Abortus

Ознакомительный фрагмент.

Книгу можно купить на Литресе всего за 15 руб.
http://www.litres.ru/aleksey-efimov-3/abortus/


«Он лежал в черной хозяйственной сумке, плотно спеленатый и завернутый в одеяло. Он спал. Сегодня ему исполнилось три дня.
Женщина с сумкой быстро вошла в подъезд. Она была молода и когда-то была красива, но сейчас, бледная, с растрепанными желтыми волосами и без косметики на лице, выглядела старше своих лет. Она шла по улице в расстегнутой шубе, несмотря на мороз, и люди, оборачиваясь ей вслед, провожали ее взглядами. Было в ней что-то безумное, отчаянное, решительное.
Перед тем как войти в подъезд, она огляделась по сторонам.
В подъезде было сухо, тепло и затхло. Бежевый сталинский кафель похрустывал под ногами, плитки покачивались.
Женщина поднялась на лестничную площадку, к окну с широким пластиковым подоконником.
Прислушалась.
Тихо.
Поставив сумку на пол, она вытащила ребенка. Не глядя на него, она положила его на подоконник, ближе к окну. Поставила рядом пачку сухой детской смеси, бутылочку с соской и, взяв сумку, пошла вниз.
Ребенок заплакал.
Она ускорила шаг».

***
9 месяцев назад.
Его звали Витя. Он ходил в фитнес клуб, где она работала администратором, и полгода одаривал ее комплиментами, прежде чем она поужинала с ним. Ей было двадцать два, ему – тридцать семь. Он был красив, она – тоже. Он ездил на «Porsche Cayenne», а она, девушка из Сибири, еле сводила концы с концами, оплачивая квартиру и заочное обучение на юрфаке.
Они ужинали в ресторане грузинской кухни.
Он знал меню наизусть.
– Нам хинкали с бараниной, где-нибудь штучек... – он взглянул на спутницу, – восемь. Хачапури, долму, сырное ассорти и бутылочку Саперави. Лена, есть предпочтения?
– Положусь на ваш вкус, – сказала она.
– Твой вкус, – поправил ее он. – Десерт выберем позже, – сказал он официанту.
Она чувствовала себя скованно. Она давно не была на свиданиях и никогда не встречалась с мужчиной много старше себя. Он был стройный, сильный, подтянутый, но пятнадцать лет разницы в возрасте – это не шутка. Она ввязывалась в авантюру с непредсказуемым сюжетом. Сумасшедшая. Достала скучная жизнь? Хочется мужика? Что ж. Не самый плохой вариант. Правда, пока неясно, кто он и что он. Закрытый, в себе. Улыбается белозубой улыбкой, но есть в нем какая-то тайна. Женат? Может быть. Бабник? Очень может быть. Но его тайна не в этом. Есть что-то глубже. Что? Лезут глупые мысли, бред в духе оттенков серого, образ мистера Грея. Каждое его движение, каждое слово выверены; он знает, какое впечатление производит, и слегка перебрал с идеальностью. Этакий Ричард Гир из «Красотки», с фирменными манерами богача, знающего себе цену. Одетый в джинсы и свитер, с легкой небритостью и внешностью мачо с обложки, он источает харизму и сексуальность.
За следующие два часа он узнал о ней все, а о себе рассказал мало. Он бизнесмен, у него в собственности торговый центр в Кузьминках и еще один в Питере. Строится третий. Не самое лучшее время, кризис, но сколько их было – кризисов? Справимся.
Время прошло незаметно. Близилась кульминация.
Он вызвал такси.
– Я тебя провожу, – сказал он тоном, не терпящим возражений. – Поздно.
Она не стала отказываться. Она знала сценарий.
Ее тревожила мысль о том, что он подумает о ее скромной съемной квартире. Там чисто, уютно, но бедно. Мебель IKEA не первой свежести и старенький «евроремонт». Кстати о птичках – он не позвал к себе и не обмолвился ни словом о том, где живет. Что это значит? Он глубоко женат – вот что. Это его проблемы. Не сказал – ее совесть чиста. Будет секс без чувства вины и обязательств, с Мистером Икс в маске, на карнавале в Венеции. Кто он? Что под праздничной маской, с перьями и позолотой? Не все ли равно? Не заглядывай под нее.  Вдруг там гнусный уродливый монстр? В первый романтический вечер лучше не думать об этом, не разрушать девичью сказку, не отравлять счастье.
Он уехал в три часа ночи. Чмокнув ее на прощание, он пожелал ей спокойной ночи. Она легла на влажные простыни и не сомкнула глаз до рассвета. Чтобы не было больно, она настраивала себя на то, что продолжения не будет. Хорошо провели время – ничего более. Маленькая обоюдовыгодная интрижка. Разовый секс. Приятные воспоминания. Не стоит мечтать о любви.
Она думала так, но втайне все же мечтала.
Как оказалось – не зря.
Он позвонил утром. Сказал, что скучает по ней и хочет встретиться вечером.
Сердце стукнуло в ребра. Девичьи щечки зарделись.
«Заедешь за мной в клуб? – спросила она. – В девять?»
«Да».

***
 Он приехал на «Порше», черном рычащем звере. «Тебя ждет сюрприз, – сказал он, загадочно улыбаясь. – Надеюсь, тебе понравится».
Он привез ее на Тверскую, в «Ритц-Карлтон». В номер с видом на Кремль.
Шампанское в ведерке со льдом, ужин в номере, секс на царском ложе под мерный шелест Тверской – классическая романтика с легким душком банальности.
Они заснули под утро, а за завтраком в ресторане отеля она спросила его, женат ли он. Он сказал – да, но брак исчерпал себя, детей у них нет.
Классика.
Чтобы в это поверить, гонишь сомнения прочь, не давая им вторгнуться в грезы. Белое платье, фата, кольцо с бриллиантом на пальце... Мечты...
А реальность бьет наотмашь.
Две полоски на тесте.
Шок.
Слезы.
Ввиду близости месячных, в ту самую ночь в «Ритце», две недели назад, она просчиталась. Они зачали ребенка, толком не зная друг друга. Два чужих человека, второй раз в постели. Они и сейчас чужие: встретились, трахнулись, разбежались. Думай, девочка, думай. Прими правильное решение, не ошибись.
Проплакав всю ночь, она его приняла. Аборт. Втайне от Вити. Медикаментозный аборт на маленьком сроке. Доктор дает таблетку, открывается маточное кровотечение, и плодного яйца как ни бывало. «Мифегин» – Google подсказывает название. Низкая вероятность проблем, высокая эффективность.
Бог мой, сотни сайтов по теме. Абортщики зазывают к себе как торговки на рыночной площади.
«Клиника медикаментозного аборта работает для Вас ежедневно. Мы гарантируем соблюдение конфиденциальности, оперативное оказание помощи, компетентный и вежливый подход».
«В нашем медицинском центре стоимость аборта недорогая, она не разорит Ваш бюджет, а технология проведения аборта соответствует высочайшим международным стандартам, апробированным в течении многих лет. Мы не делаем дешевые аборты! Просто у нас есть антикризисные предложения, существует гибкая система скидок».
«Если так сложились обстоятельства, что вам срочно требуется прерывание беременности, вы всегда можете обратиться в сеть наших клиник. Мы не будем с неприкрытым осуждением смотреть на вас, читать мораль и учить жизни, наш долг – предоставить высококвалифицированную медицинскую помощь в полном объеме».
Цены, кстати, подъемные. Даже в не самых дешевых местах аборт Мифегином стоит десятку. Сущие пустяки в сравнении с результатом.
Она быстро выбрала клинику, рядом, в двух остановках от дома. Она сделает это сейчас, не откладывая в долгий ящик. Избавившись от беременности, она будет жить дальше, не повторяя ошибок прошлого, и, если сложится с Витей, родит ему сына и дочь. Аборт останется тайной.
Она позвонила в клинику.
«Через час есть окно. Сможете?» – спросила администратор.
«Да».

***
Она сидит в коридоре напротив беременной женщины. Месяцев пять-шесть, судя по формам. Беременная болтает по телефону и улыбается – счастливая, на щеках легкий румянец, ей не надо делать аборт, у нее все в порядке.
Скорей бы уж.
Посматривая на часы, она ерзает в кресле. Пунктуальностью здесь не страдают.
Пять минут... Десять... Пятнадцать...
Дверь кабинета открылась.
Вышла девочка. Лет восемнадцать на вид.
Глядя в пол, она пошла к выходу из больницы. Кажется, ей было дурно. Страшно бледная, она шла, еле волоча ноги в простеньких кедах. Жалкое зрелище. Что с ней сделали там, в кабинете, за белой прозекторской дверью?
Твой черед.
Ноги не держат. Во рту металлический привкус. Ладони вспотели.
– Здравствуйте. Проходите, пожалуйста. – Седой сухопарый доктор, в очках без оправы, стоял в проеме двери. Он смотрел на нее, а она опустила взгляд.
Она вошла, и он закрыл дверь на ключ – как в тюрьме.
– Присаживайтесь, – он показал ей на стул, на самый обычный стул рядом с обычным столом.
Сели.
– Ну-с, рассказывайте, с чем к нам пришли? На что жалуетесь?
Он говорил странно – как врач позапрошлого века.
– На беременность, – выжала она из себя.
– Сколько недель?
– Две.
– Дата последних месячных?
Она назвала.
– Стало быть, пять акушерских. Две полоски на тесте – так?
– Да.
– Для исключения ложноположительного результата и внематочной беременности мы сделаем вам УЗИ. Но прежде всего поймем, нужен ли вам аборт.
Растерявшись, она промолчала. Врач спутал все карты. Вместо того чтобы взять деньги и дать таблетку, он будет ее отговаривать? Хочет очистить совесть? Или положено так по инструкции?
– И все-таки? – он не сводил с нее глаз.
– Мне не нужен ребенок. Это была случайность.
– Он живой.
– Он эмбрион.
– Он человек, просто маленький, и он очень похож на вас.
– Он эмбрион. Он ни на кого не похож. – Она говорила как робот, глядя куда-то вниз.
– Все заложено в ДНК. Фигура, черты лица, цвет глаз, тембр голоса. Все это есть и уже не изменится. Скоро забьется сердце.
– Сердце?
Она взглянула на него расширившимися зрачками.
– Да. Есть сердце, есть мозг. Это девочка или мальчик. Маленький человек. Дать вам воды? – участливо спросил он.
Она отказалась. И разозлилась. Ей не требуется участие, ей нужен аборт. Оставьте меня в покое! Боже! Что за странное место?
– Вы делаете аборты или всех отговариваете? – ее сдавленный голос дрогнул.
– Мы много что делаем. Лечим. Делаем операции. Обследуем будущих мам. Нет проблем и с абортами. Лишь единицы отказываются, но и одна жизнь много стоит. Мы все еще здесь, хотя я мог бы просто взять деньги и отправить вас к акушерке. Я спасаю людей. Я главврач. Это моя больница. Мы не пойдем по миру, если вы сохраните ребенка.
– Давайте сделаем так, – сказал он. – Вы вернетесь домой и еще раз спокойно подумаете. Обсудите с папой. Он ведь не в курсе, да?
– Да.
– Примите решение вместе. Время есть, несколько дней. Кстати, медикаментозный аборт – это... как вам сказать... У вас крепкая психика? Вы готовы увидеть плодное яйцо с мертвым ребенком внутри, сидя на полу в ванной в два часа ночи? Знаете, как выглядит эмбрион?
Ей стало дурно.
Подбежав к раковине, она выплеснула туда кофе с желчью.
Отдышавшись, она увидела себя в зеркале: мертвенно бледную, без кровинки в лице – и вспомнила девушку в кедах.
Врач подошел к ней, протягивая стакан воды, от которой пахло пустырником:
– Выпейте. Вам станет лучше.
В этот раз она не стала отказываться. Выпила.
Лучше не стало.
Выдавив из себя «спасибо», она вышла из кабинета.

***
Она сидела на кухне, с чашкой остывшего чая, и третий час смотрела в окно, выкуривая сигарету за сигаретой.
Шел дождь. Нудный холодный дождь. Капли стучали по подоконнику, взрываясь маленькими фонтанчиками, и в это самое время сотни беременностей заканчивались абортом.
Се ля ви.
Доктор давит на жалость, не брезгуя грязными трюками, мнит себя спасителем человечества, а что он знает о жизни за дверью своего кабинета? Если бы все рожали и не было бы абортов, стало бы больше счастья? Доктора можно понять: ему снятся дети с оторванными конечностями и раздавленными головками, он очищает совесть, он, странным образом для врача, делающего аборты, решил, что убивает и спасает людей – но он не хочет понять, что счастье в качестве, а не в количестве – в том числе счастье детей. Как быть с личными обстоятельствами? С залетом от связи с женатым? Бедствовать матерью-одиночкой? Если есть выбор: сейчас или в следующий раз, в крепкой дружной семье, с любящим мужем – кто тебя обвинит? Эмбрион ничего не чувствует. Он не умеет мыслить. Он не знает о том, что он есть. Он не будет несчастен. Полтора миллиметра – несколько клеток, даже не эмбрион. Не надо сгущать краски. Сегодня она прочла: пятьдесят миллионов абортов делают каждый год. По сто тысяч с хвостиком в день. Десятки миллионов убийц? Глупые ярлыки. Мораль, раздутая до абсурда. Манипулирование. Страшные фото. Проповеди священников.
На сотовом выключен звук.
Когда ей звонят, она не берет трубку. Два раза звонила мама, два – с неизвестного номера, шесть или семь – Витя.
«Примите решение вместе», – так сказал врач.
«Вместе». Она пробовала слово на вкус – оно было горьким, с солью будущих слез. Кто он ей – Витя? Что она знает о нем? Что будет завтра?
Ладно, нечего долго думать. Все остается в силе. Если пропустишь срок, то ляжешь на хирургию, а это опасней и – надо признать – ближе к детоубийству.
Она встала и вылила чай в раковину.

***
Раздался звонок в дверь.
Это был Витя.
С минуту подумав, стоит ли открывать, она впустила его.
– Что с сотовым? – выпалил он с порога, даже не поздоровавшись. – Я раз десять тебе звонил.
Чувствовалось, он перенервничал: длинные гудки в трубке, «абонент не отвечает», рой мыслей и вариантов, от невинных до отвратительных – он не выдержал и приехал, лишь бы что-нибудь сделать и не надеясь ее застать. Он беспокоился, злился, злился и беспокоился. Что-то соврав жене, примчался в субботу днем.
– Я забыла включить звук, – сказала она.
Вглядываясь в нее, вслушиваясь, он спросил:
– Что-то случилось?
– Нет.
– Что? – Он давил. – Не хочешь мне рассказать?
Он брал быка за рога – таков он был по натуре, удачливый бизнесмен, владелец черного «Порше».
Пришла ее очередь злиться, ее задел его тон. «Что ж, сам попросил, – решила она. – Я расскажу, но вряд ли тебе это понравится».
– Я беременна.
Она прошла в зал, даже не взглянув на него. Он разделит с ней эту ношу, они вместе примут решение – врач порадовался бы за них, старый убийца с забрызганной кровью совестью.
Он вошел следом.
– Ты уверена? – глупо спросил он.
– Хочешь, дам тест?
– Нет, – растерянно-брезгливое выражение его лица было ей неприятно.
Она едва не влюбилась в него, но сейчас, глядя на него другими глазами, удивлялась себе – он же искусственный, напрочь фальшивый, мнимая крутизна. Он растерян. Он побледнел. Он, чего доброго, спросит, что теперь делать.
– Что будем делать? – он отозвался эхом в тесном пространстве зала, глядя мимо нее.
– Будем делать аборт. Ты об этом?
Он опустил взгляд, не выдержав. С минуту они молчали.
Когда минута прошла, он задал вопрос:
– В Ритце?
– Да. Видимо, сбился цикл.
– Сколько стоит аборт? Я заплачу.
Он приходил в себя. Сдувшаяся оболочка вновь наполнялась газом, разглаживаясь в прежнего Витю: мужественного, уверенного в себе, привыкшего к силе денег. В мире товарно-денежных отношений деньги решают все: можно купить любовь, можно заткнуть рот совести, чтобы не докучала, можно сделать аборт в лучшей клинике мира, рядом с голливудскими звездами и прочей почтенной публикой. Все покупается и продается. От осознания собственной крутизны сводит яйца, на звук «Porsche» сбегаются самки с течкой, жаждущие совокупиться с владельцем. Оплодотворив их, он оплачивает им аборт и уходит: сделка закрыта, стороны не имеют претензий, можно двигаться дальше.
– Миллион.
Она назвала цифру, выскочившую из подсознания, и даже не испугалась: попросту не успела.
Он тряхнул головой:
– Это о чем?
– Столько стоит аборт с учетом всех обстоятельств.
– Не понимаю. Можешь выразиться ясней?
Он злился, гладкая оболочка сморщилась, взгляд заострился. Речь шла о деньгах, а с ними, как известно, не шутят.
– Сколько ты зарабатываешь? – спросила она
Он медленно ухмыльнулся, в гангстерском стиле:
– Кажется, я понимаю: это шантаж. Заплатишь сейчас или будешь платить потом. Съехала крыша? Может, сходить к психиатру?
– Я пошутила. – Нервный смешок. – Не парься. Мне не нужны деньги, и твой ребенок не нужен. Я убью его завтра, и ниточка разорвется. Он похож на тебя и меня, а нас больше нет.
Он смотрел на нее с опаской, как на умалишенную: девушка не в себе, черт знает что гонит, не бросилась бы на него. Он не знал, что с ней делать, и стоял в центре зала как в клетке с дикой тигрицей.
– Иди, – коротко сказала она. – Это была ошибка, я заплачу.
Молча подняв брови, он вышел из зала. Театр абсурда, буйное помешательство. Он не хочет быть зрителем и участником и брать на себя вину за девичью глупость и сбой менструального цикла. С него хватит. Аборт – просто аборт, не надо драматизировать, не первый и не последний – сколько их было? Пять или шесть – тихих, без слез, без театра, без выяснения отношений. Надо жить и платить по счетам, которые жизнь выставляет.
Кое-как попрощавшись, скомкано и неловко, он сделал шаг за порог, зная, что больше сюда не придет. Финита ля трагедия. Слава Богу, он не влюбился. Было бы тяжелей.
Черный «Porsche» ждал его во дворе, верный и безотказный, с восьмицилиндровым сердцем и громким рыком, распугивающим плебеев.
Он успокоится за рулем. Жизнь продолжается. Надо жить будущим.

***
Она не спала ночью. Лишь только забрезжил рассвет, в пятом часу утра, она поднялась. Странное дело – спать не хотелось,  хоть и поташнивало с недосыпу. Мозг был наполнен мыслями, работая по инерции.
Прием у врача в девять. Врач будет другой. Он не станет ее отговаривать, а просто возьмет деньги, десять тысяч рублей, и даст таблетку от глупости: девочка, не шути с циклами и со спермой, секс не стоит цены, которую ты платишь. Доктору все равно. Деньги-товар-деньги, рыночная экономика. Мать принимает решение, он исполняет, его совесть чиста, он спит спокойно, ему не снятся кошмары. У эмбриона нет пола, нет черт лица – нечего нагнетать, мистер коллега, вы-то прекрасно знаете, что до двадцать второй недели плод не человек и вы не убийца. Вы помогаете людям, делая операции. Есть добро и есть зло. Вы между ними. Строгая медицинская объективность. Точно по букве закона. До двенадцати акушерских недель – по желанию женщины, до двадцати двух – по медпоказаниям. Вы врач, вы инструмент, вы не при чем.
Она приготовила кофе.
Горечь кофе без сахара – один из любимых вкусов, шесть чашек в день – норма. Как обходиться без кофе долгие девять месяцев? Без кофе и сигарет? Страшно представить. Однажды она созреет для подвига, лет через пять, а до тех пор будет жить для себя, в полную силу, ни в чем себе не отказывая. Случайный залет – не повод ломать жизнь, не приговор, ошибку можно исправить, сейчас не каменный век. Она родит в двадцать семь, может быть – восемь, бросит пить и курить и станет серьезной дамой без вредных привычек, скучной до безобразия домохозяйкой, гуляющей в парке с коляской, в сланцах и без косметики на лице, любящей мужа и сериалы. Если ей повезет, в кои-то веки, и муж будет богат, картинка преобразится: домработница, няня, выходы в свет, вилла на море с детским бассейном, ровный южный загар.
Это в будущем.
Если хочешь быть там, сделай его сама. Представь на миг, что ты оставишь ребенка. Представь эту версию будущего. Мать-одиночка, ты кое-как сводишь концы с концами, живешь в Томске у мамы, пытаясь взыскать алименты, а Витя, конечно, не промах: офшоры, черные деньги, ушлые адвокаты – силы неравны. Полная безнадега. Глушь сибирской дыры. Кто возьмет замуж с дитем?
Не надо искать оправдание, ты не виновата ни в чем. Обстоятельства против тебя.

***
Она снова в больнице. В другой. Здесь три этажа, множество кабинетов и пациентов, конвейер, где всем все равно – никто ей слова не скажет.
– Елена Георгиевна!
Вздрогнув, она увидела медсестру: стройную, обесцвеченную и холодную, лет тридцати, в ладно сидящем халате с красным бейджиком на груди.
«Как пятно крови».
– Да.
– Проходите, пожалуйста.
Чувствуя слабость в ногах и тошноту, она вошла в кабинет.
– Здравствуйте, – сказала она в пространство.
– Здравствуйте, – пространство ответило ей женским голосом, в котором слышалось безразличие.
...

{Конец ознакомительного фрагмента}.

Книгу можно купить на Литресе всего за 15 руб.
http://www.litres.ru/aleksey-efimov-3/abortus/