра. – Мы тоже с Саймоном когда-то обсуждали наши проводы и…
- Мне это не интересно, - прервал я ее. – Что-то еще?
- Да, знаешь что? - раздраженно сказала она. - Ты остался таким же болваном, каким я тебя всегда знала! Всего хорошего. Приятно было услышать голос Саймона.
Договорив, Кассандра положила трубку, не дав мне возможности ответить ей.
- Ты тоже ничуть не изменилась, стерва, - сказал я ей мысленно, и вернулся в паб, выключив телефон.
Рассказывать Саймону об этом разговоре я не стал. Еще не хватало, чтобы из-за этого звонка сорвалась его свадьба. Да и ни к чему вспоминать прошлое, которое само же от него и отказалось.
«Вот только Кассандра решила иначе» - подумал я, увидев, как она входит в паб. Она и правда совсем не изменилась. Разве что стала еще красивее, чем была. Иногда я думал, что она на пятьдесят процентов красива, и на пятьдесят процентов стерва. Высокомерная, самовлюбленная стерва.
Направляясь к нам, она не смотрела по сторонам, не сводя огромных черных глаз со своей цели.
- Угадай, котик, чьи это нежные ручки? – закрыв Саймону ладонями глаза, она склонилась и сказала ему на ухо, но так громко, чтобы все слышали.
Он молча взял ее руки и аккуратно убрал, развернувшись к Кассандре лицом.
- Зачем ты пришла? – спросил он тихо. Казалось, он мгновенно протрезвел.   
- Ну, котик, неужели ты не соскучился? – Кассандра сделала обиженное лицо и между бровями появилась морщинка. – Я к тебе приехала. Давай уйдем отсюда и поговорим, а?
- У меня мальчишник. Я никуда не пойду.
- Ну, будет у тебя еще мальчишник! К тому же, ребята и без тебя хорошо повеселятся. Правда, Дэн? - наигранно мило улыбнулась она, посмотрев на меня. – Ты не представляешь, как я скучала и мучилась все это время. Мне так было без тебя одиноко, Сэми. Чуть руки на себя не наложила. Неужели ты не сможешь уделить мне всего несколько минут?
Зная Саймона, и то, как он всегда велся на эти притворно несчастные глаза, я понял, что это все добром не кончится.
- Нет, Кассандра, я с друзьями. У меня новая жизнь.
- Но Сэми… - в ее глазах появились слезы.
- Ну, хорошо. Всего пять минут.
- Мне этого будет достаточно, - улыбнулась она.
И, действительно, было достаточно. Больше Саймона этой ночью никто не видел. Телефон его был выключен.

Читать продолжение  http://www.proza.ru/2016/02/21/1815