Мой муж-Виктор родился в поселке под Архангельском. В семье он был пятым, а всего было шестеро детей. Комната в доме барачного типа без всяких, привычных нам, удобств. Поднимать детей было материально трудно, но так жили большинство семей в те далекие 60-ти десятые годы. Отец всю жизнь работал шофёром на пожарной машине. К сожалению он умер (сгорел от рака) очень рано, когда младшие дети были ещё школьниками. Мама работала нянечкой в детском саду. Вот такое голодное детство пришлось пережить.
Дети с нетерпением ждали лета, потому что тогда их отправляли в деревню, к бабушке. Деревня была в Архангельской области, на берегу реки Тулгас, которая впадает в Северную Двину. У бабушки была корова, куры. Рядом был глухой северный лес. Парное молоко, свежее мясо, свои овощи, ягоды и грибы в лесу. Черёмуха, горох. Рядом река, где купались и ловили рыбу. Вольготно и сытно жилось тогда детям всё лето у бабушки в деревне!
Любовь моего мужа и его братьев и сестёр к этой деревне осталась оттуда, из детства. Встав взрослыми, обзаведясь своими уже семьями, три брата и три сестры продолжают приезжать в свою деревню почти ежегодно, особенно на юбилеи вместе со своими детьми и внуками.
Несколько раз и мы на своей машине в августе месяце ездили по такому пути: Новороссийск — Ростов- Воронеж- Москва (Электроугли)- Вологда- Тулгас (деревня) - Архангельск. Это 3400 км. Неделю едем, неделю проводим в деревне и столько же обратно. Весь вояж составляет обычно три недели. Первую остановку от дома делаем в Ростове у моего друга детства- Крамина Валентина. Жили они в центре Ростова, напротив входа в центральный рынок. Квартира в старинном доме, комнаты высокие и просторные. Место шумное,у рынка, окна открыть было невозможно. Достигнув пенсионного возраста, они продали эту квартиру и купили в пригороде небольшой дом с огромным земельным участком. Там они обосновались окончательно. Превратили старые постройки в современные, удобные и уютные. Оля, жена Валентина, зная, что у неё с мужем несколько разный распорядок дня, кухню вынесла за пределы дома. Заходишь с улицы на кухню, снимаешь уличную обувь и надеваешь шерстяные "следки", которые Оля нам готовит заранее. Работает она в магазине и в свободное время вяжет их. Утеплённый пол, просторная современная кухня. Огромный стол,уютные стулья и все необходимые «навороты» из кухонной техники. В стороне кожаный диван для гостей, ну и конечно телевизор. Летом они в дом заходят только ближе к ночи, чтобы поспать. Завели хозяйство- для курочек соорудили уютный курятник, на наружных стенах которого красуются милые ромашки. Здесь же во дворе мангал и стол под навесом. Летний душ с туалетом, всё в кафеле и цивильно. Нам у них всегда нравится, и вообще они очень гостеприимные люди.
Следующая наша остановка в Воронеже, иногда у друзей, но чаще в придорожной гостинице.
На третий день добираемся до г.Электроугли, что под Москвой. Здесь живёт старший брат мужа Геннадий с женой Раей. В этом же городе живёт одна из их двойняшек дочерей- Ольга с семьей. Мы часто бываем в гостях у Гены, когда приезжаем в Москву. Гена,во время нашего путешествия, как Виктор говорит «прицепом» присоединяется к нам в машину, Рая в дорогу "справляет" ему корзиночку с провизией и подарками и мы едем дальше.
Однажды я присутствовала при воспоминаниях двух братьев. Гена вспоминал, как из форточки его городской квартиры часто доносится запах детства – настоящего печного дыма! Рядом ещё остались старые дома, ещё остались… И кто-то топит печку, подкладывая сухие берёзовые полешки, дым освобождённо вырывается из трубы и улетает, уносится, возносится – в осеннее низкое небо и плывёт вместе с ветром далеко-далеко… Гена недалеко от города построил дачу, где именно такое печное отопление, большой участок с садом и огородом, и почти всё время Гена проводит там, особенно сейчас, когда закончилась его трудовая деятельность.
Вот, и до меня доплыл. Проняло. До сердца дошёл этот дымок. Закрываю глаза и отчаянно вдыхаю, впитываю, впускаю в себя этот слабый запах, мою детскую мечту – запах деревенского дома, бревенчатого, настоящего. Мне довелось побывать в таком, когда папа построил первый свой дом в Ухте. Я прожила там год и до сих пор храню в памяти нездешний, необыкновенный запах деревянного дома, печного дыма.
Следующая наша остановка в Вологде, где ночуем и гостим у однокурсника Виктора.
По трассе меняется пейзаж. Пока ехали по Краснодарскому краю, Ростовской области было жарко и душно, но после Воронежа переоделись. Чаще уже льют дожди. Растительность постепенно сменяется - появляются холмы и березки. Иногда едешь по трассе и напрашиваются стихи Есенина «Гой, ты – Русь моя родная, хаты в ризах...». Вдоль дороги в населённых пунктах продают сгущенное молоко, игрушки,тульские пряники, мед, грибы, ягоды, и ещё что-нибудь.Любуемся тем, как густые леса сменяются полями, как блестящей голубой лентой разрезают поля реки.
Сердце сжимается, когда проезжаем по дороге мимо заколоченных домов, особенно в деревнях Вологодской и Архангельской областях. Старики вымерли, а на месте развалившихся домов взялась двухметровая крапива. Испытываешь щемящее и вроде как необъяснимое чувство горечи, глядя на темнеющие этой крапивой бугры, и на дикие заросли кладбищенской черемухи, где от многих могил, как говорится, и праху-то не осталось. Трудно понять, а объяснить, наверное еще труднее. Не запустение, а покой. Скажу буквально – мертвый покой. И вместе с тем, будто проваливаешься в прошлое, наяву видишь живыми и полными сил тех самых, что лежат сейчас по могилам, слышишь их необычную "северную" речь, кудахтанье кур, скрип колодезного ворота.
Виктор часто вспоминает дивный вкус варёной "рассыпной" северной картошки – настоящей, деревенской картошки, только что выкопанной из земли! Впрочем, картошка шла в меню как десерт: в августе, она не выросла ещё до конца, и бабушка не разрешала выкапывать её всю.
Ещё у неё росли малиновые раскидистые кусты с удивительно сладкими ягодами, и черёмуха, от которой во рту становилось некомфортно из-за вяжущих её свойств. А тут и поспевал горох, который сеяли в колхозе, а дети, прячась от сторожа, набивали им свои рубахи и майки.
Не знаю почему, но эти бережно хранимые в памяти картинки – старый деревенский дом из серых от времени брёвен, вьющийся из трубы дымок, рассыпчатая картошка, поданная на стол в чём варилась – в дочерна закопченном чугунке, ассоциируются с счастьем.
Давно нет на свете наших бабушек и дедушек. Они живут где-то в другой Вселенной, может быть ставят в печь угольно-черный чугун, варят из лесных опят душистый вкусный суп-грибовницу и достают из подпола густую, дивно вкусную сметану.
Северная деревня — это целый мир, который живет своей внутренней жизнью, богатой событиями, наполненной глубинным смыслом. Этот мир не всегда открывается случайному человеку и, чтобы понять его, нужно узнать деревенскую жизнь изнутри.
Когда я жила в Архангельске, я несколько раз бывала в музее «Малые Карелы». Там я посмотрела различные постройки, составляющие крестьянскую усадьбу, побывала в часовне, сравнивая «курные» и «белые» избы.
Прежде чем приступить к постройке дома, искали хорошего плотника. Потом надо было правильно выбрать дерево,а это целая наука. Дерево нужно доставить к месту постройки и обработать правильным образом. Сколько тонкостей, оказывается, в постройке правильного дома. Существуют обычаи, связанные с каждой частью избы. «Помнишь поговорку “Плясать от печки”? Ее смысл в том, что всё в доме начинается с очага. Сердце и душа северного дома – изба с большой "русской печью", где готовятся необычно вкусные пропаренные каши и другие яства.
Из Вологды,поздно, ближе к ночи подъезжаем к Двинскому Березнику, где нас гостеприимно встречает средний брат- Саша с женой Валей. Натоплена баня, накрыт стол. Напариваемся, снимаем напряжение от езды, делимся своими впечатлениями. Стол ломится от угощений. Сон сваливает всех быстро в постель. И наконец - в деревню нашу попадаем на следующие сутки!
В Виноградовском районе Архангельской области, чуть в стороне от Северной Двины недалеко от места её слияния с рекой Вагой затерялась маленькая деревенька Тулгас. Протянувшаяся вдоль Ваги великая северная автомагистраль М8, Москва - Архангельск, обошла её стороной. Сейчас через деревню прошло новое шоссе, Архангельск-Котлас, где у деревни установлена табличка с её названием: Тулгас. Когда-то в состав Тулгаса входило ряд деревень. В настоящее время сохранились лишь названия их: Нероновская, Степановская, Масловская, Коноваловская. В народе же эти деревни имеют другие названия: Нижний Конец, Травничиха, Ланская, Лёвичи, Гора, Гляденово, Гагаршина, Бор.
Впервые все эти тулгасские деревни были обобщены одним словом Тулгас во время Гражданской войны на Севере в далёком 1919 году, когда там похозяйничали американцы.
Тулгас — это целый мир, яркий, цельный, своеобразный, полный жизни, полускрытой от постороннего глаза. Чтобы познать её, нужны не часы и дни, а месяцы и годы. Ну, а мы лишь пройдемся по деревне, посмотрим, подумаем.
Расположена она, на берегу реки Северной Двины. С ней крепко связана жизнь северянина — рыбака, охотника, сплавщика леса. В лёгких,самодельных, по-своему изящных лодках, долблёных или сбитых из теса — он чувствует себя так же свободно, как и на земле. Река для него едва ли не главная связь с внешним миром, по которому летом ходили большие пароходы и теплоходы, связывающие Архангельск с Котласом.Вот на них и приплывали дети в свою любимую деревню, останавливаясь на пристани на другом берегу и встречающие родственники обычно на лодках перевозили их в деревню, где и начиналось СЧАСТЬЕ!
Все дома обращены на реку — на «веселое», отрадное место. Стоит такая деревня на берегу, смотрится в чистые, прозрачные воды, словно красна девица в зеркальце. Поутру умывается в них, в непогоду притаится угрюмо, а в волшебные белые ночи тихо грезит в зыбкой полудреме...
Сзади к самым огородам подступает густой лес. У сельчан с ним сложные отношения: лес для него и друг и недруг. С лесом сплелась его жизнь, но у него же он отвоевывает землю под пашню и луга, рубит, корчует пни, очищает от кустарника и камней. Из валунов, собранных на полях, складывают ограды, тянущиеся на много сотен сажень.
Дома строились крупные, добротные, красивые, обычно из двух половин-летнюю и зимнюю. Неподалеку — амбары, на задворках — риги, у самой воды — баньки, обычно «по-чёрному», без вытяжной трубы. Садов и палисадников почти нет — северная земля не для цветов и яблонь,— а лес, кусты — рукой подать. Огороды, поля и вся деревня окружены изгородями из наискось поставленных жердей. Ворота на самозапирающейся щеколде, чтобы скотина не шастала туда-сюда и не травила посевы.А дома никогда не запирались, а уходящий хозяин дома обычно ставил у двери жердь, обозначая для чужих- что дом... закрыт. И никакого воровства!
Сейчас Тулгас - деревня почти исчезающая, к тому же, не ахти какая. Места глухие, все больше лес, кустарники и болотистые озера, ну а пахотной земли за рекой просто кот наплакал. Если учесть, что до райцентра не меньше тридцати километров, неудивительно, что молодёжь, разумеется, при первой же возможности устремлялась со всех ног по городам . Живут в Тулгасе в основном старики, да дачники.
Старшая сестра моего мужа купила здесь дом и использует его как дачу летом. Обычно у неё гостят не только сестры и братья, но и племянники с семьями, её подруги. Летом Тулгас немного оживает-приезжают гостить к бабушкам их дети с внуками и все очень рады этому. Несколько раз и мы здесь отмечали в августе день рождение Виктора.
Как во светлом во дому собрались на день "варенья".
Гостей много набралось - время стол уж собирать.
В доме печка истопилась, испеклись в ней шанежки.
Пошёл по дому аромат, выпили по чарочке.
Отведали грибочков. Время ставить самовар.
А вот как распалить? Вспомнили, проблемы нет.
Вот и угли, щепки тут. И самовар уже кипит
Отмечали шумно с песнями и плясками, шутками, да прибаутками, фейеверком и традиционной семейной фотографией. Фотографией, где по обычаю, каждый по старшинству становится друг за другом, крепко обняв рядом стоящего. И хочется, чтобы этих традиционных семейных фотографий было как можно больше!
Как это здорово, что можно возвращаться в деревню твоего детства, с которой связано столько счастливых воспоминаний!