Иллюстрация: истребитель И-16
Эта история произошла в июне 2002-го года. В тот день я сидел на лавочке в тихом сквере, наслаждался тишиной и читал журнал про советскую авиацию времён Великой Отечественной войны. Внезапно к скамейке подбежали два мальчика в возрасте четырёх-пяти лет и шалостями стали отвлекать меня от чтения. Вслед за ними подошла молодая пара и человек преклонных лет, который опирался на трость. Супруги, к моему удивлению, попросили меня присмотреть за их пожилым родственником и за детишками. Не имея пути к отступлению, я согласился, но уже через пять минут пожалел, что так легкомысленно взял на себя обязанность по присмотру за маленькими «чертенятами».
Как только родители удалились, дети не на шутку разыгрались. Чтобы успокоить их, пришлось изрядно постараться, и, наконец-то, мне это удалось. Я пообещал рассказать интересную историю, если малыши перестанут хватать гуляющих в парке кошек, пытаться оторвать несчастным хвосты, и спокойно сядут рядом. Усмирить неугомонных сорванцов помог их дедушка. Он дал слово подарить каждому по котёнку и помог усадить «молодое племя» на скамейку, где сразу же стало тихо и спокойно.
- Историей авиации увлекаешься? - поинтересовался он.
- Почему вы спрашиваете?
- Пока ты с моими «разбойниками» разбирался, я глянул, что ты читаешь, - новый знакомый указал на мой журнал.
- Если вы обратили на это внимание, скажите, что об этом думаете? Интересно ваше мнение, - попросил я, надеясь, что он пойдёт навстречу.
- Хорошо, вижу – ты парень неплохой, расскажу кое-что из своего прошлого, - ответил он, глядя на то, как я опять поймал его внука, попытавшегося вновь лишить жизни проходившую мимо кошку.
Он попробовал начать рассказ, но внуки-непоседы вновь начали мешать нам шумом и беготнёй. Пришлось сходить в ближайший киоск и купить каждому по мороженому. Лишь после этого малыши угомонились и, наслаждаясь лакомством, больше не перебивали нашу беседу. И пожилой человек рассказал историю из своего боевого прошлого, которой я хочу поделиться.
***
Мой новый знакомый встретил войну в небе Украины молодым лётчиком-истребителем. В первых воздушных боях он набирался опыта и учился отправлять немецких «стервятников» в землю. Авиационный полк, в котором он служил, в первые дни войны понёс тяжёлые потери, но всё-таки сохранил боеспособность и исправно «портил кровь» асам «Люфтваффе». Я попросил рассказать что-нибудь интересное, что больше всего запомнилось из того непростого времени. Задумавшись на какое-то время, он помрачнел и начал рассказ о одном из таких случаев:
- Был один такой вылет в сентябре 1941-го года, который я запомнил на всю жизнь. После первых дней войны и тяжёлых потерь не у всех оставалась вера в победу, но, несмотря на это, мы дрались отчаянно. Отступать никому не хотелось, да и было уже некуда.
Любое боевое задание в те дни было открытой игрой со смертью. Немцы имели полное превосходство в небе, и каждый советский лётчик понимал: обычный вылет мог стать для него последним. Однако уничтоженные самолёты противника придавали сил для борьбы. Тяжелее всего было наблюдать с высоты бои, которые шли на земле. Имея строго определённые цели, пилоты не всегда могли поддержать наших бойцов с воздуха, но старались сделать своё появление в небе заметным и знаковым, чтобы воодушевить советских воинов на борьбу с противником. Ничто не возвращало солдатам, ведущим тяжёлые бои на земле, веру в победу так, как сбитый у них на глазах немецкий самолёт!
Мой собеседник рассказывал о боях в небе Юго-Западного фронта и о том, как в сентябре 41-го с воздуха они наблюдали трагичную гибель наших войск в окружении под Киевом. К четырнадцатому сентября немцы прорвали фронт и фланговыми ударами замкнули кольцо – в «котле» оказались части 5-й, 21-й, 26-й и 37-й армии. Не имея возможности помочь окруженным, истребители с красными звёздами на небольшой высоте иногда просто «проходили» над головами солдат, чтобы появлением в небе поддержать их боевой дух.
В один из таких дней моего рассказчика отправили на воздушную разведку и аэрофотосъёмку позиций противника. Прижимаясь вплотную к земле и уходя от встречи с немецкими истребителями, он, несмотря на обстрел с земли, выполнил задание и взял курс на аэродром. Главной задачей для него, как лётчика, в тот момент было доставить отснятые фотоплёнки. Пролетая над одной из дорог, герой моего рассказа заметил странную колонну советских автомашин. Неизвестная часть на грузовиках следовала из окружения в сторону сближения противника с основными частями Юго-Западного фронта. Моего героя смутило, что колонна шла открыто. Машины не были замаскированы ветками и прочей лесной ветошью, словно их водители ничего не боялись.
Выбрав возле дороги в поле площадку для посадки, мой рассказчик ещё раз «прошёл» над грузовиками. Солдаты в кузовах приветствовали одинокий И-16 взмахами рук, и он пошёл на посадку. Когда герой моего рассказа приземлился, колонна остановилась, но никто из офицеров этой части не направился в сторону его самолёта. Это показалось странным. Убрав тягу винта своего «ишачка», рассказчик не стал глушить двигатель. Он оставил его работать на низких оборотах. Он отстегнул лямки парашюта, выбрался из кабины и направился к колонне машин странной непонятной части.
Я поинтересовался, слушая его рассказ:
- Вас не насторожило, что никто не вышел вам навстречу?
- Почему? Конечно, насторожило, поэтому я и оставил двигатель самолёта работающим. Я это чувствовал – что-то не так с этой колонной, но это нужно было проверить. Шагая по полю к машинам, я приготовил пистолет к бою, - пояснил мой собеседник и, задумавшись на минуту, добавил: - В те минуты я совершил большую глупость: если бы меня убили, отснятые плёнки не дошли бы до командования. И уже другому лётчику пришлось бы также в одиночку рисковать машиной и жизнью ради этих снимков, которые нашему командованию нужны были как воздух.
Но осознание ошибки пришло к моему герою намного позже. В те минуты он просто шёл к грузовикам, что стояли на дороге, с целью выяснить номер части обнаруженного подразделения. Когда до машин осталось около двадцати метров, донёсся крик из кузова: «Беги, это немцы!» Я заметил, как мой рассказчик, вспоминая те минуты, вздрогнул. И я тоже! Я почувствовал себя, идущим по той дороге. Услышав окрик, он развернулся и, спотыкаясь и падая, рванул к своему самолёту с такой скоростью, какую только смог развить. И эти падения на том поле спасли ему жизнь – из машин на дороге уже открыли огонь.
- Вот это да, - удивился я. - Как же они не попали в вас?
- Не знаю, может, наше русское поле, сама русская земля помогла. Когда я спотыкался и падал, пули проходили мимо. Мне повезло: у диверсантов не было автоматического оружия. Они были одеты в советскую форму и вооружены «трёхлинейками» – винтовками Мосина.
Слушая и представляя себя на его месте, мне стало страшно даже на этой скамейке. Я слышал визг пуль, которые пролетали мимо и прочувствовал весь ужас, что могу и не добежать до самолёта... Но мой герой, к счастью, успел! Вскочив в кабину, он дал газ, и его «ишак», разгоняясь, запрыгал по полю. И-16 пропрыгал полторы сотни метров, разогнался до нужной скорости и оторвался от земли! Удалось! Набирая высоту, мой герой разминулся с верхушками деревьев на окраине поля буквально в считанных сантиметрах, но всё-таки он взлетел. Он взял курс на аэродром и почувствовал, как рукав лётной куртки внезапно потяжелел, и левая рука перестала слушаться. Одна из вражеских пуль в том злополучном поле всё-таки его зацепила!
***
Теперь замолчали даже его внуки. Они съели мороженное, разинули от удивления рты и внимательно слушали рассказ своего деда. Тот смахнул внезапно набежавшие слезы и с чувством произнёс:
- Больше всего я боялся, что потеряю сознание и не долечу до аэродрома. И это было самым страшным – данные аэроразведки в те дни были на вес золота.
В тот день ему и в самом деле повезло: у него – раненого, хватило сил долететь до своих и приземлиться. После доклада о результатах разведки, его тут же отправили в госпиталь. К счастью, ранение в руку оказалось легким. Герой моего рассказа прошёл курс лечения и вернулся в строй. Но не это оказалось самым интересным. В госпитале моего героя навестил комиссар полка и рассказал, что он совершил настоящий подвиг.
В тот вылет моему собеседнику выпало неоднократно «поцеловаться со смертью». В корпусе его И-16 насчитали свыше тридцати пулевых отверстий. Было чудом, что ни одна из пуль не повредила узлы управления самолёта, и ему удалось взлететь с того поля. В тот день в районе его разведвылета немецкие истребители сбили четыре бомбардировщика, которые шли на задание без прикрытия. И было большой удачей, что мой герой не встретился с немецкими асами. Одиночный И-16 стал бы для них лёгкой добычей. Комиссар рассказал, что солдаты в советской форме в наших грузовиках оказались переодетыми диверсантами из подразделения «Нахтигаль» – части элитного немецкого диверсионного отряда «Бранденбург 800». И, если бы он вовремя их не обнаружил, они попали бы в расположение наших войск, где натворили бы много бед. Благодаря своевременно доставленной информации, диверсионный отряд противника вовремя локализовали и уничтожили.
Слушая эту захватывающую историю, я "проживал" всё, о чём он рассказывал. Особенно поразили слова ветерана о том, что ему, как лётчику-истребителю, было бы обидно погибнуть от рук диверсантов на земле, а не в небе – не в воздушной схватке. Во время последующих боёв мой рассказчик сбил шестнадцать немецких самолётов, падение которых подтвердили с земли. Все они были зачислены в счёт его личных побед. Помимо этого, числился не один десяток групповых побед, в которых точно не установлено, кто именно из ведущих воздушный бой отправил врага в землю. Но это, по его словам, уже не так уж и важно. Важнее было то, что фашистские «стервятники» навечно оставались в земле, которую они так хотели захватить!
В июне 1944-го года во время одного из воздушных боёв, прикрывая штурмовики Ил-2, моего рассказчика снова ранили, на этот раз тяжело. Он, вновь едва не потеряв сознание, также с трудом дотянул до наших и кое-как посадил подбитую машину в поле. Подоспевшие пехотинцы помогли выбраться из самолёта и переправили его в госпиталь. Там вынесли страшный приговор: из-за последствий ранения опытному лётчику-истребителю придётся навсегда забыть о небе. Оправившись от ран и пройдя курс лечения, он мог ходить, лишь опираясь на трость.
Однако герою моего рассказа всё-таки удалось остаться в авиации, даже на земле. Этот мужественный человек обучал курсантов авиационного училища. Он преподавал теорию, тактику воздушного боя и передавал новичкам свой боевой опыт. И хотя к тому времени ситуация в небе была уже не настолько драматичной, как в 41-м, бои в небе шли такие же тяжёлые. С немецкой и с нашей стороны появились новые модели самолётов, и его уроки и опыт помогали молодым лётчикам одерживать воздушные победы над фашистами. Когда девятого мая 1945-го года объявили, что эта страшная война, наконец-то, закончилась, он не мог сдержать слёз! Эта победа была и его личной победой.
***
Нашу беседу прервали родные моего собеседника. Они вернулись и поблагодарили меня за помощь. Прощаясь с ветераном, я спросил его имя. Звали героя моего рассказа – Николай Иванович Булдаков. Теперь, каждое девятое мая, я с теплом вспоминаю ту встречу и, мысленно поздравляя этого мужественного человека с праздником, желаю ему долгих лет и крепкого здоровья! Согласитесь, только благодаря таким людям как он, прошедшим сквозь огонь той страшной войны и победившим смертельного врага, мы живём в своей стране. Честь и слава им!
27.03.2016
© Сорyright