Юрий Фурманов
Россия и Европа: что изменилось за последние сто пятьдесят лет?
Сегодня журналисты, втянутые в информационные войны и пишущие на темы взаимоотношений России и Европы, оперируют в основном текущими, "горячими" фактами и аргументами, упуская из виду многовековую историю их отношений. Чтобы критически и как бы со стороны посмотреть на то, что происходит в этом поле, нужно, на наш взгляд, раздвинуть временные масштабы оценки. В этом смысле изданная в .юб1859 году книга российского естествоиспытателя и социолога Николая Данилевского "Россия и Европа" может быть весьма поучительной.
Министр иностранных дел Латвии Эдгарс Ринкевич высказал мнение, которое разделяет сегодня по крайней мере руководство ЕС и НАТО: "Президент Путин пытается возродить блеск и славу России в форме некой великороссийской империи. Одновременно он бросает вызов НАТО, в том числе и для того, чтобы как бы продемонстрировать российскому обществу: я прилагаю все усилия по созданию сильной, способной отставать свои интересы, независимой России. И если мы внимательно проанализируем его публичные выступления в 2014 году, можно легко заметить этот вектор. Мне кажется, мы все - и НАТО, и ЕС - должны серьезнее относиться к той опасности, которую несет с собой концепция "русского мира", провозглашенная президентом Путиным".
Концепция "русского мира", приписываемая российскому президенту, в аспекте ее опасности для Европы, как раз наоборот веками служила в качестве ведущей конструкции политики Европы в отношении к России. О том, что Запад борется со "скелетом в шкафу", который он сам же и сконструировал, говорится в вышеуказанной книге: "Россия,- не устают кричать на все лады, - колоссальное завоевательное государство, беспрестанно расширяющее свои пределы и, следовательно, угрожает спокойствию и независимости Европы. Это одно обвинение. Другое состоит в том, что Россия будто бы представляет собой нечто вроде политического Аримана, какую-то мрачную силу, враждебную прогрессу и свободе".
Новое издание концепции опасности "русского мира" воспроизводит периодически возникающие на Западе фобии надвигающейся угрозы уже не просто в адрес отдельных стран Европы, но всей европейской безопасности. В действительности эти опасности надуманны на фоне украинских событий, хотя и не исключено, что западные политики из ЕС и НАТО реально почувствовали угрозы в свой адрес после валдайской речи Путина, в которой было сказано, что граждане западной Европы, уже давно ставят под сомнение вопрос, о политическом и экономическом суверенитете собственных государств.
Справедливости ради следует указать, что фобии в отношениях России и Европы неизменно возникали в прошлом как с той, так и с другой стороны. В девятнадцатом веке мы трепетали перед общественным мнением Европы, которую признали своим судьею. "Мы, - пишет Н.Данилевский, - возвели Европу в сан нашей общей Марьи Алексеевны, верховной решительницы достоинства наших поступков. Вместо одобрения народной совести, признали мы нравственным двигателем наших действий трусливый страх перед приговорами Европы, унизительно-тщеславное удовольствие от ее похвал".
Он называет этот страх, это "европейничанье" - "болезнью русского духа" и указывает на ее симптомы:
"1. Искажение народного быта и замен форм его формами чуждыми, иностранными; искажение и замен, которые, начавшись с внешности, не могли не проникнуть в самый внутренний строй понятий и жизни высших слоев общества - и не проникать все глубже и глубже.
2. Заимствование разных иностранных учреждений и пересадка их на русскую почву - с мыслью, что хорошее в одном месте должно быть и везде хорошо.
3. Взгляд как на внутренние, так и на внешние отношения и вопросы русской жизни с иностранной, европейской точки зрения, рассматривание их в европейские очки, так сказать в стекла, поляризованные под европейским углом наклонения, причем нередко то, что должно бы нам казаться окруженным лучами самого блистательного света, является совершенным мраком и темнотою, и наоборот".
Новое издание концепции опасности "русского мира" вовсе не новое, а лишь воспроизводит то, о чем говорил более чем полтора века тому назад баденский политик и правовед Карл фон Роттек (1775-1840), что всякое преуспевание России, всякое развитие ее внутренних сил, увеличение ее благоденствия и могущества есть общественное бедствие, несчастье для всего человечества. Очевидно, руководствуясь страхом увеличения благоденствия и могущества современной России больше, чем гуманистической риторикой, в ЕС и в НАТО ничего иного не видят, кроме выработки очередной стратегии ее сдерживания в форме все новых и новых санкций, обращенных не столько против российского руководства, сколько против российского народа. С этой целью их лидеры призывают страны Европы объединиться вопреки их национальному интересу.
В отличии от Николая Данилевского мы не можем утверждать, что основная причина неприязни Европы к России заключена в форме ее государственного правления, которую сегодня подвергают критике из-за некоего авторитаризма правления Владимира Путина. Не можем мы согласится и с тем, что современная объединенная Европа ненавидит Россию и тем более русских. (поразительно, но именно в некогда "братских" республиках бывшего Советского Союза такие факты имеют место). Нам представляется, что главная причина нынешней дивергенции России и Европы состоит именно в фобиях среднеевропейского обывателя, которому мощно навязывается представление, будто Россия угрожает спокойствию, благополучию и независимости всей Европы.
Исторический опыт взаимоотношений России со своими западными соседями, на наш взгляд, должен подсказать современным российским политикам, что к массированной пропаганде этих фобий в отдельных странах Европы нужно относится спокойно, не оправдываясь и не оспаривая все новые и новые измышления. Слава богу, что современная Россия не вступила ни в ЕС, ни в НАТО, ибо в противном случае у нее, как это было в прошлом, были бы связаны руки в защите собственных национальных интересов. Сегодня, как отметил в своей валдайской речи Владимир Путин, эти интересы игнорируются, а естественное воссоединение Крыма с Россией трактуется точно так же, как возвращение Алексеем Михайловичем в XY11 веке из лона Польши исконных русских земель, в частности, Смоленска и Киева. "Свое ли, не свое родовое достояние ты возвращаешь, - пишет в этой связи Н.Данилевский, как бы говорили ей соседи, нам все равно; только ты (Россия) усиливаешься, и нам надобно усилиться на столько же".
Конечно, во взаимоотношениях России и Европы многое изменилось с тех пор, когда Николай Данилевский издал свою книгу. Современная Европа, например, далека от того, чтобы видеть в славянстве "не чуждое только, но и враждебное начало". Ее теперь более тревожат угрозы собственного распада, неконтролируемой миграции и агрессивные проявления исламских группировок. Перед их лицом нужно не бороться с Россией, а искать с ее стороны поддержку. Исторический опыт взаимоотношений России и Европы показывает, что между ними были не только времена раздора, но и очень тесного сотрудничества. Думается, что маятник этих отношений в скором времени качнется в сторону последнего