Учёба в военной академии подходила к концу. Уже были защищены дипломные работы и сдана часть госэкзаменов. Оставался только экзамен по партийно-политической работе. Учить что-то не было ни сил, ни настроения. И установив между собой полное единодушие в этом смысле, мы с Виктором Торопцевым, с которым три года провели в одной комнате общежития академии, отправились в пункт проката. Там выбрали два дорожных велосипеда, на которых, по моему предложению, отправились по Приморскому шоссе в Лисий Нос.
Там мы предполагали попить сухого вина и искупаться в Финском заливе. Но когда успешно справились с этой задачей, то оказалось, что у нас ещё масса времени. Не долго думая, единогласно решили ехать в Сестрорецк с целью посещения музея Ленина. Однако, подъехав к музею, мы обнаружили там несколько туристских групп. И чтобы посетить музей, нам пришлось бы довольно долго ожидать своей очереди.
Спустившись к озеру, мы остановились на мостках и закурили.
- Послушай, Володя! - сказал Виктор. - Ты только подумай - вот с этих мостков Ленина доставили на лодке на противоположный берег! А что, если нам рвануть туда?
- Осилим ли? Мы ведь итак сильно устали.
- А ты представь себе - куда мы едем! И у тебя сразу прибавится сил.
- Тогда не будем рассусоливать! Садимся на велики и жмём на педали.
Проскочив Сестрорецк на одном дыхании, мы оказались на дороге к Шалашу. Почувствовав, что на ней мы одни - никаких машин ни спереди, ни сзади не было, помчались во весь опор прямо посередине асфальтированного шоссе.
Слева от нас простиралось озеро Разлив, а справа за заболоченной гладью виднелся лес. Солнце стояло ещё довольно высоко, а на небе, что является большой редкостью для Карельского перешейка, не было ни одного облачка.
Когда мы оказались на территории музея-заповедника Шалаш, то сразу стало ясно - почему нам не встречались на дороге автомобили. В музее проводились ремонтно-восстановительные работы. Подъехав к ротонде с киосками и кафе, которые, конечно же, не работали, мы пристроили к ней свои велосипеды и отправились осматривать территорию Шалаша.
Остановившись напротив музея, я сказал:
- Знаешь, Виктор, к оформлению этого музея приложила свою руку и моя жена. Она с 1970 года работала конструктором в СКБ Леноргстроя и разрабатывала металлоконструкции для витражей музея.
- Жаль, что не получилось посмотреть на произведения твоей жены, - не то в шутку, не то всерьёз отреагировал Виктор.
Затем мы увидели гранитный памятник-шалаш. Подошли к нему и прочитали надпись на гранитной стене:
"На месте, где в июле и августе 1917 года в шалаше из
ветвей скрывался от преследования буржуазии вождь
мирового Октября и писал свою книгу "Государство и
революция", - на память об этом поставили мы шалаш
из гранита. Рабочие города Ленина. 1927 год.
От этого места прошли по кругу по всей территории Шалаша. Постояли у монумента Ленину и подошли к работникам музея, которые невдалеке сооружали из веток и соломы натуральный шалаш того революционного периода истории России. Похоже, что они делали это каждый год перед началом экскурсионной страды.
Когда взяли курс в обратную сторону, то поняли, что сил хватит только на то, чтобы добраться до платформы
электрички. В городе вышли на платформе Ланская и кое-как , за пять минут до его закрытия, доехали до пункта проката на Тихорецком проспекте. В общежитие пришли в раскоряку и сразу рухнули в койки.
Однако, на утро поднялись, как ни в чём не бывало, и отправились на экзамен. Тянем билеты. Третьим вопросом должна быть работа В.И.Ленина. И вот - чудо! "Государство и революция". Председатель комиссии говорит:
- Ну ладно, товарищ подполковник! Вы на семинарских занятиях показали достаточно хорошие теоретические знания. А сейчас мы хотели бы послушать насколько глубоко вы усвоили первоисточник, ставший основой законов экономического развития России на длительный период её истории.
Начинаю докладывать. Кратко передаю основное содержание ленинского труда, но чувствую, что надолго моих познаний не хватит. Тогда плавно перехожу к рассказу о вчерашнем посещении музея-заповедника Шалаш. Комиссия слушает, "затаив дыхание". После того, как я умолкаю, наступает гробовая тишина...
Затем председатель комиссии выдыхает:
- Отлично!.. Надеюсь - все члены комиссии со мной согласны?!
- Согласны, - послышались их отклики.