Я уже написала, как меня пытались сделать стукачем, как я была коммунисткой, работала народным заседателем, а еще одна сторона моей трудовой деятельности осталась неописанной. Поскольку коммунисткой я все-таки стала, значит, должна была выполнять партийные поручения. Профорг отдела из меня не получился, потому что перевыборное собрание я провела не так, как надо, и сотрудники проголосовали за людей не из заранее утвержденного списка. Начальник отдела долго старался мне доказать, что надо уметь проводить решения руководства, иначе верх берут серые, не организованные массы. Не доказал. Позднее одна из сотрудниц с университетским образованием, чей коэффициент умственного развития зашкаливал по всем тестам, спросила меня: «А кто это серые массы?». И вроде бы не очень удивилась, услышав ответ: «Ты, Тамара». Начальник, правда, называл другую фамилию, но это ничего не меняло. Короче, эту работу мне больше не доверили, предложили заниматься культурно-массовой работой в профкоме воинской части. Я стала заниматься с детьми, а Валентина со взрослыми. В особо ответственные моменты мы помогали друг другу, в частности при организации новогодних утренников и «Огоньков».
Здесь стоит пояснить некоторую специфику профсоюзной организации воинской части. Офицеры не являлись членами профсоюза, членские взносы не платили, с ними должен был заниматься женсовет. А жены офицеров, работавшие в части, были членами профсоюза, но претендовали на особое положение. То есть при организации праздничных «Огоньков» они хотели, чтобы профсоюз оплачивал работу музыкантов, накрывал для них столик, выделял деньги на призы в конкурсах, но присутствовать на этих «Огоньках» могли не все. Особенно они протестовали против одиноких женщин: «Как это, я буду сидеть, а мой муж будет танцевать с кем-то другим!» Она еще готова стерпеть, если ее пригласит другой офицер, а муж станцует в это время с его женой, но никого другого быть не должно! Они хотят отдыхать спокойно. Никто не спорит, отдыхайте, как хотите, но почему этот отдых надо оплачивать из общих взносов? Оплачивайте свой отдых сами. Нередко возникали разногласия по этому поводу.
Детские подарки офицеры, чьи жены не работали в воинской части, должны были оплачивать полностью, с них собирали деньги члены женсовета. Работающим профсоюз компенсировал часть стоимости. Это были времена всеобщего дефицита, конфет и фруктов в свободной продаже не было, все надо было «доставать» окольными путями, число подарков приходилось ограничивать. Перед Новым годом у меня заранее начинала болеть голова. Запомнилось несколько особенно ярких моментов.
Апельсины и яблоки в наш магазин на территории части все-таки привозили, но не обязательно перед самым праздником, их надо было сохранить, чтобы они не испортились. Выручала термобарокамера, в которой проводились испытания наших приборов. Туда можно было заложить большую партию фруктов и поддерживать нужную температуру. Один раз за температурой не уследили, поморозили нам почти все апельсины. Пришлось продавать то, что каким-то чудом уцелело, закупать партию яблок, поскольку апельсинов уже не было. Чего только не наслушались!
Был еще один эпизод с апельсинами, когда Валентина заболела, и у меня на руках оказались деньги, которые нужно было заплатить за спектакль в театре, и деньги на покупку подарков. Я переплатила за апельсины довольно большую сумму, но обнаружила это только на следующий день. Новый кассир магазина деньги возвращать отказалась, хотя вместе со мной пошел разбираться председатель профкома. Она заявила, что касса в тот день не работала, проверить ничего невозможно. Деньги мне собрали сотрудники, но опять чего только не наслушалась.
Часть конфет мы покупали в закрытом военном городке Шиханы – 2, машину выделял кто-нибудь из командования. На этот раз свою машину предоставил начальник политотдела. А он как раз переезжал из квартиры в одном доме в квартиру в другом доме. Прежде, чем поехать, мы долго крутились между этими домами, перевозя его вещи. А на обратном пути из Шихан у нас перед железнодорожным переездом кончился бензин, мы застряли. В не отапливаемой машине мгновенно стало холодно, мы замерзли. Сопровождающий офицер не мог оставить машину. Мне предложили добраться на попутке до воинской части и выслать оттуда подмогу. В грузовик я села, дрожа и не попадая зуб на зуб от холода. Пожилой водитель, с трудом выяснив в чем дело, налил нам бензина и дернул нашу машину, чтобы она завелась.
Ездили мы за конфетами и в Москву, стояли там в очередях. Валентине удалось купить все нужное количество шоколадок в столе заказов. Но уже в воинской части один из офицеров, помогавший разгружать коробки, посмотрел на дату изготовления и заметил, что срок годности истек. Немного, на пару дней, но он заявил: «Попробуйте накормить наших детей таким шоколадом!» Шоколад пришлось продать, схватили с руками, мы закупали другие конфеты.
Занималась я этой работой больше десяти лет, почти до увольнения из воинской части в 1991 году. Естественно, помимо основной работы, на общественных началах.