Обстоятельства обязывают
От магазина с четырьмя сумками в двух руках дорогу переходила женщина. По сторонам она не смотрела, хотя это место для перехода совсем не было предназначено, чтобы здесь идти уверенно. Машины от светофора быстро разгонялись, но женщина шла спокойно и на смотрела на возможные препятствия на ее пути, что могли через мгновение оказаться рядом.
Одета женщина была в широкие бархатные брюки, тонкую куртку с блестящими нашивками, из-под куртки виден воротник блузки, широкий, кружевной. Туфли на ногах явно были со стертыми каблуками, ноги от того казались чуть кривоватыми.
На остановке стояли две другие женщины, и наблюдали за той, что словно жучок, размахивая тонкими ножками, с зажатой в них добычей преодолевала препятствие в виде узкой, но опасной дороги.
- Скажите, а где вы купил такую шубку? – спросила женщина, что преодолев дорогу, поставив свои четыре пакета на лавку на остановке.
- Вы у меня спрашиваете? - ответила одна из стоявших на остановке женщин.
Действительно шубка на ее плечах была светлой, тонкой, из бежевой цигейки. И светлые волосы, короткие лежали на маленьком аккуратном воротничке. На ногах одеты были короткие светлые сапожки, а в руках маленькая сумочка, предназначенная только для того, чтобы положить в нее ключи, кошелек и другие маленькие мелочи.
- Вас. Не на Дубнинской ли улице в магазине покупали?
- Там.
- Удачная покупка.
Подхватив сумки, женщина двинулась в сторону аллеи лиственниц, которые уже уронили свои тонкие мягкие маленькие иголки на поникшую желтую траву. Но отойдя несколько метров в сторону, она вдруг повернула обратно и вновь поставила свои сумки на деревянную коричневую лавку.
- И сколько же это строит?
- Не дорого. Осень теплая, вот там и снижают цены. Не один раз заходила, вот и получилось купить по низкой цене.
- Удачная, удачная покупка.
- Тоже довольна покупкой, - отвечала та, что в шубке. Голос ее был приветлив, отвечала на вопросы она спокойно, доброжелательно.
На улице было солнечно и тепло, той удивительной необычной теплотой, что неожиданно задержалась надолго этой осенью. И погода казалась странной, вроде и снег уже должен был иногда появляться, но где-то в другом месте закрыл землю белым, а здесь держалось еще тепло, конечно, не летнее, но чуть с прохладой, но слабенький, еще не набравшей силы.
Сумки стояли, женщина не спешила уходить. Было видно, сейчас близко, что вещи на ней были с чужого плеча, но очень качественные, и стоптанные туфли на толстой подошве со стоптанными каблуками точно были из очень качественной кожи, и почти новые. Каблуки, не мешало бы подбить, но, по всей видимости, такого добра у нее много, и разорятся на набойки, она не собиралась.
- Пойду, спешу, - сказал она тем, кто стоял на остановке.
- Всего хорошего, - ответила с улыбкой та, что стояла в короткой, новенькой шубке.
Подхваченные руками сумки вновь закачались, как ведра на коромысле. Но вновь движение в том направление, которое следовало преодолеть, опять затихло.
- Наверное, она не уйдет, - подумала третья женщина, из стоящих на остановке, Лариса. Эта была одна в тонкой красной шапочке и черном пальто с высоким воротником. Лариса ехала по своим делам в этот выходной день, в сумке она везла несколько книг, что были предназначены для подарка тем, кому хотелось прочитать об истории своего края. Лариса была краеведом, но не того места, где сейчас жила, а того, где давно родилась, и из которого приехала в столицу. И ждали ее теперь с книгами в одной из библиотек города, красивой библиотеки, находящейся в одном из дворцов, не совсем дворцов, но в красивом старинном здании.
- Автобусы что-то сегодня не часто ходят, выходной.
А та, что уже думалось, что ушла вновь оказалась на своем месте. Трудно было представить, с чем ей не хотелось расставаться, с собеседницей или со своей мечтой о шубке, что вот сейчас неожиданно для себя увидела и хотела лишний раз на нее посмотреть перед тем, как окажется дома и начнет разбирать купленную снедь, из ближайшего магазина.
- Не хочется уходить, скучно, наверное, там, куда идет.
Вернувшись к тому же месту, с которого уже два раза уходила, и, глядя на обладательницу прекрасного изделия, прекрасно смотрящегося в мягких лучах осеннего солнца, женщина немного замешкалась, но потом нашла с чем же еще можно обратиться к стоящей здесь рядом женщине.
- Вам идет шубка, - сказала обладательница сумок.
- Спасибо, что отметили, - ответила обладательница шубки.
- Какой прекрасный разговор сегодня услышала, - подумала Лариса, наблюдавшая за женщинами.
- Строго и нарядно, - отметила одна.
- Сегодня у меня встреча с подругами. Обстоятельства обязывают выглядеть хорошо.
- Нам возраст не помеха.
- Не помеха. Что о нем думать. Трудились, теперь отдыхаем.
- Для близких работаем, - добавила та, чьи сумки стояли на скамейке.
- В меру.
- Точно сказали.
Такой разговор мог продолжаться, похоже, еще долго, но в это время появился автобус, и все стоящие на остановке расстались, двое вошли в автобус, а третья женщина все же вступила на аллею засыпанную иглами от лиственниц и потерялась в солнечных лучах, что огибали толстые стволы деревьев и их тонкие веточки.
Автобус не был заполнен множеством людей, как бывает в рабочие дни. Женщина в шубке села на место, которое ей уступил у самого выхода. Лариса прошла в глубину автобуса. За окном промелькнул забор, за которым строилась новая станция метро. На большом плакате, уже выгоревшем было четко выделены цифры, и одна из цифр, нанесенная свежей белой краской, бросалась в глаза. Только одна цифра была подправлена, но вместо цифры пять была написана цифра шесть.
- Значит, в этом году станции метро не будет. В следующем, возможно, появится. Легко исправлять. Потом можно и поверх шестерки написать семь.
При выходе у старой станции метро, где остановился автобус на конечной остановке, возник некий шум. И когда Лариса спустилась с последней ступеньки, то увидела, что в некой перебранке участвуют двое мужчин и обладательница шубки, что ехала на какую-то важную встречу. Все, что говорилось, было обращено к одному из стоящих, который ничего не отвечал, а просто остановился и обернулся еще тихо, но строго говорящим. За руку он держал мальчика лет шести или семи.
- Он меня толкнул.
- Я видел.
- Хам, не дал выйти из автобуса спокойно.
- Я видел.
- Была бы мужчиной, то знала бы как ему ответить.
- Эй, мужик, стой. Сейчас получишь.
Мужчина повернулся, отпустил руку ребенка. И стоял, ожидая продолжения перебранки, которая могла перейти уже в нечто другое, что могло произойти на глазах мальчика.
- Пусть получит, что заслужил, - сказала женщина в шубке.
- Мужчины, что это у вас за ссора? – спросила Лариса.
- Он толкнул женщину, - ответил защитник справедливости из автобуса. Автобус уже закрыл дверь и отъехал для приема других пассажиров.
- А вы что лезете? - спросила пострадавшая женщина.
- Но все живы, здоровы, лучше разойтись, - заметила Лариса.
- Пусть извинится, - сказал, несколько успокоившись, защитник.
- Пусть получит, что заслужил, - не согласилась пострадавшая.
Оба мужчины смотрели друг на друга. Оба крепкие, сильные, каждый ожидал, во что все это выльется. Один не мог повернуться, рядом стоял сын, не мог он просто уйти, когда его вызывали на маленькое, а возможно и большое сражение. Второй уже сказал свое слово, что проучит обидчика, а значит и готов был выполнить свое обещание.
- Вы друг друга не знаете, зачем вам это нужно? – спросила Лариса.
- Вот еще привязалась, - заметила женщина в бежевой шубке, - посмотрите, ведь он урод. Он толкнул меня.
- Но почему урод? Может быть, он хотел придержать своего мальчика, когда выходил из автобуса.
- Какое тебе дело до этого? Отвяжись.
- Я просто прохожая и вас не знаю. И мужчины друг друга не знают. И вы их не знаете.
Такая перебранка женщин сняла накал, момент схватки в ее высшей точке был как-то испорчен. Желающий наказать обидчика все же понял, что ответ будет тоже не слабым, а невольный обидчик протянул руку к сыну и пошел к входу в метро. Было видно, что выходной день он решил посвятить сыну, нашел время, и все было готово сорваться от этого происшествия, что возникло при выходе из автобуса. Думалось, что его настроение испорчено, он не сказал ни слова, сдержал себя, не ответил ни на какие слова, только потому, что рядом был его мальчик, сын.
- Вот и хорошо, обошлось без столкновения, - сообщила Лариса, больше обращаясь к самой себе, чем к женщине, что направлялась на важную встречу.
- Пусть бы ударил его, - ответила идущая рядом женщина.
- Не ударил и ладно, все решилось мирным путям.
- Таких хамов нужно убивать.
- За толчок и такие жестокости.
- Я вижу этих уродов, насквозь. Сколько их прошло через мои руки.
- А вы кто?
- Учитель в школе, долго работала. Все мозги мне проели эти дебилы.
- Так вы должны быть терпеливее, чем остальные.
- Нет, вы в школе не работали. Вот побыли бы там, не так бы заговорили.
До входа в метро оставалось совсем маленькое расстояние. Лариса хотела бы поговорить с таким педагогом подольше, ей подумалось, что ничего не успеет узнать о том, какой предмет вела только несколько минут назад на остановке приветливая и прекрасно выглядящая женщина, а теперь такая злая и агрессивная.
- Но ведь с мужчиной был мальчик. Представьте, что бы он почувствовал, когда бы стал свидетелем драки. Вы, как педагог понимаете это.
- И ребенок его тоже такой же мерзавец.
- Так ребенку по виду лет шесть, может быть семь. Не больше. Склоняюсь к тому, что все же шесть лет. Как можно о ребенке так говорить?
- Меня не обмануть, сынок не лучше папаши. Вижу это и знаю.
- Удивительно слышать.
- Удивительно? Влезла не в свое дело и удивляется.
Ларисе ответить на это уже было нечего, стеклянные тяжелые двери метро развели женщин. И еще долго помнилось Ларисе это происшествие в выходной солнечный день поздней теплой осени.