Татьяна Викторовна выложила из кошелька бумажку достоинством в пятьдесят рублей и пошла, проверять карманы своей куртки. Там оказалось несколько монет.
- Так. И того? – произнесла она вслух, считая деньги. – Не густо. До пенсии два дня. Продержусь, - подумала она, вздохнув. - Оно конечно, когда был жив Степан, было гораздо легче.
Умеют же люди не только прожить до зарплаты, но и сделать денежные накопления, - подумала Татьяна Викторовна – Катерина вон затеяла ремонт квартиры. Евроремонт. Вот так – то вот. Молодец!
Татьяна Викторовна снова вздохнула, надела куртку, и направилась в магазин, купить хлеб и кефир.
Идя по улице, она думала о том, что деньги у нее почему – то не копились.
Когда работала, то получала сдельную оплату труда. Чем больше сделал, тем больше получил. Вот и копи. Ан, нет.
Она, то одну из своих выполненных работ отдавала молодой сотруднице, то другую. Жалко ей было ее. Одинокой мамочкой та была и не могла работать много, чаще сидела дома с больным ребенком. Своих детей у Татьяны Викторовны не было. Может поэтому она так поступала. Оправдывая себя, Татьяна Викторовна шла по улице и смотрела себе под ноги.
- Ладно. Здесь все понятно, - продолжила свои рассуждения она. - А вот …
Татьяна Викторовна вспомнила тех женщин, которые быстро справлялись с полученной работой и в конце месяца сидели без дела. Вспомнила, как она отдавала им часть своей работы. Правда, когда ей самой нечего было делать, они никогда с ней не делились своей. Естественно, у них был заработок больше, чем у нее.
Сейчас Татьяна Викторовна и сама не понимала, почему она так поступала.
- Ты все время все отдаешь. Жалеешь всех. А надо брать, понимаешь? Брать для себя, - учила тогда ее уму разуму Катерина, качая головой. – Ну, как тебе еще объяснять? Вот и будешь ходить в одном пальто и зимой и летом, - так заканчивала обычно она свое очередное нравоучение.
Катерина - ее подруга. Сидели в школе за одной партой. Выросли, дороги разошлись, а привязанность осталась. Может, это дружба? Кто его знает. Татьяна Викторовна иногда присматривала за ее детьми, когда та с мужем уходила в гости или еще куда.
Катерина жила в достатке. Татьяне Викторовне же часто приходилось занимать деньги.
- Подумаешь, деньги. Зато с мужем жила душа в душу, - оправдывалась пред собой Татьяна Викторовна, где – то немножко лукавя.
- Чего это я так раскисла? - упрекнула она себя. - Всю жизнь ведь так живу. От получки до получки. Теперь от пенсии до пенсии.
И всю жизнь хочу одеваться как Катерина. Хочу покупать понравившиеся вещи или продукты, не думая хватит денег до пенсии или нет, - наконец - то созналась она себе.
Ей захотелось всплакнуть.
- Катерина жестко держит в своих руках мужа, заставляя продвигаться по служебной лестнице, - вновь подумала о своей подруге Татьяна Викторовна, не дав слезам появиться на своих щеках. - Когда она стала такой? Все ей мало. То кухню новую подавай, то шубу.
Ее Николай и сейчас, уже седой, а все стремиться продвинуться, да побольше денег заработать. На пенсию пора, а он никак не угомонится. Наверно, это хорошо для семьи, только вот ругаются они больно много. И все из-за денег. Катерине трудно угодить. То сыну купил муж не такую квартиру. То дочке не дал денег, сколько она просила, пожадничал, а ей пришлось купить из-за этого машину не той марки.
- Степан то мой был тихим, спокойным, - продолжала рассуждать Татьяна Викторовна о своей жизни, потихоньку продвигаясь к магазину. - Ремонт в квартире своими руками делали. Мебель покупали дешевую. Ругались, конечно, но как – то беззлобно.
Проходя мимо небольших киосков с овощами, она увидела парня с опущенной головой, прислонившегося к стенке одного из киосков. Он часто тут стоял, опираясь на костыли.
Поток ее мыслей переключился на него.
- Давно он тут стоит. Сильно покалеченный. Говорят, родился таким. Родителей уже нет в живых. Молча, стоит. Денег не просит. Дадут, так дадут. Нет, так нет. Смирился, наверное, с такой жизнью. Жалостливый, – отметила Татьяна Викторовна.
Она не раз видела, как он делился своей едой с бродячими собаками.
Татьяна Викторовна уже прошла мимо него, но вдруг вернулась и положила в его маленькую кружечку пятидесяти рублевую бумажку.
Уже отходя от парня, она подумала: - ну вот, опять я без денег.
И тут она услышала: - бабушка с праздничком вас.
Татьяна Викторовна обернулась.
Она впервые увидела лицо парня. Он улыбнулся ей.
- А, ведь, и, правда. Рождество Христово, - отозвалась она.
Его улыбка мгновенно поселилась в душе Татьяны Викторовны. Ее грустные мысли « разлетелись в разные стороны».
- Ну и что, что опять нет денег? – подумала она. - Это же не конец света!