Когда распустились почки и появились первые липкие листочки размером с мышиное ушко, Лемпи отправилась в Саарела пешком, захватив сестру Айли для компании. Сестры решили обойти владения знаменитого имения Саарела, чтобы увидеть его своими глазами. Прошли мимо большого здания Марковилла, в нем располагалась офицерское училище, затем миновали еще один очень старый дом, в котором в 1934 году размещался детский сад. В приземистом буро-серого цвета строении когда-то был православный монастырь. От монахов остались нарциссы, они зацветали каждую весну. С детства Лемпи помнила, как они с сестрой собирали здесь, на обширных лугах вокруг имения Марковилла, первоцветы, а потом и дары лета, среди которых встречались лилии, розы и другие садовые цветы. Это не удивляло, так как сестры знали, что давным давно на этом месте располагалась графская усадьба и парк в английском стиле с клумбами, и что художник Толстой жил тут в 19 веке и рисовал в том числе прекрасные цветочные натюрморты.
Накануне писательница изучила документы, которые родственники Штейнгелей любезно предоставили уже знаменитой писательнице Яяскеляйнен для ознакомления. Изучив вопрос, Лемпи лучше ориентировалась в масштабах имения и понимала, что сейчас девушки идут мимо других усадьб, которые входили уже в обширное землевладение Саарела, насчитывавшее тысячу двести гектаров земли. Во времена Натальи Энгельгардт оно было еще больше, двенадцать тысяч! В шведских бумагах Лемпи прочла об имениях 14-15 веков Лайхаранта, Костиала, Хертуала, Лавола и многих других. Королевская знать забавлялась охотой. Сначала вдоль Выборгского залива строились простые заимки, а потом загородные усадьбы для городской знати.
В Саарела было много гостей. Парк, разбитый графиней Натальей Николаевной Энгельгардт в английском стиле, содержался в образцовом порядке и привлекал красотой и уютом. Большие лужайки, ухоженные садовниками, дорожки, посыпанные песком, и наконец синяя полоска Кярстилянярви, - едва зарождающимся летом, которое по-фински называли ”суви”, не могли не привлекать горожан. В лучах яркого солнца главное здание, построенное известным в Финляндии и России архитектором Энгелем, предстало перед Лемпи в полном блеске. Оно представляло типичную для восточной Карелии постройку в стиле классицизма с симметричной композицией. Дорические деревянные колонны поддерживали свод, украшенный зубчатыми фигурами. Рисунок на фризе впечатлял античной простотой и благородством линий. Два гранитных льва охраняли вход. Усадьба была готова в 1812 году, затем главное здание претерпело изменения в 1829 году, каменную стражу установили в 1833 году.
С террасы были видны озеро и мост, который вел в Конккала. Господский дом стоял недалеко от дороги в Иматру.
На первом этаже усадьбы Саарела было несколько просторных комнат, среди которых особенно выделялись зал и будуар графини. Мебель частично сохранилась в первозданном виде. В 1934 году, когда усадьба пустовала, Лемпи бродила по комнатам дома, в котором все же продолжала жить прислуга. Интерьер помещений был разный, в некоторых присутствовала эклектика, в некоторых выдерживался определенный стиль. Так, в будуаре мебель была украшена изображениями грифонов, крылатых охранников с туловищем льва и головой орла. Старый денщик показал писательнице мастерскую Александра Штейнгеля, где стоял массивный деревянный токарный станок. Граф Фабиан Штейнгель, основатель усадьбы, увлекался резьбой по дереву и сам выложил паркет в комнатах, традиции столярного дела продолжили дети.
В пустующей усадьбе, сохранившей меблировку и следы жизни, включая комнатные растения, появлялся по ночам призрак старика. Как и полагается в старинных домах! Призрак явно был военным. Служанки, остававшиеся ночевать в усадьбе, говорили, что какой-то старик ходит по чердаку, спускается в комнаты и грозит бедным девушкам клюкой. Денщик, прошедший Первую мировую, считал, что беспокоится какой-то предок из рода Штейнгелей, все воюет. Лемпи не удивилась, ведь история рода полна доблести и отваги. Земли были дарованы Фабиану Штейнгелю за его заслуги перед Российской империей самой Екатериной Великой. Старый служака денщик, записавшийся в отряд народного ополчения или «шюцкор», был на стороне белой гвардии и поддерживал Швецию. Он напомнил Лемпи о временах «великого гнева», когда Россия притесняла Финляндию. Лемпи Яяскеляйнен согласилась, что тот период, который называется ”Великое лихолетье”или Великая Северная война, был не прост*.
Прогуливаясь по парку, Лемпи задумалась о старом солдате, попавшем в плен к русским, а потом сбежавшем, затем опять захваченным и наконец вернувшимся в Финляндию. Возможно, образ пленника, о котором так много рассказывали по всей стране, будоражил и воображение служанок, а также денщика в усадьбе Саарела.
Выборг на момент посещения имения писательницей опять стал финским, в 20-е и 30-е годы Финляндия опять стала наращивать военный потенциал. Несмотря на наличие воинственного призрака усадьба была полностью разрушена в годы последней войны.
Музеи в Финляндии сохранили интерьер многих подобных Саареле господских домов. Предлагаю материал, в котором есть фото из музея в городе Кристинакаупунки, что находится на западном побережье. Источник: http://kuriositeettikabi.net/numero12/PDF/saloluoma.pdf
Интерьер финской деревянной усадьбы сохранился и в этом здании, которое долгое время служило помещением для школы. Источник: https://venuu.fi/tilat/kivirannan-kartanon-koulurakennus
*По условиям Ништадтского мира, завершившего Северную войну, русско-шведская граница была изменена. К России отошли земли Лифляндии, Эстляндии, Ингерманландии, части Карелии (т. н. Старой Финляндии), город Выборг. Россия обязалась уплатить Швеции денежную компенсацию и возвратить Финляндию. По подсчетам шведских и финских историков (источник «История сил обороны Финляндии» на финском Suomen puolustusvoimat, Porvoo 1930) Финляндия понесла военные потери 40 000 человек, на момент заключения мира — 30.8. 1721 года - население страны составило 150-200 000 человек. Когда стали восстанавливать армию, выяснилось, что в ее распоряжении всего лишь 1 200 человек пехоты и 600-700 человек конницы. В те времена одно крестьянское хозяйство брало на содержание одного пешего солдата. С потерей территорий армия лишилась рекрутов.
В результате эпидемии чумы, русско-шведских войн, проходивших на протяжении всего восемнадцатого столетия, в 1807 году население Финляндии составило 914 565 человек, Швеции — 2 370 000.