-Сдайте свои работы, и я вас жду на следующее занятие с подготовленным зачетом! – говорю я, и студенты быстро следуют к двери. Я устало провожаю их взглядом, а затем укладываю помятые листы в стопку.
-Ричард! Вас приглашают на собрание! Третий этаж, кабинет номер двести четырнадцать, у нас кое-что новенькое - прихлопнула в ладоши моя коллега, и, быстро кинув взгляд на сложенную кучу бумаг, двинулась к выходу. Аудитория оказалась пустой, так как все учащиеся вышли сразу же после окончания двух лекций. Точнее, я их выгнал. Сейчас, после того, как мне оставалось всего лишь сходить в кабинет, для того, чтобы узнать, что же меня ожидает «новенькое» на этот раз, мое тело, уставшее от изнурительной работы, нестерпимо ожидало дивана и погружение в небытие. Забрав кипу листков, я быстро закрыл дверь от аудитории и двинулся прочь по направлению в кабинет. Миновав два этажа, мне оставалось совершенно немного до того, чтобы оказаться дома. Сознаться, университет, в котором я работал - не был чем-то особенным или одним из самых престижных Вузов в стране – скорее, это был самый обычный университет, в котором я преподавал литературу. Конечно же, литературу! Ведь как еще мог заработать начинающий писатель? Лишившись всего, что могло бы мне помешать делать собственную карьеру, создавать собственную жизнь, я решил встать твердо на ноги, чтобы дальше делать свои первые шаги, первые маленькие шажочки по направлению к заветной цели. Конечно, за пределами института, никто и не догадывался о том, что я пишу или временами пью, от того, что вдохновения нет - нет, скорее пишу временами. А пью постоянно. Так что же я смог поделать в этом огромном городе, который возлагает на меня такие большие надежды? Преподавать литературу - был не самый лучший выход из всех, которые мне предложила моя жизнь, ибо я живу в таком возрасте, когда жизнь бьет ключом, но почему - то железным, и хорошо, бьет мимо головы, во всяком случае - пока. Но делать было нечего - смирив свою гордость, надев на себя черный классический пиджак, поправив запонки - я уверено шел и надеялся, что в будущем, все это окупится. Бессонные ночи, нервы, постоянные изнурительные лекции, который порой сводят с ума, все это приведет к нечто большему, чего я ждал столько лет, к чему я стремился все эти годы - я напишу роман, и наконец, жизнь пойдет в нужное русло. Я упорно пытался не сдаваться, и ничто не предвещало каких-либо кардинальных потрясений, если бы не Она. Она появилась в моей жизни так же внезапно, как кошка перебегает дорогу автомобилисту, едва приспособившему скорость на повороте. Она ворвалась в нее, стирая до этого все, что было раньше. Теперь это не имело никакого смысла. Передо мной появилась она - и все, к чему я стремился столько лет - потухло перед ее очаровательной неприступностью и стальным поведением характера. Пока мой коллега, Оливер Гейнс, представлял ее нам и рассказывал о том, где она училась, что окончила и почему хочет работать именно здесь, я успел осмотреть ее с ног до головы, поражаясь тому, насколько может быть притягательна женская красота. Я узнал ее – это была та девушка, которую я видел день тому назад из окна своего дома - те же легкие изгибы, та же прибранная прическа и те же легкие, длинные, уверенные руки. Тогда она представилась мне совсем иначе, нежели сейчас: в тот раз она была более свободной, более уверенной, более притягательной. Ее легкий халатик, едва закрывающий тело, не сулил ничего пошлого, но фантазия писателя не могла обмануть взгляд - она была прекрасна. Она, словно паутина для того, чтобы ловить своих жертв, побывав в ней всего лишь один раз, ты обречен на вечное ползание по ее стрункам и лишь только «паучиха» знает, выбраться тебе из нее или же остаться с ней. Шатенка, с огненно синими глазами, напоминала милую антилопу, приспосабливающуюся к новым условиям. Окруженная среди хищников, она чувствовала себя избранницей - каждый мужчина, находящийся в нашей аудитории, кидал в ее сторону хищные взгляды и любопытно смотрел на нее, краем глаза обращая внимания на ее рельеф и форму свободного тела. Она таинственно бросала свой взгляд в пол, пожираемая дикими глазами мужчин, давно позабывших, что такое красота и что такое притягательность. Среди них она выглядела очень отстраненной, не своей - в ней было нечто особенное, то, что выделяло на фоне из всех окруживших ее пантер и львов - она была тут чужой. В глазах ее горел яркий огонек надежды на то, что это сборище закончится в скором времени, и она сможет спокойно идти домой, позабыв о том, что ее ждет впереди. Это было всего лишь начало, и она даже не знала, в какую среду она попала. Ведь тут каждый сам за себя. Точно как в джунглях, но эти страшнее: здесь люди.
-Итак, как же зовут вас? - услышал я тогда, когда впервые очнулся от раздумий над образами женского тела.
-Ричард, Ричард - сказал я, когда до меня дошло, что женщина, которую я бессовестно осматривал пару минут назад, стоит передо мной и в упоенном спокойствии осматривает меня, краем глаза обратившись к другой части зала.
-Да, Ричард, хорошо, я поняла - сказала она, улыбнувшись, и затем мягко прищурила свой взгляд.
-А меня, Джулиана, но прошу вас называть меня Джули, так мне больше нравится - сказала она и в очередной раз улыбнулась. Ошеломленный ее веселым настроем, я впервые встретился с ней взглядом - темные, синие глаза в упор осматривали меня, но затем, заметив мою ответную реакцию, улыбка упала с ее лица, и она быстро опустила глаза, двинулась прочь, вот - вот покинув аудиторию, если бы не одно. При выходе она зацепила локтем ту самую стопку листов и тетрадей, которую я положил раньше, и листки закружились в воздухе, медленно приземляясь на землю.
-Ах, как же это - проговорила растеряно она, а я кинулся ей помогать.
-Да, нет, все хорошо. Это всего лишь бумаги - лишь проговорил я, в то время как она быстро собрала остальные.
-Спасибо вам, один бы я не справился - попытался пошутить я, но она лишь мимолетно натянула улыбку, засмеявшись, и, отдав мне листки, вышла прочь. Так закончилось наше первое знакомство в той самой аудитории, где все еще оставалось несколько моих коллег. Скажу честно, я был немного удивлен и тому, какую реакцию произвела на меня эта девушка - подобным образом действовала на меня лишь одна, но она была давно в прошлом. Это было слишком давно.
Итак, отдав документацию и прихватив с гардеробной свой осенний пиджак, я быстро вышел из здания и направился домой. Кажется, день прошел весьма успешно, и на этот раз все должно быть так же, как и всегда. Обычно, в такие дни, я чувствовал нечто наподобие наслаждения. Это было настолько обыденно, настолько изучено мной: весь ход событий, которые следовали друг за другом, все действия, люди, знакомые, прохожие, все это было выучено мною наизусть. Сейчас 16: 35. Должна появиться женщина с маленькой собачкой в руках - она часто покупает своему маленькому лакомства, а также балует его вкусной едой из магазина для животных. Вторая прохожая – женщина чуть выше среднего возраста. Она всегда одевается в оранжевых тонах и всегда выглядит солнечно, словно, клумба с весенними цветами. Когда я доходил до дома, в магазин по ту сторону улицы, завозили продукты и обязательно горячий хлеб. Бывает гораздо проще ориентироваться, когда свое расписание ты знаешь наизусть. Вот первый этаж, лифт. Где эти чертовы ключи? Вот дверь. Наконец, я дома. Ничто не сбивает меня с графика несколько лет, и я свято храню свой образ жизни, не предоставляя возможности оценивать его другим. Я верил и верю в то, что все зависит от случая. Как рассказывают писатели, говорят психологи: именно он меняет нашу жизнь раз и навсегда. Между прочим, навсегда… ведь какое громкое слово, не правда ли? А мы до сих пор не можем измерить вечность. Тем самым, я продолжаю надеяться на то, что время все же не будет упущено зря. Я боюсь лишь того, что случай, который должен наступить, так и не наступит. Или это лишь моя фантазия, вперемешку с алкоголем. Раздеваясь, я закрываю шторы и ложусь спать. Лекции ужасно изнуряют, а писателям нужны силы для того, чтобы пить. Ну, или для того, чтобы писать. В любом случае, одного без другого - не бывает. По крайней мере, для меня.