Сагит Фаизов
Бледный огонь: брюссельская капута*
«Всё до капли выбалтывают эти злодеи: как я обивал пороги Великих Держав, со слезами твердя стихи из евангелия, источая благочестие из каждой поры своего тела, и упрашивал их доверить мне богатое обширное Свободное государство Конго с его огромным населением, дабы я мог искоренить там рабство, и положить конец работорговле, и вывести этот народ - все двадцать пять миллионов кротких, безобидных чернокожих - из тьмы на свет, на свет нашего благословенного Спасителя, на свет, излучаемый его великим учением, на свет, озаривший нашу замечательную цивилизацию, и осушить их слезы, и влить в наболевшую душу радость и чувство благодарности, внушив им, что они уже не отверженные, не угнетенные, а наши братья во Христе; и как Америка вкупе с тринадцатью великими европейскими державами прослезилась и вняла моим мольбам; как представители Держав собрались на Берлинскую конференцию и назначили меня главным распорядителем и управляющим государства Конго, наделив меня властью, но указав и ее границы: были детально оговорены нравственные и имущественные права местного населения, от меня потребовали запретить торговлю виски и оружием, учредить суды, обеспечить свободную торговлю для иностранных купцов и коммерсантов, а также свободную деятельность миссионеров любой религии и вероисповедания, с гарантией им личной безопасности. Эти злодеи выбалтывают, как тщательно я подготовил свою систему управления и подобрал себе сатрапов из числа своих "дружков" бельгийской национальности, и водрузил там свой флаг, и как поймал на удочку президента Соединенных Штатов, заставив его первым признать и приветствовать этот флаг. Ладно, пусть меня чернят по-всякому, я удовлетворен хотя бы тем, что сумел перехитрить нацию, возомнившую себя самой хитрой. Нечего говорить, обвел этих янки вокруг пальца! Пиратский флаг? Ну и что, не отрицаю. Как бы то ни было, но янки сами же первыми его признали!» [1].
Так в 1905 г. американский писатель Марк Твен писал о владельце личного рабовладельческого государства «Свободное государство Конго», над учреждениями которого вполне могла бы красоваться надпись «Аrbeit macht frei» [2], по совместительству – короле Бельгии Леопольде II [3]. Жители государства, существовавшего в течение двадцати трех лет на территории, в четыре раза превышавшей территорию Германской империи, считались рабами короля и обязаны были работать на него, не существовало никакой судебной системы, повсеместно проводились карательные операции, сопровождавшиеся убийствами населения, от детей до престарелых, за невыполнение работ, преимущественно по добыче каучука, полагалось отсечение руки, практиковалась казнь посредством распятия на кресте. Численность населения с 1885 по 1908 гг. сократилась с 20 до 10 миллионов человек [4]. Очевидное масштабное преступление бельгийского короля против человечества и человечности до сих пор не признано геноцидом уполномоченными органами и организациями международного сообщества [5].
Основное воплощение короля Леопольда в романе – Чарльз Кинбот, трижды король: по смыслу имени Карл, от которого произошло слово «король», по смыслу предложенного автором романа параллелизма фамилии повествователя - «kingbot», по собственному статусу и титулу Кинбота в Зембле.
Другие признаки Леопольда II в персоне Кинбота и связанных с Кинботом обстоятельствах:
- «King-bot - англ. бут, царский** овод, личинка ископаемой мухи, некогда плодившейся на мамонтах, что, как считают, и ускорило их общую филогенетическую кончину», - «мамонт» замещает динозавра из статьи Марка Твена, выдержанной как монолог бельгийского короля: «Меня давно называют чудовищем - это они очень любят, - преступным чудовищем. А теперь еще прибавили перцу: где-то выкопали доисторического динозавра длиной в 57 и высотой в 16 футов, выставили его в музее в Нью-Йорке и назвали Леопольд II»;
- «Не вы ли говорили, Чарльз, что kinbote означает на вашем языке "цареубийца"? - спросил мой дражайший Шейд. - Да, губитель королей, - ответил я (страстно желая пояснить, что король, утопивший свою подлинную личность в зеркале изгнания, в сущности, и есть цареубийца)», - припоминание разоблачительной книги Конана Дойля – «губителя» короля Леопольда: создатель Шерлока Холмса в конце жизни называл себя «старым конем, впряженным в телегу жизни» [6] («Кинбот» - в лингвистическом истолковании «конь в пальто и ботах», одна из проекций этого коня – Джон Толкин, Конан Дойль – вторая проекция «коня», в ботах, но без пальто [7]);
- «"Какой император?" - так и осталось единственным его памятным mot», - в открытом тексте король Алфин выражает удивление по поводу расспросов об императоре одной великой державы, которого он оставил у дороги во время автомобильной прогулки, в скрытом репрезентована реминисценция строк из памфлета Марка Твена: «Ведь это они выболтали, что я уже двадцать лет правлю государством Конго не как уполномоченный Великих Держав, не как их доверенное лицо и управляющий, а как император, властелин плодородного края, размеры которого в четыре раза превышают Германскую империю, как самодержец, ни перед кем не ответственный, поставивший себя над законом и поправший Берлинскую хартию».
- «Для христианина никакая потусторонняя жизнь не является ни приемлемой, ни вообразимой без участия Господа в нашей вечной судьбе, что, в свой черед, подразумевает заслуженное воздаяние за всякое прегрешение, большое и малое» (монолог Кинбота о вере); воспоминание, примыкающее к монологу: «По какой-то причине мы разговорились о помутившемся ныне понятии "греха", о том, как оно смешалось с идеей "преступления", значительно более плотски окрашенной…» - реминисценции из памфлета Марка Твена: «Ах, мерзавцы! Так и есть, ничего не утаили! Выболтали и эти и другие подробности. Как им только не стыдно? Ведь они разоблачают короля, а это личность священная и неприкосновенная, поскольку она избрана и посажена на престол самим господом богом, - короля, критиковать которого - кощунство: ведь господь наблюдал мою деятельность с самого начала и не проявил немилости, не помешал мне, не остановил меня! Естественно, что я это воспринял как его одобрение, полное и безоговорочное. Так мне ли, удостоенному великой награды божьей, золотой, бесценной награды, тревожиться о том, что жалкие люди бранят меня и осуждают?»
- «Из суеверия я не могу записать странное, нечистое слово, к которому ты прибегнул», – Кинбот о чернокожем садовнике, которого «бы заставил нарядиться в согласьи с давними романтическими представлениями о мавританском принце, будь я северным королем»; Набоков подсказывает, как действовал бы Кинбот-Леопольд, изгнанный из своей страны, в условиях США второй половины XX века (садовник должен был бы носить «громадный тюрбан и шальвары, и браслет на лодыжке»); «странное, нечистое слово» - из стандартных обвинений европейских и американских колониалистов в адрес жителей колоний – в «нечистоте» их обычаев и верований;
- «Тропинка огибала небольшой холм, на котором стоял отделенный ею от подъездного пути соседей арендованный мною замок, и почти уже одолев ее, я вдруг оступился и с размаху сел на удивительно твердый снег», - замок Чарльза, то есть Карла, на холме – утрированное припоминание города Монте-Карло и фильма Ж. Мельеса «Рейс Париж – Монте-Карло» («и с размаху сел…» - в эпизоде проводов Леопольда из Парижа в кадре появляется человек с расплющенными, тем же Леопольдом, ногами; Леопольд и его спутник одеты в длиннополые шубы; по всей дороге экипажа короля в Монте-Карло сбитые его машиной люди с размаху садятся на землю или падают; при этом один расплющивается машиной в эпизоде проводов – «твердый снег», превратившийся в лед, в старом русском языке назывался «плющ»);
- «Все буро-бородые, яблоко-ликие, лазурно-глазастые зембляне» («All brown-bearded, apple-cheeked, blue-eyed Zemblans»), - иронический портрет Леопольда, с прибавлением упоминания англо-бурских войн 1880—1881, 1899—1902 гг. [8] (бур - «boer», голл.), занявших в информационном пространстве и исторической памяти Европы и Америки намного больше места, чем геноцид конголезцев;
- «И не могу сказать, добрались ли они в их вполне вероятных прогулках до Турецкого мыса, разглядели ль, гуляючи по обыкновенно открытой туристам олеандровой аллее, италийскую виллу, построенную дедом королевы Дизы в 1908-ом году и называвшуюся в ту пору Villa Paradiso (т.е. райская), а по-земблянски - Villa Paradisa», - о вилле La Leopolda восточнее Ниццы, на Лазурном берегу, построенной в 1902 г. в стиле нео-ренессанс королем Леопольдом для своей фаворитки, позже – жены, Каролины Лакруа, «королевы Конго»;
- Однажды ночью черный кот, оставленный Кинботу на попечение хозяевами усадьбы, объявился на пороге музыкальной гостиной с белым шелковым бантом на шее («a neck bow of white silk», в переводе С. Ильина и А. Глебовской у кота на шее «галстух», кот – «кошка») – во второй проекции, о бал-маскараде в одном из дворцов на Лазурном берегу в фильме Альфреда Хичкока «Поймать вора» - с участием Кэри Гранта и Грейс Келли, - снятом в 1955 г. (участники бал-маскарада должны были быть и были в костюмах XVIII в., на шее большинства мужчин были повязаны большие белые шелковые банты, не «галстухи», по завершении бала на крыше дворца был пойман вор, имитировавший в своих хищениях почерк другого вора по кличке «Кот»; фильм начинается с мотива черного кота на ночной крыше).
P.S. Фигура темного Леопольда репрезентована Набоковым в контрастном сопряжении с образом светлой Жозефины Бейкер. О ней – в следующей статье.
* Шестнадцатая статья цикла «Бледный огонь». Предшествующие: Сагит Фаизов Бледный огонь: кориоида кариатид или помидор Паскаля // www.proza.ru/2016/01/14/1162; Он же Бледный огонь: в воображариуме земблянского короля // http://www.proza.ru/2016/01/16/2323; Он же Бледный огонь: Шекспир и венецианский купец // http://www.proza.ru/2016/01/22/900; Он же Бледный огонь: Нюй-ва в объятиях харит // http://www.proza.ru/2016/01/27/764; Он же Бледный огонь: Шейд на пути к Дао // http://www.proza.ru/2016/01/30/1073; Он же Бледный огонь: параллельные миры Хью Эверетта // http://www.proza.ru/cgi-bin/login/page.pl; Он же Бледный огонь: конь в пальто и ботах // www.proza.ru/2016/02/07/1134; Он же Бледный огонь: Лаодикийское послание Набокова Али-бабе // http://www.proza.ru/2016/02/10/1432; Он же Бледный огонь: сарайский язык против Толкина // http://www.proza.ru/2016/02/12/2236; Он же Бледный огонь: конь Нэхэрра против Толкина // http://www.proza.ru/2016/02/22/2330; Он же Бледный огонь: Lear Month у кислых вод // www.proza.ru/2016/02/29/1532; Он же Бледный огонь: дедушка Крылов по-французски // http://www.proza.ru/2016/03/03/1637; Он же Бледный огонь: осы Боттичелли и стрекоза Кинбота // http://www.proza.ru/2016/03/08/1905; Он же Бледный огонь: Ниночка и Мелвин Дуглас // http://www.proza.ru/2016/03/10/2357; Он же Бледный огонь: Лилит и гора света королевы // http://www.proza.ru/2016/03/13/2361; см. также в ЖЖ «sagitfaizov».
**«Царский овод» - произвольное включение в текст переводчиков С. Ильина и А. Глебовской, чей перевод используется мной в русскоязычных цитатах из романа.
Сноски и примечания.
1. Марк Твен. Монолог короля Леопольда в защиту его владычества в Конго // lib.ru/INPROZ/MARKTWAIN/kongo.txt
2. Висела над воротами Освенцима. См. об этой теме, вошедшей в роман «Бледное пламя»: Сагит Фаизов Бледный огонь: осы Боттичелли и стрекоза Кинбота // http://www.proza.ru/2016/03/08/1905; см. также в ЖЖ «sagitfaizov».
3. https://ru.wikipedia.org/wiki/Леопольд_II_(король_Бельгии)
4. Уточнение показателя сокращения населения в памфлете Марка Твена: «А многие уверяют, что не 10 миллионов, а гораздо больше: мол, если бы не моя деятельность, то при естественном приросте населения в Конго было бы в настоящее время 30 миллионов, - значит, на моей совести еще 5 миллионов, а в общей сложности 15 миллионов».
5. После Марка Твена о преступлениях бельгийского короля писал Конан Дойль – в документальном исследовании «Преступление в Конго», изданном в 1909 г. в виде книги. В 1902 г. жесточайшее угнетение народа Конго администрацией Леопольда получило отражение в повести «Сердце тьмы» английского писателя Джозефа Конрада (родившегося в Бердичеве). Цинизм и жестокость короля бельгийцев, большого автолюбителя, стали темой десятиминутного фильма «Рейс Париж – Монте-Карло» Жоржа Мельеса, снятого в 1905 г.
6. М. В. Урнов АРТУР КОНАН ДОЙЛЬ (жизнь и книги) // www.philology.ru/literature3/urnov-66.htm (разоблачительная книга Конана Дойля указана в предшествующем примечании).
7. Cм. о «коне в пальто и ботах»: Сагит Фаизов Бледный огонь: конь в пальто и ботах // www.proza.ru/2016/02/07/1134; см. также в ЖЖ sagitfaizov
8.
Иллюстрация: бабочка с автографом В. Набокова на крыльях, дизайнерская разработка С. Фаизова (исходные изображения, бабочки и подписи «В. Набоков», находятся в общественном достоянии).
Цитаты из русского текста романа «Бледный огонь» приведены по опубликованному переводу С. Ильина и А. Глебовской.
Продолжение следует.
Опубликована 16 марта 2016 г.