***

Первое кольцо он подарил ей, когда предложение делал.
Вечером на футбольном поле, на колено встал, как полагается, боялся потерять кольцо в траве, когда на пальчик ей надевал. Великовато было, она потом тайно в мастерской уменьшала.
Потом еще два года дарил "обещательные" кольца, его срочно призвали в армию, и свадьбу пришлось отложить. Пришел живой, только напалмом руки обожгло немного.

Поженились, обручальное кольцо он выбрал тонкое, с маленькими бриллиантами по кругу.
Потом дочки родились, по колечку за каждую, на пятилетие свадьбы, на десять лет...
- У меня пальцев не хватит.
- А ты меняй, или вместе надевай.
Каждые пять лет дарил то колечко, то сережки, браслет, и жемчужное ожерелье. Она любила украшения.
Он смеялся: хоть ювелирый музей открывай!
Пятьдесят лет прожили вместе.
А потом он умер.

Она положила все в шкатулку и отнесла в банк на хранение. Боялась, что украдут, или потеряет нечаянно.
Завела в банке второй ящик для мужних вещей. Сложила туда его часы, трубку, запонки, булавку для галстука.
Приходила в банк раз в неделю, садилась в комнатке, перебирала, меряла. Какие-то кольца уже не налезали - распухли суставы.
Открывала мужний ящик. Наводила там порядок, перекладывала. трубку вытирала салфеткой.
Переписывала завещание. Одна дочь толстела, ей уже это кольцо не налезет, ей ожерелье. Кольцо другой, худой, отдам. Это племянницам, а это - внучке.
Запонки мужчины перестали носить, и часы у них другие уже. Некому.

Мужнины вещи завещала похоронить с ней, часы пусть на руку оденут, и запонки на розовую шелковую кофточку. Она приспособила манжеты к запонкам: спорола пуговицы, прорезала дырки, обшила аккуратно. И булавку на воротник пусть приколят.
Кофточку эту она давно не носила, держала в пакете, берегла для похорон. Иногда приносила домой мужнины запонки, примеряла, какие лучше. Выбрала серебряные, с темными круглыми камнями.
Дочки шутили. Мама, ну как ты серьезно, а папину трубку в рот?
- Трубку обеими руками буду держать, - представила и рассмеялась.
Еще пять лет прожила.