Вот в эту академическую, почти небесную тишину однажды вторгается Женька. Он всегда выглядел респектабельно, поэтому на его звонок Маруся смело открывает дверь и спрашивает:
- Вам назначено?
Женя проходит в дом и убедительно говорит:
- Нет, не назначено, но у меня срочный разговор к академику Никольскому.
Николай Николаевич пишет книгу. Он очень не доволен, что его прерывают. Маруся работает недавно и еще не знает, что отвлекать академика во время работы категорически запрещено. Ник Ник выходит и спрашивает, чем он обязан такому визиту.
- Мне надо поговорить с моей женой, - говорит Женя.
У Николая Николаевича брови ползут вверх. Потом он догадывается, что речь идет об Инге.
- Кого вы имеете виду? – насмешливо спрашивает академик.
- Я имею в виду мою жену Ингу Горчакову, - дерзко отвечает Женя.
- Но, здесь нет вашей жены, молодой человек, вы ошиблись, - спокойно говорит Николай Николаевич.
- Она здесь! У меня срочный, очень важный разговор. Мне надо немедленно поговорить с Ингой.
- А вы не опоздали со своим разговором? – начинает раздражаться Ник Ник, он ненавидит выяснения отношений.
- Захочет ли Инга Леонидовна разговаривать с вами?
Когда Женя говорит, что это вопрос жизни или смерти, Николай Николаевич морщится, как от дурного запаха, машет рукой и, удаляясь, говорит стоящей здесь Марусе:
- Спросите у Инги Леонидовны, может ли она поговорить с бывшим мужем?
Он уверен, что его жена, Инга Леонидовна Никольская, достаточно умна, чтобы вообще не разговаривать с человеком, поступившим с ней бесчестно. Если же она решит поговорить с ним, то пусть поговорит, беды в этом нет.
Николай Николаевич уходит в кабинет, строго предупредив, не отвлекать его ни при каких обстоятельствах.
В эту драматическую минуту Инга спокойно лежит на своем уютном бархатном диване, в любимой велюровой пижаме и читает душещипательный роман Томаса Гарди. Она морщится, когда в захватывающий момент повествования, входит Маруся и говорит:
- Инга Леонидовна, с вами по срочному делу хочет поговорить молодой человек. Он ждет вас в гостиной.
- Кто меня ждет в гостиной? - спрашивает Инга с досадой.
Маруся разводит руками, показывая, что она не знает, но добавляет:
- Очень приличный мужчина.
- Кто может нарушить покой академика, вломившись в его дом? Сашка, конечно же. Больше некому.
Ей не хочется переодеваться. Наверняка, это короткий разговор. Она снимает только сиреневую курточку, одевает пушистый белый свитер, подарок Ник Ника. Смотрится в зеркало. Брюки, конечно пижамные, но и так сойдет.
Когда Инга входит в комнату и видит Женю, сидящего в кресле, то пугается. Ее первым движением было вернуться назад в библиотеку, но ей становится стыдно своей трусости. У нее сейчас все хорошо, она защищена от любых неожиданностей, ей нечего бояться и убегать.
- Возможно, он хочет договориться, когда он будет встречаться с детьми.
Я должна с ним поговорить, ведь это и его дети тоже, - пролетает в ее голове.
Женька выглядит очень стильно, решительное выражение лица ему идет.
- О, господи, он такой красивый, - с досадой думает Инга, отводя взгляд.
Она садится в кресло, и, подражая манере Ник Ника, говорит:
- Здравствуйте, Евгений Михайлович! Чем могу быть вам полезна?
Женя, как будто, не замечая ее светского тона, мрачно смотрит на нее и говорит:
- Ну, что, ты довольна? Отомстила?
За три месяца, проведенные в доме Никольского, Инга привыкла к более уважительному обращению, на ты ее зовут только дети.
- Спасибо, я довольна, - Инга не ведется на грубую интонацию, - Вы что-то хотели обсудить? Я вас слушаю.
- Проститутка! Продалась за этот дом, за положение жены академика! - зло бросается Женя, - не могла подождать меня?
- Что?- вскакивает Инга, - Что вы себе позволяете? Я понимаю вашу досаду, но держите себя в руках! Если у вас есть что-то конструктивное – говорите, иначе я вынуждена буду уйти.
- У меня есть кое-что конструктивное! – говорит Женя, поднимаясь.
Он хватает Ингу за руку и тащит ее к выходу. Она упирается:
- Женя, ты мне руку сломаешь! Куда ты меня тащишь!
- Сейчас увидишь!
Женька тащит ее к выходу на улицу.
- Там холодно, я не хочу! Я не хочу на улицу!
Инга упирается, хватается за все предметы, попадающиеся ей под руки, но Женя сильнее. В прихожей он спрашивает:
- Какое пальто твое?
- Вот эта шубка моя!
Женя срывает с вешалки шубку и вытаскивает Ингу за дверь.
- Женя, ну, хоть сапоги возьми, я в домашних тапочках!
Но Женька бежит и тащит Ингу за собой.
За кустами их ждет серая, грязная машина. Женя заталкивает Ингу на заднее сидение, садится сам и машина срывается с места.
- Это похищение, мэм, - весело говорит водитель.
- А, Сашка, я тебя вот только что вспоминала!
Так вы меня похитили! Заголовок газеты – Похищение жены академика Никольского ее бывшим мужем при участии старших и младших научных сотрудников. Она усаживается поудобнее, одевает свою шубку и любуясь, гладит ее серебристый мех.
- Проститутка! – бросает Женя.
- Что? – взвивается Инга и бьет Женьку по губам и щекам. Он хватает ее за руки. Она извивается, пытаясь вырваться, но Женя крепко держит ее.
- Отпусти меня немедленно! Сию минуту отпусти меня. Это не смешно!
Женя спрашивает:
- Саш, у тебя есть что-нибудь связать ей руки?
- Там есть шарф. Поищи.
- Вы, что, рехнулись? Фильмов насмотрелись тупых? Пошутили и хватит. Похитители хреновы! Идиоты! Тупицы! Охламоны! Ну, блин, вы ответите! Хулиганье подзаборное. Сарынь поволжская! Пусти меня!- буйствует Инга.
-Узнаю нашу альма-матер. Научили тебя там ругаться? Матом ругаться тоже научилась, чтобы заказывать детали для приборов на языке, привычном для пролетариата? - скалит зубы Сашка.
- Сашка, никогда не думала, что ты будешь помогать этому московскому пижону, мажору. Ты мне больше не брат!
- Какой же он мажор? Такая же техническая интеллигенция, как мы.
Ты мажоров не видала. Я тебе помогаю, вам обоим помогаю.
- Я тебя просила мне помогать?
- Друзья сами приходят на помощь!
Они подъезжают к какому-то дому. Инга видит, как Галка выводит из подъезда Леву и Лизу и сажает в другую машину.
- Ах, и Галка в сговоре с вами?! Все сговорились? - изумляется Инга,- Вы и детей похищаете?
- Успокойся, не похищаем, а возвращаем законному отцу, а тебя твоему законному мужику.
Женя выводит Ингу из машины, крепко держа обе ее руки в своей одной, и сажает ее к детям на заднее сиденье. Сам садится впереди.
- Погнали, шеф.
- Ну, прямо как в боевике, со сменой машины. Насобачились!?
Саша и Галя машут им вслед.
- Счастливо добраться!
- Женя, куда мы едем?- спрашивает Инга.
- Увидишь.
Дети сидят притихшие. Машина мчится по темной горной дороге. За рулем сидит станичник, которому Женя когда-то помог. Местные жители по-прежнему считают Ингу Жениной женой, поэтому помогают ему. Инге холодно, она забирается с ногами на сидение. Дети прикорнули около нее.
- В Краснодар едем, - понимает Инга.
Они приезжают в гостиницу, в которой только два месяца назад
Инга была с Николаем Николаевичем. Это лучшая гостиница города. На лобби Женя подходит к администратору и берет номер. У него в руках оказываются свидетельства о рождении детей.
- Это он взял в нашей квартире. Когда мы уезжали, я торопилась и из документов взяла только свой паспорт, - соображает Инга.
Администратор просматривает документы и спрашивает:
- А где паспорт вашей жены?
- Извините, она его найти не может, но он где-то в чемодане, мы завтра занесем, говорит Женя, подталкивая к администратору денежную купюру.
- Хорошо, приносите завтра, - улыбается администраторша.
Она окидывает Ингу, одетую в норковую шубу и сиреневые тапочки, подозрительным взглядом.
Они заходят в роскошный номер. Женька денег не жалеет! Инга проходит в спальню и ложится на кровать прямо в шубе. Дети от усталости валятся на ковер в гостиной. Женя их раздевает и укладывает спать. Он и сам засыпает на ходу. Он возвращается в спальню. Инги там нет!
- Куда она могла деться? Сбежала?!
Сон слетает с него, как пуганая ворона с дерева.
Женя заходит на кухню, выглядывает в коридор, потом замечает, что на вешалке в прихожей висит Ингина шубка. Он с силой ударяет рукой по шубке, как будто это она во всем виновата.
- Надо выкинуть эту дрянь, и купить Инге что-нибудь приличное, куртку какую-нибудь.
Инга выходит из ванной розовая, в белом махровом халате и ложится поверх покрывала.
- А я подумал, что ты сбежала! – со вздохом говорит Женя.
- Ну, уж нет! На сегодня достаточно! Я очень устала, так что все приключения завтра! Завтра сбегу, если что. Генечка, прими душ и давай будем отдыхать.
Когда Женька возвращается, Инга почти уснула, но улыбается сквозь сон, почувствовав, как под Женькиной тяжестью прогибаются пружины матраса. Не открывая глаз, она поворачивается к нему и гладит по лицу.
- Измотался я сегодня. Трудное это дело – похищение собственной жены и детей. Такой стресс! Так что сегодня будем спать по-братски.
- Это как? Не прикасаясь, друг к другу? – удивляется Инга, и даже открывает глаза от удивления.
- С ума сошла? – улыбается Женя, - просто обнимемся и будем спать.
Они залазят под одеяло, Инга поворачивается спиной к Женьке и оказывается, что ее тело точно вписывается в ложбинку, образованную его телом и чуть согнутыми ногами.
- Прямо детали из одного набора Лего, - думает Инга.
Женя обнимает ее и кладет руку на живот и вздыхает:
- Господи, хорошо-то как!
Через некоторое время констатирует факт:
-Ты все-таки залетела тогда.
- Залетела.
- Некоторые годами лечатся, по врачам бегают, очень хотят, но не залетают.
А к тебе стоит прикоснуться, и ты уже залетела.
- Прикосновение было длительным и интенсивным. Может быть, в этом дело?
- Да, я старался, - улыбается в темноте Женя.
- Почему ты пошла к этому академику?
- Во-первых, я испугалась. Ты не вернулся, у меня месячные не пришли…
- Ты как девочка. Женщины эти вопросы решают просто.
- Это кажется, что просто. А потом эти женщины по врачам бегают и годами лечатся. Я не могу убить ребенка от любимого человека.
- От меня любимого! Это я помню, - улыбается Женя.
- А во-вторых, Николай Николаевич очень хорошая партия, он - очень хороший человек, я бы ему все сказала, только позже, - добавляет Инга.
- Не говори так, Инга, а то я отдохну немного и задушу тебя. Сейчас просто двигаться не хочется. Мы так хорошо лежим.
- Женя, почему ты не приехал, как обещал? Я была в отчаянии.
- Сначала, объект принимали, потом долго квартиру искал и с домом много работы. Замотался совсем.
- 4 месяца искал квартиру?
- Да, но нашел и приехал за вами.
- А ты мог об этом написать?
- Я писал, Левку с днем рождения поздравлял, тебя с Новым годом. Просто ты почту перестала проверять. Инга, ты тоже писать умеешь. Могла бы мне написать. Тебе слабо написать, что ты беременна?
- Это конфиденциальная информация, касается только меня, и я не была уверена.
- Замечательно! Вот такая самостоятельная, да? Решение классное приняла.
- Ты мог еще год квартиру искать, а потом решить, что сначала ты достроишь дом, а уже потом приедешь…
- Я же пообещал тебе! Ты мне совсем не веришь?
- Я тебе верю, но почему ты раньше не вернулся?
- Я сейчас вернулся!
- Почему ты не приезжал 4 года?
- Ты меня ждала? Девочка моя. Я не знал этого, пока Сашка не сказал, что ты ждешь меня. Я чувствовал, что ты меня любишь, но боялся, что это только то, что я хочу… Я пытался вернуться, ты не помнишь? Я приезжал, когда Лиза только родилась. Мы еще разведены не были. Как ты со мной обошлась! Ты меня отвергла, сказала, что больше не любишь. Вещи мои выкинула. Думала, что если вещи выкинула, то и меня выкинула из своей жизни? Если бы все было так просто.
- Стоп, погоди! Ты же жил у этой барышни!
- Ну, и что? Ты еще вчера жила у академика. Ты перестала меня любить?
- Нет, не перестала.
- Вот и я не перестал…
- Женя, я уже ничего не соображаю, давай все остальное завтра..
- Хорошо. Знаешь, я в Троицк приезжал, когда Марго сказала, что ты там. Искал твой адрес, но не нашел. Хотел попасть к тебе на работу, но там охрана, забор трехметровый вокруг здания. Просто бродил по улицам, чтобы встретить тебя случайно.
- Правда? Мы с Надей много гуляли, наверное, могли бы встретиться, случайно. Городок маленький, странно, что не встретились.
- Я тебя видел. Когда я приехал во второй раз и бродил по улицам, то остановился у освещенного стеклянного кафе. На улице было уже темно, а из кафе шел свет. Я подошел ближе и увидел, что за столиком, прямо у стеклянной стенки, напротив друг друга сидят две девушки. Одна в синем, с пышными черными волосами, а вторая, в пурпурном, с пажеской стрижкой по плечи и волосами, отливавшими золотом. Они что-то обсуждали. Я остановился и почему-то стал смотреть на них. Я не сразу узнал тебя. Ты была какая-то другая, очень независимая, уверенная в себе, ухоженная, даже холеная. Такой я тебя никогда не знал. Я хотел зайти в кафе, но пока собирался с духом, в кафе зашли два мужика и сели за ваш столик. Один был среднего роста с бородкой, а второй высокий, плотный. Бородатый поцеловал в щеку сначала тебя, а потом девушку в голубом. Высокий просто поздоровался с вами и сел спиной ко мне.
Высокий, видимо, стал рассказывать что-то смешное, потому что ты повернулась к нему и стала смеяться. Потом он сказал что-то такое, что тебя особенно рассмешило. Ты упала лицом на руки, лежащие перед тобой на столе, и от смеха у тебя стали трястись плечи. Ты подняла смеющееся лицо. От смеха у тебя даже слезы потекли. Слезы оставили черные полоски на щеках. У тебя были накрашены ресницы! Ты же никогда не красила ресницы! Для кого накрасилась? Ты производила впечатление преуспевающей женщины, у которой все замечательно. Тут я подумал, что ты все придумала про беременность. Но когда все встали, я увидел, что туника прикрывает выступающий живот. Вы вышли на улицу, и бородатый подал тебе руку. Ты шла, опираясь на его руку, и вы беседовали. Мне так хотелось ему врезать! Я увидел, что ты забыла и обо мне, и о Леве, не скучаешь о нас, тебе хорошо с другими людьми.
- Очень трогательно! Ты, наверное, еще и замерз на улице.
- Я замерз и простудился.
- И что бы ты мне сказал, если бы встретил одну?
- Просто прижал бы тебя к себе и не отпускал, и ты все забыла бы. Ты же и тогда любила меня…
- Так просто, без всяких слов? И думаешь, я простила бы тебя?
- Не знаю, тогда я думал, что простила бы. Но, потом я тебя еще раз увидел с бородатым. Я только приехал автобусом из Москвы, а ты в той же компании, которую я видел в кафе, бежала на автобус в Москву. Вы переходили дорогу. Мимо проезжал автомобиль, и бородатый отстранил тебя, загораживая от машины, так что даже прикоснулся рукой к твоему животу. Меня это взбесило. Потом подъехал ваш автобус. Бородатый взял тебя за талию и подсадил, как свою женщину. Ты скользнула по мне взглядом, как по пустому месту. Это называется - я в упор тебя не вижу! Я так понял, что ты за этого бородатого замуж собираешься. Странно, конечно, но вы, вообще, странные люди. Больше я в Троицк не ездил, хотя мне очень хотелось увидеть тебя.
- Женя, я тебя правда не видела. Я не ожидала тебя увидеть. Бородатый - это Боб Владимиров. Очень популярная личность. Это он взял меня на стажировку. Все считали, что у меня все нормально, что мой муж с сыном ждут меня дома, а начальство – козлы, послали на стажировку. Я даже сама в это поверила. Боб мне покровительствовал. В это время его жена лежала на сохранении беременности. Они второго ребенка ждали. Первый сын у них чуть младше Левы. Так что он ко мне очень проникся. Вообще-то, ему Надя всегда нравилась, девушка в голубом.
- Ты была веселая и спокойная, так безмятежно улыбалась…
- Мне там было хорошо. Как в студенческие годы. Одна обязанность, она же и привилегия – ходить на семинары. И все! Подруга Надя всегда была рядом.
Можно поехать на выставку, в консерваторию.
- У тебя и подруги были. Я думал только друзья.
- Почему были, они и сейчас мои подруги. Будем жить в Москве – будут приезжать к нам в гости, и Боб Владимиров приедет. Он не только хороший физик, но и удивительный художник. Ты с ним подружишься.
Они уснули, но даже во сне их тянуло друг к другу. Когда под утро
Инга перевернулась на другой бок и прикоснулась обнаженной грудью к его груди, почувствовав, что он здесь, рядом, такой нежный, такой томно сонный, ее губы потянулись к его губам, и он, улыбающимися губами, ответил на поцелуй. Их объятие стало теснее и жарче, они слились в одно целое, стали двигаться как в танце - вверх, вверх, к небесам и невозможно остановиться, пока не достигнута вершина, а потом они упали вниз и рассыпались на тысячу горящих колокольчиков, которые остыли и превратились в их тела. Всю ночь над ними летали и смеялись маленькие веселые ангелы. Утром они встали счастливыми, отдохнувшими, полными жизненных сил и планов.
После веселого завтрака прямо в номере они решили составить план дальнейших действий.
- Итак, какая у нас диспозиция? Что у нас с документами? – спрашивает Женя.
- У меня нет паспорта, надо забрать документы детей из сада, поликлиники, мою трудовую книжку.
- Надо подать заявление на развод! – говорит Женя, - где твой паспорт? У Никольского?
- Нет, мой паспорт надо забрать в паспортном столе в станице. Я фамилию поменяла на Никольскую.
Женька вздыхает и говорит с упреком:
- Нашла время менять фамилию! Ладно, я поеду в Зеленчукскую и все улажу.
- Как же ты мой паспорт заберешь? Тебе его не отдадут. Там моя подпись нужна.
- Отдадут. Я сам распишусь не хуже тебя. Пиши заявление о разводе.
Евгений сегодня такой деловой, собранный, уверенный в себе. Победитель.
Я думаю, что он много может добиться в жизни. Его энергия не железная, а мягкая, светлая, солнечная.
Он уезжает, а мы остаемся ждать его. У меня в кармане шубки обнаруживаются деньги. Они завалялись там еще с прошлого шопинга.
Магазины я знаю. Мы перебегаем улицу и покупаем сапожки для меня. Лева взял с собой этюдник. Мы идем искать красивый пейзаж. Он рисует, а мы с Лизой гуляем неподалеку, пока не замерзаем окончательно и бежим в гостиницу. В гостинице администраторша спрашивает:
- А где же вас паспорт?
- Муж поехал за ним, скоро привезет.
Администраторша подозрительно смотрит на меня и качает головой, мол, какая я разиня.
Женька возвращается поздно вечером. Он очень устал, устало улыбается, обнимает детей, подходит ко мне.
- Вот, держите свой паспорт, госпожа Никольская.
- Тебе его отдали? Это же чудо!
- За деньги можно купить много разных чудес. Все, я голоден, я устал.
После ужина мы лежим на кровати, я глажу его волосы и спрашиваю:
- Ты у Николая Николаевича был?
- Был.
- Он подписал?
- Нет. Сказал, что сначала должен переговорить с Ингой Леонидовной лично.
Инга закрывает лицо руками, чтобы Женя не видел, как ее лицо заливает пунцовая краска стыда. Сдавленным голосом она говорит:
- Теперь Инга Леонидовна не посмеет с ним разговаривать. Ей будет стыдно взглянуть ему в глаза. Так поступить с ним, с ее стороны это такое невообразимое свинство! Она такая негодяйка!
- Почему? Она же не сама убежала, ее похитили.
- Но, она могла бы сбежать обратно…хотя бы попытаться…ей должно быть очень стыдно…
- Я так не думаю, она вернулась к своему мужу, отцу своих детей…
Кстати, Инга, ты очень натурально упиралась. У меня был момент, когда я подумал, что ты действительно не хочешь ехать со мной, - говорит Женя.
- Это когда я тебя оцарапала?
- И тогда тоже. Мне с самого начала показалось, что ты не очень хочешь ехать со мной. Ты, правда, не хотела ехать со мной?
- Не хотела. Мне нравилось быть женой академика, лежать на диване, читать любовные романы. Там прислуга была. Очень удобно.
Женя темнеет лицом и сдавленным голосом спрашивает:
- А ночью?
- А ночью я спокойно спала. Одна.
- Одна?
- Одна. Раздельные спальни.
- И что, вы не были вместе?
- Не спрашивай об этом, Женя. Я была его женой.
Женька какое-то время молчит. Пауза затягивается, но потом, справившись с собой, он говорит бодрым голосом:
- Ты все равно бы там со скуки сдохла через полгода. Я тебя спас!
- Ты меня украл! Думаешь можно умереть со скуки с тремя детьми? Знаешь сколько с ними хлопот? Ты еще пожалеешь, что украл меня, - говорю я с улыбкой.
- Я не пожалею! А если пожалею, отвезу тебя обратно.
- А дети?
- Детей оставлю себе.
- Тогда и меня оставь себе, Женечка. Я так люблю тебя!
Женька поворачивается ко мне, вздыхает и говорит:
- Ладно, уговорила. Иди ко мне. Я соскучился, целый день не прикасался к тебе. Я вижу, как от этих слов начинает вибрировать воздух в комнате и свет фонарей за окном.
- Ты очень соскучился?
- Очень…ты даже не представляешь насколько очень…
http://www.proza.ru/2016/04/14/1248
Copyright © Ия Белая (Amor) 2016 Все права защищены