В настоящее время, вот уже четверть века мы живём не в СССР, а в "свободной и независимой" России. Многие, не нашедшие себя в новых, изменившихся на прямо противоположные условиях бытия пытаются заверить нас, что в Советском Союзе не было национальных вопросов и буквально все жили дружно и счастливо. Хватит лицемерить и рассказывать внукам небылицы о взаимной любви и дружбе между народами. Возможно в Москве и Ленинграде эти вопросы не возникали, но на периферии огромной страны в Союзных республиках, мы всегда очень остро ощущали, что русские, как няньки, как обслуга титульной нации, должны заботиться и кормить наших младших братьев по разуму, а они в открытую и без стеснения заявляли:
– Скоро мы нарожаем много детей, все получим высшее образование, вы построите нам заводы и фабрики, завезёте много необходимых товаров, машин, оборудования и мы вас, как колонизаторов выгоним из своей Республики.
Возможно поэтому при развале Советского Союза, когда наш не очень умный и вечно пьяный правитель объявил о суверенитете всех республик, то в Конституции только этой республики появилась Статья о государственных языках - родном и английском! О русском языке вообще не шла речь… и только благодаря неимоверным усилиям В.В. Путина Эта республика не отпочковалась от России. Республика, с населением полтора человека на квадратный километр, на восемьдесят процентов состояла в то время из русских и украинцев, а в республиканском Госуниверситете учились только аборигены, большая часть лекций читалась на их родном диалекте.
В XV веке казаки пришли на безлюдные и бескрайние просторы Сибири, основали остроги. Их дети построили города, создали инфраструктуры. Их внуки электрифицировали и индустриализировали производства, построили благоустроенное жильё… и вдруг появился многодетный оленевод-охотник, который заявил, что он «хозяин страна», а вы не просто обслуживающий персонал, но и колонизаторы. В этом-то и заключается вся беда и глупость разделения по национальным признакам. Не по нациям нужно делить род людской, а по делам каждого – какую пользу он внёс в развитие и процветание нашей Родины! Принцип – «разделяй и властвуй» нужен тем, кто желает жить дармоедом, за чужой счёт, а спившиеся полу разумные существа, подверженные влиянию поверят в любую бучу и революцию, лишь бы ничего не делать и жить всласть.
ФЛОТ – ОБЯЗАН НАС КОРМИТЬ
Как-то раз, красавец сухогруз «КОТОВСК» разгружался в порту города Олёкминска.
Груз был самый необходимый – продовольствие в виде мешков сахара, разных круп, ящиков с вином, а так же сельхоз техника. Разгрузка шла медленно, береговой кран то и дело ломался. Бригада грузчиков и стропальщиков состоявшая в основном из якутов загорала на огромных металлических крышках, которые закрывали грузовые трюма. Попасть в трюм можно было лишь после того, как при помощи специальной лебёдки крышки, как в школьном пенале стягивались одна под другую. Второй вариант, это когда при помощи балласта делали дифферент на корму, откручивали стопорные зажимы и крышки самостоятельно скатывались под своим весом.
Якуты равнодушно наблюдали, как часть команды собирается идти на берег за продуктами.
– Однако какие всё-таки дураки эти русские. У них полный трюм продуктов, а они в магазин собираются, – со вздохом произнёс один из загорающих грузчиков.
– Пока к нам сюда по речке шли, могли бы полные каюты себе продуктов набрать, – поддержал второй.
– Да им просто деньги девать некуда вот и идут, что бы перед нашими продавщицами повыпендриваться, да наших девок потискать, – равнодушно потянувшись, добавил третий, переворачиваясь с боку на бок.
Разговор прекратился так же внезапно, на полуслове, как и начался. Якуты они вообще не разговорчивы, а тут видимо обидно им стало за девок своих, ревность проснулась. Но вековая мудрость молчаливых созерцателей вселенной всё же взяла своё. Бригада продолжила молчаливое наблюдение за тем, как речники спускаются по трапу на их землю, которую каждый абориген считает священно-неприкосновенной, а каждый кулик, как известно – хвалит.
Назвать городом это забытое Богом место с населением меньше десяти тысяч душ, не считая собак, язык не поворачивается. Но на лоцманской карте он числится, как город и является административным центром Олёкминского района Якутии.
Олекминск расположен в юго-восточной части Среднесибирского плоскогорья на юге Приленского плато, в юго-западной части Якутии, на левом берегу реки Лены, в шестистах километрах выше Якутска и в четырёхстах километрах ниже Ленска. Добраться сюда можно лишь по Лене и самолётом. Это единственное место в Якутии где выращивают хлеб.
Первоначально поселение как острог, было основано енисейскими казаками напротив устья р. Олекма в 1635 г., но позже перенесено на 12 км вверх по течению. Острог служил сборным пунктом для казацких отрядов, направлявшихся на р. Амур. Понемногу разрастаясь, за счёт золотых приисков, приобрёл значение торгового центра, а с 1783 года стал уездным городом Якутской губернии.
Даже в сухую летнюю погоду единственно главная улица Миллера, протянувшаяся на шесть километров параллельно реке Лене и плавно переходящая после зигзага в улицу Спасскую, имела глубокую колею с грязными источающими зловонье лужами. Черные, покосившиеся от времени частные дома и высокие заборы, в которых зияли разломанные, как после нашествия разбойников некогда добротные ворота. Некоторые полусгнившие воротины болтались на оторванных кованых навесах и жалобно поскрипывали, раскачиваясь на ветру.
Береговые магазины в любом населённом пункте обязаны были отпускать продукты по флотским «заборным» книгам. Но обычно в якутских поселениях, как только узнавали через флотских диспетчеров, что на подходе судно, которое намерено бросить якорь у из «стойбища», тут же прятали все продукты, тряпки и другой дефицитный товар. Объясняли это тем, что начальство приказало продавать товар только своим, а вы флотские можете где угодно купить себе всё что пожелаете. Особенно откровенная не любовь к Ленским речникам была в низовьях Лены и на Яне.
Коптёрщиком, то есть ответственным за пополнение продовольствия на судне, у нас был электромеханик. Хохол не только по фамилии, но и по своей натуре, он мог уболтать любую продавщицу и выпросить всё, что угодно.
Так получилось и в этот раз. Пока наш коптёрщик получал товар и расплачивался, мы со штурманом взвалили на плечи, он мешок сахара, а я мешок риса и отправились на судно. Не успели мы перейти улицу, как из подворотни на нас выскочило патлатое, грязное, вонючее существо не определённого пола и возраста. В рваной засаленной футболке и в синих трико с вытянутыми коленками. В зубах замусоленная беломорина, а под узкими щелочками глаз фиолетовые бланши. Грязные ноги с загнутыми вниз чёрными ногтями, на босу ногу вставлены в рваные шлёпанцы.
– Ну чо? Однако привет, красавцы… откуда товарчик, - прошепелявило оно сквозь гнилые зубы.
– Да вот с магазина спёрли, – не задумываясь, выпалил штурман и попытался пройти мимо.
Но существо выпятило вперед грудь и мы поняли, что особь женского пола.
– А поделиться?! Однаха заходите во двор, Ленин велел делиться, – прошамкала тётка и указала на подворотню.
– Ты, что с дуба рухнула, не видишь, мы на корабль продукты закупили.
– Какой корабля? Ты что меня за дуру принял? Да на корабле полный трюм продуктов. А ну заходи во двор по-хорошему, пока милицию не позвала. Ребята, помогите разгрузить, нам тут сахарку принесли, – закричала тетка, повернувшись ко двору.
Из-за сломанной калитки вышли четверо, явно подвыпивших якута. У одного из них в руках была пустая бутылка, у второго толстая палка, напоминающая биту для городков. Он подошёл к штурману вплотную и, похлопывая битой по левой руке, спросил:
– Ну чо! Ты сам пойдёшь или помочь однако?
Штурман не долго думая сбрасывает с плеча свой мешок прямо на якута. Двое других повисают у него на руках, а тот что был с бутылкой бьет штурмана по голове, бутылка разлетается в дребезги, а горлышко – розочка остаётся в руке у якута. Все это происходит в считанные секунды.
С криком – наших бьют, – я одним прыжком оказываюсь возле якута, с «розочкой» и сбрасываю на него свой мешок. Тётка и двое якутов скрываются в подворотне. На голове у штурмана огромная шишка, но крови нет, он служил в морской пехоте, а там видимо учили как голову под удар подставлять. Через мгновение из ворот выбегают ещё четверо аборигенов в руках у одного нож. Штурман хватает биту и точным броском сбивает с ног нападающего с ножом. Со всех сторон к аборигенам на помощь спешат земляки. Намотав на кулаки флотские ремни с бляхами, прижавшись спиной к спине, отбиваемся, как от назойливых мух. Из магазина выбегает наша команда и с кличем – Наших бьют! Оттесняют противников в проулок. Слышится вой милицейской сирены и скорой помощи. Аборигены, как тараканы рассасываются по подворотням и только парочка придавленных мешками лежат неподвижно. Я обнаруживаю, что рукав на правой руке весь в крови и поднимается от фонтанчика бьющего изнутри. Молоденькая девушка фельдшер, закатав рукав, обнаруживает выше запястья колотую рану, бледнея, будто бы первый раз увидела кровь, обрабатывает её, накладывает тугую повязку. Я не упускаю возможность пофлиртовать и познакомиться.
– Это вам не шуточки, могут быть осложнения и даже заражение крови, – строго говорит фельдшер и требует поехать в больницу.
Штурман тем временем на месте драки находит вилку из нержавеющей стали, два крайних зуба обломаны, а центральные заточены, как шило.
– Повезло, что две дырки в руке, а не в печени или в сердце. Вот твари до чего додумались. В горячке рану не заметишь, отверстие, как укус комара, а кровь вся внутрь пойдёт и не поймёшь от чего помер через пару тройку дней. А ну снимай рубаху!
Штурман осмотрел мой торс со всех сторон, убедившись, что всё в порядке похлопав по плечу, с восторгом сказал:
– Молодец, в твои 15 лет, я ещё за мамкину юбку держался, а ты настоящий боец. Я бы с таким пошёл в разведку!
– Ну чего раскудахтались – боец, не боец…! Нарушитель общественного порядка. Средь бела дня драку затеял. Оформлю на пятнадцать суток обоих, вот тогда посмотрим, какие вы разведчики. А ещё лучше по 206-ой привлеку, за «хулиганку» – вмешался в разговор якут-милиционер.
– Да вы что, какая «хулиганка» они же сами на нас напали и хотели ограбить, – возмутился я.
– Кто, вот эти что ли грабители, – милиционер кивнул в сторону якутов, которые выбрались из под мешков и молча сидели на земле у забора.
– Да, вот эти! Один из них набросился на мичмана с горлышком от бутылки.
– Босота! А ну пошли вон отсюда, я с вами позже разберусь, а вы оба шагом марш в машину. В отделении будете мне права качать о грабителях.
Якуты вскочили с земли и попытались бежать, но в тот же момент оказались в цепких руках мичмана.
– Э-э, нет, так дело не пойдёт! Мы либо поедем вместе с твоими земляками, либо ты нас начальник отпускаешь по хорошему, – сказал мичман, положил аборигенам на плечи свои могучие руки и защемил их дряхлую шкуру на боках, да так, что они начали повизгивать, – какая драка начальник, это мои друзья и даже можно сказать братья. А мой спутник он еще несовершеннолетний и не понял, что мы так приветствовали друг друга. Какая драка? Какая «хулиганка»!
– Мы ведь друзья, – спросил мичман, обращаясь к якутам и приподнимая их на цыпочки за прищемлённые бока.
– Друзья, друзья, – в один голос запричитали якуты.
– Ну, а как же с колотой раной на руке, - спросил, нахмурившись милиционер.
– Какая рана? Ах эта, так шли вдоль забора, мешки на горбах несли, а там гвоздь торчал, вот и зацепился. Друзья нам хотели помощь оказать, а тут сирены, милиция, скорая. Ужас какой-то. Нет, я ничего не имею против, спасибо конечно, что так быстро отреагировали на вызов и даже в больницу готовы отвезти. Только нам на корабль надо, там команда голодная, продукты от нас ждёт, неделю нежрамши…
– Устроили тут цирк понимаете ли, то их грабят, то помощь оказываю, сами разбирайтесь, – милиционер снял фуражку, достал из кармана носовой платок, вытер пот со лба и погрозив якутам кулаком вразвалочку, как истинный хозяин страны пошёл к своему Уазику.
– Ну что пацаны, молитесь, что я вас от тюрьмы отмазал, – весело сказал штурман, оттолкнув от себя якутов, которые в тот же миг исчезли в подворотне.
До судна мы добрались без приключений и когда поднимались по трапу, штурман подошёл сзади и тихо сказал:
– Если честно, то я струхнул, когда милиционер пытался нас в «воронок» загрузить. Туда только попади, всех «собак» свешают. Ты молодой еще, не знаешь людской подлости, даже представить себе не можешь на что способны некоторые милиционеры, чтобы получить премию или очередное звание. Поэтому, прежде чем что-то сказать представителю власти – подумай, а не повернёт ли он твои слова против тебя.