Лето было жаркое. Алёна тяжело переносила беременность. Они с Марти жили у Картаевых, отдав квартиру в городе в распоряжение молодых. Жан, Алиса и Олег уезжали на экскурсии ежедневно. Бегали по музеям и театрам, посещали молодёжные тусовки.
Однажды, возвратившись поздним вечером, у двери квартиры увидели девочку, которая сидела на чемодане и спала сном младенца, прислонив голову к стене. Олег сразу узнал в ней Аню, которая здорово подросла, но, как это иногда бывает, потеряла былую свою миловидность. Девочка проснулась, быстро поднялась с чемодана. Перед Олегом стояла девочка-подросток. Давно немытые волосы, худенькое личико.
- Аня! Ты приехала одна? Как могли тебя отпустить? Где твои родители? Тебе сейчас двенадцать-тринадцать лет, не более.
- Меня отправили к папе, а я не нашла его. Он жил здесь недалеко, в пригороде, но год назад уехал и никто не знает куда. Я бы уехала обратно, но денег мне не дали, а купили билет только в одну сторону. Я с трудом нашла ваш дом, долго вспоминала дорогу к нему. Два дня ничего не ела. Накорми меня, Олег! Скажи, а я смогу увидеть маму Наталью, может она мне купит билет обратно? И можно я искупаюсь у вас? - ответила Аня.
Жан с Алисой с удивлением вслушивались в диалог, мало что понимая. Вид девочки их поразил. Худенький подросток с короткой стрижкой, в старых босоножках, в платье не по размеру, будто девочка носила его много лет, не снимая. То, с какой жадностью ребёнок накинулся на еду, говорило о многом. Алиса набрала воды в ванну и позвала девочку купаться. Всю одежду с Ани собрала в пакет и выбросила в мусоропровод. Подобрала что-то из своей одежды. Принаряженная Аня смотрелась совсем иначе. Нехотя стала рассказывать о своей жизни с матерью. Отчим вновь просадил в карты деньги от продажи квартиры в городе. Кроме братика, родилось ещё две девочки, жить в Минске стало совсем трудно и мама её решила продать квартиру и переехать к родственникам в село. Отчим согласился, но потом, прихватив деньги, исчез. Семье пришлось проситься к родственникам на постой. Теперь даже трудно представить их дальнейшую жизнь. Аню отправили к отцу попросить денег, либо оставить её у себя. Дмитрий ничего не платил на Аню. Уехал и забыл про дочь. Олег позвонил Наталье и она попросила привезти ребёнка к ней.
Наталья встретила Олега и Анну на крыльце дома. Девочка подбежала, уткнулась в грудь своей мачехи и горько разрыдалась:
- Забери меня от них! Я не могу больше с ними жить. Отчим бьёт, а мама всегда молчит, только потом просит никому не рассказывать. Дедушка с бабушкой меня на порог к себе не пускают. Я ходила по домам и делала уборку. Школу давно забросила. Приходила учительница, но ей сказали, что я уехала к отцу. Я стала очень боятся отчима. Он трогает меня своими руками везде и так страшно ухмыляется, а когда я вырываюсь, то догоняет и бьёт. Он и маму сильно бьёт, если она не отдаёт ему деньги, которые я получаю за уборку. Младшие сестрёнки-близняшки сильно болеют и мама не может работать.
Было поздно и Аню уложили спать. Тётя Поля обещала за ней присмотреть. Наталья всё рассказала Олегу Павловичу.
- Понимаешь, Наталья, что-либо решать очень будет сложно. Аня гражданка другой страны. Конечно, я попытаюсь что-нибудь сделать для ребёнка. Подниму свои связи, но надежды мало. Судя по твоему рассказу, девочка подвергалась домогательству со стороны отчима и если она откровенно расскажет всё юристам, то можно надеяться на помощь социальных служб. Посмотри завтра, какие документы есть у девочки и покажи их мне.
Алёна, узнав о приезде Ани, очень обрадовалась и поспешила в комнату, но та ещё спала. Алёна с трудом узнала Аню. Худенькое тельце, очень короткая стрижка делали её похожей на узника лагеря, пижама в розовый горошек не скрашивала этого впечатления.
У Ани оказалось только свидетельство о рождении, выданное в Москве. Было непонятно, как с таким документом её вообще посадили в поезд. Наталья решила обратиться в прокуратуру и просить помощь в поиске отца.
Тётя Поля окружила девочку заботой. Наталья купила новую одежду. В прокуратуре настояли на обследовании девочки в клинике. Оказалось, что ребёнок подвергался неоднократному насилию. С ней стали работать психологи, рассказ девочки поверг всех в шок. Мать девочки и отчим заставляли её оказывать сексуальные услуги и жили на эти деньги. Отправили Аню к отцу родственники, у которых обосновалась семья, почуяв неладное. Из Минска прилетел следователь. Ознакомившись с собранными материалами, отметил, что и матери, и отчиму грозят внушительные сроки, но в первую очередь их следовало лишить родительских прав на совместных детей. Приехавший был хмур, немногословен. Звонил часто в Минск, согласовывая план своих действий. Предложил забрать Аню в Минск, но у неё было российское гражданство и ему было отказано в этом.
Нашёлся отец девочки, Дмитрий. Жил он далеко на юге, женившись на женщине с двумя детьми. Прилетели вдвоём, просили отдать ребёнка им, готовы были подписать любые документы. Дмитрий рыдал, что дитя малое, оплакивая судьбу дочери, которая даже не обняла отца при первой встрече. Винился, казня себя за безразличие. Оксана, его жена, женщина была решительная. За мужа и падчерицу в прах разругалась со следователем из Минска, обвинив всю систему за допущенный беспредел над ребёнком. Попросила помощи у Натальи с Олегом Павловичем. Нельзя было допустить отправки девочки в интернат при живом отце. Оформление документов затягивалось и Картаевы предложили им переехать из гостиницы к ним. Домик тёти Поли вновь оказался востребованным. Аня по-прежнему чуралась отца, но к Оксане привыкла быстро. Любила посидеть рядом, поговорить, с интересом разглядывая привезённые фотографии. Спрашивала с кем оставлены дети. Не Дмитрий, а Оксана нашла тропинку к сердцу девочки.
В один из вечеров Наталья с Оксаной сидели, беседуя о разном. Неожиданно Оксана сказала такое, что сердце у Натальи захолонуло:
- Из петли своего суженного вытащила. Видела его раньше, прибился к нашей станице, ходил по дворам, то огороды вскапывал, то заборы поправлял. А я вдовая, детей двое, муж погиб в автокатастрофе. Родители на руках хворые. Всё сама и сама. Соседка посоветовала нанять оборванца, который за еду работал. Такое пришло, что стоять рядом было противно. Заросшее, немытое, голодное. Человеком назвать - язык бы не повернулся. Выполнил работу. Я ему собрала одежду мужнину, бритву и ножницы в руки, показала на душ летний рукой, он и пошёл. Слышала, как мылся. Жара, воды залейся. Потом тишина. Не идёт и не идёт. Решила глянуть, на ужин позвать, а он намытый и набритый привязал петлю на яблоню и стоит на табуретке старенькой, брык с нею и ну хрипеть. Подскочила, приподняла, кричать стала. Батяня прибежал, петлю косой отсёк, что под рукой оказалась. Три дня пролежал молча, говорить не мог. Уж после, столько про себя порассказывал. Слушала, а в сердце любовь зарождалась. Анюта, возможно, и не его дочь вовсе.
Он был с Элей только раз, она проституцией зарабатывала, понравилась ему очень. Когда встретил вновь свою Элю, она уже на шестом месяце была. Подсчитал, мог и его ребёнок быть. На себя девочку записал, полюбил и не вспоминал чей ребёнок. Блудливой бабёнкой его Эля оказалась. Не раз уходила из дома с очередным кавалером. О тебе говорил много, каялся и жалел о расставании. Лучшее время тогда было в его жизни. Поговорила с родителями, отмыла, приодела, на работу устроила и женила на себе. Живём хорошо. Им управлять надо. За Аню не волнуйся, ей хорошо в нашем доме будет. Моих не переписала на Дмитрия. Зачем? У них отцовской родни много и пенсия хорошая. Анюту обязательно удочерю, как только её мать родительских прав лишат.
Так далёкое, печальное вновь постучало в дом Натальи, не отпуская, напоминая о себе. Печаль всегда шагала рядом с ней по её женской судьбе.
Дмитрий с Оксаной уехали, оформив всё документы и забрав Анечку. Наталья сердцем понимала, что судьба девочки искалечена на всю жизнь. С Дмитрием говорила один раз за всё время.
- Что же ты так пал? Себя уронил, ребёнка загубил. Побежал за своей Элей сломя голову. Неужто своего ума не хватило разобраться и понять. Живёшь телёнком-несмышлёнышем. Права Оксана, тобой управлять надо. Может и моя вина в этом есть, сошлись без любви, разбежались не задумываясь.
Дмитрий и слова не промолвил в ответ. Молчал до самого отъезда. Больше сидел в саду согнувшись по-стариковски. Оксана всё на себя взяла. Где надо и слово за него молвила. Добилась прав на удочерение Ани.
Заканчивался отдых Жана и Алисы. Олег загрустил, ходил задумчивым, с печальным лицом. Наталья понимала, какие мысли обуревают сыном. Вырос, пришла любовь в молодое сердце. Зачем мешать?
- Олег! Слетай-ка ты на недельку с ребятами. Если решишь, что это твоя судьба, попроси руки Алисы у её родителей. Не теряй её, сын! Любовь настоящая приходит один раз в жизни.
По загоревшимся глазам сына стало понятным, в самую точку попала. После шумного лета приходила золотая осень, даря новые радости и печали.
Неужели настоящее счастье невозможно без постоянной связи с несчастьем и печалью? - думалось Наталье. - Неужели они всегда должны быть рядом, чтобы человек мог в полной мере оценить счастливые моменты жизни? Не покидай меня, печаль, не покидай.