Ко мне стучится моя секретарша:
- Инга Леонидовна, к вам пришел посетитель по личному вопросу.
- По личному вопросу пусть подходит в среду после 17 часов.
Секретарша уходит, а потом возвращается:
- Инга Леонидовна, у него срочное дело. Он говорит, что вы его знаете – его фамилия Горчаков, зовут Евгений Михайлович.
- Хорошо, пригласите его Тамара.
Когда в служебный кабинет И.Л. Никольской входит Евгений Михайлович Горчаков, она читает какой-то документ, лежащий перед ней на столе. В первую минуту Евгений Михайлович думает, что он ошибся, пришел куда-то не туда. На Инге Леонидовне одеты большие дымчатые очки, закрывающие пол-лица и делающие ее похожей на сову.
- Здравствуйте, Евгений Михайлович. Проходите, присаживайтесь, - любезно говорит ученая сова голосом Инги.
- Здравствуйте.
- С чем пожаловали? - говорит сова, улыбаясь, и снимает очки.
- Слава Богу, это все-таки Инга, - думает Евгений Михайлович.
- Вот сюда присаживайтесь – указывает на дальний стул Инга.
- Ну, рассказывайте! Давно вы вернулись в родные пенаты?
- 2 месяца назад, - улыбается в ответ Евгений Михайлович, - разве Лев тебе не говорил?
Инга игнорирует вопрос,она его не слышит и продолжает спрашивать с любезным видом.
- Надолго приехали?
- Думаю, что навсегда.
- Навсегда? Что так? В Америке плохо живется? Индейцев притесняют?
- Живется там хорошо, только меня ностальгия заела. Не хочу я там жить. Скучно мне там, смертельно скучно.
- Думаете, что у нас весело? Хотя, может быть и веселее, чем в США, приключений больше, теплее. Люди у нас теплее.
- Хорошо выглядишь, почти не изменилась, не считая очков. Я тебя сначала не узнал.
- Спасибо Евгений Михайлович за комплимент. Вы тоже замечательно выглядите, даже не поседели.
- Я поседел, просто на моих волосах это не очень заметно на первый взгляд.
- Чем собираетесь заниматься?
- Думаю, буду работать в Левиной мастерской.
- Неужели пойдете под его начало? Разве это правильно? У вас и международный опыт есть. Вы должны быть руководителем, а не он.
- Ну, что делать? Это же его мастерская,поладим как-нибудь.
- Можно открыть новую мастерскую – Горчаков и сын, как это в США делается, а не сын Горчаков и его отец.
- Вашими устами, да мед пить, - говорит Евгений Михайлович.
- Так какое у вас ко мне дело? – продолжает любезно улыбаться Инга Леонидовна, - чем могу, помогу. Излагайте, пожалуйста.
Евгений Михайлович смотрит на свои руки, молчит, ему явно неудобно.
- Не хочется говорить в служебном кабинете. Может быть, мы посидим в кафе?
- Тамара, - зовет секретаршу Инга Леонидовна, - посмотрите, что у меня с расписанием.
- Через полчаса к вам придет Илья Борисович, а потом аспирант.
- Замечательно, значит, у меня есть полчаса свободного времени. Пойдемте, кофе попьем.
Они сидят в студенческом кафе напротив друг друга, пьют кофе и молчат.
Инга Леонидовна поглядывает на часы.
- Евгений Михайлович, мне скоро надо будет уходить. Говорите, я вас внимательно слушаю.
- Не хочется разговор комкать.
- Длинный разговор? О чем?
- Длинный. О детях хотел поговорить, и, вообще, о жизни.
- А что с детьми не так?
- Все так, но разве ты не хочешь узнать, как живет Лиза?
- Хочу, конечно, но я с ней по скайпу каждый день общаюсь.
- По скайпу все не скажешь. Как Артем?
- Он докторскую диссертацию защитил недавно, - говорит Инга Леонидовна и вся расцветает от улыбки.
- По физике?
- Нет, по топологии. Это ветвь математики. Его пригласили в Брауновский университет читать лекции. Подписал контракт на 5 лет.
- Молодец! Какой он молодец. Ему еще 30 нет, а он уже доктор наук.
Скоро уезжает?
- Да, к началу следующего учебного года, - сразу темнеет Инга Леонидовна.
- Он собирается в США остаться? – спрашивает Евгений Михайлович.
- Не думаю. Зачем ему там оставаться? Он математик, ему оборудование не нужно, как, например, биологам, биофизикам.
- Можно я к вам с Артёмом в гости приеду?
Инга Леонидовна смотрит прямо перед собой в пустое пространство, как будто подсчитывает что-то.
- Приезжайте как-нибудь.
Она достает из сумочки карточку.
- Вот вам моя визитка. Позвоните. Извините, мне сейчас надо идти. До свидания, Евгений Михайлович.
- До свидания, Инга.
Евгений Михайлович смотрит ей вслед и думает:
- Инга почти такая же стройная как была. Даже выше ростом стала…или это она стала носить туфли на каблуках. Разговаривает с такого расстояния, будто она на Луне, а я тут на грешной Земле. Неприступная. Вдова академика Никольского. Евгений Михайлович вздыхает и смотрит на визитную карточку.
Никольская Инга Леонидовна
Доктор физико-математических наук,
Профессор,
Заведующий кафедрой
Е-mal:
Телефон:
-Н-да, профессор. Всегда хотела быть доктором ф.-м. наук, - думает Евгений Михайлович, - добилась своего. Всегда была честолюбивая. Даже когда сидела на полу со своими графиками в драном, ситцевом халате.
Где же та Инга, на которой я дважды женился по большой любви, и каждый раз, в этот момент она была уже глубоко беременной от меня. Она так сильно изменилась? Не может человек так измениться! Не верю! Так не бывает.
Вскоре Евгений Михайлович звонит Инге:
- Здравствуй, Инга. Как дела? Сегодня суббота, я хотел бы приехать навестить вас с Темой. Не можешь сегодня? Занята. А завтра? Хорошо, приеду завтра после 6 вечера. Спасибо, я знаю, как доехать. До завтра.
В воскресенье ближе к вечеру раздается звонок в дверь академического дома. Анна Ильинична идет открывать дверь, но захлопывает ее и возвращается в гостиную.
- Инга Леонидовна, там Ирод этот приехал…с цветами.
- С цветами? – удивляется Инга, - ладно, пусть проходит, сейчас разберемся.
- Здравствуйте, Евгений Михайлович. Давайте сразу договоримся, - ни цветов, ни воспоминаний. Только деловые отношения, - вежливо, но строго говорит Инга Леонидовна без улыбки. При этом глаза у нее строгие.
- Может лучше дружеские отношения? – усмехается Евгений Михайлович.
Чувствуется, что ему здесь очень неудобно.
- Извините за цветы, просто ехать в чужой дом с пустыми руками было неудобно. Надо было вина купить или торт?
- Ничего не надо было покупать. Больше никаких цветов, договорились? – спокойно говорит Инга Леонидовна, опуская глаза.
Инга Леонидовна не смотрит на Евгения Михайловича, потому что ей хочется взять этот букет и отхлестать им дарителя по щекам, но она вежливо спрашивает:
- Чаю хотите?
- Да, пить очень хочется. Жажда какая-то. Инга Леонидовна, а вы и дома в деловом костюме ходите?
- Нет, только когда у нас посторонние люди.
Они сидят и пьют чай под классическую музыку, звучащую из больших колонок.
- Пирожки очень вкусные. Вы их сами печете? – спрашивает Евгений Михайлович.
- Нет. Это Анна Ильинична печет. Она вкусно готовит.
- А где Артём? Он дома?
- Артём работает. Наверху у него кабинет.
В дверь звонят, и Анна впускает в дом раскрасневшуюся от быстрой ходьбы
милую девушку. От нее веет очарованием юности. У нее темные вьющиеся волосы, блестящие ореховые глаза, очень белая кожа и нежный румянец на щеках. Девушка чем-то похожа на цветущую вишню.
- Добрый вечер, - здоровается девушка, походит и целует Ингу Леонидовну в щеку.
- Инга Леонидовна, я пойду, поработаю на компьютере в библиотеке. Столько бумаг после защиты надо заполнить, надо почти еще одну диссертацию написать. Скажите Артему, что я в библиотеке.
- Хорошо, Лера, скажу, - говорит Инга Леонидовна.
- Кто это? Темина невеста?
- Вы угадали. Невеста, его бывшая аспирантка.
- У Артёма есть аспиранты?
- У Артёма есть аспиранты. Он у нас нарасхват.
Через некоторое время сверху по ступеням спускается Артем. Он высокого роста, хорошо сложен. У него каштановые волосы и лазоревые глаза как у Инги. Он похож на Ингу.
- Мама, Лера пришла? - спрашивает Артем, спускаясь по лестнице и весело пристукивая каблуками по ступенькам.
- В библиотеке, ждет тебя. Формы заполняет.
Артем доходит до накрытого стола, останавливается и растерянно смотрит на Евгения Михайловича.
- Здравствуй, пап. Рад тебя видеть, - говорит Артем, поворачивается и уходит в библиотеку. Оттуда слышится хохот и звук падающих стульев.
- У них скоро свадьба, - поясняет Инга, - потом вместе уедут в этот Брауновский университет, лига плюща.
- Ух, ты! Лига плюща! А Лера тоже математик?
- Да.
- Хорошо, когда у супругов одна профессия, - задумчиво говорит Евгений Михайлович.
Из библиотеки выходят Артем с Лерой. Он ведет ее за руку.
- Мам, мы пойдем, погуляем, подышим свежим воздухом, а то я что-то засиделся.
Артем останавливается около Евгения Михайловича.
- Евгений Михайлович, мы с моей невестой приглашаем вас на нашу свадьбу. Придете?
Евгений Михайлович встает.
- С радостью приду, Артём! Поздравляю вас.
- Спасибо. Мама расскажет, когда, куда и во сколько приходить. Хорошо, мам?
- Хорошо, Тёма, - отвечает Инга и смотрит на Тему сияющими любящими глазами.
- Раньше она на меня так смотрела, - думает Евгений Михайлович, - помню этот взгляд.
Когда Тёма с невестой уходят, Инга говорит:
- У нас будет скромная свадьба. Только самые близкие. Артем не любит шумные компании. Он не очень общительный. Будут Лерины родители, Лева с семьей, Темин друг с девушкой и я. Если хотите, присоединяйтесь.
- Я с радостью присоединюсь. Откуда эта Лера? Из академической среды?
- Нет. Она из маленького городка на Волге. Родители – совсем простые люди, даже без высшего образования, но порядочные люди. Хорошая семья. У девочки математический талант. Она, вообще, большая умница. Откуда что берется? И генетика ни при чем! Процент одаренных детей не зависит от семьи, в которой они родились. Просто ребенок, рожденный в академической семье, имеет больше шансов на академическую карьеру. Только и всего.
- Я в вашей визитке прочитал, что ты профессор. Правда, профессор?
Инга Леонидовна тихо улыбается:
- Вы думаете, что я соврала в своей визитной карточке? Я читаю лекции, значит, профессор. Никаких чудес!
- Лева сказал, что по субботам привозит сюда своих детей.
- Он так сказал? Поскромничал. Он сплавляет мне своих детей на субботу- воскресенье. Сегодня они ушли пораньше. Лева повез их в цирк.
- Я был бы рад, если бы он сплавлял их мне. Можно я приеду сюда в следующую субботу. Я давно их не видел.
- Что ж, приезжайте, - вздыхает Инга Леонидовна.
- Кстати, где вы сейчас живете?
- Как обычно, на Ленинском проспекте, с Маргаритой. Только раньше она обо мне заботилась, а теперь я о ней забочусь. Совсем она старенькая стала.
Ей 84 года.
- Надо же, Маргарите 84 года. Это хорошо, что вы о ней заботитесь. На том свете зачтется.
- О своем палаццо жалеете? - не удерживается от колкости Инга Леонидовна.
- Что о нем жалеть? Я о другом жалею.
- Я тоже о многом жалею. Люди совершают ошибки, а потом жалеют об этом, но исправить уже ничего нельзя, - говорит Инга Леонидовна задумчиво.
Она не уточняет, о чем именно она жалеет. В свою очередь Евгений Михайлович не спрашивает ее, о чем она жалеет, только глаза его становятся очень грустными.
Когда Евгений Михайлович уходит, Анна Ильинична начинает ворчать:
- Зачем вы, Инга Леонидовна, этого Ирода в дом пускаете? От него одни напасти! Вот что он вытворит, вы и сами не знаете. Он же бандит. Негоже ему здесь бывать.
- Анечка, не преувеличивайте! Он не бандит и он нам не чужой! У меня с ним дети общие и внуки общие. И сделать с этим ничего нельзя, надо с этим считаться.
- Да, как же так? Ведь Артём Николаевич не его сын!
- Может и не его, - говорит Инга Леонидовна в задумчивости, - в любом случае, он заботился об Артёме до 15 лет, воспитывал, обеспечивал.
- Только до 15 лет!
- С рождения и до 15 лет, это много.
- Как будто Николай Николаевич не заботился бы о нем сам? Он бы обо всех ваших детях позаботился. Царствие ему небесное!
- История не имеет сослагательного наклонения, как и история всего человечества, так и любого человека. Так что Евгений Михайлович иногда будет здесь бывать. Не сердитесь, Анна.
- Зря, Инга Леонидовна. Он плохой человек и опасный. Ведь опять вас соблазнит и увезет куда-нибудь. Он же за этим сюда явился.
- Ох, Анна! Что за фантазии! Не смешите меня, ради Бога. Мы уже не в том возрасте, когда соблазняют и соблазняются.
- Вы еще молодые, - говорит Анна, которая старше Инги на 10 лет, - даже я еще молодая.
Евгений Михайлович едет домой и грустно размышляет о своем визите к Инге:
- Как она равнодушно на меня смотрит, как будто я пустое место. Ни каких эмоций не испытывает. Как будто я не живой человек, а нарисован мелом на стекле. В дом пустила, конечно, из-за детей. Чтобы они видели, какая она всепрощающая и милосердная. Всегда все делала и делает для детей, из-за детей. Любит их и блюдет их интересы. И к академику, наверное, ушла в Тёминых интересах. Артём сам академиком станет. Сказала, что я посторонний посетитель. Кольнула. А я не посторонний, и не посетитель!
Я – ее мужчина, а она – моя женщина, вторая половина меня. @"
Вся закована в железные латы, не подступиться. Забыла меня… Неужели правда забыла? Разве это возможно? Нет, это невозможно. Из-за нее моя жизнь не сложилась ни с одной другой женщиной. Я был отравлен ее любовью. Она ушла, а ее любовь осталась в моей крови. Мне всегда казалось, что она ждет меня, любит и ждет. Что стоит мне вернуться , и она откроет свои объятия, в которых я навсегда утону, и не надо будет ничего выдумывать, выстраивать, подстраиваться, терпеть… Можно будет просто любить, жить в любви. Она из моего ребра, моя Ева... Смешно, мое ребро - профессор, доктор физмат наук. Строгое ребро. Кем же тогда должен быть я, если моя Ева профессор? Ну, да академиком. А я не академик.
Но мне не нужен, ни профессор, ни доктор наук, мне нужна моя прежняя нежная Инга. Она была единственной женщиной на свете, которая верила в меня больше, чем я верил в себя сам. Любила меня, больше чем я сам любил себя, ведь я знаю свои слабые стороны, а она их не замечала…просто любила меня…Я был счастлив с ней, и не знал, что таким, безусловно счастливым, я могу быть только с ней… Мне казалось, что можно встретить другую любовь, но оказалось, что для меня на свете нет другой любви. Она единственная. Сколько же женщин было в моей жизни после развода с Ингой!
На этой хищной дурочке Алине зачем-то женился. Вцепилась в меня когтями и зубами. Пока не вырвала из меня кусок моей плоти, не успокоилась. Мой любимый дом поделила пополам! Никакие адвокаты не помогли. Брачный договор. Как я мог его подписать?
Если бы в тот несчастный день Инга не уехала к Никольскому, я бы все сделал так, как она хотела. Я был готов это сделать. Ведь все так и было, я жил для своей семьи. А он, этот благородный академик, все время был недалеко от нас, наблюдал, ждал, когда я ошибусь. И я ошибся…Я тоскую о моей первой и единственной любви, об Инге тоскую...И никакая перемена мест мне не помогла. И другие женщины не помогли. В Штатах женщины, вообще, ненормальные, или это мне так не везло…
Теперь каждую субботу Евгений Михайлович приезжает в дом Инги и играет с Машей, десяти лет, и Мишей 7 лет. Это Левины дети.
Они всегда бурно радуются его приезду. Вешаются ему на шею, кричат:
- Ура! Дедушка приехал!
- Вот, - огорченно думает Евгений Михайлович, - еще недавно был деточкой, а уже стал дедушкой. Неужели я дедушка? Почему я этого не чувствую? Я себя чувствую молодым. Несправедливо быстро летит время.
Дети его обожают. Он играет с ними, учит рисовать, клеить макеты, гуляет в лесу, гоняет в футбол, играет в компьютерные игры. Видно, что он сам любит играть с детьми, наверное, потому, что остался большим ребенком. У Инги теплеет сердце, когда она видит, как Евгений любит детей, Марию и Мишу, и как они любят его в ответ. Она смотрит уже не сквозь него, а на него.
- Все-таки он хороший, у него любящее сердце и дети это чувствуют, - думает она, глядя на веселую компанию, клеящую макеты домов.
-Дети его всегда любили. И внуки любят. Женя умеет найти общий язык с детьми, т.е. с будущим.
Между тем, Евгений хотел бы завоевать доверие и любовь не только детей, но и Инги. Она по-прежнему избегает его, избегает ситуаций, когда они могли бы поговорить открыто, свободно, без свидетелей, тет-а-тет.
- Может пригласить ее в театр? – размышляет Евгений Михайлович
- Инга любит музыку, оперу. Но больше всего она любит балет.
- Я помню, какие счастливые они с Лизой возвращались после балетных спектаклей в Большом театре. С ними еще ходила ее подруга Надежда. Потом, после каждого похода на балет, Инга еще неделю загадочно улыбалась чему-то внутри себя. Я каждый раз злился и думал, что она в кого-то влюбилась.
- Куплю билеты на балет. Она соблазнится, - решает Евгений Михайлович.
Он звонит Инге:
- Привет. Это я. Купил билеты в Большой театр на балет. Пойдешь?
- Евгений Михайлович, вы же не любите балет! Зачем вам идти туда?
- Я не люблю балет? Я люблю его больше футбола!
- Но, вы не любите футбол! Нет, не пойду с вами на балет.
- Куда мне девать билеты? Ну, хотите, идите со своей Наденькой, если считаете меня плохой компанией.
- Спасибо, Евгений Михайлович. Я считаю вас подходящей компанией для похода на выставку. Дорогие билеты?
- Бесплатные.
- Так не бывает!
- Представьте, бывает!
- А как мы их у вас заберем.
- Я подъеду к театру, к началу спектакля.
- Хорошо, договорились.
Евгений Михайлович ждет появления Инги в сквере у театра. Может быть, Инга все-таки приедет одна? Но нет, вот, они идут вдвоем с подругой от станции метро. Надя в голубом пальто. Всю жизнь носит голубой цвет. Инга в короткой норковой шубке. Обе приехали на метро, значит, в антракте будут пить шампанское. Выглядят оживленно, идут, щебечут. Радуются, что идут
смотреть балет.
- Здравствуй, Женя, - говорит Наденька, - сто лет тебя не видела! Где ты сейчас? Как ты? Хорошо выглядишь, такой же красавчик.
Надя смотрит ласково, радостно улыбается.
- Хоть она не ломается, - думает Женя, улыбаясь в ответ.
- Привет, Надежда! Очень рад тебя видеть. А ты все такая же прекрасная дама в голубом! – говорит Женя, обмениваясь с ней светской имитацией поцелуев в обе щеки.
- Надя, пойдем быстрее, а то опоздаем к началу, - торопит ее Инга.
- Привет! Давайте билеты, Евгений Михайлович. Мы вам очень благодарны. Спасибо! – говорит Инга Леонидовна скороговоркой, обращаясь к Евгению Михайловичу
- Всегда к вашим услугам,- отвечает Евгений Михайлович, все еще улыбаясь.
Подруги уходят, а Евгений Михайлович остается у входа в театр и ходит кругами по скверу.
- Ей будет далеко и неудобно добираться домой. Пожалуй, я могу отвезти ее, - решает он.
Он подходит к театру еще раз к окончанию спектакля. Люди уже выходят, и он боится, что Инга с подругой уже ушли, но видит их в толпе. Инга что-то рассказывает, размахивая руками.
- Она что, и лекции так читает? – внутренне улыбаясь, думает Евгений Михайлович.
Он видит, что они остановились и Инга прижимает руки к сердцу, потом делает жест, как будто вырывает сердце и бросает его в толпу.
- Забавно. Она не безнадежна, - думает Евгений Михайлович, - Возможно, она осталась такой же девчонкой, как была, только скрывает это. Но все же иногда она бывает сама собой.
Он подходит к подругам. Надя говорит, радостно улыбаясь:
- Женя! Надо же, то годами не видимся, а то две встречи за один вечер.
- Да, шел тут мимо, вас увидел.
- А мы с Ингой решили, что в следующей жизни будем балеринами.
- Да? По-моему, не очень хорошая профессия. Зря вы так решили. А как же только в физике соль?
- Все-таки надо заниматься чем-то прекрасным – балетом, музыкой, живописью. А ты, Женя, в следующей жизни кем хочешь быть?
- В следующей жизни я буду архитектором. Там меня и ищите.
Инга не участвует в разговоре, она долго роется в своей сумочке. Наконец, извлекает свои безобразные очки и надевает их.
- Ага, защитилась, спряталась за очками, - думает Евгений, а вслух говорит:
- Как вам идут эти очки, Инга Леонидовна!
- Они мало кому нравятся, а, по-моему, мне исключительно идет.
- Об этом я и говорю, - Евгений улыбается тому, что Инга поняла его мысль.
- Я могу довезти вас домой, если уж мы так неожиданно встретились.
- Спасибо, Евгений Михайлович, мы сами хорошо доедем, тем более что нам в разные стороны. До свидания, за билеты спасибо, - говорит Инга, уводя за рукав свою подругу.
Они уходят, а Евгений Михайлович медленно идет к машине и улыбается.
- Все-таки я ее поймал. Она не деревянная и не ледяная. Просто прячется ото всех, а от меня в первую очередь.
Следующий раз, вне Ингиного дома, они встречаются на выставке Левы. Сегодня открытие его выставки и фуршет.
Инга приезжает к открытию. Она в новом платье, из темно-синего струящегося шелка, с открытыми плечами, волосы красиво уложены, глаза сияют. Еще издали она видит Леву и Евгения Михайловича. Они оба очень красивые. Левка в свободном свитере, с копной светлых волос смотрится очень артистично. Евгений Михайлович выглядит безупречно. На нем черный смокинг, галстук бабочка, белоснежная рубашка, элегантные брюки с блестящей полосой по вертикальному шву.
- Да, красивый мужчина. Как раз в моем вкусе, - думает Инга, подходя к ним,
- влюбилась бы, если бы не была с ним хорошо знакома.
- Привет! Лева, почему ты не в смокинге? Тебе очень пошло бы.
- Здравствуй, мама. Какая ты сегодня красивая! Это новое платье?
- Да, новое. Специально для открытия твоей выставки купила. Почему ты не в смокинге? По-моему, это было бы уместно.
- Я в другом образе. Не буржуазном. Свободный художник, еще не признанный гений не должен ходить в смокинге. А то ничего не продастся. Идите с отцом, посмотрите мою выставку.
Мы идем и любуемся Левиными картинами. Какой Левка талантливый! Какая радость, что он сумел организовать свою выставку. У Левы плюс ко всему еще и организационный талант. Я думаю, что организационный талант – самый главный, самый ценимый в обществе талант. Этот талант - залог успеха в любой деятельности.
Евгений Михайлович держит в руке бокал с вином. Он смотрит на меня сверху вниз и все время улыбается.
- Выпьешь? – спрашивает он.
- Нет, я за рулем.
- Я тоже за рулем, - говорит Евгений Михайлович, - взяв второй бокал вина.
- Тебе объективно нравится Левина живопись? – спрашиваю я.
- Субьективно! Мне даже его первые детские каракули нравились. Помнишь, там в Архызе? А сейчас он мастер. У него своеобразная манера письма. Его будут узнавать по этой манере и по своеобразию ощущений от его картин. Он – очень смелый и самобытный. Самое главное – увидеть красоту, гармонию и передать так, чтобы зритель почувствовал то же восхищение, тот же восторг, который чувствует художник. По-моему, Льву это удается.
- Вот посмотри, - говорит Евгений Михайлович и разворачивает меня, прикасаясь к плечу, - его горы ни с чем не перепутаешь. Это не просто горы – это уникальный Кавказ.
Мы идем вместе, с нами здороваются Левины друзья и знакомые. Подходит Левина жена Зоя.
- Как вам? Нравится? Что вы думаете о выставке? – волнуется она.
- Мне очень нравится. Лично я не сомневаюсь, что наш Лева - гениальный, - говорю я с улыбкой.
- Его картины производят сильное впечатление,- подтверждает Евгений Михайлович.
Она быстро уходит к другим гостям, и мы опять остаемся наедине.
Евгений Михайлович берет меня под руку и берет еще один бокал вина.
- Евгений Михайлович, вы твердо решили напиться на открытии Левиной выставки? Вам не кажется, что это не очень хорошая мысль?
- Просто я вынужден пить за двоих. Ты же не пьешь, - с улыбкой говорит Женя, разворачиваясь ко мне всем корпусом.
Я бросаю на него яростный взгляд.
Евгений Михайлович поправляется:
- Я хотел сказать, вы же не пьете! А напрасно! Иногда надо расслабляться.
Я искусственно улыбаюсь, освобождаясь от его руки:
- Извините, Евгений Михайлович, я покину вас, мне надо с Левой переговорить.
Я подхожу к кружку, в котором стоит Левушка. Слушаю их. Они беседуют о чем-то мне не очень понятном, о своем профессиональном.
- Лева, мне все очень понравилось. Ты мой гениальный сын! Но сейчас мне пора домой. У меня завтра с утра лекции. Я еще прийду сюда. Попозже, но на этой неделе.
- Так уж и гениальный! - смеется Лева. - Хорошо, мама, приходи попозже. А где отец? Где ты оставила его?
- Любуется на твои картины.
Я одеваюсь и иду к машине. Евгений Михайлович догоняет меня.
- Инга, подвези меня, пожалуйста. Я в таком состоянии не могу сесть за руль, а ты, как обычно, трезвая.
- Хорошо, садитесь. Конечно, подвезу вас.
Везу Евгения Михайловича на его Ленинский проспект. Заезжаю в знакомый двор. Вот этот дом, вокруг которого я ходила двадцать лет.
- Может, зайдешь? – спрашивает Евгений Михайлович.
- Зачем? – удивляюсь я такому предложению.
- Ты давно у нас не была. Старушку навестишь. Она про тебя спрашивала недавно. Спросила, а где живет твоя жена, Евгений? Отвечаю ей - в Подмосковье. А она говорит - знаешь, Евгений, я подумаю, может быть, я ее все-таки пропишу у нас в квартире. Она хорошая девочка. Так что, лед тронулся.
- Смешно. Может, она не меня собралась прописать?
- А кого? Это у тебя московской прописки не было. И она только тебя помнит. Когда ты Маргариту видела последний раз?
- Последний раз я ее видела на похоронах твоего отца.
- Давно.
- Я и тебя последний раз видела на его похоронах.
- Меня ты в последний раз видела в эту субботу.
Я тебя тоже видел на похоронах отца…Ты меня обняла…Стояла в черном кружевном платке рядом с детьми. Потом вы с Артемом ушли, не остались на поминках. Почему ты не пошла помянуть моего отца? Он всегда хорошо к тебе относился.
- Я расстроилась и плохо себя чувствовала.
- Просто ты боялась и боишься остаться со мной наедине.
- Не боюсь. Мы же наедине.
Женя поворачивается и наклоняется ко мне. Я выставляю вперед ладошки, и его губы упираются в мою ладонь. Какие у него горячие губы.
- Нет! - говорю я, - Мы же договорились, не вспоминать прошлое. Еще неизвестно, что я вспомню. Я, например, долгое время, хотела тебя убить.
- Как ты могла меня убить? – беспечно улыбается Евгений.
- Из пушки. Контрольный выстрел в голову. У меня денег на пушку не было, а когда появились, я уже расхотела.
- Я тоже хотел тебя задушить.
- И долго ты хотел?
- Я и сейчас хочу, - говорит Евгений и поворачивается ко мне.
- Считайте, что я испугалась. До свиданья. В следующую субботу не приходите к нам.
- Хорошо, не приду. Думаешь, мне доставляет удовольствие приходить в этот дом? - с вызовом говорит Евгений Михайлович и выходит из машины.
Пока дверца еще не закрылась, он успевает сказать:
- Я в воскресенье приду, - и с силой захлопывает дверь.
Я не уезжаю, смотрю, как он пересекает двор. Утыкаюсь лицом в руль.
- С чего я решила, что железобетонно забыла его? Неужели я не поумнела за последние тридцать лет? Неужели жизнь ничему меня не научила? Наступать на одни и те же грабли в третий раз, это уже верх идиотизма. Только этого мне не хватало. Права была Анна, нельзя его в дом пускать, даже если он трижды отец моих детей. Он опасный для меня человек. Его, действительно надо избегать. В моем доме меня еще оберегает дух Николая Николаевича, а здесь я беззащитна. Не хочу опять попасть в этот круг.
Не хочу…хотя по-настоящему счастлива, счастлива со всей полнотой жизни, счастлива, как щенок, впервые бегающий по теплым летним лужам, я была только с ним…и несчастна тоже с ним…Завожу мотор и уезжаю со смущенным сердцем.
Артем с женой уже уехали в США, в свой Брауновский Университет.
На дворе стоит заплаканная осень. Деревья сбросили часть листвы и стоят прозрачные. Ночью подмораживает. Скоро на землю опустится долгая белая зима. Безмолвная, но, звенящая в ушах от тишины, зима. Мне даже поговорить будет не с кем. Тёма далеко, Лиза далеко, Лева всегда занят. Как одиноко.
Звонит Евгений Михайлович:
- Инга Леонидовна, я в эти выходные к вам не смогу приехать. Пусть дети меня не ждут. Я еду в Завидово. Надо посмотреть, что там с домом. После смерти отца ни разу там не был. Все времени не хватает.
- Я тоже там не была уже 5 лет. Очень хочу на могилку к бабушке Лёле сходить.
- Так в чем дело стало? Поехали за компанию. Все будет веселее и вам, и мне. Я билеты куплю. Когда вы еще выберетесь в Завидово?
- А как же дети?
- Пусть с родителями побудут. Это им полезно. Решайтесь! Сегодня или никогда.
- Я подумаю. А во сколько поезд?
- В 5 утра. Приедем утром, все успеем. Может быть, в тот же день в Москву вернемся.
- Если там не ночевать, то я поеду.
http://www.proza.ru/2016/05/29/1689