Муж зашёл в супермаркет, а мне было лениво, я осталась на улице и жмурилась на солнышко, радуясь наступившей весне.
Меня тронули за локоть и тихо окликнули:
-Эля, здравствуй!
На меня смотрела худая, измученная женщина. Я с содроганием узнала в ней Верочку, хохотушку, совсем недавно разменявшую пятый десяток, раньше сочную, румяную, искрящуюся жизнью.
Поперхнувшись воздухом, просипела:
-Вера, что, что случилось?
Прислонившись ко мне лицом, она тихо заплакала. Ну и я следом, ещё ничего не понимая.
-Муж, у него инсульт, полгода дома, не ходит, не разговаривает.
Муж Верочки, здоровяк и жизнелюб? Весёлый, как и Верочка, всегда в хорошем настроении, обожающий свою жену, пронёсший её практически на руках своей любви много лет ? Муж, который не давал упасть на неё пылинке, сам стирал, убирал, готовил, купал Верочку своим обожанием? Верочкин муж?
Я молчала, не зная, что сказать. Давно не видя их, решили, что они уехали в Ирландию, где очень хорошо устроился их сын, они часто гостили там подолгу.
Муж Верочки, работая в пожарке, рано вышел на пенсию, она вообще никогда не работала, да и сын помогал материально, пара была видная, красивая, как говорится, в шоколаде во всех отношениях.
И вдруг такое!
Вытерев глаза, она попыталась мне рассказать о муже. А что рассказывать? Как он лежит и не встаёт? Или о том, как вдруг рухнула их налаженная жизнь?
Она сказала мне страшные по своей сути слова:
-Эля, он смотрит на меня и в глазах вина, вина за то, что он теперь обуза мне. Я пытаюсь его убедить, что это не так, но ты же знаешь, как он заботился обо мне, а теперь его убивает чувство вины за свою беспомощность.
Она ушла, я стояла, как пришибленная, вышел мой муж, обычно чуткий к моему настроению, не заметил, что мне не по себе. Он радовался, как ребёнок, только что получив на почте очередную игрушку-маленький приёмничек.