Рис. 9. Штурмовики Ил-2 на подлете к цели.
Игорь АБРОСИМОВ
РАЗБОР ПОЛЕТОВ
Воздушные операции на советско-германском фронте и развитие авиации противоборствующих сторон: оценки и выводы
IХ. Штурмовая авиация Красной Армии: летний перелом 1943 года
Переломным этапом в боевом применении штурмовой авиации Красной Армии стала Курская битва. Несмотря на отсутствие господства в воздухе, советское командование, использовав в этой операции значительное количество самолетов, организованных в крупные оперативно-тактические и тактические соединения, добилось на фоне повышения уровня руководства авиационными формированиями и организации взаимодействия с наземными силами ощутимого влияния ударной авиации на оперативную обстановку. В дальнейшем штурмовая авиация добивалась успехов не только совершенствуя боевую выучку личного состава, но непрерывно повышая качество оперативного управления воздушными силами, организацию взаимодействия между штурмовиками и истребителями прикрытия, совместных действий общевойсковых и авиационных командиров.
Курская оборонительная операция планировалась после принятия Ставкой ВГК в апреле 1943 г. решения о переходе войск Центрального и Воронежского фронтов к преднамеренной обороне. Задача по отражению наступления противника на северном фасе Курского выступа, со стороны Орла возлагалась на Центральный фронт под командованием генерала армии К.К.Рокоссовского (48-я, 13-я, 70-я, 65-я, 60-я армии, 2-я танковая армия, 9-й и 19-й танковые корпуса) - 41 стрелковая дивизия, истребительная дивизия противотанковых ружей, 4 танковых корпуса, 5 стрелковых и 3 танковые бригады, а также 3 укрепленных района. Южный фас Курской дуги в районе Белгорода оборонял Воронежский фронт под командованием генерала армии Н.Ф.Ватутина (38-я, 40-я, 6-я гв., 7-я гв., 69-я армии, 1-я танковая армия, 35-й гв. стрелковый корпус, 5-й гв. и 2-й гв. танковые корпуса) - 35 стрелковых дивизий, 4 танковых и механизированный корпуса, 6 отдельных танковых бригад. К началу операции в составе обоих фронтов численностью 1270 тыс. чел. имелось более 3,4 тыс. танков (из них 900 легких) и САУ. Во 2-й и 16-й воздушных армиях состояло на вооружении 2,2 тыс. самолетов. В ходе оборонительного сражения в бои дополнительно были введены управление Степного фронта, 5-я гв., 27-я, 47-я, 53-я армии, 5-я гв. танковая армия, а также 5-я воздушная армия.
Германское командование сосредоточило для наступления на Курском направлении 50 дивизий, в т.ч. 16 танковых и танково-гренадерских, которые входили в состав 9-й и 2-й армий группы армий «Центр», 4-й танковой армии и армейской группы «Кемпф» группы армий «Юг». В составе ударных группировок противника численностью свыше 900 тыс. чел. действовало до 2,7 тыс. танков и штурмовых орудий. Авиационную поддержку осуществляли более 2 тыс. самолетов 4-го и 6-го воздушных флотов. Сопоставление сил и средств сторон показывает, что наступающий вполне мог обеспечить на направлениях главных ударов решающее количественное превосходство.
Советское командование с начала лета 1943 г. значительно усилило 2-ю воздушную армию генерал-лейтенанта авиации С.А.Красовского Воронежского фронта и 16-ю воздушную армию генерал-лейтенанта авиации С.И.Руденко Центрального фронта. Для действий в интересах Воронежского фронта привлекалась также 17-я воздушная армия генерал-лейтенанта авиации В.А.Судеца Юго-Западного фронта. Перед началом сражения в середине июля 1943 г., общая численность Ил-2 в штурмовых формированиях 2-й и 16-й воздушных армий составила примерно 960 машин.
Помимо 291-й штурмовой авиадивизии (полковник А.Н.Витрук), в которой состояло 100 самолетов Ил-2, во 2-ю воздушную армию передали выдвинутый из Резерва Ставки полностью укомплектованный 1-й штурмовой авиакорпус под командованием генерал-лейтенанта авиации В.Г.Рязанова, в 266-й (полковник Ф.Г.Родякин) и 292-й (полковник Ф.А.Агальцов) штурмовых авиадивизиях которого числилось 206 Ил-2. 16-я воздушная армия располагала двумя хорошо укомплектованными штурмовыми авиадивизиями четырех- и пятиполкового состава - 2-й гв. (полковник Г.И.Комаров) и 299-й (полковник И.В.Крупский), в которых числилось 269 Ил-2 - 127 и 142 боевые машины соответственно.
Нацеленная на поддержку войск Воронежского фронта 17-я воздушная армия Юго-Западного фронта включала 5-ю гв. штурмовую авиадивизию (полковник Л.В.Коломейцев) 1-го смешанного авиакорпуса, 290-ю штурмовую авиадивизию (генерал-майор П.И.Мироненко) 3-го смешанного авиакорпуса, 305-ю (подполковник Н.Г.Михевичев) и 306-ю (полковник А.Ф.Исупов) штурмовые авиадивизии 9-го смешанного авиакорпуса, в составе которых имелось 383 Ил-2. Кроме того в тылу Воронежского фронта были развернуты войска Степного военного округа (фронта), где в составе 5-й воздушной армии состояли 4-я гв. и 264-я штурмовые авиадивизии с парком более 200 штурмовиков. В ходе боев воздушные силы фронта служили резервом для действующих войск.
Авиационная группировка Красной Армии на Курском направлении, в т.ч. штурмовые авиационные формирования, накануне операции усиливалась за счет Резерва Ставки ВГК. При этом уровень боевой подготовки большинства авиаполков, выдвинутых из Резерва, оказался недостаточно высоким. Ввиду сжатых сроков подготовки и почти полной замены летного состава, который приобрел опыт в боях 1941 - 1942 гг., ряд частей можно было считать лишь условно боеспособными. Им предстояло пройти суровую школу сколачивания в обстановке напряженных сражений. Достаточно сказать, что летчиков с боевым опытом на самолете Ил-2 в полках Резерва насчитывалось в среднем не более 10–20%.
Уровень боевой подготовки авиачастей, уже находившихся в составе действующей армии, также оказался сниженным за счет значительного пополнения молодыми летчиками без достаточной летной подготовки и боевого опыта, достигавшего в ряде случаев половины летного состава. Между тем воздушные бои в мае-июне 1943 г. показали, что до 70% потерь понесли летчики-штурмовики, имевшие малый боевой опыт, совершившие менее 10 боевых вылетов. Таким образом, изначально при сложившемся положении с укомплектованием личным составом командование ВВС вряд ли ожидало особых успехов при использовании штурмовой авиации. Неудивительно поэтому, что оценки эффективности действий многочисленной группировки штурмовой авиации и ее роли в ходе Курской оборонительной операции оказываются неоднозначными. Выводы, сделанные на основе просчетов и явных неудач, не учитывают заметных успехов, которые все же добились ударные самолеты, оказавшие влияние на оперативную обстановку.
Роль 1 6 - й в о з д у ш н о й а р м и и в отражении натиска германских войск группы армий «Центр» на северном фасе Курской дуги в советских источниках часто несколько преувеличивается. Безусловно, основное влияние на положение войск Центрального фронта оказали стойкость обороны и ввод в действие фронтовых резервов. Когда германские танки и мотопехота пытались в очередной раз прорвать фронт, они встречали шквал огня. Это в конечном счете и сыграло на результат, несмотря на неудачи и потери авиации. Но и преуменьшать, тем более, сводить на нет действия 16-й воздушной армии также никак нельзя.
В первый день оборонительного сражения, утром 5 июля, после мощной артподготовки и ударов с воздуха боевые группы 47-го и 46-го танковых корпусов противника в составе танковых и пехотных формирований начали наступление на 40-км участке в центре и на левом фланге 13-й армии генерал-лейтенанта Н.П.Пухова и на смежном правом фланге 70-й армии генерал-лейтенанта И.В.Галанина. Прорывая боевые порядки советских войск, немцы смогли продвинуться на 4 - 5 км по направлениям к Понырям и Самодуровке. Но стремительного прорыва, на который рассчитывал противник, не получалось, советские войска опираясь на мощный артиллерийский огонь, стойко держали оборону.Обеспечению устойчивости боевых порядков должно было содействовать начавшиеся выдвижения из второго фронтового эшелона соединений 2-й танковой армии генерал-лейтенанта А.Г.Родина. Для локализации успеха противника были использованы ударные самолеты - бомбардировщики и штурмовики. Однако, действия советской авиации оказались скованы истребителями противника, которые, особенно во второй половине дня силами авиагрупп 54-й и 51-й истребительных эскадр - JG51 и JG54, доминировали над боевыми порядками войск. Более 200 истребителей FW190A примененных в ограниченном районе противостояния, прочно удерживали господство в воздухе.
В этой ситуации действия советской истребительной авиации, которая и по обученности летного состава, и по способам применения уступала противнику, а также малоэффективная оборонительная тактика штурмовиков и недостатки во взаимодействии между ними и прикрывающими истребителями, что также было связано с недостатками в подготовке летчиков и командиров, приводили к высоким потерям. Порой из-за противодействия противника выполнение боевых задач оказывалось вообще невозможным. Кроме того штурмовики, атакующие с малых высот, подвергались обстрелу сильной малокалиберной зенитной артиллерией, наносившей ущерб в ряде случаев более существенный, чем истребители. Предварительные удары по зенитным батареям врага не стали еще повседневной практикой боевой работы штурмовой авиации. Все эти факторы, уже неоднократно обсуждаемые выше, продолжали в полной мере сказываться и в ходе Курской оборонительной операции. Вот почему должной поддержки наземные войска не получили, хотя удары с воздуха по наступающему противнику нередко облегчали положение обороняющихся частей.
В состав 16-й воздушной армии входило три бомбардировочные авиадивизии, что позволило к полудню организовать удары с участием не менее 150 самолетов Пе-2 241-й и 301-й бомбардировочных авиадивизий 3-го бомбардировочного авиакорпуса и А-20 «Бостон» 221-й бомбардировочной авиадивизии. Бомбардировщики Пе-2 атаковали с крутого пикирования, что позволило нанести большие потери, особенно частям, находившимся на исходных позициях, и помогло сдержать наступление. Если бомбардировщики сравнительно плотно прикрывались истребителями, что создавало условия для атак, то на группы штурмовиков 2-й гв. и 299-й штурмовых авиадивизий из 6 - 8 Ил-2 достаточного количества истребителей не хватало. Сказывались как распыление сил штурмовой авиации, так и недостаток подготовленных к вылету самолетов в истребительных соединениях. В этих условиях боевые самолеты 299-й штурмовой авиадивизии не могли зачастую прорваться для нанесения ударов по врагу и несли большие потери. Летчики 2-й гв. штурмовой авиадивизии, в большей степени укомплектованной подъемным составом, имевшим боевой опыт и прошедшим школу боев под Сталинградом, действовали удачнее. Они применили для ударов по танковым колоннам новые кумулятивные бомбы ПТАБ-2,5–1,5. В результате противник потерял несколько десятков единиц бронетехники и понес потери в живой силе.
Ранним утром 6 июля с целью восстановить положение войск 13-й армии, выдвинутый из второго эшелона 17-й гв. стрелковый корпус совместно с дивизиями первого эшелона нанес из района Малоархангельска фланговый контрудар по вклинившейся группировке противника. Позднее от Ольховатки в северном направлении контратаковали немцев бригады 16-го танкового корпуса 2-й танковой армии. Советские войска, особенно танкисты, понесли значительные потери и днем вынуждены были отойти на исходные позиции. Но контрудары сдержали вражеское наступление. В то же время на соседнем участке немцы силами 41-го танкового корпуса усилили давление на Поныри. Накал столкновения возрастал, причем характер и результативность сторон в ходе воздушного сражения при некотором снижении активности авиации оставались прежними. Потери штурмовиков в тот день несколько возросли. 2-я гв. штурмовая авиадивизия лишилась 17 «илов», 299-я штурмовая - 29. Правда из указанных 46 машин только 13 были записаны в безвозвратно потерянные, т.к. из остальных, не вернувшихся с боевых заданий, часть совершили вынужденные посадки на своей территории, получив повреждения разной степени тяжести.
В последующие дни сражения удары штурмовиков по наземным войскам продолжались, 7 июля оба штурмовых соединения действовали более активно, выполнив 219 самолето-вылетов. В тот день удачно применили кумулятивные бомбы летчики 299-й штурмовой авиадивизии, причем на этот раз в налетах участвовало одновременно по 30 - 40 Ил-2. На Ольховатском направлении в районе Кашара, прикрытые сильными истребительными группами, штурмовики уничтожили десятки единиц бронетехники, заставив немцев остановить наступление и рассредоточить силы, чтобы избежать тем самым еще больших потерь. В тот же день летчики этой дивизии нанесли мощные удары, сбросив в районе сосредоточения танков, штурмовых орудий и бронетранспортеров в районе Малоархангельска до 500 ПТАБов. Успеху содействовало то обстоятельство, что на одном из передовых КП 13-й армии наведение подчиненных на цель осуществлял командир дивизии полковник И.В.Крупский. Летчики, находившиеся в воздухе, не только действовали более организовано и, главное, наносили удары там, где это было в данный момент необходимо для успеха наземных сил, но постоянно чувствовали, что находятся под руководством и контролем командования, а это всегда являлось дополнительным стимулом боевой работы. Массированный бомбоштурмовой удар по скоплениям войск на исходных рубежах атаки и артиллерийским позициям также в районе севернее Кашара был нанесен 10 июля группой из 37 «илов» 2-й гв. штурмовой авиадивизии. Противнику, совместно с бомбардировщиками Пе-2 из состава 3-го бомбардировочного авиакорпуса был нанесен серьезный ущерб.
Оценивая эффективность боевых действий штурмовиков воздушной армии С.И.Руденко, обратим внимание на такой факт. Только под Понырями специальная комиссия, которая позднее обследовала данный район, установила, что из 44 танков, подбитых и уничтоженных ударами советской авиации, лишь пять явились жертвами бомбардировщиков в результате прямых попаданий авиабомб ФАБ-100 или ФАБ-250. Остальные были поражены штурмовиками с помощью ПТАБ-2,5-1,5. Комиссия установила, что кумулятивные бомбы наносят танку поражения, после которых его нельзя восстановить, т.к. «в результате пожара уничтожается все оборудование, броня получает отжиг и теряет свои защитные свойства, а взрыв боеприпасов довершает уничтожение танка». Наличие столь значительного количества уничтоженной бронетехники лишь на одном участке достаточно красноречиво говорит о влиянии советской штурмовой авиации на оперативную обстановку. При этом речь идет только об оставленных при отходе машинах, что учитывая высокий уровень организации эвакуации поврежденной техники, не характеризует до конца ущерб, нанесенный противнику.
Безвозвратные потери штурмовиков 16-й воздушной армии с 5 по 12 июля 1943 г., до того момента, когда наступательный потенциал врага был окончательно исчерпан, что означало окончание оборонительной операции на северном фасе Курской дуги, составили 90 машин. Кроме того часть самолетов находилась на вынужденных посадках или в ремонтных органах. Штурмовик успевал в среднем выполнить 13 самолето-вылетов до того, как выбывал из строя. О высоком уровне общих потерь можно судить хотя бы по тому факту, что из 142 штурмовиков 299-й штурмовой авиадивизии пятиполкового состава, числящихся на утро 5 июля, к концу дня 9 июля в строю осталось меньше половины машин и летного состава, причем основные людские потери убитыми и ранеными приходились на воздушных стрелков.
Достоверно определить ущерб, нанесенный при этом противнику, практически невозможно. Доклады авиационных командиров, составленные по данным наблюдения с воздуха и свидетельствам наземных частей, как известно. довольно часто оказывались завышенными. И на самом деле, после бомбоштурмового удара летчик, как правило, видит на земле, там, где находилась цель, даже если у него есть возможность подробно осмотреться, сплошной дым и пыль. То же самое фиксируется фото-кинопленках, когда в группах Ил-2, вылетающих на боевое задание имелся самолет с камерой. Однако, напрашивается вывод, что судя по отрывочным, но достаточно объективным данным, несмотря на качество материальной части, несовершенство тактики и слабую выучку основной массы пилотов, просчеты командования и, главное, господство в воздухе, которое почти все время сохраняли за собой немецкие истребители, эффективность использования Ил-2 в ходе сражений на северном фасе Курской дуги была отнюдь не столь низка, как представляют сегодня некоторые авторы военно-исторических работ. Добавим, что влияние ударов с воздуха на результаты действий наземных сил отнюдь не ограничивалось уничтожением бронетехники, а также другого вооружения, и не ограничивалось потерями противника в живой силе. Ведь штурмовые удары, особенно тогда, когда их налеты удавалось согласовывать с действиями наземных войск по месту и времени, решающим образом способствовали выполнению поставленных перед войсками оперативно-тактических задач.
Штурмовая авиация 2 - й в о з д у ш н о й а р м и и Воронежского фронта, усиленная штурмовиками 17-й воздушной армии, позволяла задействовать на южном фасе Курской дуги в два раза больше Ил-2, нежели в полосе Центрального фронта. Однако, воздушная операция, которая накануне немецкого наступления была проведена по приказу командования Воронежским фронтом и в ходе которой основную роль должны были сыграть штурмовики, обернулась неудачей.
С целью максимально ослабить возможности Люфтваффе было принято решение произвести на рассвете 5 июля массированный упреждающий удар по семи вражеским аэродромам в районах Белгорода и Харькова. Несмотря на невысокие результаты, достигнутые в ходе воздушных операций в мае и июне, когда атаки вражеских аэродромов авиацией пяти фронтов, в т.ч. силами 2-й воздушной армии Воронежского фронта и 17-й воздушной армии Юго-Западного фронта, успеха не принесли, Ватутин на проведении такого удара настоял. Выполнение задачи осуществляли 66 штурмовиков Ил-2 из 266-й, 292-й и 291-й штурмовых авиадивизий 2-й воздушной армии и 34 штурмовика 5-й гв., 305-й и 290-й штурмовых авиадивизий 17-й воздушной армии. При этом в некоторых соединениях, например в 305-й штурмовой авиадивизии, в боевой расчет, ввиду нехватки опытных пилотов, пришлось включить летчиков-штурмовиков, которым предстояло выполнить в тот день свой первый боевой вылет. Для непосредственного прикрытия ударных групп, а также блокировки аэродромов и отсечения вражеских истребителей в воздух поднялось около 200 истребителей Як-1, Як-7 и Ла-5. Истребители Ла-5 вылетели на задание с бомбовой нагрузкой. Составив ударные группы, они также приняли участие в штурмовке аэродромов.
Операция с участием значительных воздушных сил планировалась и разрабатывалась заранее, летный состав по данным фоторазведки изучал маршруты следования, расположение целей и зенитных средств противника. Но вопреки штабным разработкам, внезапности достигнуть не удалось. Благодаря применению радиолокационных станций, отработанной системе оповещения и высокому уровню боеготовности, которые советским авиационным командованием в должной мере не учитывались, летчики-истребители Люфтваффе заблаговременно поднялись в воздух и большими группами Bf109 встретили советские самолеты на подлете к целям. Непосредственно в районе аэродромов зенитная артиллерия противника противодействовала атакующим плотным и результативным огнем. В результате утренних налетов части 2-й воздушной армии потеряли 20, а 17-й воздушной армии - 15 Ил-2.
Серьезные потери не сопровождались заметным уроном, нанесенным противнику. Правда по докладам авиационных командиров было уничтожено 60 самолетов, разрушены ангары, уничтожены склады горючего. Но более реальная оценка дана в отчете старшего офицера Генерального штаба на Воронежском фронте полковника М. Н. Костина: «Авиационный удар наших ВВС по аэродромам противника не принес желаемых результатов, так как в это время авиация противника была уже в воздухе и на аэродромах у противника были лишь испорченные самолеты и несколько запасных самолетов для восполнения потерь». Жертвами налетов, причем не столь многочисленными, как это утверждается в рапортах советского командования, стали, вероятно, машины, подготовленные для отправки в ремонт, а также по тем или иным причинам не введенные в состав эскадр. Этим можно объяснить отсутствие данных о потерях на земле за 5 июля в докладах генерал-квартирмейстера Люфтваффе.
Наступление группы армий «Юг» началось ранним утром 5 июля. Главный удар в полосе 6-й гв. армии генерал-лейтенанта И.М.Чистякова был нанесен 4-й танковой армией, вспомогательный, по соседу слева, на левом крыле Воронежского фронта, где в обороне стояли соединения 7-й гв. армии генерал-лейтенанта М.С.Шумилова, - армейской группой «Кемпф». Благодаря значительным силам штурмовиков, которые могли быть задействованы в интересах Воронежского фронта, несмотря на потери при ударах по аэродромам, в тот же день удалось организовать налеты на наступавшие войска противника на Обоянском направлении, что помогло сдержать продвижение 48-го танкового корпуса на направлении главного удара. Эффективно действовала 291-я штурмовая авиадивизия полковника А.Н.Витрука. Ранним утром 5 июля летчики 61-го штурмового авиаполка этой дивизии впервые, причем очень успешно, применили кумулятивные бомбы ПТАБ-2,5–1,5. Внезапно атаковав вражескую колонну в районе Бутово, экипажи отчетливо увидели множество горящих танков и автомашин. Командир дивизии принял решение развить наметившийся успех, и вслед за первым были нанесены удары несколькими группами Ил-2 241-го и 617-го штурмовых авиаполков, не позволившие противнику развернуться в боевой порядок.
Наиболее крупным успехом летчиков-штурмовиков из 291-й штурмовой авиадивизии была штурмовка в прифронтовой полосе колонны танков и автомашин численностью до 400 единиц техники, которая 7 июля двигалась по дороге Томаровка - Черкасское. Две группы штурмовиков по 8 Ил-2, в бомбовых отсеках которых было загружено по 200 ПТАБ-2,5-1,5, сбросили на колонну до 3 тыс. бомб. По докладам летчиков только в ходе этих двух штурмовок было уничтожено 35 танков, не считая прочей техники и материальной части и потерь личного состава.
Известно, что немецкие танкисты именно после этого и в дальнейшем стали использовать рассредоточенные походные и предбоевые порядки, старались не допускать скоплений техники и ее переброску колоннами, значительными по количеству машин и протяженности. Эффективность ударов Ил-2 с применением ПТАБов снизилась в среднем в 4 - 4,5 раза, но все равно оставалась достаточно высокой, в 2 - 3 раза выше, чем при использовании фугасных и осколочно-фугасных авиабомб. Кроме того, и это главное, при рассредоточении затруднялось управление танковыми частями, увеличивались сроки их развертывания и сосредоточения, усложнялось взаимодействие между ними. Далеко не всегда условия местности и дорожная сеть, а также оперативная обстановка делали возможными подобное рассредоточение танковых и моторизованных частей. Последнее обстоятельство особенно ярко проявилось при отводах войск и отступлении противника, когда штурмовой авиации удавалось, в т.ч. применением ПТАБов, наносить врагу громадный ущерб. Так что трудно согласиться с заключением некоторых авторов об эффективности кумулятивных бомб, создававших большую зону поражения, только лишь в первые дни их боевого применения.
Стали общим местом опровержения столь высоких по мнению некоторых авторов потерь, в частности, 48-го танкового корпуса. Весьма популярны утверждения, будто указанные цифры в принципе не соответствуют истине, что наша штурмовая авиация только по завышенным отчетам советского командования действовала столь результативно. Безусловно, основные потери противник понес от огня артиллерии и в результате подрыва бронетехники на минных полях, весьма вероятно, результаты боевых действий, зафиксированные советскими летчиками с воздуха в ряде случаев оказались завышенными. Известно, процент штурмовых ударов Ил-2 с фотографированием результатов не превышал трети и даже четверти вылетов, основным методом определения результатов оставалось наблюдение экипажей штурмовиков, прикрывающих истребителей и контролеров. Поэтому ответ на данный вопрос не столь прост и однозначен и следует остановиться на данной проблеме подробнее.
Но по немецким источникам безвозвратные потери танков и штурмовых орудий группы армий «Юг», которая наступала на боевые порядки Воронежского фронта, за период с 5 по 31 июля 1943 г. превысили 320 боевых машин. Кроме того на 1 августа числилось в ремонте не менее 580 танков и штурмовых орудий. Следует отметить, что при первоначальной численности более 1500 ед., на 1 августа в частях группы армий «Юг» боеспособными оставалось примерно 580 машин. Однако, количество техники, выведенной из строя в ходе операции, было намного большим указанного выше количества неисправной. Благодаря четкой и слаженной работе эвакуационной и ремонтно-восстановительной службы Панцерваффе обеспечивалось сравнительно быстрое возвращение в строй подбитых и особенно подорванных на минах танков и штурмовых орудий. Подсчитано, что почти все боевые машины, находившиеся в строю в конце июля, хотя бы раз в ходе операции проходили восстановительный ремонт. Таким образом, потери танков и штурмовых орудий отнюдь не ограничиваются итоговыми цифрами безвозвратных потерь и численностью машин, числившихся в ремонте по состоянию на 1 августа.
Добавим, что из упомянутых выше 580 танков и штурмовых орудий, находившихся в ремонте, большинство было эвакуировано для долгосрочного ремонта (свыше трех недель) в мастерские группы армий «Юг» в Харьков или Днепропетровск. Ввиду острой нехватки запчастей и агрегатов ремонт часто затягивался, что означало исключение машин из боевого состава не только до конца операции, но и всей летней кампании, т. е. практически ликвидацию машины в качестве боевой единицы. При этом утверждение по поводу большого процента техники, числящейся в долгосрочном ремонте, вполне правомерно, т.к. после 20 июля потери противника в связи с отводом войск, в первую очередь, танковых, резко уменьшились, а бронетехника, подлежащая краткосрочному войсковому ремонту до конца месяца, как правило, была восстановлена и возвращена в строй. Более того, хорошо известно, что часть машин, которые поступили на долгосрочный ремонт, были признаны позднее неремонтопригодными, списывались или отправлялись в Германию на заводы-изготовители. Известно также, что некоторая часть ремонтного фонда была уничтожена действиями советской авиации, в первую очередь штурмовой, по площадкам ремонтных баз соединений и частей. При отходе противник не всегда успевал или не имел технических возможностей эвакуировать поврежденную технику и ее приходилось взрывать. Вот почему задним числом количество безвозвратно потерянной бронетехники значительно возрастало, причем подсчитать количество потерянных машин практически невозможно.
Официальных исчерпывающих данных по потерям Вермахта в ходе Курской битвы до сих пор не опубликовано. Но можно привести и другие примеры из подобного ряда, основанные на немецких источниках, которые указывают на очень большой ущерб, который был нанесен противнику на южном фасе Курской дуги. Только в составе моторизованной дивизии «Великая Германия» в строю из 98 танков на 4 июля к 7 июля осталась 31 машина. Но в 48-м танковом корпусе состояли также 3-я и 11-я танковые дивизии, а также 51-й и 52-й танковые батальоны PzV «Патрер» - всего 535 танков. Все эти формирования, особенно батальоны «Пантер», также несли тяжелые потери. Кроме того хорошо известно, что многие части задержали донесения о потерях за 5 июля и не представили сведений о потерях за 6 июля, так что данные о потерях не могут быть полными, а точные цифры потерь установить невозможно. Общие потери 2-го танкового корпуса СС, также по немецким данным, с 4 по 10 июля составили 236 танков и штурмовых орудий. В 3-м танковом корпусе только в 6-й танковой дивизии к исходу дня 10 июля из 107 танков в строю осталось 47. К сожалению, позднее не удалось обследовать состояние уничтоженной бронетехники противника, которая была эвакуирована, дабы установить характер и причины их поражения, а также выяснить, каким видом оружия была уничтожена или выведена из строя бронетехника.
Противник испытывал значительные трудности в производстве броневой стали, поэтому стремился эвакуировать с поля боя все без исключения танки, даже те, что годились только на переплавку. Представляют поэтому большой интерес приведенные выше результаты работы комиссии в районе Понырей, где по оперативным причинам немцам не удалось провести эвакуацию пораженной техники. На данном примере возможно представить, каков был результат штурмовок Ил-2, аналогичным образом, с помощью кумулятивных бомб атаковавших скопление бронетехники, и рассмотреть в данном контексте, в частности, потери 48-го танкового корпуса за первые дни операции. Так что доклады советского авиационного командования, если не с абсолютной точностью, то в своей основе соответствуют действительному положению дел.
При таком объеме потерь трудно понять, почему кажется преувеличенной, к примеру, следующая оперсводка штаба Воронежского фронта от 12 июля: «В боях 12.07.43 г. ...уничтожено и подбито 225 танков и самоходных орудий, из них 85 штурмовыми действиями ВВС». Заметим, что по немецким источникам только 2-й танковый корпус СС потерял 12 июля уничтоженными и подбитыми 153 танка, из них в долгосрочный ремонт пришлось отправить 41 машину. Непонятно также, почему констатируя определенное преувеличение потерь противника, что характерно для докладов обеих сторон, ставится под сомнение эффективность боевой работы штурмовиков в принципе.
Вернемся к воздушным операциям штурмовой авиации 2-й воздушной армии. Не столь успешно, как летчики 291-й штурмовой авиадивизии, действовали 5 июля 266-я и 292-я авиадивизии 1-го штурмового авиакорпуса, которые атаковали противника на широком фронте, распыляли силы и не смогли добиться ощутимых результатов. К тому же немцы во второй половине дня 5 июля нарастили присутствие истребительной авиации и перехватили инициативу в воздухе. Последнее обстоятельство стало причиной потерь ударных самолетов и ограниченного использования бомбардировочной авиации. Основная тяжесть поддержки наземных войск легла на штурмовые авиаполки.
К исходу дня 6 июля, продвигаясь на Обоянском направлении и прорвав главную полосу обороны 6-й гв. армии, соединения 48-го танкового корпуса стремились преодолеть второй оборонительный рубеж. Восточнее танково-гренадерские дивизии 2-го танкового корпуса СС прорвали главную и вторую полосы обороны на всю глубину и достигли передовым отрядом тылового оборонительного рубежа на Прохоровском направлении. Накануне Н.Ф.Ватутин приказал 1-й танковой армии генерал-лейтенанта М.Е.Катукова выдвинуться из второго фронтового эшелона и укрепить боевые порядки на Обоянском направлении. На Прохоровское направление вышли 5-й гв. Сталинградский танковый корпус (генерал-майор танковых войск А.Г.Кравченко) и 2-й гв. Тацинский танковый корпус (полковник A.C.Бурдейный), переданные в оперативное подчинение 6-й армии.
7 июля удалось организовать два мощных удара большими группами Ил-2 в составе 46 и 33 «илов» 1-го штурмового авиакорпуса под прикрытием 66 истребителей по танкам и мотопехоте в районе Яковлево - Сырцово. Противник сконцентрировал здесь крупные силы, в т.ч. танково-гренадерской дивизии СС «Мертвая голова», для прорыва в сторону Обояни. Но наземным войскам совместно со штурмовиками удалось его планы сорвать. Летчики доложили об уничтожении в результате этих ударов районе Быковки 140 автомашин с пехотой и выведенных из строя 70 неприятельских танков и бронетранспортеров. Для ударов по скоплениям бронетехники летчики 1-го штурмового авиакорпуса также использовали кумулятивные бомбы. В отчете командования отмечалось: «Совместными усилиями 3-го механизированного корпуса и 1-го штурмового авиакорпуса была ликвидирована попытка прорвать оборону в центре 1-й танковой армии». В середине того же дня для оценки потерь неприятеля от ударов с воздуха была проведена авиаразведка района боев 3-го механизированного корпуса. Фотоснимки зафиксировали перед фронтом корпуса до 200 единиц обездвиженной боевой техники противника, которую посчитали подбитой или уничтоженной, что соответствовало докладам летчиков-штурмовиков.
8 июля 1-й штурмовой авиакорпус и 291-й штурмовая авиадивизия, продолжая активные действия, группами по 18–20 штурмовиков и 10–12 истребителей выполнили 520 самолето-вылетов, уничтожив и повредив десятки танков и автомашин. Командование 2-й воздушной армии зафиксировало многочисленные случаи, когда «штурмовики не только уничтожали живую силу и технику противника, но и вступали в бой с истребителями». Благодаря ударам авиации и артиллерии, своевременному вводу в бой свежих наземных сил, противнику не удалось допрорвать вторую полосу советской обороны. По итогам дня, как и накануне, командование Воронежского фронта признало успешными действия ударной авиации.
Пик оборонительного сражения на южном фасе Курской дуги обычно связывают с широко известным контрударом 5-й гв. танковой армии под командованием генерал-лейтенанта танковых войск П.А.Ротмистрова, которая совместно с 5-й гв. армией генерал-лейтенанта А.С.Жадова атаковала 12 июля на Прохоровском направлении наступающие соединения 2-го танкового корпуса СС. Н.Ф.Ватутин, принципиальный сторонник активных наступательных действий, не мог не воспользоваться передачей в состав Воронежского фронта двух мощных войсковых объединений.
2-я воздушная армия в тот день выполнила штурмовиками 205 самолето-вылетов, что существенно ниже ее активности в другие решающие дни операции. К этому времени, в основном, в результате атак истребителей противника, в штурмовой авиации фронта осталось не более 100 самолетов (примерно треть первоначального состава). Пополнения, которые только начали поступать в авиационные части, не могли компенсировать высоких и постоянных потерь, ремонтным службам не удавалось быстро восстанавливать поврежденные машины, поэтому интенсивностью действий Ил-2 не могла не снизиться. К тому же «Илы» действовали по целям на широком фронте, преимущественно по тыловым районам, группами по 8 - 16 самолетов, что снижало эффективность ударов Добавим, что утром, до 10 час. неблагоприятные погодные условия мешали вылету штурмовиков на боевые задания. Низкая облачность не только мешала поиску целей, но при отсутствии на Ил-2 радиокомпасов препятствовало возвращению на свой аэродром.
Хотя наиболее опытные летчики-штурмовики утром все же вылетали, к сожалению, на направлении главного удара в районе Прохоровки 12 июля штурмовики почти не использовались. Непосредственно над полем боя бригады 5-й гв. танковой армии и действовавшие в том же направлении части 5-й гв. армии с воздуха реально, ни утром, ни в течение дня не поддерживались. Из-за просчетов в управлении штурмовой авиацией и отсутствия должной организации наведения на объекты атак не удалось нанести удары в нужный момент и в нужном месте, что безусловно сказалось на результатах контрудара. Недостаток в управлении авиационными силами в тот день и слабая подготовка летного состава, могут быть проиллюстрированы на примере ошибочного удара, который нанесла группа из 8 «илов» по железнодорожной станции Кривцово, расположенной в нашем тылу восточнее Обояни.
Без наличия устойчивой связи наземных сил с авиацией действия штурмовиков в ходе боев под Прохоровкой были затруднительны. Четкой линии фронта в обстановке столкновения подвижных частей практически не существовало, а авиационных наводчиков с радиостанциями, снабженными средствами передвижения, на переднем крае не было. Удары с воздуха, когда к тому же поле боя заволокло многочисленными дымами, могли привести только к ударам по своим. В то же время немецкие штурмовики FW190F и Hs129 и пикировщики Ju87 активно действовали вдоль линии фронта, атакуя соединения армии П.А.Ротмистрова. Их удары направлялись передовыми авиационными наводчиками, имевшими связь со штабом соответствующего соединения Люфтваффе, и сигнальные ракеты, которыми осуществлялось целеуказание для подлетавших ударных самолетов. Об эффективности штурмовой авиации Люфтваффе можно судить, например, по отчету штаба 5-й гв. танковой армии, в котором читаем: «Авиация противника висела над нашими боевыми порядками, нашей авиации и особенно истребительной было недостаточно». Как отмечается в отчетах командования и штаба 2-й воздушной армии, общевойсковые командиры не раз объясняли причины своих неудач исключительно бездеятельностью авиации. Во многих случаях, к сожалению, такие обвинения имели под собой веские основания.
Тем не менее, в ходе Курской оборонительной операции самолеты Ил-2 2-ой воздушной армии ежесуточно выполняли в среднем по 360 боевых вылетов, в результате которых было уничтожено и повреждено большое количество танков и автомашин, а также личного состава наступавших вражеских частей, подавлялся огонь артиллерийских батарей противника, которые оказывали им огневую поддержку. Помимо прямых потерь следует иметь в виду моральное воздействие ударов на немцев, а также на советских солдат, которые почувствовали реальную поддержку с воздуха. По результатам многодневных воздушных сражений штаб 2-й воздушной армии отметил успешные действия дивизии, возглавляемой А.Н.Витруком, экипажи которой выполняли в среднем по 1,8 полета в сутки: «Эффективность бомбоштурмовых ударов также значительно выше других соединений. Достоинства этой дивизии нужно отнести за счет лучшей организации, подготовки к боевым вылетам и более высокой боевой выучки летного состава».
Штурмовая авиация 1 7 - й в о з д у ш н о й а р м и и задействовалась для ударов на левом фланге Воронежского фронта в полосе 7-й гв. армии с целью воспрепятствовать форсированию противником Северского Донца. Утром 5 июля части 3-го танкового корпуса армейской группы «Кемпф» переправились на резиновых лодках и перешли по заранее разведанному броду на правый берег реки. Вслед за этим было наведено несколько понтонных мостов и началась переброска тяжелой техники. Во избежание потерь войск из-за ударов собственной авиации В.А.Судец запретил бомбить и штурмовать объекты на левом берегу и приказал сосредоточить удары по переправам и скоплениям противника только на правом берегу реки. Положение на левом берегу командование точно себе не представляло, считалось, что здесь еще находятся наши войска.
Советская сторона с налетами опоздала. Противник к середине дня, когда над полем боя появились группы Ил-2, уже переправил через Северский Донец не менее 100 танков. Выполнив более 200 самолето-вылетов 305-я, 306-я и 290-я штурмовые авиадивизии не смогли воспрепятствовать наступлению (5-я гв. штурмовая авиадивизия находилась в резерве, приводя в порядок свои части после понесенных потерь утром 5 июля в ходе упреждающих ударов по аэродромам противника). По войскам армейской группы «Кемпф» в этом районе действовали также группы штурмовиков 266-й штурмовой авиадивизии 1-го штурмового авиакорпуса. Под удары штурмовиков попали скопившиеся у переправ автомашины с грузами, повозки и тягачи. Из потерянных противником 5 июля на этом направлении 3,5 тыс. чел. не менее 300 пришлось на жертвы воздушных ударов. Под удар штурмовиков 5 и 6 июля в районе переправ попала и бронетехника, против которой экипажи 290-й и 306-й штурмовых авиадивизий применили ПТАБы. По докладам летчиков за время налетов на переправы отмечены попадания в семь понтонных мостов, которые в большинстве случаев довольно быстро восстанавливались. При этом первый мост был разрушен в конце дня 6 июля в результате действий группы из 6 «илов» 306-й штурмовой авиадивизии, которую вел командир 955-го штурмового авиаполка подполковник Буланов.
Места переправ прикрывались обычно сильным зенитно-артиллерийским прикрытием. На наиболее опасных участках немцы сосредотачивали 3 - 4 и более батарей малокалиберной зенитной артиллерии и до 20 - 24 установок крупнокалиберных зенитных пулеметов. Указанные средства обеспечивались устойчивой системой воздушного наблюдения и оповещения. При подходе к целям штурмовикам приходилось преодолевать сплошную стену зенитного огня. Для успешных атак в подобных условиях очень важно было предварительно нанести удары специально выделенными группами Ил-2 по заранее выявленным позициям зенитной артиллерии. В случае особо сильной ПВО рекомендовалось подавлять зенитные расчеты огнем всех ударных самолетов и только после этого атаковать цель.
Налеты штурмовиков 17-й воздушной армии подобным образом организованы не были, поэтому «илы» понесли большие потери и в первый, и в последующие дни. 290-я штурмовая авиационная дивизия лишилась 5 июня 16 штурмовиков, 305-я шад - 15 и 306-я - 19 Ил-2. Общие потери были еще выше, в 305-й штурмовой авиадивизии, включая утренние налеты на аэродромы, они составили 35 Ил-2 с учетом самолетов, совершивших вынужденные посадки на своей территории. В 306-й штурмовой авиадивизии, которая пострадала в большей степени, было потеряно в первые три дня сражения 56 машин, в строю сохранилось не более 20 Ил-2. Примерно каждый третий вылет завершался гибелью самолета либо долговременным выводом из строя из-за полученных повреждений. Не в последнюю очередь потери в 306-й штурмовой объяснялись и тем, что количество пилотов, имевших боевой опыт, было предельно мало. Так в 951-м штурмовом авиаполку - всего четыре, а в 995-ом - три летчика. Более эффективно действовала 290-я штурмовая авиадивизия, свыше половины летчиков которой имели боевой опыт. В этой дивизии состояло два звена штурмовиков, прошедших предварительную подготовку для действий по переправам и практически отработавших методы бомбометания с использованием мостов, специально наведенных для этой цели армейскими саперами. Неудивительно, что ущерб, нанесенный противнику, был в этом случае существенно выше.
После двухнедельного ожесточенного сражения, в ночь на 17 июля воздушная и наземная разведка установили отход противника, вклинившегося в оборонительные порядки Воронежского фронта, на исходные позиции. Решение о преследовании отступающих советское командование приняло не сразу, войскам, которые понесли серьезные потери, требовалось время для подготовки к контрнаступлению. 18 июля между левым крылом Воронежского фронта и соседним Юго-Западным фронтом были выдвинуты войска Степного фронта под командованием генерал-полковника И.С.Конева. В действие в полную силу вступила 5-я воздушная армия Степного фронта под командованием генерал-лейтенанта С.К.Горюнова, которая значительно увеличила штурмовую авиацию на южном фасе Курского выступа. В составе 8-го смешанного авиакорпуса (преобразован в 5-й штурмовой авиакорпус) под командованием генерал-майора авиации Н.П.Каманина в боях участвовали 4-я гв. и 264-я штурмовые авиадивизии.
Войсковые колонны отступающего противника являются весьма уязвимой целью для ударов с воздуха, и на их уничтожение были направлены значительные силы штурмовой авиации. Особенно эффективными стали удары 19 июля групп по 4 - 6 Ил-2 291-й штурмовой авиадивизии , которые под прикрытием истребителей 737-го истребительного авиаполка этого корпуса в течение дня наносили удары по сплошной колонне крытых автомобилей, двигавшихся по дороге на Томаровку. В результате было уничтожено около 100 машин. Противодействие зенитной артиллерии оказалось слабым, были подбиты и совершили вынужденные посадки на своей территории только два Ил-2.
Активные действия штурмовой авиации в районе Курска объясняют ее повышенные потери, значительные даже для штурмовиков. За июль 1943 г. только безвозвратные боевые потери по 2-й воздушной армии составили 148 Ил-2, еще 13 самолетов было потеряно в авариях и катастрофах, по 16-й воздушной армии - соответственно 162 и 10 машин. Всего на Центральном и Воронежском фронтах в июле безвозвратные потери составили более 330 штурмовиков при первоначальной численности до 580 машин.
Однако, несмотря на высокие общие потери, которые превышали указанные безвозвратные из-за большого количества Ил-2, вышедших из строя и отправленных в ремонт, поступавшие пополнения позволяли формированиям штурмовой авиации не потерять своей боеспособности. Пополнения в ходе операции трех авиадивизий 2-й воздушной армии поддержали их численность по состоянию на 1 августа на уровне 243 машин (при первоначальной на 1 июля - 306 ед.) Некоторые части даже увеличили свой количественный состав.
Так в 820-м штурмовом авиаполку (292-я штурмовая авиадивизии 1-го штурмового авиакорпуса) по состоянию на 1 июля имелось 28 Ил-2 и учебный Ил-2У. В течение июля потеряно безвозвратно 15 Ил-2, повреждено и передано в реморганы 17 Ил-2, итого общие потери составили 32 машины, не считая поврежденных и возвращаемых в строй после войскового ремонта. За этот же период получено для пополнения 40 новых Ил-2 и из других частей - 4 Ил-2. На 30 июля в составе полка числилось 39 Ил-2. Летчик 820-го штурмового авиаполка Н.И.Пургин, в то время сержант, позднее Герой Советского Союза, совершивший в годы войны 232 боевых вылета, вспоминал: «Полк на переформировку не отводили. Перегонщики пригоняли новые самолеты, а с училищ приходили новые летчики. Потери были такие, что после трех дней июльских боев на задание с дивизии смогли поднять только шестерку. Вот так! А на четвертый день опять был полный полк, и так - все время».
17-я воздушная армия в июле только безвозвратно потеряла в боях 173 штурмовика, еще 10 было потеряно в результате аварий и катастроф, при первоначальной численности штурмовой авиации более 380 машин. Однако, немалая часть потерь пришлась на участки Юго-Западного фронта, в состав которого входила 17-я воздушная армия и соединения которого не участвовали в Курской оборонительной операции. Судить о том, сколько самолетов потеряли формирования Ил-2 при штурмовке объектов в интересах Воронежского фронта весьма сложно, но расчеты показывают, что штурмовые авиадивизии недосчитались примерно 120 только безвозвратно потерянных машин.
23 июля советские войска вышли на рубежи, с которых в начале месяца начинались бои Курской оборонительной операции. Сражение для войск Воронежского фронта, таким образом, оказалось куда более продолжительным и тяжелым, чем на северном фасе Курской дуги, где уже 12 июля наступление противника, который продвинулся всего на 10 - 12 км, окончательно выдохлось. 24 июля в приказе Верховного Главнокомандующего по итогам оборонительного сражения июльское наступление Вермахта в районе Курска было объявлено «окончательно ликвидированным». В приказе отмечалось, что благодаря массовому героизму и мужеству, а также значительному росту боевого мастерства Красной Армии удалось разоблачить легенду о том, что «немцы летом в наступлении всегда одерживают успехи, а советские войска вынуждены будто бы находиться в отступлении».
Приложение 2 - Карта-схема 2. Курская битва. Оборонительная операция войск Центрального фронта 5 - 12 июля 1943 г.- см. http://www.proza.ru/2016/03/17/1792
Приложение 3 - Карта-схема 3. Курская битва. Оборонительная операция войск Воронежского фронта 5 - 12 июля 1943 г.см. http://www.proza.ru/2016/03/18/2056
Продолжение - см. - http://www.proza.ru/2016/03/16/1753
Использованная литература - http://www.proza.ru/2016/03/23/2198
Начало очерка - http://www.proza.ru/2015/08/04/1674