Одним из спорных вопросов при теоретической разработке терминологии является вопрос об эмоциональности термина. Категорическое утверждение «чистой» номинативной функции термина, отсутствия в его значении эмоциональности и экспрессивности содержится в работах А.А.Реформатского (Реформатский 1961, 55), и многих других исследователей. Иной точки зрения придерживается Н.З. Котелова (Котелова 1970, 45), а также некоторые другие лингвисты.
Анализ конкретных терминосистем показывает, что термины, как простые, так и составные, не являются условными знаками – символами, несущими только номинативную нагрузку. Кроме сигнификативного и денотативного значений (обозначения понятия и «предмета»), у терминов всех терминосистем может присутствовать также коннотация – определенные семантические наслоения. В понятии коннотации в лексическом значении термина мы включаем эмоциональность, экспрессивность и образность. Как создаются эти виды коннотации в терминологии?
Образность слова – это его мотивированность (наличие у слова внутренней формы, выражающей признаки, ассоциативные с признаками другого понятия). Не всякая мотивированность создает образность, но только та, при которой возникает экспрессивность, выразительность, усиление, т.е. образность – это экспрессивная мотивированность слова. Экспрессивность обусловлена какими-то отступлениями от узуального и возникает при перенесении названия на понятие иной понятийной сферы, логически отдаленной от той, к которой принадлежит первое, обозначаемое переносимым названием понятие. В термине может присутствовать коннотация эмоциональности - выражения отношения говорящего к понятию. Если термин образуется от эмоционально окрашенных слов активного словарного запаса, он может сохранять ту же эмоциональную окраску. При лексико-семантическом образовании терминов характер эмоциональной окраски зависит от выбора объекта сравнения. Можно сравнить одно и то же специальное понятие с общелитературным понятием о вещи ненужной или некрасивой, вредной и мешающей – отсюда отрицательная эмоциональная окраска у термина, или же с красивой, ценной, нужной – отсюда положительная эмоциональная окраска. Выбор возможен, разумеется, только тогда, когда и у общеупотребительных понятий и у специального понятия похожие дифференциальные признаки. Связь наличия-отсутствия коннотации со способом образования термина очевидна. Образность, эмоциональность и экспрессивность всех указанных выше видов характерны для большинства терминов лексико-семантического образования. Анализируя эти термины, – прежде всего, метафорического образования – в различных терминосистемах нельзя не видеть наличия коннотаций у значительного количества терминов. Не могут этого не видеть и те исследователи, которые считают аксиоматичным утверждение интеллектуальной чистоты к эмоциональной нейтральности термина. По мере изучения терминосистем вопрос встает уже не о том, есть ли эти коннотации в терминах (их существование нельзя отрицать), а спор перемещается в иную плоскость – сохраняются ли коннотации у терминов, вошедших в терминосистему, при дальнейшем их функционировании. Этот вопрос тесно связан с другим: ощущаются ли коннотации в термине также и носителями специальной терминологии? Некоторые исследователи утверждают, что при образовании терминов, при вхождении их в терминосистемы в их значение входит коннотация, но затем, при функционировании терминов в системах, эти образность, эмоциональность, экспрессивность исчезают, стираются, потому что они «не нужны терминам», потому что термины – «чисто интеллектуальные слова». «Будь то уменьшительное существительное общего языка («валик», «кулачок», «мушка» и т.п.) или слово, метафорически осмысленное («цветок» - хвост зайца), в терминологии оно утрачивает образно-эмоциональную окраску, становится в сфере специального употребления абсолютно нейтральным, присущая ему в идеале однозначность попросту лишает говорящего предпочтительного выбора» (Толикина 1970, 155); «..образ, фиксированный в названии, лишается продуктивной силы, угасает с момента называния. Он остается как бы обращенным в прошлое и имеет значение только при выяснении происхождения названия, его этимологических, а не семасиологический связей. Термин в составе терминологии, каким бы путем он ни был образован, совершенно нейтрален, удовлетворяя всем вышеизложенным требованиям стилистической безразличности» (Там же, 158).
Мы не можем согласиться с этим категорическим утверждением. Не следует говорить о моменте называния. И в терминологии далеко не всегда можно определить время возникновения термина, вхождения его в терминосистему, ассимилирования его в системе. Сам же термин «момент называния» имеет внутреннюю форму, предполагающую: определенность, быстроту, законченность акта называния. Такое понимание образования терминов некорректно. Вопрос о «стирании», «уничтожении коннотации в терминосистемах» не является решенным. Нет основания говорить о специфичности этого процесса в терминологии. Со словами общелитературного языка происходит то же самое, если общеупотребительные слова относятся к словам номинативного типа значения.